Тихонько стучу в дверь, нервно переминаясь с ноги на ногу. Когда ответа не следует, я коротко стучу еще раз. Снова тишина. Тогда я осторожно толкаю дверь. Меня встречает порыв свежего воздуха из открытого окна, а Тайера нигде не видно. На неубранной кровати валяется смятая синяя толстовка; я еле сдерживаюсь, чтобы не подбежать к ней и не начать перебирать ее пальцами, вдыхать ее запах и напяливать на себя поверх топика. Меня будто снова будут обнимать его руки. Окидывая комнату взглядом, я замечаю, что компьютер Тайера не выключен, и на стол падает жуткое свечение от экрана. Открытое окошко мессенджера так и манит. Оно гласит: «Еду к тебе». Сообщение от моей сестры. Я холодею. Он ушел на встречу с Лорел? Он расскажет ей о том, что случилось сегодня, она станет его утешать… а потом что? Очевидно же, что она в него влюблена. А еще они так близки. То, что у них до сих пор не было романтических отношений, не значит, что их никогда не будет. Я пячусь из его комнаты и возвращаюсь обратно на кухню, стараясь не шуметь. К черту ночевку. К черту подруг. Мне нужно найти Тайера. Нужно поговорить с ним, извиниться, объяснить, вынудить понять… Я как можно тише отодвигаю щеколду на задней двери и выскальзываю на улицу. Меня подгоняют стрекот сверчков и шелест ветра в листьях. Не успеваю я и шага ступить, как меня окликает голос: — Саттон. Мое имя звучит тихо, хрипло, почти сдавленно. Я узнаю этот голос даже с завязанными глазами. Не смогу забыть его, даже если захочу. Я думала о нем всю ночь. И он принадлежит Тайеру. ТОЛЬКО МЕЖДУ НАМИ При виде фигуры Тайера, утопающей в лунном свете, у меня подкашиваются ноги. Воздух благоухает густым ароматом цветущей акации, шелестит легкий прохладный ветерок. Где-то вдалеке уныло воет собака. — Тайер! — кричу я. Не успев опомниться, бросаюсь к нему с распростертыми объятиями. Но даже не дохожу до него, когда он отступает назад с холодным безжизненным взглядом. Лицо его лишено всяких эмоций — просто ужасно, уж лучше бы он смотрел на меня с ненавистью и отвращением. — Прости, — начинаю я. — Этот розыгрыш был не моей идеей. И все не так, как ты думаешь. — Стоять на ветру холодно, и мои обнаженные руки покрываются мурашками. Я обхватываю себя руками, пытаясь согреться. Но от холодной ямы внизу живота мне не избавиться. Я смаргиваю навернувшиеся на глаза слезы. Тайер окидывает меня взглядом, отчего я начинаю дрожать еще сильнее. Его челюсти сжаты, поза напряжена. — И чему я удивляюсь? — отрезает он и, подняв голову, смотрит куда-то вдаль поверх моего плеча. — Вы же из «Игры в ложь». А я просто дурак, который попался на вашу удочку. — Он горько усмехается. — Даже не верится, что я оказался таким доверчивым. — Тайер, нет, — умоляю я. — Ты не понимаешь. Я не хотела тебя разыгрывать, клянусь. Я даже лгала подругам, — признаюсь я, наматывая прядь волос на указательный палец. — Тот поцелуй… для меня все было по-настоящему. Честно. — И я должен тебе поверить? Я закусываю губу. — Я не стану тебя винить. Но… выслушай меня, хорошо? Я самая популярная девушка в Холлиере. Мои лучшие подруги считают меня классной. И по сравнению с тем, как ко мне относятся дома, это просто потрясающее чувство. Он фыркает: — И как же к тебе относятся дома? — Как… ко второму сорту. Словно мне здесь не место. Тайер опускает подбородок. — Доказательств этого я не наблюдал. — Так это или иначе, но я это чувствую, — говорю я. — Возможно, во мне говорит паранойя из-за того, что меня удочерили. Но именно поэтому, Тайер, я так боюсь потерять подруг. Я очень переживала из-за этого, потому и не остановила розыгрыш и не сказала правду, когда они нас застукали. Я не хотела, чтобы они смеялись надо мной. И только потом поняла, как глупо это было. Невероятно глупо. Я должна решить, кто мне нравится. — Я с трудом сглатываю и поднимаю на него глаза. — И мне нравишься ты. Ну вот. Я это сказала. Пути назад нет. Однако мне по-прежнему страшно смотреть на Тайера. — Тебе необязательно прощать меня или отвечать мне взаимностью. Я пойму, если ты предпочтешь того, кто всегда к тебе хорошо относился, вроде Лорел. Но я решила, что ты должен знать о моих истинных чувствах. Ты спрашивал, была ли я хотя раз в жизни честна, так вот рядом с тобой я действительно честна. И сейчас говорю тебе правду. А потом, смутившись своего признания, начинаю отворачиваться. Я уже стою почти к нему спиной, когда чувствую руку Тайера на своем плече. Он разворачивает меня к себе. У него серьезное лицо, и в этот миг мне не ясно, сердится он или нет. Он берет меня за руки и с силой стискивает их. — Саттон, ты тоже мне нравишься, — произносит он. Мое сердце радостно подскакивает, но быстро замирает при виде боли на его лице. Что-то совсем не так. Он расплетает наши пальцы. — Но я не уверен, что для нас будет правильным встречаться открыто. — Почему? — выпаливаю я. Тайер вздыхает и проводит рукой по волосам, так что те встают дыбом на макушке. — Все сложно, — наконец отвечает он. Мне кажется, будто я только что проглотила изменяющий сознание наркотик. — Конечно, сложно, — говорю я. — Для меня это тоже сложно. А для тебя почему? Потому что ты брат Мэдс? Из-за Лорел? Тайер встречается со мной немигающим взглядом. — Отчасти. Здесь замешано много факторов. — Потом отводит глаза. — Я никогда раньше не встречал девушки вроде тебя, Саттон. И я тебя боюсь. — О чем ты? — У меня дрожит голос. Он задумывается. — В тебе словно две Саттон, — медленно произносит он, тщательно подбирая слова. Где-то вдалеке срабатывает автосигнализация. — Саттон, которую я видел в ту ночь на кухне, невероятная — забавная, теплая, честная. — На последнем слове он делает акцент, отчего я вздрагиваю. — Мне кажется, та Саттон… понимает меня. Хочешь — верь, хочешь — нет, но я далеко не каждому рассказываю о том, что хожу во сне. — Я вообще никому не рассказываю свои сны, — тихим голосом отвечаю я. — Верно, — соглашается он. — С той Саттон у нас есть связь. И это здорово. Я опускаю глаза и принимаюсь разглядывать неровные камушки, которыми выложен двор Вега. — Но… — Но другая Саттон — ты, которую видят окружающие, — не такая хорошая. И я не уверен, что хочу становиться частью этого мира. Я изумленно смотрю на него. — Но тебе же нравится то внимание, которые ты сейчас получаешь. Я это знаю! Он останавливает меня вскинутой ладонью. — Конечно, мне нравится иметь друзей. Но я не хочу становиться частью толпы предателей, которые быстро меняют свое мнение и играют в игры. Такая жизнь не для меня. Я с трудом сглатываю. — Я очень сожалею об этом розыгрыше. Но я могу быть хорошей — я буду хорошей. Я даже покончу с «Игрой в ложь», если захочешь. Все может измениться. Он опускает крепкие ладони на мои плечи и придвигается настолько близко, что кончики его ресниц едва касаются моего лба. — Ты только что сказала, как сильно тебе нужен твой мир. И я не стану просить тебя все изменить. — Он легонько касается ладонью моей щеки. — Я тоже хочу быть с тобой. Но предпочел бы на какое-то время держать наши отношения в тайне. — Он умоляюще смотрит на меня. — Ты готова на это пойти? Я моргаю, чувствуя себя брошенной. Никто никогда не говорил мне, что не хочет быть со мной из-за того, кто я есть — обычно именно это во мне привлекает парней. Но Тайер тоже по-своему прав. В глубине души я давно знаю: в проделках клуба «Игры в ложь» нет ничего хорошего. Мы уже увязли в нем, он подпитывает нас, и теперь не так-то просто остановиться. Я представляю, как сообщаю Мэделин и Шар о закрытии клуба. Сможет ли что-то удержать нас вместе? Они бросят меня и переключатся на кого-то другого? Что, если вину за эти изменения они взвалят на Тайера? Вдруг между ним и Мэделин произойдет раскол? Должно ли меня волновать то, что он хочет сохранить наши отношения в тайне? Или стоит просто послать к чертям всю эту осторожность? Что, если я никогда ничего подобного больше не испытаю?