Я точно знаю, что все они пользуются средствами контрацепции. У Саши все будет хорошо! — обнял он ее, нежно целуя. ***Из дневника Арсения. В конце октября вернулся из Лондона Сашка. Какой-то сразу повзрослевший, с модной стрижкой, очень ему идущей. Позвонил из аэропорта и заскочил к нам с кучей подарков для племянников. Только уселись завтракать, как Тея закричала: «Арс, звони Павлу. Я рожаю!» Сашка дозвонился до клиники. Павел был на месте. Я бросился в гараж с чемоданчиком, а Сашка осторожно спустился с Теей в лифте. Я усадил ее на заднее сиденье, сел рядом с ней. Сашке велел сесть за руль. Я как мог успокаивал жену, отвлекал ее, а она твердила: «Только бы не в машине, только бы не в машине». Позвонил Павлу, крикнул, что подъезжаем, пусть коляску, или как оно там называется, выкатывают. — Да что же ты, ребенок, такой нетерпеливый! — ворчал Павел, — и каталку с Теей вкатили в родильный зал. — Мать вашу растак! Быстро сюда Анну Андреевну, — слышу, как орет на кого-то Павел. Женщина с поднятыми вверх руками в перчатках толкает задом дверь, просачиваясь в родильный зал, и я слышу крики Теи. Час спустя раздался богатырский рев моего сына. И тишина... — Сашка, как думаешь, он уже родился? — спрашиваю я брата. — Как-то тихо там... — Ннне знаю, — заикается мой обалдевший младший брат. — Может, он назад... нырнул? Я представляю новорожденного карапуза, пытающегося вернуться на исходные позиции, и меня разбирает смех. Сашка смотрит на меня, и мы оба хохочем. Появляется Павел, смотрит на нас и крутит пальцем у виска. На все сто процентов уверен, что он сейчас думает про себя: «Вот придурки!» Потом подходит ко мне, хлопает по плечу и говорит: «С сыночком тебя, Арс. Стремительные роды. Хорошо, что успели. Вес 4.500. Рост 57 см. И голосище, как у Шаляпина. С Теей все отлично. Классика. — Вот смотрю я на вас, Штейнов, и думаю: ваших женщин вы до самых последних родовых дней любите. Поэтому и рожают они без разрывов. Запомни это, Александр». Я звоню отцу и поздравляю его и маму с еще одним Скорпионом. Отец хохочет. Сообщаю, что Сашка приехал, стоит рядом со мной. — Мы сейчас подъедем, — говорит мне отец. К этому времени Теюшку с малышом перевезли в отдельную палату. Я заранее надел бахилы и халат. Вымыл руки. Вошел в палату. Обнимаю и целую мою красавицу, подарившую мне тройное счастье. А потом беру на руки серьезное и сопящее чудо. Вспоминаю, как боялся в первый раз взять на руки Натанчика. А сейчас я уже опытный отец. Через две недели мне исполнится тридцать лет! И в этот же день у Гошки и Маши свадьба. Отец поступил мудро. Услал Гошку в Прагу, чтобы Машка его не соблазняла. Ну ничего, друг, еще немного и вы вместе. Мой сынок между тем начинает проявлять недовольство: кряхтит и морщит носик. Я касаюсь своим носом его носика и шепчу ему: «Привет, малыш, я люблю тебя. Я твой папа. Я научу тебя всему, что знаю. Ты вырастешь здоровым, умным, добрым, справедливым». В палату заходит Павел, за ним мама и отец с букетом цветов. Букет у него, как всегда, отбирает Павел и передает медсестре. И тут возмущенный Марик начинает орать баском: как ты посмел отобрать букет у моей мамы? Отец забирает его у меня, тихо смеется и говорит: «Здравствуй, мой родной внучек! Я твой дед, и я уже очень люблю тебя. Да пребудут с тобой здоровье, ум и честь. И да сопутствует тебе по жизни удача!» — Как назовете сына? — спрашивает он меня. — Марк. Марик. — Красивое имя. Ну а для нашей красавицы у нас с мамой особый подарок. Верушка, вручай! Мама достает продолговатый небольшой футляр, открывает его, а там ключ. — Тея, доченька, ты подарила нам столько счастья. Мы долго думали с Римасом и поняли, что этот подарок будет для тебя в радость! Это ключ от твоей новой студии. Она расположена в вашем доме, в вашем подъезде на последнем этаже. Отец протягивает мне документы. Моя жена растерялась. Не верит своему счастью. Еще бы, целая студия! Сегодня же поднимусь туда и сниму на видео. А завтра покажу ей. — Спасибо! Это царский подарок, папа, мама. Вы самые родные для меня люди! Слезы ручьем полились по лицу Теи. Наш сынок тут же отреагировал и тоже разревелся. — Э нет! Так дело не пойдет, — вмешиваюсь я. Передаю Марика Тее. И он сразу успокаивается. Целую обоих и выхожу с родителями. Они с Сашкой даже не успели обняться. Мама смотрит на нас с братом и на отца с такой любовью и нежностью, что хочется самому пустить слезу. Черт! Старею я, что ли! — Как же вы похожи друг на друга и на отца, мои красивые мальчики. — Солнышко, надо так понимать, что и я красавец? — Еще какой! И мы все смеемся... Под музыку любви В августе Римас с Верой и Машей летали в Лондон, чтобы купить для нее свадебное платье и всякие аксессуары. В это время в Лондоне находился Гоша, выполняя поручение Римаса. Платье мечты они нашли в знаменитом Harrods. Оно напоминало Верино свадебное платье, такое же утонченно-изысканное. И оно изумительно смотрелось на Маше. Купили изящные туфельки, массу нужных мелочей и еще много всего. Отправив покупки по нужному адресу, они встретились с Гошей в ресторане. Видя истосковавшиеся лица влюбленных, Римас с Верой решили им не мешать. — Заказывайте все, что пожелаете, а мы с Верушкой перейдем в соседний зал, — предложил Римас. Плачу я. Он подозвал менеджера зала, объяснил свое желание объединить два счета в один, указав столик Гоши и свой. Римас с Верой завершили обед и вошли в зал, где сидели будущие молодожены. Машка истосковавшимися глазами смотрела на Гошу. — Гоша, я так сильно люблю тебя, что у меня нет больше сил ждать этот день. А у тебя здесь, наверное, есть подружка? Вера с Римасом остолбенели. В глазах Гоши от обиды блеснули слезы. Он с трудом сдержал себя... — Нет, Машенька, никого у меня нет. Я не для того тебя столько лет ждал, чтобы заводить себе подружку и убить нашу любовь. — Гош, я очень сильно тебя люблю. И делить тебя я ни с кем не смогу. Не приведи Бог, если такое случится. Я уйду, но ты останешься без своего... без своих причиндалов. Так и знай! — По самые колокольчики, — тихо шепнул Вере на ухо Римас, вспомнив, как она когда-то пригрозила ему. И они тихо рассмеялись. Да, скучать Гошке не придется... — Никто мне не нужен, разбойница моя, — с нежностью поцеловал он Машу. Ты для меня целый мир. * * * И вот наступил долгожданный день свадьбы. В доме суета. Вик с раннего утра колдует над женскими прическами. Мужчинам он подправил стрижки накануне, а Римаса полностью подстриг. Вере нравится новая короткая стрижка мужа: она деловая и немножко брутальная, подчеркивает его мужественность и очень ему идет. Роскошные волосы Веры Вик слегка укоротил и профилировал их по всей длине. Прическа стала легкой и воздушной. Послав мужу игривый поцелуй, она побежала переодеваться. Стоп! А что это за чехол висит в моем шкафу? — удивилась Вера. Вчера его точно не было. Странно... Снимает чехол... и видит свое васильковое платье в белый горошек, которое два года назад нашла на антресолях Маша и забрала его себе. Оно отлично сидело на ней. Что же случилось? Почему Маша решила его вернуть? И когда она это успела сделать? Может, передала с Римом? Нужно поторапливаться. Ведь надо еще успеть благословить детей иконой Казанской Божьей Матери. Она все подготовила: и саму икону, над которой прочитала молитву и попросила счастья молодым, и красивое льняное полотно, которое тайно расшила сама. Оно станет семейным оберегом. Надела облегающее платье пудрового цвета чуть выше колена, с небольшим разрезом и изумительным портретным декольте. Из украшений — недавно подаренные мужем длинные золотые серьги Tiffany с подвесками в виде лозы. Благодаря сочетанию переливающихся на свету бриллиантов, они напоминали плавные движения лозы, цветов и листьев. К серьгам прилагался такой же браслет.