Шериф непонимающе уставился на нее. Гончую это повеселило. – Не волнуйся, – сказала она. – Я не собираюсь навязываться тебе ни в друзья, ни в любовницы. Мне лишь нужны ответы на несколько вопросов. – О чем? – О Полежаевской. Знаешь, что там произошло? Такого вопроса Шериф не ожидал. Он остановился и долго смотрел Гончей в лицо, потом ответил: – Этого никто не знает. Могу только сказать, что на станцию никто не нападал. – Это всем известно, – усмехнулась Гончая, и ее небрежный тон неожиданно вывел Шерифа из себя. – Все только говорят об этом! – повысив голос, сказал он. – А я знаю точно, потому что разговаривал с теми, кто побывал на Полежаевской сразу после гибели ее жителей! – И что они тебе сказали? – Что жители станции сами перебили друг друга. – Вот так просто? Поголовно сошли с ума и перебили? – Нет, не просто! У людей, которые там побывали, руки тряслись, когда они об этом рассказывали! – Кто они? – Сталкеры. Точнее, бывшие сталкеры. Они егерями на Ганзу нанялись, после того как их станция погибла. – Егерями?! Гончая остро глянула на Шерифа. Если где-то в метро существовала более опасная профессия, она о ней не знала. Егеря отлавливали в туннелях и на поверхности хищных тварей, которых потом расстреливали на специально оборудованном охотничьем полигоне любители пощекотать себе нервы из числа проживающих в метро толстосумов. Пару раз на полигон наведывался Стратег, но такая забава не пришлась ему по вкусу, а вот фюрер не пропускал практически ни одной «охоты». Ради развлечения его и прочих извращенцев егеря ежедневно рисковали жизнями, сходясь с монстрами не в бутафорских декорациях охотничьего стрельбища, а в реальных местах обитания чудовищ и не в показушной, а смертельной схватке. За каждого отловленного зверя егеря платили кровью, а порой и собственными жизнями. Бывали случаи, когда команды звероловов погибали в полном составе. Несмотря на это, Ганза никогда не испытывала недостатка в егерях. Стоило какому-нибудь зверолову погибнуть от когтей или зубов хищников, всегда находился измученный голодом, нищетой или отчаянием смельчак, желающий занять его место. – Они жить не хотели после увиденного. Вот и нанялись в егеря, – пояснил Шериф в ответ на вопросительный взгляд Гончей. – Как их звали? – Одного Рубец, другого, кажется, Штык, третьего не помню. Не густо, но хоть что-то. Рубец, Штык и безымянный третий – егеря Ганзы. Скорее всего, все трое – уже трупы. Или горстка обглоданных, разбросанных костей. – Это все, что тебе было нужно? – вернул Гончую к реальности Шериф. Она молча кивнула. – Ты куда сейчас? – Получать долги. – Помощь нужна? Гончая заглянула в глаза Шерифу. Нет, это не рисовка, он действительно хотел ей помочь. Она улыбнулась. – Справлюсь. Шериф тоже улыбнулся, но как-то вяло и невесело, потом дотронулся до ее руки. Гончая подумала, что он сожмет ее пальцы, но тот ограничился лишь этим неуверенным прикосновением. * * * Изучив предъявленный вексель, казначей в замешательстве уставился на Гончую. Ее это не удивило. Денежные расписки ввели в обращение ганзейские купцы, опасающиеся возить с собой большое количество наличных. К тому же кошели на пять-шесть цинков патронов становились просто неподъемными. В отличие от мешков с патронами, сейфов и железных сундуков, бумажный вексель ничего не весил, занимал гораздо меньше места и его всегда можно было носить с собой. Пользовались векселями исключительно богатые купцы и крупные ганзейские чиновники, а для рядовых жителей метро эти ценные бумаги были такой же редкостью, как сейф или мешок с громадным количеством патронов. Наверняка еще не было случая, чтобы вексель на круглую сумму предъявила молодая, невзрачно одетая женщина. Но все необходимые подписи и печати на расписке имелись – Стратег не стал бы связываться с фальшивками, поэтому казначею просто некуда было отступать. – Какие-нибудь проблемы? – спросила у него Гончая. – Э-э, нет, – замялся казначей. – Я просто хотел уточнить: вы желаете получить всю сумму целиком? Гончая усмехнулась. Она, конечно, не надорвется, но зачем ей столько? И, прикинув, сколько ей потребуется наличных, озвучила ответ. Казначей сразу просветлел лицом и превратился в саму любезность. – Тогда на остальную часть суммы я выпишу новую расписку. – Валяй, – великодушно разрешила Гончая. Через несколько минут она покинула казначея с увесистым холщовым мешком в руках, в котором позвякивали новенькие автоматные патроны, и новой денежной распиской в кармане. На мгновение промелькнула мысль пригласить в бар Шерифа и напиться там с ним вдвоем, но Гончая ее тут же прогнала. Все равно это будет самообманом – никому она не нужна. Да и Шериф наверняка откажется. А если согласится, будет только хуже – снова станет болтать про Майку, доказывая ей, какая она безжалостная тварь. Так что к черту Шерифа! И бар туда же! Закупить стволов и прочь отсюда! Оружейные рынки Кольца не зря считались самыми дорогими в метро. На любой из радиальных станций оружие можно купить гораздо дешевле, но Гончая решила не мелочиться. Да и выбор здесь традиционно был самый роскошный. Однако стволов, по-настоящему достойных внимания, оказалось немного. Поколебавшись между многозарядным «Перначем», имеющим режим автоматического огня, и легким, но мощным ГШ-18, Гончая выбрала последний, а в качестве компактного оружия для скрытого ношения приобрела малокалиберный «вальтер» с глушителем. Точно такой же пистолет, только без глушителя, имелся в коллекции фюрера – большого любителя немецкого оружия. Последней покупкой стал обоюдоострый универсальный нож с хорошей балансировкой клинка, который можно было использовать не только в ближнем бою, но и метнуть при необходимости. Нож, два пистолета и оставленная на Баррикадной в камере хранения двустволка представляли собой грозный арсенал, но после недолгих размышлений Гончая решила не брать с собой тяжелое и громоздкое ружье. Ее тактикой всегда были быстрота и скрытность, а столь серьезный огнестрел не годился ни для того, ни для другого. Вооружившись, Гончая направилась в бар, чтобы подкрепиться перед дорогой. Ей предстоял неблизкий путь. Поиски сталкеров, о которых рассказал Шериф, следовало начинать с базы егерей – охотничьего полигона, а он располагался в противоположной части метро, на Пролетарской. Однако в баре ее ждал сюрприз. За центральным столом, прямо напротив входа, сидел Стратег собственной персоной. Увидев его, Гончая подалась назад, но было уже поздно. Стратег тоже заметил ее и призывно замахал рукой, а чтобы она не проигнорировала его жест, выход из бара загородили своими бочкообразными фигурами его дюжие телохранители. Пришлось принять столь настойчивое предложение. Стратег скучал за столиком в одиночестве. Гончая уселась напротив. Телохранители остались у входа. От Стратега, как обычно, пахло спиртным, но выглядел он не совсем так, как прежде. Помятым, растерянным, нерешительным? Гончая не смогла подобрать слова, чтобы описать произошедшие с ним перемены, но они явно присутствовали. Даже надкусанные куски свиного шашлыка на его тарелке подтверждали это. Тот Стратег, которого помнила Гончая, не бросался с куска на кусок и не размазывал еду по тарелке. Сытый или голодный, он всегда ел с аппетитом и исключительно аккуратно. Если это связано с Майкой! Сердце Гончей сжалось от ужасного предчувствия. – Что с девочкой? – прямо спросила она. Вопрос не удивил Стратега. Значит, он здесь из-за Майки. – Ест, пьет, читает книжки… «Не пори чушь! Майка не умеет читать». – Только не рисует, – закончил Стратег свою мысль. Все стало ясно. Сердце застучало как прежде, и Гончая облегченно выдохнула. – Вы нашли меня, чтобы я заставила ее рисовать? – Я сам ее заставлю, если понадобится! – сорвался на крик Стратег. – Я покарал негодяев, травивших ее собаками, обеспечил жильем и настоящей постелью, даже игрушками! Я кормлю и пою ее! Казалось бы, что еще девчонке надо? Но эта маленькая упрямица хочет видеть тебя! Сердце Гончей радостно забилось. Майка. Хочет. Ее. Видеть! – Обычный детский каприз, но пока мысли девчонки заняты тобой, она не может погрузиться в необходимое для пророчеств состояние. «Так вот почему ты не в себе! – сообразила Гончая. – Ты наконец-то столкнулся с человеком, шестилетней девчонкой, которой не можешь манипулировать. И тебя это бесит!» – И она просила вас разыскать меня? Ответ был очевиден. Иначе Стратег не стал бы разыскивать ее. Но Гончей хотелось, чтобы он сам объявил ей об этом. – Она даже сообщила, где тебя ждать, – усмехнулся Стратег. – И вот я здесь, и ты тоже. Кстати, за каким бесом ты отправилась на Краснопресненскую? Гончая пропустила его вопрос мимо ушей. Майка сообщила Стратегу, где ее ждать. Девочка думала о ней! – Она здесь?! – Еще чего! – Стратег не на шутку рассердился. – Принцессы и прорицательницы должны сидеть в своих замках. «Под охраной дракона». – Тогда едем к ней! Гончая вскочила со стула, но Стратег не двигался с места, продолжая смотреть на нее с ироничной улыбкой. – Ты же, кажется, собиралась перекусить? Она схватила с его тарелки нетронутый кусок мяса и забросила в рот. – Едем! И потом еще несколько секунд с нетерпением наблюдала, как Стратег поднимается из-за стола и нетвердой походкой направляется к выходу. Он вовсе не тянул время, но Гончей все равно хотелось пнуть его под зад, чтобы он поспешил, или схватить за руку и потащить за собой.