-Маргарита,... помоги... -Не уходи, - уводили её ноги обратно, прочь от милого, пока его силуэт не исчез в туманной пелене... -Марго? Девочка моя, - звал голос отца, доносившийся откуда-то близко... Маргарита невольно выпустила вздох и вздрогнула. Открывая глаза, она жмурилась от света рядом и вскоре поняла, что лежит у себя дома, а возле, на ночном столике, горят свечи... -Папа? - сипло вопросила она. -Да, моя хорошая, - улыбался тот, сидя подле и поглаживая её руку. - Как же я испугался за жизнь твою! Доктор сказал, что всё должно быть хорошо, чтобы берегли тебя. -Алёшенька? - не слушая взволнованную речь отца, спросила Маргарита. -Нет, родная, - помотал тот головой и всхлипнул, не скрывая, что не так давно плакал. - Не видать тебе его больше... Он... Как это?... Погиб он. -Я его... Ножом... Я, - задрожала Маргарита вновь, а слёзы брызнули из глаз. -Надо забыть всё, - поднялся отец и поспешил к выходу. - Сейчас позову доктора. Обожди. Но Маргариту всё это уже не волновало. Только выпустив из груди, из раненой души, вой, закричала изо всех сил: -Нет! Глава 52 Не ждал Полевой, пока дочь наберётся сил и придёт в себя. Волнуясь лишь о том, чтобы поскорее уехать из усадьбы, покинуть и Россию вместе с Маргаритой, он быстро устроил так, чтобы ранним утром отправиться в путь. Никому ничего не объясняя и не сообщая, когда вернутся, он вывел безразличную ко всему происходящему дочь к коляске, и та доставила их в Петербург. Там они пересели со своим багажом в дилижанс, и он повёз их скорее покинуть город. Холодный ветер был попутным. Солнце вышло на голубой небосвод, чтобы порадовать хоть немного своим теплом перед тем, как осень сделает очередные шаги навстречу зиме. Только всей красоты вокруг Маргарита не замечала. Взглянув на мелькающие за окном дилижанса улицы Петербурга, она молвила: -Хочу к Алёшеньке... Отец молча посмотрел на неё и увидел, как по щеке потекли слёзы. Посмотрев на небеса из своего окна, он зажмурился и встряхнул головой... -Нельзя, детонька... Никто ты ему. А вернёмся, как всё успокоится... Если вернёмся, - еле слышно сказал отец, что удивило Маргариту: -Как это,... если? Что Вы хотите сказать, папенька? -А то и хочу, - сделал он строгий вид. - Нечего нам здесь боле делать. Уедем в Испанию, к тётушке твоей. Там есть, где устроиться. Тебе же там нравилось? А здесь... Так и норовят убить, уничтожить... Не хочу потерять и тебя. -Испания? Опять? - задумчиво смотрела за окно Маргарита, а по щекам снова потекли слёзы... Она вспоминала, как отправилась тогда в Испанию, чтобы узнать, каков Алексей человек, станет ли он ей мил. Вспомнила, как познакомились, как им было хорошо и расставаться трудно. Всё мелькало в воспоминаниях, словно то было не с нею, а с кем иным, в другой жизни... Далёкой... Чужой... Желанной... Когда дилижанс, в котором они путешествовали пока только вдвоём, остановился на широком дворе гостиницы близ города Нарвы, отец вышел на улицу, чтобы пройтись: -Марго, размять надо ноженьки. Идём, погуляем, пока ждём. -Нет, - только и был ему ответ... Оставаясь ходить вокруг дилижанса, Полевой поглядывал то на печально сидевшую в экипаже дочь, то на суетившихся вокруг людей, желающих отправиться тем же дилижансом в путь... -Вот,... будем в Испании, устроимся там... Нагимовых лучше вообще не видеть никогда, - говорил Полевой дочери. - Кто свяжется с ними, сразу в беду попадает. Не верил я в своё время, а зря... Уважал их, поддерживал, и... Иринушку нашу загубили... -Не говорите так, папенька! Они не виноваты в её гибели, - заплакала Маргарита и стала просушивать слёзы платочком. -Это не разговоры, а так и есть, - воспротивился отец. - Связались с ними, попали в руки злодеев, вот и все неприятности оттуда. Так что уж прости, но Нагимовых не увидишь боле. -Я не прощу Вам только одного... Что я не была на похоронах Алёшеньки... Маргарита почувствовала себя, словно вся жизнь теперь будто река, что бурным потоком бежит куда-то вдаль, чтобы потом с некоего обрыва пасть водопадом вниз... неизбежно... Её печаль сразу заметил один из молодых людей-путешественников, уже укладывающих свой багаж на крышу дилижанса. Его двое спутников: мужчина и женщина — уже начали садиться в экипаж, и он, приподняв широкополую шляпу, встал у окна, где сидела Маргарита: -Добрый день! -Нет, - не взглянув на него, вымолвила очень тихо Маргарита, так и продолжая смотреть вниз, оставаясь в своих мыслях. Её отец сразу заметил всё и тут же сел рядом. -Разрешите представиться, - устроился молодой человек к ним в дилижанс. - Раз уж нам предстоит какую-то часть пути провести вместе. -Чтобы скучно не было, - засмеялся его друг, а молодая женщина подхватила дружелюбный смех. Молодой человек взглянул сначала на Полевого, потом на Маргариту и назвал своё имя: -Роман Марин. Настоящее имя Рамон, но оно не звучит по-русски, - улыбался он, только на его слова и дружелюбие ни Полевой, ни Маргарита не реагировали. -Мы держим путь в Испанию, к моим родным, - кивали его спутники, от чего Полевой вздёрнул удивлённо бровью: -Какое совпадение. -И Вы туда же? - удивился Рамон. - Значит, пересаживаться тоже будете на паровоз? -Будем, - недовольно буркнул Полевой, укутываясь поплотнее в плащ, будто ощущал больший холод. -Взгляните, как прекрасна сегодня погода! - с восхищением выглянул Рамон за окно и стал смотреть на небо. - Не правда ли? А Вы выглядите бледно, милая барышня... Вам не хорошо? Маргарита взглянула на него и, выглянув тоже в окно, чтобы посмотреть в его глаза, сказала: -Да, мне плохо. Это Вы мою бледность, глядя на небо, заметили? Я бы попросила Вас оставить меня в покое. -Господь с Вами, простите, - искренне заволновался Рамон, взглянув в ответ, и замолчал. Тем временем возница сообщил, что отправляется путь. Взмахнув поводьями, он заставил шестёрку лошадей мчаться дальше и дальше, оставляя Россию позади... Глава 53 Ещё несколько часов назад погода радовала своим спокойствием, солнцем. Откуда-то набежавшие свинцовые тучи в одно мгновение скрыли все льющиеся на землю тёплые лучи. Словно потерялось в лабиринте, солнце, казалось, уже не найдёт выхода... Глядя на небо, надеясь, что хотя бы погода не станет хуже, Маргарита с печалью понимала, что и та не подарит никакого успокоения, никакой надежды. Лишь воспоминания о любимом, которого убила, сопровождали Маргариту. Они не отпускали, не исчезая, куда бы не увозил отец... Вскоре дилижанс, в котором они путешествовали, остановился на въезде в очередной город, на дворе большого постоялого двора. Хозяева тут же усадили гостей за большой стол к ужину. Горячее, салаты, напитки были быстро поданы. Маргарита, вопреки просьбам отца, села на другом конце стола, чтобы быть подальше и от спутников, и от родителя. Не было у неё желания ни есть, ни слушать глупые шутки или беседы вокруг. Всё казалось скучным, неважным. Одна боль терзала душу и хотелось только выпустить эту душу, чтобы быть там, за гранью видимой жизни... С ним... С возлюбленным, нужнее которого, казалось, никого на свете не осталось... -Вы не притрагиваетесь к еде, - сел рядом Рамон. Маргарита же не отвечала, так и сидя в гордой позе и глядя на пустую тарелку... -Я не хотел долго заводить с Вами разговора, - с беспокойством продолжал говорить Рамон. - У Вас приключилась какая беда, или же Вы в ссоре с отцом? -Вам-то какое дело? - безразлично вымолвила Маргарита, а по щеке потекла слеза, из-за чего Рамон стал еле видно кивать. Он понимал, что беда, действительно, случилась. Больше ничего спрашивать пока не стал, оставаясь сидеть возле и медленно, словно и себя заставлял есть, ужинал. Под конец же, когда его спутники попрощались на ночь и последовали за хозяйкой к спальням, Рамон сказал: -Это моя сестра с женихом... Мы едем к родителям, чтобы там их обвенчать. -Поздравляю, - поднялась Маргарита из-за стола и обратилась к жалостливо глядевшему на неё отцу: -Я иду отдыхать, папенька. Спокойной ночи. -Доброй ночи, детка, - еле слышно ответил он.