Дама пребывала в состоянии некоей растерянной раздраженности. И, я ее понимал. Утро началось со скандала с милым по поводу угробленного совместного отпуска. Не успела дама привыкнуть к мысли об одиночестве, как на ночь глядя, милый звонит из неведомых далей и велит в упакованном виде к полуночи прибыть в аэропорт города Дюссельдорфа. Потом дама битый час ждет у моря погоды безо всякой определенности и в полной неизвестности. Потом появляется рассыльный как, чертик из шкатулки и, не говоря худого слова, преподносит в конверте билетик на ночной рейс в Салоники. По прилету ее на трапе перехватывает суженый и увлекает в недра служебно-аэропортовских закоулков. Потом непонятно за что отдает деньги непонятно кому, и продолжает марафон под дождем на улице. Попутно отняв у носильщика тележку, за пять евро - кешем. Потом, на вахте супруг долго доказывает дежурному полицаю, что никакие им билеты не нужны. И того, в смысле - полицая, совершенно не касается, почему он имеет лететь с супругою без билетов. Пока не догадывается произнести волшебное слово "частный чартер". - Всю ночь на нервах! Совершенно невозможный человек! Невозможный человек пытается чего-то даме разъяснить, косноязычно путаясь в причастных оборотах, но не преуспевает и запутывает дело еще больше. Спасение приходит от Кати. Катенька-Катюша усаживает разгневанную даму в кресло беспардонно отнятое у Морсика, вручает даме чашку замечательно горячей душистой "Арабики" и просто приглашает ту в гости к своим родным, на чудесный остров Хиос, для купаний и прочего приятного препровождения времени, в нашей теплой компании. Дама сбавляет обороты, вникает в ситуацию, тучи рассеиваются, и несмотря на плавно стихающее раздражение к нам на борт восходит солнце. Улыбка у фрау Корнели оказалась чудесная. Наконец к 09:45 по бортовым часам, все в лучшем виде устаканивается, Монморанси определен и водворен на разложенное раскладное кресло, и мы с Александром занимаем свои "чашки". А ведь мне от Морса тоже досталось - будь здоров! Пока стоял, особо не замечал, а как присел, все к тылу и прилипло. Мать его, собакена! Ладно, просохну потихоньку! В 10:00, наконец запустили двигатель. Уселся я в правое кресло, нацепил наушники и услышал - - Твое дело, курсант, сложить ручки на животике, ножки с педалек прочь убрать, сидеть тихо и следить за режимами. Запоминать. Я потом спрошу. И помалкивать в тряпочку, пока эшелон не займем. Второй, как понял, доложи? - Первый, вас понял. Выполняю. Прогрели движок, дали нам 'добро' на выруливание и покатили мы на тридцатьчетвертую полосу. В наушниках щелкнуло - - Второй, на рулении больше чем пятнадцать узлов, морских узлов, не веревочных, не допускай! Распну! А может быть и пару раз пну. - Принято! Не превышать пятнадцать! - Второй, повтори на английском! - Первый, у тебя штаны в полосочку, угостил бы папиросочкой! - Второй, не курю и не манит, и сроду не курил. Выполняй приказание, а то гальюн мыть сошлю. Тут есть, я видел. - Не курю и не манит, не курю и не манит, а если манит то не сильно, а если сильно то всех нахрен! - Второй, кто идет на хрен? - Первый, все желающие покурить! - Второй, все то же, но на английском! - Первый, в смысле фёрст! Ай ду нот вонт ту смокинг! - Второй, я от тебя уже плачу! Ладно, работаем. Выкатились мы на полосу, закрылки на десять в первое положение выпустили, получили со старта разрешение на взлет, РУД к панели, потом плавненько на себя, тормоза отпустили, вдавило нас в ложементы, потащило влево, выровнялись по полосе, разбегаемся. Сашка колесо триммера на себя немного крутнул, набрали 80 узлов, штурвал слегка пошел ко мне, отрыв! 10:20. Высота полста метров, штурвал от себя, скорость сто, закрылки взад, и сразу крен тридцать влево. На курсе 270 Саня выправил крен, и придерживая штурвал левой рукой, взялся за авионику. В навигаторе выставил код ИКАО "LG56", понажимал ентер, и на дисплее высветилась темно-синяя карта с красной полосой проложенного курса. Дистанция в верхнем правом углу -177 миль. Это он выходит, конечную точку маршрута сразу выставил. На дисплее автопилота накрутил 4100 метров, нажал на автопилоте кнопку ALT, нажал кнопку AP, переключил режим в положение NDB и повернул на HSI верньер выставляя курс. После чего сложил ручонки на коленочках, с видом удовлетворенным и собой вполне довольным. А самолет, ведомый автопилотом, слегка накренился влево, стремясь совместить проложенный курс с реальной траекторией полета, и продолжая при этом набирать высоту по 5 метров в секунду. - Саня, а чо ты напрямую, в Олимбой курс не проложил? - Чую, чую симулянта! Привыкли по прямой гонять! Тебе так охота над закрытыми для полетов зонами полетать? Я их тебе настоятельно рекомендую обходить. Иначе заставят сесть, а заупрямишся - свалят нахрен. Я потому вдоль побережья и не пошел, там закрытые для полетов зоны, базы военные сплошняком. - Да ну их в баню! - Вот и мне вояки эти триста лет не нужны. Мы 160 узлов по плану держать должны. Но тут все от ветра зависит. Сашка поговорил с диспетчером, оглядел горизонт и ткнул пальцем на 11 часов. Там километрах в шести помаргивал вращающимся красным маяком какой-то борт. Потом ответил диспетчеру что-то утвердительное и опять ко мне обратился, нажав кнопку внутренней связи - - Курсант! У меня в дипломате труд ночей моих бессонных лежит. Русско-английский разговорник для радиообмена. Чтобы через две недели от зубов отскакивало! Там немного, всего сорок листов мелким убористым почерком. Цени! На всем готовеньком будешь! Я там вообще все насущное собрал по авиационной тематике. А то ты и керосину-то купить не умеешь. Вот, зануда немецкая. А на хрена мне в земле обетованной-желанной английский разговорник? Хотя, с другого боку, там ведь не только русские заселились! Вот сажусь я, допустим, в каком нибудь местном Гондурасе. И что, мне совершенно по-русски скажут и ветер и давление? И цену на топливо. Ага, прямо с вологодским акцентом! А вот на английском, худо-бедно изъяснимся. Выходит и там мне язык понадобится, и потому - надо учиться. Пока дают на халяву! А то потом придется собственные шишки набивать. На 23 минуте после взлета забрались мы на 4100 метров. Сашка шагом винта вывел тому 1700 оборотов и газульку прибрал до 60 процентов мощности. В кабине стало ощутимо тише. И не орать уже, а разговаривать можно. Похоже, и тут Теодор руки приложил. Звукоизоляцию между двиглом и кабиной всандалил. Какой мужчина обстоятельный был! Вроде и мелочи, а тюнинг пепелацу вышел на загляденье. Скорость установилась в 128 узлов. Ветер встречный притормаживает, однако. Потянулся Сашок, заявил, что неплохо бы кофе хлебнуть и оглянулся - - О! Все как один спят. Доже эти, винтозадые. Ты глянь, и стюардесса спит наша, вместе с барбосом своим! - Ничего подобного. Они раздельно спят. Катя - на правом кресле, Морс на левом. Ты на стюардесску нашу, напраслину не возводи! Зоофилку он тут внезапно обнаружил! - Ну, я имел ввиду... - Оправдывайся теперь! Ладно, отработаешь косяк! - Вот! Сразу и прикрутить норовят. Слова уже не скажи. Испортились вы там все. Пропала Россия. Никакой либеральности на вас не снизошло. Все демократические страны на понос изошли, стремясь привить вам, диким скифам, либеральные ценности. А с нас, как с гуся вода. Не уважаем мы лиц нетрадиционной ориентации. Крайне подозрительны мы, и совершенно нетолеранты мы. Ужасно мы не толерантны. В любом либеральном слове мы пидорский подвох ищем и, что характерно, находим. - И это правильно. Чуть зазевайся - вмиг опустят. Задолбали пидоры! - Эк, ты их, нелиберально! Нетолерантно даже! И мы дружно и весело заржали. Морс потянулся лежа на спине, раззявил в зевке хлебальник и вскочил на кресле, виляя хвостом. На голове у него надета была шапочка на завязочках, защищавшая ушки от воя двигателя. Заметно было, что головной убор псу давно привычен и выглядел он в панамке своей донельзя забавно. - Морс! Колбаски хочешь? - виляние значительно ускорилось. Все что надо слышит, оболтус! - А дашь? - А то! Я бы и сам зажевал чего с кофейком. Конечно, дам, когда найду, куда добро хозяйка запрятала. В холодильнике пошарю, и дам. Отстегнул я ремни и встал с кресла. Морс одобрительно гавкнул и тем Катерину разбудил. Катя тоже зевнула, деликатно прикрыв ладонью рот, потом спохватилась, сообразила, что требуется, и бросилась суетиться. Закрепила на плитку кастрюльку побольше вчерашней джезвы, зарядила кофеем и холодильник открыла. Вынула вакуумную упаковку нарезанного сервелата. Отнял я у Кати сервелат, и между мужиками поделил. По честному. Себе половину и им половину. А Кате не дал. Фигуру, Катя, ее блюсти надо! Такую - особенно! Катя четыре рациона из холодильника достала, и три из них в микроволновку сунула. Морсик холодным обошелся. Десяти минут не прошло, как все мы дружно шевелили челюстями, прихлебывали кофе из больших пластиковых красных кружек "нескафе", ну кроме Морса, разумеется. Тот глядел на нас и облизывался, поскольку свою курочку слизнул, не глядя, и за нас теперь искренне переживал. Сашка, откушав, ушел осваивать удобства цессновские. Пока до острова Псара летели, везде тут собаки у них, Сашка рассказывал мне о содержимом кабины, подробно описывая приборы и органы управления. Вплоть до принципа работы трубки Пито. Подробно разжевал мне практическую работу с жпэс-навигатором. Оказывается в эту штучку запихали туеву кучу всякой наиполезнейшей инфы. Вот только польза от нее лишь на Земле присутствует. А в мирах неведомых - какой с нее прок? Спутников-то тю-тю! И выбрасывать - жаба не велит. Продам я вот цацку, и будет у меня вместо нее в панели дырка. Большая такая. И буду я той дыркой любоваться долгими-долгими перелетами. А вот не буду продавать! Из 10 килобаксов шубу конечно, сошьешь, а я вместо всяких Франкфуртов-на-Майне и прочих Манил с Каирами, впендюрю-ка туда фильмов всяких, и буду кино смотреть, пока автопилот рулит! И будет у меня шикарный 10 килобаксовый видеоплеер! Во-так-вот! Дурацкое это решение меня развеселило несказанно, и я заржал. Сашка прервался на полуслове и потребовал с меня объяснительную. Когда я ему рассказал в общих чертах, не вдаваясь в детали, основную идею использования Гармина, он ржал еще громче и дольше, чем я. Потом покрутил пальцем у виска и заявил, что пути богатеньких, придурочных буратин неисповедимы. И велел именно так и поступить, в надежде, что одним из таковых скоро в мире станет меньше. И поскольку я позволил себе вопиющую бестактность, размышляя во время урока верховного гуру о всякой ерунде, и пропуская мимо ушей ценные и полезные сведения, которыми он со мной столь щедро делится, то вчинил мне гуру экспресс-допрос по пройденному материалу. Напугал слона капустой! Тему я знал, разумеется, и принципы работы приборов и всяких ручечек-кнопочек-тумблерочков изложил обстоятельно. Сашка покивал головой и решив, что я все же не так безнадежен, каким с виду кажусь, продолжил прерванную речь. Саня решил, что пора применять полученные знания на практике, и велел настраивать навигатор самому. Повернул я верньерчик по часовой, и открылось мне окно с аэропортом назначения. Нажал кнопочку на малом верньере - замигало название 'OLIMBOI' тогда я малый закрутил и букву 'O' назначил первой, потом опять большой по часовой шевельнул, курсор на второй символ перескочил. Я опять маленьким букву 'L' назначил. Потом на третью перевел и уже 'I' выставил. И так, пока OLIMBOI не сложил. Теперь надо Ентер нажать, ага, код ИКАО 'LG56' и внизу надпись 'OLIMBOI', высветилась. Теперь кнопку со стрелочкой тыкнем и снова Ентер . Активировать? Само-собой! И еще раз в Ентер тыкнул. И птичка сразу на вираж пошла. Без спросу. За спиной что-то брякнулось, возмущенно тявкнуло и обратно в кресло забралось. Собачку на пол уронили! 'Караван' улегся на курс 129 и крылышки выровнял. Катенька опять проснулась, и организовала нам снова кофейку. Хорошо быть пилотом международных линий! Сашка опять за теорию взялся и на этот раз рассказывал о практическом пилотировании 'Каравана'. Я слушал и помалкивал, поскольку Сашка подавал материал образно, с примерами из летной жизни, в том числе и личной. Открывал он мне давно известные и совершенно мне ранее неизвестные истины под неожиданными углами зрения. Талантливым учителем оказался капитан Александр Бат. Можно сказать, с огоньком и вдохновением учил. Потом экспресс-экзамен мне учинил по пройденному материалу. А потом море начало кончаться. - Шура! Ты летал над Нюрнбергом? - И че? Ну, летал, и дальше летать надеюсь. У тебя жена, в Нюрнберге брошенная? Че ты за Нюрнберг разволновался? - Не! Это я, ею брошенный, над Адриатикой сейчас обретаюсь! - И че? Передать ей привет от тебя из Адриатики? След путаешь? - Заколебал с этим Нюрнбергом! Не в ем дело. - Ха! В Германии публика вообще на 'гробах' летать учится. - Не понял? - Чего тут непонятного? Фирма 'GROB' выпускает учебно-тренировочные самолеты. Вот на них люди и учатся летать. А вообще-то слово это переводится как 'брутто' или 'грубый'. Выбирай, что больше нравится. - Мне мой 'Караван' больше нравится! - Мне он тоже нравится! - Не отдам! И не проси! - Да мне не насовсем, мне только покататься! Ладно, шутник, дальше слушай. Сашка рассказывал, я слушал и старался запоминать. Минуты складывались в часы, часы превращались в пройденные мили и чашки кофе, которые нам периодически выдавала кирия Катерина, бесшумно возникавшая за нашими спинами. Когда до Псары осталось 50 миль, Саня приготовился снижаться. - Второй! Доложи, как рассчитать дистанцию снижения? - Первый! Ну, эта... А я только по ПВП, визуально садился и выше 1000 метров никогда не летал! - Нихрена-се! Как все запущено! Кто тебя только учил? - На Як-52 и Як-18Т - Володя Палей, 42 часа. На АН-2 - Верочка Сидорова, часов двадцать. Только я 'Аннушку' всего раза два сам сажал. А Як-12 вообще только раз. Такого козла отмочил будьте нате, не поломал, слава всевышнему. - Это в 'Ялте' что ли? Я же их всех там знаю! Я, как в четырнадцать на мопед "Верховина" сел, так с Ишимского аэроклуба до самого училища не вылезал. С тюменскими мы постоянно пересекались. И прыгали вместе часто на соревнованиях. И так общались. - Ну да. В ней, родимой. Где ж еще-то? - Так ведь грамотные все пилоты! Что ж не научили? - А на фига? Где ты в России больше тысячи наберешь? Низзя любителям мелкой авиации! - Слушай тогда. Делов-то. Мы на высоте 4100 метров. Какое время займет снижение до 600 метров? И какое расстояние пройдет птичка за это время? Не забудь учесть альтитуду ВПП. Ну, смекнул?