— Кто вы? Что вам надо? Немедленно отпустите меня! — Сиди и не дергайся, красотка! — больно ущипнул ее за бедро сидевший справа мужчина. Именно он перед этим ее ударил по лицу. От боли она вскрикнула, и человек за рулем резко затормозил. Выскочив из машины, открыл дверцу справа и выволок мужчину. — Ты опять наширялся, козлина? Ты же обещал бросить? И, не дожидаясь ответа, обрушил на него мощный удар кулаком в голову. Сбив на землю, ударил с силой пару раз ногой в живот. После чего, как тряпку, забросил его на переднее сиденье. Вера сидела ни жива ни мертва. Мало того, что она узнала Масюлиса в сидевшем за рулем, так еще услышала, как он по-литовски сказал кому-то по телефону: — Не беспокойся, Ригель, документы он привезет в срок. Тут у меня его красотка в захвате. Нет, сейчас не тронем ее, гадом буду. Получу документы, устраню Штейна. А еще лучше отымею его жену у него на глазах, потом пущу по кругу. Пусть насладится! А потом обоих в овраг! — Боже, спаси, сохрани и помилуй моего мужа и всех нас! — взмолилась про себя Вера. Не дай им убить его. Чувство страха перекрыло все эмоции, когда они подъехали к огромному коттеджу, окруженному высоким забором. На входе пункт охраны со шлагбаумом, по периметру колючая проволока. — Если бы я смогла предупредить Рима, — думала она. В сумочке есть телефон. Если возьму сумочку, обыщут и отберут. — Вит, давай в подвал ее. И не вздумай оставлять ей свет, — дал команду Масюлис. Сидеть в темноте! Мужчина повел Веру через двор и даже успел схватить ее за пальто, не давая упасть, когда она оступилась на лестнице. Открыв массивную деревянную дверь, он указал ей на стул в центре помещения и собрался уходить. И Вера решилась. — Могу я попросить вас принести мне воды и мою сумочку. Она осталась в машине. Мне нужно выпить лекарство. А я за это отдам вам все деньги, которые лежат в кошельке, а их немало. Мужчина посмотрел на нее тяжелым взглядом и молча кивнул. Через несколько минут он вернулся с бутылкой воды и ее сумочкой. Она открыла ее, но ни телефона, ни кошелька там не было. — Это Ватник забрал, я не успел, — развернулся он, выключил свет и вышел. Вера услышала звук закрывающегося замка. Вот теперь страх сковал ее так, что она даже шевельнуться не могла. — Господи, что будет с детьми, Римом, внуками... Это же нелюди. При мысли о том, что Масюлис обещал с ней сделать, слезы хлынули ручьем. — Нет-нет, Рим успеет. Он самый сильный! Он придумает, как вытащить меня отсюда. И Микуська видел темное. Но потом сказал, что все будет хорошо. Я ему верю. Глаза Веры постепенно привыкли к темноте, и она стала понемногу оглядывать помещение, в котором находилась. Потом вспомнила, что в сумочке у нее лежал маленький фонарик. Нащупала его и обрадовалась. Включила, а через несколько минут он погас. Наверное, батарейка села. Сколько она просидела в подвале, она не знала. Ей показалось, что вечность. — Вера, я здесь! — вздрогнула она, услышав такой родной голос. Отойди от двери подальше! Она хотела ответить ему, но нервный спазм сковал горло. Сначала раздался ужасающий рык Римаса. А затем сокрушительной силы удар сорвал двери с петель. И он ворвался в подвал. Подхватив Веру на руки, он прижал ее к себе. Ее тело колотила нервная дрожь, и слезы лились сплошным потоком. — Все уже позади, солнышко мое! — целовал ее Римас. Я с тобой! — Рим, ты успел! Я знала, я верила, что ты успеешь! Было так страшно! Я сама слышала, как этот Масюлис говорил какому-то Ригелю по телефону, что когда получит документы, то надругается надо мной у тебя на глазах, а потом убьет нас. — Успокойся, моя хрупкая и нежная девочка, сейчас я сам над ним надругаюсь так, что он пожалеет, что родился на свет. Штурм * * * Из дневника Арсения. То, что Сашка гений, я понял лет шесть-семь назад. Честнее сказать: признал. Вот тогда-то во мне проснулся брат. К стыду своему, я почувствовал, что Сашка во многом превосходит меня, когда я был в таком же возрасте, что и он. А самое главное — я понял, что так и должно быть. Именно это очень корректно старались объяснить мне в свое время родители и Григорий Иванович Майский. И сегодня мой гениальный брат сделал невероятное — дал нам 30 минут форы, чтобы разнести к растакой матери бандитский притон и спасти главного человека в нашей жизни — нашу маму. Мы сработали четко. Отца я впервые видел таким жестким и беспощадным. На входе во двор был расположен пункт охраны. Въезд перекрыт шлагбаумом. Вижу, охранник стоит в наушниках на верхней ступеньке, балдеет с пультом в руке и грызет семечки. Я думаю, он не успел даже понять, что произошло. Отец одним рывком сбросил его со ступеньки на землю. Придерживая его ногой, нажал на пульте команду «открыть». Шлагбаум поднялся. Схватив за горло охранника, отец заорал: «Куда отвели женщину?» И тот, ошалев от боли и ужаса, прохрипел: «В подвал. Вход со двора слева». — Будешь молча лежать — выживешь! Но на всякий случай все же вырубил его. Мы с Гошкой легко обезоруживаем двоих придурков, устроивших туалет на пленэре. Ваня красиво укладывает еще одного. У меня в кармане отчаянно вибрирует телефон. Понимаю, что звонит Сашка. Надо ответить. Нажимаю на кнопку и слышу Сашкин крик: «Справа охранник с ротвейлером!» Вижу. Дан застыл на месте, а охранник пытается отцепить пса. Бросаюсь на помощь Дану и сбиваю с ног охранника, а Дан умудряется слегка придушить пса. Собаку жалко, но это вынужденная мера, и пес оправится через некоторое время. Иван подбежал к нам, и мы на секунду отвлеклись. Мы не заметили, как слева появился амбал, готовый атаковать Ваньку, стоящего к нему спиной. И тут выскакивает Стас и наносит ему прямой удар ногой навстречу, в корпус, под атакующую руку. Классика! Вдвоем оттаскиваем его в сторону и укладываем рядом с собакой и тем говнюком, которого я сбил. Дан из кармана достает наручники (похоже, он с ними никогда не расстается) и пристегивает всех к трубе. Прости, собакен, но это ненадолго. Озверевший дядя Лёша лупит здорового мужика, но безрезультатно. Гошка спешит ему на помощь и мы видим, как он вертушкой в прыжке, красивейшим ударом ноги (ван Дамм отдыхает), сворачивает морду противнику Данилова. Стас обнимает сына. Через несколько минут появляется отец с мамой на руках. Здесь уже лежат и сидят бойцы Масюлиса под нашим прицелом. Знали бы они, что пистолеты у нас бутафорские! Но мы и так их почти обездвижили. Увидев рассеченную губу мамы, отец звереет. — Солнышко, а что у тебя с губой?! Тебя били? — Рим, они меня тащили в машину, а я вырывалась. Один бандит схватил меня за горло. А я... я его укусила. И тогда он хлестнул меня рукой по лицу. Глаза отца потемнели от ярости и он спросил, сможет ли мама узнать эту тварь. — Вон тот, который сидит рядом с урной, — заливается она слезами. Он еще меня очень больно ущипнул за бедро. И украл мой телефон и кошелек с деньгами. — Арс, — подозвал меня отец. — Неси маму в машину. Мы скоро. Через 10 минут звони спецназовцам, они ждут команды. Я быстро! Мы с Лёшкой должны отдать долг. Обернувшись назад, я успел увидеть, как отец подошел к бандиту. Тот резво вскочил на ноги и принял боевую стойку. — Телефон! Кошелек! — заорал отец. Выхватив их у него, он успел уклониться от удара, который пытался нанести ему этот ублюдок. И точным и неожиданным боковым ударом, разворачивая правую ногу в движении, отец направил удар ему в голову. Бандита отбросило к вольеру с собаками. Там ему и место! Это была песня! Классический хай-кик! Но каков отец! Какая потрясающая у него растяжка! Я донес маму до нашей машины, усадил ее, дал попить воды. Вдруг слышу Сашкин голос: «Мамулечка, я люблю тебя!» Оказывается, я забыл отключиться, и Сашка все слышал. Мама сразу встрепенулась: «Сашенька, где ты?» И тут слышу тихий смех (так только Сашка умеет радоваться): «Я в телефоне, мамулечка!» Смотрю на часы, говорю Сашке, что перезвоню и набираю номер подполковника Станкявичюса с кодовым словом: «штурм!». Дальше я пишу со слов Алексея Данилова: «Удивляюсь реакции Римаса. Я даже не заметил этого чумахода, когда мы влетели в дом. Я только увидел мелькнувшую тень и услышал стук падающего тела. Дальше было нечто из категории «за гранью человеческих возможностей». С одного удара Римас вынес дверь. Я видел, его яростной энергии хватило бы разнести весь дом. Даже мне было страшно. Раздался вскрик. Отлетевшая дверь прибила помощника Масюлиса. А эта мразь, нажимая судорожно на все кнопки, пытался вызвать охрану. — Не дергайся, падла! — дальше на полстраницы набралось бы нецензурной лексики (таким Римаса я еще не видел). — Наконец-то ты проявился. — Сидеть, гнида! — неожиданно выкрикнул Римас, одновременно метнув свой знаменитый нож в руку Масюлиса. И... пригвоздил ее. Это было невероятно. Бог мой! Этот выродок собирался выхватить из ящика стола пистолет! Скажу честно, он от боли визжал как кабан перед забоем. А я был счастлив, что друг уже в который раз спасает мне жизнь. Хладнокровно Римас подошел к визжащему ублюдку. Провернув нож вокруг своей оси, выдернул его и вытер тщательно о его шикарный костюм. Из раны хлынула кровь. Этот подонок завопил, чтобы вызвали скорую.