– Черт. Я старался продержаться как можно дольше. – Он трется носом о мой подбородок, вызывая в моем теле дрожь. – Ты кончила? – Нет. – Но я совершенно не расстроена. Он поднимается и хмурится: – Серьезно? – Я уже кончила до этого, – весело говорю я. – Да, но я надеялся, что ты кончишь еще раз. – Я сфокусировалась на тебе. – Я дотрагиваюсь до его щеки. – Это неправильно. – Он поворачивает голову и трогательно целует меня в ладонь. Мое сердце замирает. – Давай еще раз. – Еще раз? – Я удивленно поднимаю брови. – У меня осталось еще двадцать три презерватива, – улыбается он. – И уйма времени, чтобы наверстать упущенное. * * * ТОНИ НЕ ОБМАНУЛ. Когда я возвращаюсь домой на следующее утро, я ощущаю приятную боль в теле, и я совершенно измотана. Замираю, когда вижу Грейси. Она сидит на диване со стаканом Starbucks и скроллит ленту в телефоне. – Ааа, вот ты где, – говорит она, не отрывая взгляд от экрана. – Доброе утро. Я закрываю дверь и прислоняюсь к ней: – А ты чего не на паре? Она пожимает плечами: – Прогуляла. Там все равно ничего интересного, а баллов у меня достаточно. Грейси из тех раздражающих людей, которые могут пропустить все лекции, но каким-то неведомым образом выполнить тест на отлично. Или написать идеальное эссе. Убила бы кого-нибудь за эту способность. – Не думала, что встречу тебя здесь. – Я падаю на диван рядом с ней. – Я попросила Робина подбросить меня после нашего вчерашнего разговора. – Она смотрит на меня: – С ним покончено. Слава богу. Я изо всех сил стараюсь сохранить нейтральное выражение лица. – Ты в порядке? Она кивает. Отводит взгляд. Делает глоток: – Это было правильно. – Он изменял тебе с другой, так что определенно правильно, – говорю я, жалея, что не купила по дороге кофе. – В этом-то и была проблема. И чем больше я об этом думала, тем больше задавалась вопросом, были ли у него другие девушки, пока мы вроде как встречались? А если бы продолжили встречаться, были бы еще? Может, и да. Не важно, кто они, – некоторым девушкам просто хочется быть с рок-звездой, – говорит Грейси с отвращением. – До Робина ты не была с рок-звездой, – замечаю я. – Да у нас с ним даже секса не было, – вздыхает она. – Так, пошалили немного, но ничего серьезного. В основном целовались. Он из тех парней, которые целуют тебя примерно две минуты, а потом давят рукой на голову, пытаясь заставить сделать им минет. – Фу. – Я качаю головой, наши взгляды встречаются, и мы разражаемся смехом. Мы обе с такими сталкивались. Думают только о своем удовольствии и никогда – о нашем. Почти уверена, что среди парней в кампусе есть конкурс за наибольшее количество минетов. Они думают только о своих членах. – Ты провела ночь с Тони? – спрашивает она, когда мы перестаем смеяться. Я киваю. Мечтательно улыбаюсь. – Можешь даже не рассказывать. У тебя на лице написано, что ночь выдалась прекрасной. – Да. Боже мой. – Я хлопаю себя по лицу. – Кажется, я влюбилась. – Разве это не переходит границы простой влюбленности? – Понятия не имею. Может, и переходит. Я не хотела делать это с ним. Точнее, хотела, конечно. Всегда хотела, но знала, к чему это приведет. Он такой милый и заботливый. Такой сексуальный. С талантливым ртом и умелыми руками. Даже немножко грубоватыми. Стоило ему преодолеть свой страх первого раза, он погрузился в происходящее и убедился, что я получила удовольствие. Я была на все согласна, позволяла ему воспользоваться мной, быть со мной грубым. Он этого не делал, но позволить – позволила. – Значит, он хорош в постели? – Грейси приподнимает бровь. Я киваю. Краснею. Пожимаю плечами. – Даже ничего не расскажешь? – Она удивлена. Обычно мне точно есть что рассказать. Я рассказываю Грейси все в подробностях. Мы любим это обсуждать и сравнивать. Но сейчас я хочу оставить подробности прошлой ночи при себе. Это личное, хочу смаковать эту ночь и обдумывать ее сама. Она медленно и хитро улыбается: – Да, он тебе, должно быть, сильно нравится. – Нет. Не знаю. Я хочу свободных отношений. У меня с самого начала был именно такой план. Приходится сесть на руки, чтобы снова не закрыть ими лицо. Ну почему я такая? Почему Тони так действует на меня? Никак не пойму. – Хочешь, расскажу, чем я занималась утром? – спрашивает Грейси. Я так благодарна ей, что она сменила тему, что чуть не плачу от облегчения. – И чем же? – Искала Калеба в соцсетях. – Она поворачивает ко мне телефон, и я вижу его аккаунт в «Инстаграме». – Зачем я это делаю? Почему меня вообще это волнует? Потому что он симпатичный. С этим не поспоришь. И накачанный. У него такие широкие плечи. Видела, как легко он закинул меня на плечи? Его голова была у меня в промежности, я подпрыгивала и кричала что-то другому парню, а он ни разу не пожаловался. – Наверное, это как-то связано с головой в промежности, – предполагаю я, взяв телефон, чтобы посмотреть его фотки. Их немного. Всего десять. В основном с футбольных матчей. Есть его фотка с выпускного с друзьями. Я увеличиваю фото и вижу довольное лицо Тони с широкой улыбкой. Он такой симпатичный, у меня сердце замирает. – Интересно, кто эта девушка? – спрашивает Грейси. Ее лицо над моим плечом. Да, тут есть парочка девчонок. Одна из них стоит рядом с Калебом. Она смотрит на него и широко улыбается. – Просто красотка. Она меня бесит. Я кликаю на фото. Она отмечена. – Ее зовут Бэйли. – И чего я отметки не проверила? Вот идиотка, – простонала Грейси. – Зайди к ней в профиль. Сказано – сделано. У нее много постов. Бесконечное количество фоток. Она была чирлидершей. Симпатичная и фигуристая. – Может, бывшая? – предполагаю я. Нет никаких доказательств – их совместных фоток. Даже если они когда-то были вместе и расстались – она их удалила или отправила в архив. – Почему я ревную? У меня нет вообще никаких причин, – хмурится Грейс. – Он мне даже не нравится. – У них нет ни одной совместной фотки, так что, может быть, они и не встречались. – Я отдаю ей телефон. – Может, просто знакомая. Она была в команде чирлидерш. Наверняка выступала на всех их играх. Они вечно трутся около членов футбольной команды – по крайней мере, пытаются. – Фу! Чирлидерша. – Грейси хмурится еще сильнее. – Подожди, ты разве сама не была чирлидершей? – спрашиваю я. Она смотрит на меня: – Да. Мы просто фу. Я смеюсь: