– Но так не бывает, – покачала головой женщина. – По моим прикидкам, вам еще год до гардемарина и два – до выпуска. – Вот поэтому я не гардемарин и не лейтенант, – усмехнулся Эрик, коснувшись пальцем свободной руки своего погона. – Две звездочки, как у вас, Анна, но расположены по-другому. А вообще, если честно, у меня на личном деле такая виза стоит, что даже не знаю, о чем могу говорить, а о чем нет. – Сложная ситуация… Но свой возраст-то вы мне можете назвать? – Я совершеннолетний, если это вас тревожит… – Не хамите, мичман! Я вам за собой ухаживать не позволяла! – Извините, Анна! – сдал назад Эрик. – Мне восемнадцать, я второй пилот тяжелого ракетоносца, и адмирал Моргенштерн только что разрешил мне досрочно пройти экзамен на аттестацию для пилотов кораблей третьего ранга. – Поздравляю! – совершенно искренне улыбнулась Анна Монк. – А я служу на крейсере «Пара Беллум», вхожу в группу второго помощника, как младший офицер. – Интересно? – Познавательно. Они проговорили еще минут пять, но вскоре Анну позвали – их группа улетала обратно на крейсер, – и, обменявшись адресами коммуникаторов, они снова расстались на неопределенный срок. «Не раскатывайте губу, мичман! – остановил себя Эрик. – Это птица высокого полета». Глава 3 Стечение обстоятельств Седьмого июня 2531 года, Остин, планета Фронтир Официальная столица Фронтира находится в городе Либерти, но иноземцам туда въезд воспрещен. Роль представительского центра выполняет Остин – старейший и крупнейший город планеты, в котором располагаются иностранные посольства, торговые фактории неассоциированных планет и штаб-квартиры гильдий Фронтира. Богатое и шумное место, где полно экзотики на любой вкус, интересное и разнообразное, как сама жизнь. Эрику здесь сразу понравилось. В таком городе ему бывать раньше не приходилось, но и то сказать, ему не с чем было сравнивать. Трущобы Смоляного городка, крошечная, богом забытая Туманная долина, задымленный промышленный Праг и пафосный столичный Гренобль. Этими местами исчерпывался пока весь его жизненный опыт. А тут перед ним лежал огромный город, практически не имеющий промышленности и занятый одной лишь чистой работой: администрацией, коммерцией, дипломатией и туризмом. Эрик прибыл на военный терминал космопорта Остин на пассажирском челноке, курсировавшем между флотским тактическим центром Конкорд – довольно крупной орбитальной крепостью, подвешенной на высокой геостационарной орбите – и наземной базой императорского флота, расположенной в ста километрах от западной границы города. Там ему и посоветовали не останавливаться во флотском общежитии, а снять номер в обычном отеле – Три звездочки на левом берегу Реки будет в самый раз! – и ни в коем случае не надевать военную форму. – Мы не в империи, господин мичман, и вы здесь не при исполнении, – пояснил молоденький унтер в информационном бюро. – А вот и подходящий отель, – кивнул он на монитор. – Близко от старого центра, чисто и недорого. – Отлично, – кивнул Эрик, по-быстрому просмотрев рекламный лист отеля «Капля в море». – Зарезервируйте, пожалуйста, номер от моего имени. – Уже! – сообщил унтер, пробежавшись быстрыми пальцами по клавиатуре терминала. – Вот вам, ваше благородие, ваучер, – вынул он из принтера пластиковую карточку, – а план города и схему проезда я сбросил прямо на ваш коммуникатор. Могу быть полезен чем-нибудь еще? – У меня нет гражданской одежды, – смущенно улыбнулся Эрик, – и я не знаю, что тут принято носить. – Решаемо, – улыбнулся унтер. – В торговом комплексе на седьмом уровне есть магазин «Всякая всячина». Спросите Линду, она вам поможет. Поблагодарив паренька – и отметив мысленно, что на самом деле унтер старше него как минимум года на три, – Эрик поднялся на седьмой уровень, и вскоре уже Линда, невысокая худенькая девушка с красивыми карими глазами, вела его вдоль стеллажей, подбирая подходящую одежду. – Эти штаны называются джинсами, – объясняла она Эрику. – У нас их все носят, но вы, кажется, это знаете… – Там, откуда я родом, джинсы тоже в ходу. – Ага! – сказала девушка, подводя Эрика к другому стеллажу. – К джинсам подойдет трикотажная рубашка или футболка и еще одна рубашка с пуговицами сверху… – А не жарко будет? – поинтересовался Эрик. – У нас осень, – пожала плечами продавщица. – Днем нормально, градусов восемнадцать-двадцать по Цельсию, а вот ночью температура опускается до шести-восьми. – Дожди? – Не на нашей широте, но куртку или пиджак купить просто необходимо… В результате Эрик купил темно-синие, но разных оттенков джинсы и рубашку с пуговицами, черный трикотажный свитерок, черную же кожаную куртку – «У нас здесь разводят коров, знаете ли», – и темно-коричневые ботинки с высокими берцами. – А вы красивый, – сказала девушка, когда, переодевшись, Эрик вышел из примерочной. «Я красивый?» – удивился он и посмотрел на себя в зеркало. С этой точки зрения Эрик себя никогда не рассматривал, но сейчас, когда об этом сказала продавщица, увидел, что кое-какая правда в ее словах, вероятно, имеется, и это объясняет некоторые моменты его общения с женщинами, на которые раньше он не обращал внимания. – Спасибо на добром слове, – сказал он вслух и улыбнулся. Из зазеркалья на него смотрел молодой мужчина – не мальчик и даже не юноша, как ни странно, а именно мужчина, – высокий (метр девяносто, как-никак), широкоплечий и по-спортивному поджарый. Не зная его истории, никогда не скажешь, что ему едва исполнилось шестнадцать лет. Этому темно-русому и темноглазому парню с правильными чертами лица могло быть, пожалуй, лет девятнадцать-двадцать. Особенно сейчас, когда на лице пробилась недвусмысленная щетина. – Так спешил, что забыл побриться, – виновато улыбнулся он девушке. – Извините. – И не брейтесь! – безапелляционно заявила она в ответ. – Двухдневная небритость вам очень пойдет. Так Эрик узнал о себе кое-что новое. Внешность интересовала его до сих пор с чисто прагматической точки зрения. Высокий рост и крепкое телосложение были важны в спорте и в драке, недетское лицо позволяло скрывать свой истинный возраст. Но сейчас он задумался о том, что если действительно красив на вкус этой незнакомой девушки, у него появляется некоторый шанс завести себе подружку. На носителе служит довольно много женщин, и если не командир его собственного экипажа, то возможно, какой-нибудь другой офицер или младший чин… Почему бы и нет? Рассуждая мысленно на тему «попробовать или нет» и как это сделать, если все-таки «да», Эрик неожиданно вспомнил о своей недавней встрече с Анной Монк, даже покраснел со стыда, представив, что она могла о нем подумать… * * * Отель оказался именно таким, каким его представлял рекламный проспект. Тихая улица, обсаженная какими-то деревьями. Небольшой трехэтажный особняк, окруженный со всех сторон старинными зданиями. Вежливый портье и чистая удобная комната с собственным санузлом. Эрик осмотрелся. Все это было круче, чем его каюта на «Пакс Романа», а ведь ничего лучше – до назначения на корабль-матку – он не видел. Жизнь явно налаживалась, но, наученный горьким опытом, спешить с выводами Эрик не стал. Бросил сумку с вещами рядом с широкой двуспальной кроватью – на такой кровати он тоже никогда не спал, – взглянул на себя в зеркало, пожал плечами и, надев темные очки, пошел осматривать город. Левый берег – это не столько география, сколько история. Район застраивался на протяжении целого столетия, причем первые дома были построены здесь около четырехсот лет назад, а последние – до вступления в силу моратория на застройку исторических кварталов, – между 2215 и 2234 годами. Тогда были выстроены здания Национальной галереи, Библиотеки, Исторического музея и Музея древностей, образовавшие единый музейный комплекс, названный Новым. Дело в том, что когда в самом конце Второй Колониальной Войны возникла опасность бомбардировки Старой Земли, хранители все еще остающихся на планете художественных и исторических ценностей спешно вывезли свои сокровища кто куда мог. Тогда на Фронтир попали не только собрания из музеев Техаса, но и сокровища Кливлендского музея искусств, Художественного музея и Научного центра Орландо и нескольких других музеев, библиотек и архивов Соединенных Штатов Америки и Мексики. Вот для этих собраний и были выстроены новые музеи. Однако с тех пор Левый берег – или Старые кварталы, как еще называли этот район, – никогда не перестраивался. Не строили здесь и новых зданий, если не считать, конечно, двенадцатиэтажный подземный город, находившийся как раз под фундаментами старых домов. Там, внизу, располагались транспортные магистрали, туннели кабельных линий, трубопроводы, склады и разнообразная машинерия, а также многочисленные магазины и офисы, рекреационные зоны с ресторанами и кафе, театры, спортивные комплексы и ночные клубы, в один из которых Эрик несколько позже – возможно, и в самом деле ночью – собирался пойти. Ну а пока он прогулялся по старинным кварталам, зашел в Галерею Искусства Классической Эпохи, и ближе к вечеру остановился перекусить в маленьком уличном кафе. Здесь жарили мясо на углях, заворачивая его вместе с острыми маринованными овощами в большие кукурузные лепешки. Пахло это блюдо весьма соблазнительно, и на вкус оказалось ничуть не хуже. Так что после первой порции Эрик купил вторую, взяв заодно пинту[27] красного эля. Расположившись за столиком рядом с поваром, Эрик стал расспрашивать того – благо других посетителей было немного – об овощах, кукурузной муке и, главное, о мясе, которое ему очень понравилось на вкус. – Это говядина? – спросил он, прожевав очередной кусок. – Ну что вы, сэр! – усмехнулся повар. – Говядина совсем не такая ни по фактуре, ни по вкусу. Вы, если судить по говору, не местный. У вас там что, нет коров? – Может быть, и есть, – пожал плечами Эрик, думавший сейчас о том, что ел натуральные продукты разве что во время учебы в академии и вот теперь на флоте, да и то только потому, что «Пакс Романа» находится не в дальнем походе, а на тыловой базе, где нетрудно завезти все необходимое прямо с обитаемой планеты. Но конкретно в академии кадетов кормили в основном курятиной и свининой. А была ли там говядина, Эрик не помнил. – Но мне, – добавил он, освободив рот, – с говядиной в жизни как-то не везло. – А с чем везло? – вопрос задала одна из двух девушек, севших несколько минут назад за спиной Эрика. Он их слышал, хотя они вели себя достаточно тихо, но пока еще не видел. – Ну, как вам сказать… – бросил он короткий взгляд через плечо. Девушки – по всем признакам туристки – понравились ему сразу. Молодые, красивые и веселые… Он был совсем не против с ними познакомиться, но как «начинают» с девушками, Эрик не знал. Опыта не хватало. – Скажите хоть как-нибудь, – улыбнулась черноволосая. – Если это не тайна, конечно, – сделала круглые глаза рыженькая. – Да, вот, сидел сейчас и пытался вспомнить, ел ли я когда-нибудь говядину? – И что? – спросила черноволосая, и Эрик окончательно развернулся к девушкам. – Не помню, – пожал он плечами. – Наверное, не ел. – Ух ты! – удивилась рыженькая. – А что тогда ели? – Да всего и не упомнить, а про большую часть и рассказывать неловко, – улыбнулся Эрик. – Особенно красивым девушкам. Последнее утверждение далось ему с трудом, но Эрик надеялся, что кроме него, никто этого не заметил. – А некрасивым можно? – поддела черненькая, у которой оказались очень красивые синие глаза. – Глупость сказал, – усмехнулся Эрик. – Наверное, от стеснения.