– В таком случае кое-что принесешь, – уклончиво ответил он. – Одну из его вещей. Вот теперь наконец все стало на свои места. У сталкера отпали последние сомнения насчет окружавших его людей. Никакие это не солдаты регулярной армии из Периметра. С каких пор Периметр оставляет безнаказанным похищение своего человека? Никогда такого не было. Вероятнее всего, эти парни – частники, солдаты удачи, исполнители частных военных услуг. А может, и вовсе представители спецслужб. Об этом также говорило отсутствие нашивок и других знаков отличия у этих бойцов. Еще он осознал, что лже-капитану плевать на своего сослуживца – его интересует результат порученного задания. – Я понял, – буркнул Митяй. Его руки дрожали. Резцов достал из нагрудного кармана конфискованный КПК сталкера и небрежно бросил на стол. – Да, кстати, – добавил он. – Ты у нас на крючке. Частоту мы уже знаем и будем внимательно следить за твоими передвижениями. Если кинешь нас, твой кент глубоко пожалеет. Сталкер молча взял свой коммуникатор. – Даю тебе ровно семь дней, – могильным голосом произнес армеец с квадратной челюстью. – Не выполнишь задание – мы казним твоего друга. И поверь, простой пулей он не отделается. В Зоне много изощренных способов убийства. Митяй молчал. Ни на секунду он не сомневался, что капитан врет. Резцов вновь потянулся за сигаретой, чиркнул спичкой, закурил. – А потом мы найдем тебя. Найдем, ты не переживай. Этот мир слишком тесен, чтобы спрятаться. Гробовое молчание послужило ответом. Новая затяжка. Густой дым тут же рассеивался в порывах сквозняка. Капитан Резцов ударил кулаком по столу и громко позвал: – Сержант! Проводи нашего гостя попрощаться со своим дружком. Плечистый конвоир тут же объявился за спиной сталкера. * * * Свежак сидел в импровизированной темнице – узкой комнатенке, ранее служившей кладовкой, прикрытой стальной решеткой, на которой висел внушительных размеров замок. На руках пленника красовались наручники. Шансов спастись в одиночку у Свежака не было никаких. Он потирал опухшую скулу и что-то бормотал себе под нос. – Есть новости, – начал рассказ Митяй. – Я смог с ними договориться. Слышишь? У нас еще есть шанс выбраться отсюда живыми. Свежак потрогал грязными руками свои зубы. Один сильно шатался. – Сколько на нашем счете осталось денег? – спросил Митяй. – Что? – Денег сколько у нас? – Немного, тысяч пять, – прогнусавил пленник. – Неплохо, а в схроне хабар на сколько потянет? Свежак слегка оживился и посмотрел на сталкера. Под правым глазом у него красовался свежий фингал. – Хабар? Не знаю, а что там есть? Я уже не помню точно, – замычал он. – Может, еще десятка точно. А что? Они выкуп требуют? – Не совсем. – Митяй замялся. Он почесал затылок, и в этот момент его отбитое ребро дало о себе знать резкой болью. – Им кое-что нужно от нас. Точнее, я пообещал, что выполню их просьбу. – Что? Какую просьбу? – Свежак изумленно вытаращился на напарника. – В концлагере бандитов чалится их сослуживец. – Митяй понимал, что все это звучит паршивее некуда. – Они попросили меня его выкупить и привести сюда. – Что?! Ты в своем уме? – едва не вскрикнул Свежак. – Тише! – Митяй выставил вперед руки. – К бандитам? В концлагерь? Выкупить? – Спокойно, слышишь. Спокойно. – Митяй, бандиты не идут ни на какие сделки! – Свежак был на грани истерики. – Они пристрелят тебя сразу на пороге и все! – Да тише ты, чего кипиш наводишь! – осадил его Митяй. – Я уже все продумал. – Ха, продумал он. – Свежак отстранился от решетки и прижался к стенке. – Ты послушай, – попросил Митяй, подбирая правильные слова. – Боевики своих пленных за выкуп иногда сдают. А если у них и правда военный в лагере сидит, им же самим лучше будет побыстрее его сплавить. Я пока денег побольше соберу, договорюсь о стрелке. Или у тебя есть идеи получше? Свежак злобно зашипел и осуждающе посмотрел на сталкера: – Ты хоть представляешь, сколько денег им придется отвалить? Сотню, если не больше! А у нас двадцатка едва наклевывается. – Пленник был на грани истерики. – Займу у кого-нибудь. – Митяй пожал плечами. – Подработаю… Свежак, я вытащу тебя отсюда! Слышишь? Узник прижался спиной к стене, издавая смех, не похожий на человеческий. Казалось, так смеяться может только взбесившийся зверь. В этих звуках слышался полный спектр эмоций – страх, истерика, смирение. Его хохот напоминал змеиное шипение. – А ведь это из-за тебя, – сказал пленник, захлебываясь. По его щекам побежали слезы. Истерический смех вновь смирился воем. – Это ведь твоя была идея: проведать этот чертов механизаторский двор, – просипел он. – Послушай… – Много ценного, мол, здесь! – Свежак… – И хабар крутой найти можно! – Хватит… – А в итоге? В итоге нас пристрелят за углом, и все! Все! Митя! Это конец! Нас убьют, и ты это знаешь! – Успокойся! – Сталкер ударил по решетке, отпугнув напарника. – Что ты сопли на кулак намотал, как баба?! Что, вот так просто смирился и даже бороться за свою жизнь не будешь? Соберись, мать твою! Совсем волю к жизни потерял? – Митя, это военные. С ними не шутят. – То есть ты уже решил, что тебя стопроцентно убьют, смирился с этим, покорно принял и уже сейчас не планируешь предпринимать никаких действий? – А что мы можем? Ничего! – Ни фига не ничего! – вскипел Митяй, начиная всерьез заводиться. – А ну взял себя в руки! Я же сказал, что найду в Зоне их человека, приведу сюда и тебя отпустят! И пусть мне придется хоть всю Зону перевернуть, но я сделаю то, что они говорят, и вытащу тебя! Свежак шмыгнул носом: – Тебе легко говорить, одной ногой на свободе уже… – Что?! – взорвался сталкер. – Свободе?! Ты что несешь? Совсем долбанулся, что ли? Еще раз повторяю: я не оставлю тебя помирать в этой клетке! И не важно, сколько денег мне придется занять и в какие долги попутно влезть! Я дал слово, Свежак, и я сдержу его! Кто знает, может, уже завтра я договорюсь со сталкерами из бара, и мы силой вызволим тебя? Или, может, мне выпадет удача, и я найду хабар кусков на восемьдесят? За такой жирный куш бандиты любого узника выпустят. – Или самого в канаву сбросят, – съязвил Свежак, но голос его стал намного спокойнее. – Или сбросят в канаву, – не стал отнекиваться Митяй. – Но тебя я здесь не оставлю! Даже если придется заложить свою душу дьяволу! Свежак криво усмехнулся и вытер рукавом скупую слезу, понемногу восстанавливая дыхание. – Сколько тебя не будет? – наконец спросил он. – Неделю, – ответил Митяй. – Постараюсь пораньше. Протянешь? Свежак хмыкнул, но в глазах его замелькал огонек надежды. – Куда же я денусь… надеюсь, моего здоровья хватит на семь дней.