– Не бросай меня! – прорвался сквозь шум в ее голове пронзительный Майкин голос. Конечно, нет! Как девочка могла такое подумать?! Но почему тогда она стоит на краю пропасти, на дне которой разевает пасть, изрыгая огонь и дым, безглазое, членистоногое чудовище? Скорее прочь отсюда! – Бежим! – скомандовала Майке Гончая и, подхватив девочку на руки, бросилась прочь от бездны. Осталось лишь надеяться, что среди многочисленных расщелин и трещин, расползающихся по стенам провала, она правильно выбрала единственный рукотворный проход, где оставила свой горящий факел. Глава 12 В бегах Страх преследовал по пятам и гнал прочь от разверзшейся на месте сгинувшего бункера адской бездны. Благодаря страху Гончая пробежала лишние двести метров, после чего силы окончательно оставили ее. Почувствовав, что может потерять сознание, если не сбавит темп, она перешла на шаг и опустила Майку на пол. Трещины, завалы и прочие разрушения остались за спиной. Хотя до железнодорожного туннеля они так и не добрались, в этой части служебного коридора можно было шагать без опасений свернуть себе шею или переломать ноги. – Мы убежали? – спросила Майка, как только почувствовала под ногами твердую опору. – Убежали, – тяжело ворочая языком, ответила Гончая. «Только от кого? Или от чего?» Сейчас она уже не была уверена в том, что видела. Да и видела ли на самом деле? Распахнутая на всю ширину провала огромная пасть, вытекающий из глотки светящийся дым и множество когтей, вонзившихся в отвесные каменные стены – разве это не бред?! «Этого не может быть», – вспомнила Гончая слова брамина, произнесенные им во время их последней встречи. Не может быть, и точка! Это просто морок, видение, галлюцинация! «А как же шквальный ветер, засасывающий камни и пыль и сбросивший в пропасть молившегося на краю дикаря?» – возразила она самой себе. Что он бормотал перед смертью? «Не губи. Я хороший». А еще раньше, до того как бункер провалился в бездну, перед землетрясением: «Идет! Скоро здесь». Он как будто знал, что сейчас случится. Или что-то услышал?! А когда пропасть (пасть!) раскрылась, обращался к ней как к живой! «Он дикарь! Что с него взять», – попыталась успокоить Гончая мечущиеся в голове мысли, но те упорно не желали прислушиваться к голосу разума. – Я тоже его видела, – неожиданно сказала Майка. – Что? Кого ты видела? – Чудовище. Оно похоже на ядовитую многоножку. У него лапы-когти и огромная, бездонная глотка. – Бездонная глотка, – повторила за Майкой Гончая. Лапы-когти… похоже на ядовитую многоножку… Великий червь! Когда дикарь рассказывал о своем воображаемом родителе, он назвал его Великим червем. А ведь чудовище, если оно реально существует, действительно похоже на членистоногого червя! Жуткого и мерзкого, невероятно огромного червя-исполина! Люди машин умрут. Скоро. Все. Червь убьет всех. Гончая резко повернулась к Майке: – Ты видела чудовище в своем воображении? – Видела, – кивнула девочка. – И нарисовала, как… как оно разрушает станции и глотает падающих в пасть людей. Мне кажется, оно было глубоко, а теперь близко. Червь голоден. Грызет землю. Близко. Будет убивать. Убивать и есть. – Раньше я видела только дым, который оно изрыгает, а сейчас вижу лапы-когти и его пасть, куда проваливаются станции и люди. Майку затрясло, и Гончая, чтобы унять ее дрожь, обняла девочку за плечи и прижала к себе. – Не бойся, милая. Все хорошо. Мы убежали. Мы выберемся. Оно нас не достанет, – зашептала она на ухо девочке, хотя после жутких пророчеств дикаря-людоеда и особенно после того, что сама увидела, отнюдь не чувствовала себя в безопасности. Но Майка не слушала ее. – Я все время вижу одно и то же, – продолжала она. – Разваливающиеся станции и падающих в пропасть людей, где чудовище заглатывает их. Я нарисовала много таких рисунков, но Стратег их забрал. Стратег! Гончая изумленно застыла на месте. Как она могла забыть о Стратеге?! – Стратег был в бункере, когда это все случилось?! Майка помотала головой. – Он ушел, чтобы поговорить с человеком, который носит на виске рисунок раскрытой книги. – Зачем тот понадобился Стратегу? – Человек с нарисованной книгой знает, что происходит. – Брамин из Полиса?! – поразилась Гончая. – Что он может знать? – Знает, – уверенно повторила Майка. – Хотя и боится себе признаться. Гончая ничего на это не ответила. Какое-то время она молча шагала рядом с девочкой, пытаясь привести в порядок окончательно запутавшиеся мысли. Если гигантский червь действительно существует (Майка вот нисколько не сомневается в его реальности), то единственный способ спастись и не стать его добычей – это держаться как можно дальше от чудовища. Разрушив и проглотив обломки бункера, червь может поползти куда угодно, но Майка, похоже, способна чувствовать его приближение. Это их шанс. Крохотный, но все-таки шанс. * * * – В чем дело? Это ганзейский паспорт! – сказала женщина-кошка. Возникшее на ее лице удивление оказалось совершенно искренним – ложь Майка распознала бы сразу. Она действительно удивилась. Вместе с паспортом женщина-кошка взяла из тайника большой черный пистолет, который сейчас лежал у нее в правом кармане. Вспомнив о пистолете, Майка напряглась, но, почувствовав, что женщина-кошка не собирается использовать оружие, облегченно перевела дыхание. – Да-да, – кивнул головой пограничник и в третий раз исподтишка взглянул на женщину-кошку. Он ничего не знал о пистолете. Да и не в оружии было дело. Только что на глазах Майки этот пограничник пропустил двух вооруженных людей и даже не попытался их остановить. Что же сейчас его насторожило? Перед постом бурлила неумолкающая толпа, но пограничники пускали только по паспортам, а всех, у кого их не было, заворачивали назад. Однако толпа на границе не убывала. Из скупых объяснений женщины-кошки Майка поняла, что на Таганскую пришло много людей с соседних станций, в основном с Китай-города и Третьяковской, в надежде получить работу на стройке недавно разрушенного охотничьего полигона. После того как подземный монстр, которого женщина-кошка назвала гигантским червем, устроил новое землетрясение, все эти люди: и строители полигона, и те, кто так и не нашел работу, страшно перепугались и бросились прочь из опасного места. Причем многие из них, видимо, в расчете на поднявшуюся суету и неразбериху, пытались прорваться на Кольцевую линию и сейчас осаждали ганзейские кордоны. – Сейчас. Обождите, – добавил пограничник и поспешил к командиру, который что-то сердито объяснял подчиненным, сдерживающим толпу без документов. – Эй, паспорт верни! – крикнула ему женщина-кошка, но тот даже не обернулся. Зато слова пограничника вызвали бурный интерес у его командира. Он сразу забыл об осаждающей границу шумной толпе и во все глаза уставился на женщину-кошку, потом поманил за собой двух вооруженных автоматами солдат и направился к ней. Такая реакция пограничников совсем не понравилась Майке. Ее спутнице тоже. – Уходим. Быстро, – шепотом скомандовала женщина-кошка и, крепко взяв Майку за руку, отступила назад. – Ты, с девчонкой! А ну, вернись! – крикнул командир пограничников, но женщина-кошка вместе с Майкой уже скрылись в толпе. – Плохо дело, – призналась женщина-кошка, когда они, лавируя между людьми, выбрались на платформу. – Солдаты? Они идут за нами, да? – испуганно спросила Майка. Из-за снующих вокруг людей ей ничего не было видно. – Куда им? – женщина-кошка усмехнулась. – Они с поста ни ногой. Им бы нелегалов сдержать. Плохо, что на Ганзу нам не попасть. А так было бы здорово: три перегона на дрезине или даже пешком – и мы на Октябрьской. Нашли бы там Маэстро и Баяна. Помнишь цирковых артистов? Устроились бы у них на первое время. Дальше – как-нибудь. Майка вспомнила забавного фокусника Маэстро с накладными усами и бородой, доброго музыканта Баяна, часто сердящуюся, но совсем не злую тетю Глори и, конечно, дрессированную Шавку. Вспомнила и грустно вздохнула: – Это из-за твоего паспорта, да? – Из-за Стратега! – сердито ответила женщина-кошка. – Он узнал, что я на Таганской, я сама оставила ему записку, и приказал пограничникам меня задержать. – Разве они тебя знают? – Не меня – имя. Все мои паспорта сделал Стратег, не сам, конечно, а по его приказу, но ему известны записанные туда имена. – И… – Майка растерялась. – Как теперь быть? Женщина-кошка на какое-то время задумалась, после чего ободряюще подмигнула: – Не переживай, дочь. Прорвемся. В метро не только Стратег паспорта рисует.