Гарисс кивнул: — К-конечно, все так и есть, за этим мы и отправились в п-путь. Хорошего дня, миссис Петтерс. Произнеся это, лейтенант развернулся на каблуках и уже было стал уходить, когда Марта остановила его: — Гарисс! — Да, мэм. — Вы прекрасный человек, настоящий мужчина и истинный англичанин, но я никогда не поверю, что вы пришли сюда лишь для того, чтобы пожелать мне хорошего дня. Лейтенант слегка замялся. — Говорите уже, Гарисс, к чему условности? — В общем, капитан судна устраивает обед и п-просит нас п-поучаствовать. Но я п-подумал, что… — Мужчина умолк и потупил взор. Марта в упор посмотрела на него: — Подумали что? Что я в трауре? Нет, Гарисс, скажите капитану, что я непременно буду. Так и случилось. Ровно в полдень в каюте капитана собрался весь цвет судна. Помимо Самарина на обеде присутствовали его помощник, лейтенант Правдин, молодой поручик Храмцов и мичман Егор Василич, тот самый, что вносил англичан в судовой журнал в день отплытия и которого никто ни разу не назвал по фамилии. Капитан самолично налил всем водки из замутненного зеленого штофа[125] и сказал приветственную речь: — Друзья! — Он бросил взгляд на Гарисса и продолжил: — И гости! Я чрезмерно горд, что в этот час вы делите со мной минуты радости и невзгод посреди недружелюбных нам вод! Бывало всякое, и вы это знаете. Но сейчас скажу не как офицер, а как мужчина! Что, по сути, одно и то же. Я рад, что теперь на нашем судне присутствует дама, и, надо сказать, прекрасная дама! За нее и ее святую миссию я предлагаю поднять эту рюмку! Грянуло троекратное: «Ура!», после чего все опрокинули рюмки. Завязалась светская, ни к чему не обязывающая беседа. И лишь погодя, с подачей поросенка, немного захмелевший капитан Гарисс позволил себе обратиться к Марте: — Как вам сия дичь, сударыня? Как на мой взгляд, так очень недурна. Миссис Петтерс вежливо улыбнулась капитану: — Спасибо, Самарин, очень вкусно. — Ну, что вы! Можете называть меня просто Алексей Степанович. Все спасибо Петруше, нашему повару. Он из чего хошь шедевру сготовит! Верно, братцы? В ответ вновь прогремело: «Ура!» — на этот раз коку. — Это, конечно, не наши молочные поросята, что я в своем имении выращиваю, но тоже чудно. Вот, если будете у нас под Пензой, милости просим на разносолы. Марта с удивлением подняла брови: — Вы родом из Пензы? Самарин замотал головой: — Нет, голубушка. Я сам из Твери, но волею покойного нашего императора Николая Павловича жалован был имением в этой губернии, так и осел. Стало быть, я тверской Самарин, живущий в Пензе, вот такой вот каламбур. — Дело в том, капитан, что мы с семьей тоже живем в городе с созвучным названием — Пензанс, только он в Англии. Самарин усмехнулся: — Хм! Пензанс! Все-то у вас не по-людски. А что ваш спутник? Он военный или этот… статский? До этого момента молчавший Гарисс встал и демонстративно положил салфетку на стол: — Сэр, я, как и вы, военный, но п-прошу вас, впредь если желаете обратиться ко мне, то делайте это нап-прямую, не прибегая к п-посредничеству дамы. В знак примирения Самарин развел руками: — Тихо, тихо, голубчик! Не надо сантиментов! Я не хотел никого обидеть! — Однако же вам это вп-полне удалось! Алексей Степанович не спеша поднялся из-за стола: — И что же мы будем с этим делать? Сэр?! В глазах всегда спокойного и уравновешенного Гарисса в этот момент сверкали молнии. Неизвестно, чем бы кончилось дело, если бы не встряла Марта: — Господа! Я думаю, нам надо немного освежиться! Все притихли. Самарин положил на стол салфетку, опрокинул еще стопку водки и спокойно сказал: — И то верно. На воздух, господа. Все на воздух! Глава 35. Наперегонки со смертью Изрядно захмелевшая компания вывалилась из капитанской каюты на палубу. Улучив момент, Марта оттеснила Гарисса к борту: — Вы же видите, что он провоцирует вас. Прошу, не поддавайтесь. Лейтенант сжал кулаки: — Это ч-чертовски сложно сделать. Еще п-пару слов, и закончится дуэлью. — Ради нашей миссии. Ради меня. Пообещайте. Гарисс смиренно кивнул: — Хорошо, миссис Петтерс. Я п-постараюсь быть сдержаннее. Хотя куда уж дальше. Тем временем разгоряченный капитан громко прокричал на весь корабль: — Эй! В вороньем гнезде![126] — Да, капитан! — послышалось сверху. — Расскажи нам, милок, что ты видишь! — Ничего, капитан! Спокойное море! — Совсем ничего?! Впередсмотрящий замолк на минуту и вновь откликнулся: — Горизонт чист, капитан! Ни судов, ни берегов! Лишь один акулий плавник по левому борту! — Отлично! — Капитан потер в азарте руки и выступил с новым предложением: — А что, если мы поохотимся, господа? Предлагаю пари. Кто с одного выстрела убьет морскую гадину, тому подарок от меня и личное расположение. А? Все замолчали. Вступать в пари с капитаном было делом нелегким и хлопотным. Стрелял он отменно, да и проигрывать не любил, мог победителю и зуботычину[127] сунуть. Вперед вышел Гарисс: — Я п-принимаю пари. Самарин заулыбался во весь рот: — Вот это по-нашему! Дайте-ка мне винтовку! Матросы тут же принесли капитану его оружие, а лейтенант достал свой револьвер. Все собрались у левого борта понаблюдать, чем закончится пари. Марта тоже подошла, но скорее не из любопытства, а из-за тревоги о Гариссе. Действительно, вдали виднелся акулий плавник. Он шел параллельно с кораблем на той же скорости, будто эскорт судна. Неожиданно хищник сменил курс и направился наперерез судну, обогнул нос и вышел у правого борта. Охотники и зрители бросились к нему. Акула, не останавливаясь, зашла за корму и вновь пристроилась слева от корабля. Из воды показалась акулья пасть. Увидев ее, Марта ахнула. Морда акулы с правой стороны была рассечена старым безобразным рубцом, проходящим через глаз. Женщина собралась и ничем не выдала своих эмоций, но она была готова побиться об заклад[128], что видела эту морду ранее. У миссис Петтерс вновь появилось дурное предчувствие. Тем временем акула со всей силы ударилась о борт судна и вновь ушла на безопасное расстояние.