— Кларисса! — крикнул я. — Это иллюзия! Встань — не бойся его! Изображение Деймоса замерцало. — Я — Арес! — возразил он. — А ты — бесполезная девчонка! Я чувствовал, что ты меня подведешь. И теперь ты узнаешь, что такое мой гнев. Я хотел вмешаться и сразиться с Деймосом, но почему-то чувствовал, что это не поможет. Кларисса должна была справиться с ним сама. Это был ее самый большой страх. Она сама должна преодолеть его. — Кларисса! — позвал я. Она стрельнула в меня глазами, и я попытался удержать ее взгляд. — Сражайся с ним! У него ничего нет, кроме слов! Вставай! — Я… я не могу. — Можешь. Ты — боец. Вставай! Она колебалась. Потом наконец начала вставать с колен. — Ты что делаешь? — заорал Арес. — Моли о пощаде, девчонка! Кларисса прерывисто вздохнула, потом очень тихо сказала: — Нет. — ЧТО?! — Я устала бояться тебя. — Она подняла меч. Деймос нанес удар, но Кларисса парировала его. Колени у нее подогнулись, но она не упала. — Ты не Арес, — сказала Кларисса. — Да ты и драться-то как следует не умеешь. Деймос в бешенстве зарычал. Когда он замахнулся, Кларисса была готова к обороне. Она разоружила сына Ареса и кольнула лезвием в плечо — не глубоко, но достаточно сильно, чтобы даже малому богу стало больно. Он завопил, и его фигура окуталась медленно разгорающимся сиянием. — Не смотри на него! — крикнул я Клариссе. Мы отвернулись, а Деймос взорвался золотым светом (его истинная божественная форма) и исчез. Мы остались вдвоем, если не считать козлов из детского зоопарка, которые цеплялись за нашу одежду, выпрашивая что-нибудь поесть. Мотоцикл снова превратился в колесницу с запряженными в нее лошадьми. Кларисса опасливо посмотрела на меня, вытряхнула из волос солому и отерла пот с лица. — Ты этого не видел! Ты ничего этого не видел. — Ты здорово держалась, — усмехнулся я. Она посмотрела на небо, начавшее краснеть за кронами деревьев. — Забирайся в колесницу, — сказала Кларисса. — Нам еще предстоит неблизкий путь. Через несколько минут мы были у паромного причала Стейтен-Айленда и тут сообразили: мы находимся на острове. Паром не брал на борт автомобилей. И колесниц. И мотоциклов тоже. — Вот здорово, — пробормотала Кларисса. — И что же нам теперь делать? Гнать колесницу по мосту Верразано? Оба мы знали, что времени у нас в обрез. Мы могли по мостам перебраться в Бруклин или Нью-Джерси, но в любом случае нам бы еще несколько часов пришлось тащиться до Манхэттена, даже если бы и удалось провести всех вокруг, сделав вид, что мы едем на обычной машине. И тут мне пришла в голову одна мысль: — Мы поедем напрямик. Кларисса нахмурилась. — Что ты имеешь в виду? — Давай-ка гони напрямик. Вперед! — Я закрыл глаза и сосредоточился. Кларисса пребывала в таком отчаянии, что не колеблясь послушалась меня. Она закричала «ийа-а!» и хлестнула лошадей. Они понеслись к воде. Я представил себе, как каменеет море и как твердеет поверхность волн до самого Манхэттена. Боевая колесница достигла полосы прибоя. Вокруг нас клубилось огненное дыхание лошадей, и мы по бурунам волн проскакали вплоть до самой гавани Нью-Йорка. Мы прибыли на 86-й причал, когда закатное небо стало обретать пурпурный цвет. Авианосец «Неустрашимый», храм Ареса, серой металлической стеной воздвигся перед нами, на его посадочной палубе размещались истребители и вертолеты. Мы припарковали колесницу на пандусе, и я выпрыгнул из нее. Впервые я был рад оказаться на твердой земле. В жизни не приходилось делать ничего труднее — удерживать колесницу над волнами. От усталости я едва не падал с ног. — Я, пожалуй, смоюсь отсюда, пока не появился Арес, — сказал я. Кларисса кивнула. — Он может тебя укокошить на месте. — Поздравляю, — сказал я. — Ты, похоже, сдала экзамен по вождению. — О том, что ты видел, Перси… — Она намотала вожжи на руку. — Я хочу сказать, о том, чего я боялась… — Я никому не скажу. Она, покраснев, посмотрела на меня. — А тебя Фобос напугал? — Да. Я видел лагерь в огне. Я видел, как мои друзья умоляют меня о помощи, а я не знаю, что мне делать. Целую вечность не мог пошевелиться. Стоял столбом как идиот. Я понимаю, что ты чувствовала. Кларисса опустила глаза. — Я… гм… пожалуй, я должна… Казалось, слова застряли у нее в горле. Наверное, Кларисса в жизни никому не говорила «спасибо». — Да ладно, не о чем говорить, — сказал я. Я пошел прочь, но она окликнула меня. — Перси! — Да? — Когда у тебя… гм… было это видение… твои друзья… — Ты была среди них, — соврал я. — Только никому не говори, ладно? Или мне придется тебя убить. На лице Клариссы мелькнула улыбка. — Ну, пока. — Пока. Я двинулся к метро. День выдался нелегкий, и я собирался отправиться домой. ПЕРСИ ДЖЕКСОН И БРОНЗОВЫЙ ДРАКОН Один-единственный дракон может испортить тебе настроение на целый день. Уж вы мне поверьте: я, как полукровка, повидал много всяких гадостей. Меня кусали, меня царапали, меня жгли факелом и травили. Я сражался с одноголовыми драконами, двухголовыми, восьмиголовыми, девятиголовыми… и драконами, у которых столько голов, что их до смерти не пересчитать. Но в тот раз в переделке с бронзовым драконом я почти не сомневался, что мы с друзьями окончим жизнь в виде какого-нибудь драконьего «Роял канина». Этот вечер начался вполне обычно. Стоял конец июня. Я всего две недели назад вернулся из своего последнего поиска, и жизнь в Лагере полукровок постепенно возвращалась в свою колею. Сатиры гонялись за дриадами. В лесах выли чудовища. Обитатели лагеря развлекались и подкалывали друг друга, а наш директор, Дионис, превращал в кустарник всех, кто плохо себя вел. Короче, в лагере все было как всегда. После обеда никто не разошелся, все ребята остались в павильоне для трапезы. Мы были возбуждены, потому что этим вечером предполагался захват флага, мероприятие само по себе весьма крутое. Предыдущим вечером домик Гефеста провернул колоссальную операцию. Они захватили флаг у отпрысков Ареса (не без моей помощи, спасибо за поздравления!), а это означало, что домик Ареса жаждал крови. Ну да, эти ребятки всегда жаждут крови, но тем вечером они особенно пылали яростью. В команду синих входили дома Гефеста, Аполлона, Гермеса и я — единственный полубог из домика Посейдона. Были и плохие новости: на сей раз дети Афины и Ареса (оба дома богов войны) объединились против нас в команде красных вместе с потомством Афродиты, Диониса и Деметры. Домик Афины владел вторым флагом, а капитаном у них была моя подруга Аннабет. Что и говорить, Аннабет — из тех людей, кого лучше не иметь в стане врагов. Перед началом игры она подкатилась ко мне.