– The Bee Gees! Грейси показывает пальцами пистолет, словно хочет его пристрелить. Он со смехом падает обратно на пассажирское сиденье: – Интересная будет ночка. Я смеюсь вместе с ним. Мы наконец паркуемся и идем к бару. Потому что Strummers – это бар и есть. В неприметном здании, где проходят концерты для маленькой аудитории. Я слышал об этом месте, но ни разу тут не бывал. Мы подходим к очереди и замечаем, что в ней почти одни девушки, и они вопросительно на нас смотрят. – Тут таааак много девчонок, – воодушевленно заявляет Калеб. – Отбери десять и возьми их на свою яхту. – Чего? – Ну помнишь – как в песне, – напоминаю я. – Ааа. Понял. Но сегодня мне интересны не десять, а одна. – На его лице появляется дерзкая ухмылка, и он уверенно подходит к Грейси. – Понравилась песня, которую я тебе включил? – нетерпеливо спрашивает он. – Ты просто идиот, – заявляет она, повернувшись к нему спиной. Я подхожу к Хайден. – Привет. Она улыбается, когда я наклоняюсь и целую ее в щеку. Мне бы хотелось большего, но я сдерживаюсь. – Ты все-таки пришел, – говорит она. – Прости, мы немного опоздали. Это он виноват, – я показываю на Калеба. – Он собирался как на свидание. – Она тоже, – Хайден кивает в сторону подруги, – но наряжалась не для Робина. Я морщусь: – Его что, серьезно зовут Робин? Хайден смеется так мелодично, что во мне что-то переворачивается. Я так реагирую на все, что связано с ней. И всегда хочу чего-то большего. – Ага. Она так разозлилась, что я вам рассказала. Она никогда в этом не признается, но единственная вещь, которая удерживает ее на расстоянии от этого парня, – его имя. – Калеб ухватился за этот факт. Он заставлял меня слушать Bee Gees всю дорогу сюда. – Вообще-то не так уж и плохо. – Да, но это же такая древность! Они играли еще до рождения наших родителей. Наверное, родители Робина тоже древние. – Может быть. Понятия не имею. Мне все равно. Она хватает меня за руку, мы сплетаем пальцы, и она придвигается ближе: – Прости, что тебе пришлось сюда прийти. Уверена, ты нашел бы миллион других дел вместо того, чтобы идти на концерт дерьмовой группы. – Ничего. Главное, что с тобой, – говорю я совершенно искренне, притягивая ее к себе. Она сжимает мою руку и с улыбкой замечает: – Как-то слишком дружелюбно ты обо мне думаешь. Меня не задевает, что она опять говорит о дружбе. Она прекрасно понимает, что между нами нечто большее. Особенно после того, что случилось в машине. – Я каждый день думаю о тебе слишком дружелюбно. – Хмм, звучит интересно. – Она прижимается ближе. – Может, поделишься парочкой таких мыслей позже? Например, после концерта? – Поехали ко мне? – предлагаю я. – А может, ко мне? Эта идея мне нравится больше. Меньше парней. Нет ревнивой кошки, которая может ее покусать. Возможно, не такой беспорядок. – Договорились. Мы оборачиваемся на Грейси и Калеба. Они спорят. Некоторые девушки из очереди повернулись к ним и откровенно пялятся на Калеба. Весело за этим наблюдать. Но ни Грейси, ни Калеб так не думают. – Прошу тебя. Просто заткнись. Ты несешь какой-то бред, – резко говорит Грейси. – О, детка. Меня так ранят твои слова. – Он иронично изображает страдания, положив руку на сердце и выпятив нижнюю губу. – Ну почему ты так поступаешь со мной? – А ты почему так поступаешь? – Как? – Как придурок! – Так, ладно. – Хайден отрывается от меня и оттаскивает Грейси от Калеба. – Нужно разрулить эту ситуацию. – Чувак, она такая напористая, – говорит Калеб, когда я подхожу к нему. – Уверен, что она и в постели такая. – Калеб, – вздыхаю я. Он вопросительно смотрит на меня. – Она пришла сюда, чтобы поддержать другого парня. Она не с тобой, – напоминаю я. – Меня это не останавливает. – Ты сам недавно сказал, что не любишь, когда девушки ломаются. Тебе нравится, когда они легко тебе отдаются. – Мне даже вслух говорить такое неприятно – но это его слова. – Это было до того, как я встретил эту красотку. Да ты глянь на нее! – Он тихо присвистывает, нагло оглядывая Грейси с ног до головы. – Как-то не думал об этом, – говорю я, хотя про себя признаю, что Грейси шикарная. Она высокая, длинноногая, с длинными каштановыми волосами со светлыми прядями, а когда злится, карие глаза приобретают золотой оттенок. Мне нравится смотреть на красивых девушек – я же не мертвец. Но Грейси мне не интересна. – Ясен пень, у тебя есть блондиночка. Тоже горячая. Ты только глянь. – Он обводит взглядом Хайден. Мою Хайден. Я пихаю его так, что он чуть не падает: – Завязывай с этим! Прекрасно понимаю, что он безобиден. И не переживаю – он не будет подкатывать к Хайден. Уверен, он помнит, что я заявил на нее свои права. Знаю, звучит ужасно – как будто я мачист и сексист, но так и есть. Пока мы болтаем с Хайден, Грейси успокаивается и присоединяется к разговору. Калеб уткнулся в телефон, но тоже периодически встревает, чтобы показать, что он нас слушает. Очередь наконец сдвигается с места. Нас запускают внутрь. Всем несовершеннолетним выдают браслеты, а это значит, что в баре нашу четверку обслуживать не будут[33]. Плата за вход минимальная, так что я плачу за всех. Я не выпендриваюсь – просто не хочу, чтобы Калеб тратился, он и так еле сводит концы с концами. – Спасибо, чувак, – бурчит он, когда мы входим в темное помещение. – Обращайся. В клубе тесно. Потолки низкие. По всей длине дальней стены протянулся бар. На противоположной стороне – маленькая черная сцена, видавшая лучшие дни. На сцене двое парней проверяют динамики и остальное оборудование, тихо играет фоновая музыка. Девчонки бросаются к сцене, пихая друг друга, борясь за место с лучшим обзором. – Они все пришли сюда ради Bat’s Cave? – потрясенно спрашивает Хайден у Грейси. Видимо, обычно эта группа не собирает такую толпу фанаток. – Не уверена. Может быть, не все… Робин сказал, что многие придут на разогрев. Там выступает какой-то блондин с авторскими песнями о любви под гитару. – Грейси закатывает глаза. – Робин его ненавидит. Хайден собирается ответить и уже открывает рот, но Калеб опережает ее. – Робин ненавидит всех, потому что его зовут Робин, и из-за своего имени чувствует себя лишенным тестикул, – говорит Калеб высоким голосом и начинает смеяться. Грейси резко поворачивается к нему: – Я удивлена, что ты вообще такие слова знаешь. – Ну я же все-таки учусь в университете. Я не совсем безмозглый. – Калеб выглядит оскорбленным. – Твой драгоценный Робин тоже учится у нас?