* * * На Таганской задерживаться не стали, чему Майка была только рада. Мысль о том, что проглотившее бункер подземное чудовище где-то поблизости, сводила ее с ума. Она даже боялась представить, что могло начаться на станции, если бы и другие люди узнали о гигантском членистоногом монстре. Видимо, женщина-кошка тоже подумала об этом, потому что крепко взяла Майку за руку и решительно направилась к туннелю, ведущему к Китай-городу. У входа в туннель тоже собралась небольшая толпа, хотя здесь никто не спрашивал у людей паспорта, да и пограничников Майка не заметила. Если они когда-то и охраняли выход со станции, то уже давно сбежали на Ганзу или Китай-город. Больше всего собралось мужчин разного возраста, но встречались и женщины. Последние держали в руках какие-нибудь узлы или котомки, мужчины чаще всего были с пустыми руками. Наверное, наемные строители и те, кто искал работу, догадалась Майка. – Почему все стоят? Почему не идут дальше? – шепотом спросила она у женщины-кошки. – Да опять какая-нибудь свиноматка на лестнице раскорячилась! – опередив ответ, воскликнул топчущийся впереди худой жилистый парень, потом поднял голову и громко крикнул: – Эй, у выхода! Чего застыли?! А ну, поднажмите! – Это Ганза все, – присоединилась к разговору седая женщина с холщовой котомкой через плечо. – Только своих на Кольцо пускает, а нам-то бедным куда деваться? – Да тебе, старая, уже давно на тот свет пора, – огрызнулся на нее парень. Старушка заохала, хотела отступить в сторону, но отовсюду напирали люди, и она осталась на месте. Женщина-кошка не стала ни осаживать парня, ни поддерживать старушку, хотя Майка видела, что та внимательно прислушивается ко всем разговорам. Вместо этого она выпустила Майкину ладошку, которую крепко сжимала в руке, и неожиданно высоко подпрыгнула. Снова оказавшись на ногах, женщина сгребла Майку в охапку и, бесцеремонно работая локтями, принялась пробираться сквозь толпу. – Там действительно давка на лестнице, – объяснила она свой поступок. – Не будем терять время. Выбравшись на край платформы, она по-кошачьи мягко спрыгнула на пути, потом помогла спуститься Майке. Откуда-то вынырнул нагрубивший старушке вертлявый парень, видимо, спрыгнул следом, подмигнул женщине-кошке и скрылся в туннеле. – Давай за ним, – сказала женщина-кошка, подталкивая Майку в спину. Майка резво запрыгала по шпалам, но с непривычки быстро выбилась из сил. Из-за нее женщина-кошка тоже сбавила шаг, и идущие позади люди их уже обгоняли. Поначалу попутчиков было много, но все спешили на Китай-город, и постепенно Майка с женщиной-кошкой остались в туннеле совершенно одни. На этот раз у Майкиной спутницы не было фонаря, и когда последний человек с фонарем скрылся в глубине туннеля, их обеих окутала непроглядная темнота. – Ничего, что темно. Я не боюсь, – сказала Майка, хотя это было и не так. – Здесь безопасно, я чувствую. – Ну, тогда я спокойна, – улыбнулась женщина-кошка. Хотя в темноте Майка не видела ее лица, но отчего-то сразу поняла, что та улыбается. Потом женщина-кошка взяла ее за руку, и все Майкины страхи действительно исчезли. Хорошо было идти рядом с ней. Просто шагать, держась за руки, и ни о чем не думать. Майке даже захотелось, чтобы этот перегон никогда не кончался, а они бы все шли и шли по нему. – Знаешь, есть туннели, которые называют легкими, – неожиданно сказала женщина-кошка. – По ним действительно легко идти. В таких туннелях путники не чувствуют усталости, и даже встречный ветер кажется им освежающим. Но эта легкость зачастую бывает обманчивой. И если одни люди благополучно проходят по таким туннелям, то другие остаются там навсегда. – Это такой туннель? – спросила Майка, крепче сжимая ее руку. – А ты чувствуешь что-нибудь необычное? – вместо ответа спросила женщина-кошка. – Только то, что мне хорошо рядом с тобой. – Будем считать, что наши чувства взаимны, и туннель тут ни при чем. – Женщина-кошка рассмеялась, но вскоре вновь стала серьезной и уже другим голосом продолжила: – Вообще-то перегон между Таганской и Китай-городом всегда считался безопасным. В отличие от того, который ведет со смежной с ней Марксистской на Третьяковскую. Вот тот туннель действительно гиблое место. Челноки и другие путники стараются в него не заходить, но мне однажды пришлось. За мной гнались пятеро вооруженных автоматами отморозков, а у меня был только пистолет с одним патроном. Пришлось убегать. Я бежала быстро и, когда увидела впереди заполнившую туннель мглу наподобие тумана, бросилась туда не раздумывая. В этой туманной мгле что-то было, что-то живое. Когда я вбежала в туман, оно только просыпалось или это я его разбудила. Но спросонья оно не успело меня схватить, а моим преследователям повезло меньше. Четверым вообще не повезло – они так и сгинули в тумане. Один вырвался, но лишился кожи на руках и на половине лица и больше уже не совался ни в какие туннели. Прожил калекой еще несколько месяцев на Третьяковской, а потом все-таки умер от заражения крови. Женщина-кошка замолчала. Майка долго ждала продолжения, потом не выдержала. – А что напало на людей, ты видела? – Я ничего не видела. Туман был очень густой. Только слышала. – Что слышала? – затаив дыхание, спросила Майка. – Крики. Жуткие, нечеловеческие крики. Так кричат только от невыносимой боли. А в паузах между криками доносились глухие, негромкие хлопки, словно какой-то невидимый великан лениво хлопает в ладоши. Эти хлопки напугали меня больше всего. Никогда их не забуду. Женщина-кошка замолчала, и снова Майке пришлось нарушить тишину. – Ты так и не узнала, что сидело в том тумане? – Нет и, честно говоря, не испытываю ни малейшего желания это узнать. – Тогда зачем ты мне все это рассказала? – Затем, что самоуспокоенность и беспечность – это первый шаг к гибели. В метро по определению не бывает безопасных мест. Поэтому в туннелях никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя расслабляться. Даже если тебе кажется, что вокруг все в порядке и никакой опасности нет. «Урок выживания – вот что это такое!» – сообразила Майка, заново вспоминая рассказ женщины-кошки. Ни мама, ни старшая сестра не учили ее, как выживать в туннелях. Наверное, потому, что она была еще слишком маленькой. Или потому, что сами этого не знали. – Я поняла, – сказала Майка и благодарно кивнула. – Значит, когда-нибудь тебе это поможет, – усмехнулась женщина-кошка. – И кстати, мы уже пришли. Майка взглянула в глубину туннеля. Там весело горел костер, возле которого полукругом расположились люди – сторожевой дозор Китай-города. * * * Бар и на этот раз оказался пуст. Хорошо. Посторонние глаза и уши Гончей были не нужны. Но за стойкой хозяйничал другой человек. А вот это плохо. Гончая предпочла бы иметь дело со знакомым парнем, выручившим ее во время прошлого визита в Китай-город. Но с чего-то надо было начинать, значит, придется иметь дело с этим. Гончая вошла внутрь и облокотилась на стойку, проинструктированная ей Майка держалась рядом. Бармен вопросительно уставился на нее. – Кружку чая и что-нибудь пожрать, – потребовала она и, получив заказ, доверительно добавила: – Коленвала где найти? Бармен смерил любопытную посетительницу оценивающим взглядом и, видимо, решил, что она не заслуживает его внимания, потому что равнодушно пожал плечами и принялся протирать заляпанную жиром стойку такой же жирной тряпкой. Зря. С его стороны это было ошибкой. Те, кто знал Гончую, с ней так себя не вели. Через мгновение тряпка валялась на полу, а сам бармен скалился от боли, упираясь лбом в стойку, потому что Гончая до предела вывернула его большой палец. – Ты, наверное, не расслышал, – не повышая голоса, сказала она. – Мне нужен Коленвал. Где его найти? – Заходит каждый день, – прохрипел бармен. – Когда будет, не знаю. Он мне не докладывает. – Так я подожду? – Жди… Отпусти только… Гончая разжала кулак, и освобожденный бармен поспешно отпрянул от стойки. – Ошалела?! – жалобно воскликнул он. – Ты же могла мне палец сломать! – И не только палец, – улыбнулась Гончая, потом усадила Майку за угловой столик, поставив перед ней кружку грибного чая и тарелку с разваливающимися фрикадельками, и вернулась к стойке. – Плесни мне чего-нибудь. – Чая или чего покрепче? Теперь в голосе бармена чувствовалось искреннее желание угодить. Гончую это не удивило. В рухнувшем мире самым действенным способом добиться уважения человека являлась демонстрация способности причинить ему боль. – Того и другого, – ответила она. На стойке тут же появилась еще одна кружка чая и стакан мутного самогона – бармен оказался расторопным. Теперь оставалось дождаться появления Коленвала. Долго ждать не пришлось. Неспешно орудующая ложкой Майка только успела расправиться с фрикадельками и принялась за чай, когда снаружи донесся приближающийся ритмичный стук, и в бар ввалился опирающийся на свою деревянную дубину Коленвал. – Эй! – еще с порога сердито крикнул он бармену, но заметив обернувшуюся к нему Гончую, расплылся в довольной улыбке. – Катана, твою медь! Каким ветром?! «Именно, ветром», – мрачно подумала Гончая, вспомнив сбивающий с ног шквал, едва не засосавший их с Майкой в пасть гигантского червя. Пока она вспоминала пережитый кошмар, Коленвал доковылял до стойки бара. Он вполне освоился с деревянной подпоркой и довольно шустро перемещался на своих троих. – По делу здесь или так, соскучилась? – Соскучилась, – улыбнулась Гончая, подвинув старому знакомому стакан самогона, который специально для него и заказала. – О! Это я понимаю, – довольно крякнул тот и залпом проглотил мутную жидкость. Гончая исподтишка взглянула на Майку. Ей совсем не хотелось, чтобы девочка привлекла внимание Коленвала. Но Майка неподвижно сидела на своем месте и даже не глядела в их сторону. Какой-нибудь посторонний наверняка подумал бы, что, кроме своей кружки с чаем, ее сейчас вообще ничего не интересует. Вот и отлично. После первого стакана Коленвала потянуло на разговоры, поэтому от барной стойки он и Гончая переместились за столик, на который сообразительный бармен, знающий вкусы своего завсегдатая, тут же выставил бутыль самогона и тарелку с грубо наструганными ломтями свиной колбасы. – Ты молоток, Катана! – принялся рассказывать Коленвал. Он глотал самогон, словно это была обычная вода, и, несмотря на внушительный вес, быстро пьянел. – Заказчик твой… ну, ты помнишь! Остаток занес. Полностью рас…считался. Еще про какого-то Шерифа спрашивал. Ну, да это его дело. – Потом куда отправился? – лениво поинтересовалась Гончая. Она расположилась за столиком так, чтобы держать Майку в поле зрения, а своего собеседника, наоборот, усадила спиной к девочке. – Потом? – переспросил Коленвал. – А! На Кузнецкий пошел, а оттуда вроде на Баррикадную. Да и шут с ним! Ты-то как? Чем промышляешь? Гончая усмехнулась. – Бегаю. С людьми встречаюсь. Вот недавно Сиплого встретила. Не рассказывал? – Сиплый, Сиплый? – Коленвал нахмурился, долго тер ладонью переносицу, после чего выдал: – Ты про того хмыря, который тот твой заказ перехватить хотел? Так я его после того раза и не видел. Слышал, он вроде на Таганскую подался или еще куда.