Я продолжаю танцевать. Тони смеется рядом; он так близко, что меня бросает в дрожь. – Они такие забавные. Через пару минут Грейси подходит к Калебу, и тот закидывает ее на плечи. Она вопит от восторга, широко улыбаясь: – Вот теперь все видно! Она громче всех подпевает песням, крепко обхватив бедрами шею и голову Калеба. Он держит ее ноги, чтобы она не упала. Толпа вопит. Она машет Робину, когда тот заканчивает очередную песню, но он лишь смотрит на нее и хмурится. Это его единственная реакция на девушку, с которой он встречается. Придурок. Группа начинает другую песню, Тони хватает меня за руку и со словами «Пойдем со мной» вытаскивает меня из толпы. Я следую за ним, не беспокоясь о Грейси. Хоть Калеб ее и бесит, с ним она в безопасности. Ему просто нравится ее злить. Но все мысли о Калебе, Грейси и их вздорной прелюдии исчезают, как только мы заходим за угол недалеко от пожарного выхода. Тони обнимает меня и приподнимает, его руки обхватывают мою попу, а я обвиваю ногами его талию. Он такой сильный. Не удивительно – он же спортсмен, но я все равно впечатлена. Мы ничего не говорим, нет никакой прелюдии. Он сразу целует меня. Очень жадно. Горячие уверенные губы сливаются с моими, я чувствую настоящее волшебство и полностью расслабляюсь. Публичные проявления чувств – не мой конек, но почему-то я позволяю ему лапать меня в темном коридоре. Даже если кто-то из подростков сюда зайдет – нам все равно. Его пальцы впиваются в мою плоть, он прижимает меня крепче, его язык двигается все активнее. Как же хорошо. Я постанываю. Я запускаю пальцы ему в волосы и оттягиваю их. Прижимаюсь к нему тазом, чувствую его твердый член, и мои трусики мгновенно становятся влажными. Я хочу его. Даже сильнее, чем в прошлый раз, потому что теперь знаю его вкус, как ощущается во рту его член и как он выглядит во время оргазма. Хочу ощутить это снова, и еще больше. Даже не представляла, что могу так возбудиться под визг Bat’s Cave. Тони первый заканчивает поцелуй. – Наверное, не стоит делать это прямо здесь. Его дыхание сбивается, он прижимается лбом к моему, его грудь вздымается. Я прикасаюсь к его щеке. Прижимаю руку к его груди и чувствую, как быстро бьется его сердце. Он такой горячий. Ой, я сказала это вслух? – Это из-за гребаной куртки. Я сейчас сварюсь. Зачем я ее вообще надел? – Он так зол на куртку, что я хохочу. И он вслед за мной. – Мне нравится, – шепчу я, когда мы заканчиваем смеяться. – Ты в ней такой сексуальный. – А ты просто огонь в этой майке. – Он убирает одну руку с моей попы, а я плотнее обхватываю его талию ногами. Он кладет руку мне на грудь и нежно проводит пальцем по соску. Между ног начинает тянуть, и в голове тут же возникают образы нас с Тони – на этот раз мы обнажены. И в постели. – Мне нравится этот черный лифчик, – говорит он, прервав мои грязные мысли. – Я знала, что тебе понравится. – Я самодовольно ухмыляюсь. – Эй. Мы разве не как друзья сюда пришли? – Правда? – Я удивленно поднимаю бровь. – Ты можешь так уверенно это утверждать после того, что случилось в машине? – Люблю тебя поддразнивать. – Он хихикает. – В этом нет ничего дружеского. Я скольжу рукой вниз и трогаю его эрегированный член. Впечатляет. – Вынужден не согласиться. Это очень даже дружелюбно. – Он упирается в мою руку. Как бы я хотела прикоснуться к его коже. Я медленно поглаживаю его. – Нам, наверное, пора вернуться. Он удивляется: – Ты серьезно? – Они заметят. А потом попытаются нас найти. – Я продолжаю поглаживать его, обхватывать рукой, чувствуя его форму. – Так пусть поищут. Я сжимаю его член, и он издает прерывистый вздох: – Будешь продолжать в том же духе, и я кончу в штаны. – Нет, этого нельзя допустить. Не нужно тратить ее впустую. Я опускаю руку. Он явно расстроен. – Отпусти меня. Он выполняет мою просьбу. – В смысле «не нужно тратить впустую»? – В том смысле, что я хочу, чтобы ты кончил вечером в меня или мне в рот. – Я улыбаюсь. Он стонет. – Я об этом. – Ты мучительница, – он почти рычит, уткнувшись лицом мне в волосы. – И тебе это нравится. Ухмыльнувшись, я беру его за руку и веду обратно в поредевшую толпу. Куда делись девчонки? У них что, комендантский час? Завтра в школу? Мы не произносим больше ни слова и подходим к Калебу и Грейси. Она все еще сидит у него на плечах, раскачивается в такт музыке, и Калеб по инерции тоже раскачивается. Группа исполняет медленную песню, и те, кто остался в зале, качают поднятыми руками, держа телефоны с включенными фонариками. Мы останавливаемся рядом с Калебом, который бросает на нас многозначительный взгляд. Он сжимает руками бедра Грейси, она пищит и опускает взгляд. – Они вернулись, – говорит он, кивая в нашу сторону. Через пару минут после нашего возвращения концерт заканчивается. Робин хрипло выкрикивает «спасибо». Грейси что-то кричит в знак одобрения. Раздаются редкие аплодисменты, несколько криков и возгласов, а затем сцена темнеет. Они закончили. Наконец. Грейси слезает с Калеба, как с дерева, и с грохотом прыгает на пол. – Спасибо, – говорит она, он кивает, потирая плечи. – Я слишком тяжелая? – Не-а. Для твоего роста ты очень даже легкая, – говорит он, потягивая шею. – Пойду проверю, как там Робин. Подождешь здесь? – Конечно. Ребята подождут со мной. – Ладно. Я ненадолго. Даже не знаю, найдет ли он время поговорить со мной. Надеюсь, он будет общаться с тем звукозаписывающим директором или как его там. Грейси убегает прежде, чем я успеваю что-то ответить. Как только она исчезает из поля зрения, Калеб подходит к нам и говорит низким голосом: – Полный отстой, как я и предсказывал. – Знаю. – Я делаю виноватую гримасу. – Нужно было предупредить тебя. – Да, не лучшая группа, – соглашается Тони. – Солист, кажется, сильно нервничал. Калеб сохраняет серьезное выражение лица, но я вижу, что еще чуть-чуть, и он рассмеется. – Может, разведчик в зале заставил его понервничать? Тут его можно понять, да? Тони кивает: – Это кошмар. – Вы о чем? – Я не совсем понимаю. – В старших классах на наши тренировки приходили университетские тренеры и оценивали нас, – объясняет Тони. – Большинство из них интересовал наш друг Джейк. Его хотели заполучить все команды страны. – Подождите-ка. – Я смотрю Тони прямо в глаза. – Вы о Джейке Каллахане? Сыне Дрю Каллахана? Они с улыбкой кивают: – Он у нас был защитником. А Дрю – тренером. – Боже мой. Папу сложно назвать фанатом футбола, но Дрю Каллахана все знают. Раньше он был защитником в Forty-Niners. Вывел команду на несколько суперкубков. Какое-то время был спортивным комментатором. – И вы что, общаетесь с семьей Каллаханов?