Капитан судна «Беркенхед» Королевского военно-морского флота во время кораблекрушения отдал приказ посадить женщин и детей в единственную небольшую шлюпку, чем спас им жизнь. Сам же вместе с командой разделил участь корабля. Джордж вернул заметку на место и бегло окинул всю коллекцию взглядом. Каждая газетная вырезка со стола капитана была посвящена либо кораблю-призраку, либо кораблекрушениям и трагедиям на море. Петтерс пожал плечами и вполголоса проговорил: — Ну что же, у всех свои странности. Одни изучают дельфинов в Австралии, другие собирают газетные заметки про утонувшие корабли и призраков. Ладно, время уже позднее, надо идти к себе — видимо, сегодня Филипса мне не дождаться. Вернувшись в свою каюту, Джордж Петтерс на вопросительные взгляды детей лишь сказал: — Все, что от меня зависело, я сделал. Он — крепкий парень, должен вытянуть. После чего рухнул без сил на койку и проспал до утра. Той же ночью матросы, стоящие на вахте, все как один, видели большую белую сорочку, парящую в воздухе без тела. Привидение металось по палубе корабля, кричало в ночи слова на непонятном языке и, заехав в челюсть Герману, пытавшемуся накинуть на него сеть, вновь исчезло без следа. Наутро многие из команды бросили пить. Глава 20. Мистер Блэйк Перед завтраком Джордж зашел в каюту к своему пациенту. Предварительно постучав в дверь, как подобало по этикету, он аккуратно приоткрыл ее. Первое, что увидел Петтерс, — это острие клинка, застывшее прямо перед его глазом. Выждав небольшую паузу, он спокойно сказал: — Вижу, вам уже лучше. Я могу войти? Мужчина сделал шаг назад, впуская Джорджа, но руку с ножом опускать не стал. Оценив своего собеседника взглядом, тихим низким голосом он проговорил: — Ко а? Петтерс зашел в каюту, прикрыл за собой дверь и так же невозмутимо продолжил: — Вы говорите по-английски? Немного поразмыслив, словно прикидывая, стоит ли отвечать, великан сказал: — Да. Но плёхо. — Ну, это лучше, чем ничего. Как ваша рана, милейший? Я могу ее осмотреть? Темнокожий вопросительно смотрел на мужчину, явно не понимая, что от него хотят. Джордж добавил к словам жесты, показывая то на свою спину, то на повязку собеседника, то на глаза: — Рана. Ваша рана. Можно я посмотрю? Петтерс медленно поднял руки с открытыми ладонями в знак миролюбивости своих намерений и потянулся к повязке раненого. Туземец сначала отстранился, но потом, немного поразмыслив, все-таки дал себя осмотреть. Изучив рану и, кажется, оставшись довольным ходом лечения, Джордж наложил свежую повязку. Пациент поначалу внимательно наблюдал за действиями своего лекаря, видимо, опасаясь подвоха, но потом расслабился. Петтерс решил воспользоваться этим, чтобы начать разговор: — Кто это сделал? — Френч. — Французы, — кивнул Джордж. — Как это произошло? Беглый раб, сбивчиво и неторопливо подбирая нужные слова, начал свой рассказ. Выяснилось, что он попал в рабство случайно. Потерял сознание в результате какого-то то ли броска, то ли прыжка, туземец никак не мог подобрать нужное слово на английском, и Джордж решил для себя, что это было падение. Очнулся в плену работорговцев уже связанным и в кандалах в окружении нескольких человек таких же, как и он. Потом был долгий переход через джунгли практически без еды и воды, где к ним прибавилось еще несколько пленных. К моменту появления в Дакаре их была уже дюжина. Потом пришли наемники, чтобы передать их покупателям. Потом он имитировал собственную смерть и бежал. В тот момент он не мог забрать с собой всех обреченных на рабство, но решил, что вернется за ними. Раздобыв оружие, беглый раб проследовал за своими товарищами на остров Горе, где предпринял попытку освободить всех. В одиночку это было сделать сложно — охранников оказалось больше, чем он ожидал. Многие из наемников лишились жизни, но и он получил пулю в спину. Преследователи прижали его к обрыву. Уже почти лишившись сознания от потери крови и смирившись со своей судьбой, он услышал голос. Казалось, он звучал прямо у него в голове. Будто с ним разговаривала маленькая девочка. По крайней мере, ему так показалось на тот момент. Голос сказал: «Прыгай в море и плыви». Так он и сделал. Потом мало что помнит, только голос, зовущий его вперед. Очнулся ночью в каюте в какой-то белой одежде и с болью в спине. Оказалось, что он на корабле и уже далеко от берега, вернулся в каюту и ждал, когда за ним придут. Он думал, что это корабль работорговцев. Джордж слушал рассказ молча и не перебивая. После всех испытаний, что выпали на долю этого человека, да еще и с тяжелым ранением, не только маленькую девочку в голове услышишь, пожалуй, весь хор ангелов. Затем настала очередь Петтерса рассказывать о себе и целях плавания. Когда туземец узнал, что его спаситель путешествует не один, а с детьми, то тут же захотел с ними познакомиться, пришлось удовлетворить просьбу раненого. Майкла и Эйшу они нашли на верхней палубе. Каждый был занят своим делом. Девочка кормила чаек остатками хлеба, взятого на завтраке, а ее брата мичман учил вязать морские узлы. Увидев отца и его спутника, они побросали свои занятия и подбежали к ним. На фоне громадного мужчины дети выглядели просто карликами, и, чтобы не заставлять их высоко задирать голову, он присел. — Здравствуйте, мистер, как вы себя чувствуете? — спросил Майкл. Больной улыбнулся: — Спасибё, блягодаря ващему папе хорошё. Эйша хихикнула: — Какой у вас смешной акцент! Мужчина, услышав ее голос, перестал улыбаться и очень внимательно и серьезно посмотрел на девочку: — Как тебя зовют? — Эйша. Маленькая Петтерс сделала книксен[86] и протянула руку: — А кто вы? Туземец ненадолго задумался, после чего низко наклонил голову и тихо сказал: — Я не помню своего имени, миледи[87]. Щеки девочки порозовели от услышанного обращения, но она быстро собралась: — Это печально. А откуда вы родом? Ответить ему не дали. Сзади раздались тяжелые шаги, и чей-то голос проговорил: — Доброе утро, мистер. Как вы находите мой корабль? Филипс уже успел позавтракать полубутылкой рома и, находясь в приподнятом настроении, решил показать, «кто в доме хозяин». Услышав адресованный ему вопрос, туземец выпрямился и повернулся. К этому капитан был не готов, исполинский рост спасенного утопающего сконфузил его, заставив смотреть вверх. Трубка, торчащая из рыжей бороды, нервно задергалась. Неловкую ситуацию прервал Джордж: — Это — мистер Филипс. Капитан нашего судна. Именно он первым заметил тебя вчера в море и распорядился поднять на борт. Услышав это от отца, Майкл удивленно поднял брови и вопросительно посмотрел на него. Джордж подмигнул сыну и обратился к капитану: — Так ведь, сэр? Филипс от неожиданности закашлялся: — Кхе! Кхе! Кхе! Да, это так. Спасти жизнь человеку, — на последнем слове капитан сделал особое ударение, при этом бросив короткий взгляд на Петтерса, — для нас большая честь. К тому же на судне нехватка рабочих рук, пригодится любая помощь. — Я умею блягодарить за добрё, капитан. И поверьте, не станю обюзой. — Вот и отлично, мистер… — Капитан посмотрел на могучие, черные как смоль руки, торчащие из рукавов белой сорочки. — Блэйк! Вы разрешите мне вас так называть? — Конечно, капитан. — Прекрасно. Как только поправите свое здоровье, поступаете в распоряжение боцмана, он введет вас в курс дела. Абрахам, внеси мистера Блэйка в судовой журнал. Коротко кивнув в знак окончания разговора, капитан с важным видом удалился. Так в команде «Странника» появился мистер Блэйк. Беглый раб оказался на редкость смышленым и крепким парнем. Он один сумел заменить трех матросов, оставленных в порту Дакара. От работы не отлынивал, всегда был готов прийти на помощь, к тому же не пил, поэтому очень скоро вся команда судна прониклась к нему настоящим, глубоким уважением. Стоит ли говорить, что наибольшую привязанность новый член экипажа испытывал к семье Петтерсов. Правда, с каждым ее членом Блэйк вел себя по-разному.