- Ой, та шо вам, трудно, штоле?! Та заполните уже как-нибудь. Всиравно никто ни читае! А с мене требувають. Шоб було! Экая сирота казанская. Или полтавская? Ладно... потерпимо... Сгреб я эти цидули и заполнять стал. Все три разом. Своею собственной рукой... добьемось мы освобожденья... В основном односложно - "да", "нет", "не был", "не участвовал", "не привлекался", "не состоял", "а вам какое дело?"... Порадовал своим отсутствием пункт о национальной принадлежности. И не менее того порадовал пункт о национальной принадлежности родителей. Большие выдумщики анкетку составляли. Большие мастера своего дела. Чувствуется партийно-кадровая школа... Но справился с заданием. Официальное лицо между тем задавало вопросы о цели и сроках посещения протектората, стучало по клавиатуре, заполняя какие-то неведомые формы, и вернуло, наконец, наши айдишки с прищеплеными скрепочкой регистрационными картонками. Изъяло у меня заполненные наугад анкетки, определило писульки в специальную папочку и официально заявило о завершении регистрационных формальностей, сказавши - - Добро пожаловать. Вэлкоум! В столицу Новой России город Москва! Прямо так было и сказало милым малоросским говорком. Потом проинструктировали нас, что тут можно, что нельзя. "Нельзя" оказалось многовато. Например, нельзя курить и распивать спиртные напитки в общественных местах. Это значит и на улицах. В салоне автомобиля во время движения. Нельзя... На что же это похоже? Худо-бедно вырвались мы из омоновских лап и, помахивая оными регистр-карточками, отправились умываться. И строить планы осмотра. А для начала перекусить не помешает. У здания аэропорта скучали два таксиста. Увидев нашу компанию, начали активно конкурировать между собой, обещая немыслимые опции сервиса. Цену, однако, друг другу не сбивали. Выбрал я кэб менее покоцанный на вид, не обращая внимания на заманухи. Все едино врут. Оба вместе. Ну какие могут быть "как пушинка, с ветерком" на грунтовом проселке? Болтуны, однако. Однако, заехав в Москву, был поражен, как наличием собственно асфальтового покрытия, так и его качеством. Как будто тут у них Собянин мэрией заправляет. И стало мне чуток странно. Высадились возле неплохого с виду уличного ресторанчика под разросшимися липами, неподалеку от центра. И покормили нас вкусно. И зрелище нам представили. В полусотне метров омоны, остановив открытый УАЗ, шмон устроили. Экипаж УАЗа выстроили у стеночки, наклонив градусов под сорок пять и оперев на верхние конечности. Нижние конечности им распнули значительно шире плеч. Потом ощупали с целью выявления запрещенных к ношению предметов. Не выявили. Один отправился досматривать транспортное средство, а второй остался приглядывать за задержанными, время от времени поддерживая среди них дисциплину и порядок при помощи "демократизатора". "Интересные шляпки носила буржуазия!" - как говаривал Шумил. И все менее что-то мне в этом городе жить хочется. Почему-то! Не обнаружив искомого, бедолаг таки отпустили на волю, не упустив возможности на прощание провести среди них профилактическую работу "демократизаторами". Подозрительно-плотоядно поглядывая на нас, стражи мира и спокойствия уселись в полноприводный мерс милицейского окраса и укатили переулками. Недо...копались, и то хорошо! Потом явилась легконогая официантка, в коротеньком беленьком фартучке чуть длиннее юбочки, и принесла заказанные окрошку, "Азу по-татарски" и напитки, мимоходом включив телевизор. Стали мы кушать и попутно информацию усваивать о положении дел в протекторате. Дела в протекторате шли прелесть как хорошо! И могли бы идти еще лучше, если бы... 'Демидовская 'военная хунта', нелегитимно захватившая власть на части территории Новой России не проявляла бы очевидных тенденций к сепаратизму и, отказываясь подчинятся законному правительству, не саботировала бы исполнение распоряжений законного правительства Новой России". Особенно в части, касающейся "финансовой дисциплины и исполнения государственного бюджета". Понятно. Послали военные московских дармоедов по сексмаршруту. Говорящий из телевизора бюст смутно знакомой наружности привычно-уныло посокрушался о дурном примере, негативно воздействующем на городское правительство Новой Одессы также , призвал к национальному единению и, наконец, исчез с экрана, уступив место Ксюше Собчак. Очаровательная Ксения проникновенно рассказала нам о текущих в "доме два" событиях, после чего участники брачных игрищ павиано-гиббонов принялись азартно лаяться друг с другом. К этому моменту мы уже успели позавтракать и расплатиться. После чего поспешно удалились, оставив официантку напряженно внимать событиям, происходящим в означенном доме на далекой родине. Гуляли мы по тенистым московским улочкам и удивлялись. Удивлялись ухоженности этих улочек. Из всех городов, виденных нами в Новой Земле, Москва выглядела исключительно ухоженной. Асфальт, ровно стриженые газоны, масса маленьких магазинчиков, бутиков, кафешек и иных заведений, делающих жизнь легкой и приятной. Богато выглядела Москва. Опрятно и богато. Аккуратные двухэтажные коттеджики из памятного по Порто-Франко разноцветного кирпича. Садики и скверики везде. Очень уютный городок у новомосквичей получился. Непонятно, правда, на какие-такие шиши это изобилие и комфорт. Может, они тут кимберлитовую трубу отрыли неимоверного диаметра? Или жилу золотую исключительной толщины и процентного содержания драгметалла? Набрели мы в процессе гуляния на книжную лавочку. И зашли. Интересовала нас с Екатериной Матвеевной экономическая, демографическая и прочая статистика. А тако же политико-экономическая программа тутошнего правительства. Домыслы и слухи штука, конечно, ориентирующая и направляющая народные массы в нашем лице, но вот загорелось нам получить информацию для размышлений и анализа из первых рук. И нету. Ни сборников статистических, ни сколь-нибудь внятных программных проектов. Нет, нельзя сказать, чтобы местная власть совсем население игнорировала и не делилась с ним планами и надеждами. Были там типа брошюрки с речами и лозунгами. Какие-то цифры в тех рекламных спичах промелькивали. Мутные. Однако даже при беглом взгляде от брошюрок тех густо воняло демагогией и перетягиванием одеяла на самолюбимых. Элита полагала себя обманутою. Все им должны. Все им обязаны. И никто их не любит. Никто не пожалеет. А главное - никто деньгами не делится. Откаты не откатывает. Дань не несет. Производства в протекторате никакого. Предприятия сугубо обслуживающего типа. Автосервисы, кутюрье, салоны массажные, фитнесс-клубы и тому подобный шлак. А вот производителей чегой-то материального как-то не наблюдается. За исключением сфер сельскохозяйственного производства. Фермеры в протекторате продукты производят. И это все их доходы. Но зато расходов!.. Вот непонятно мне! С каких это доходов они город оттюнинговали? На какие это бабосы кормится и содержится вылизывающая элитократов элитная обслуга и прочие элитные холуи? Армию, правда, протекторат не содержат. Ихняя армия на московскую элиту плотно забила. Да и не нужна она Москве. Разве что для форсу. На севере от Москвы - горы. "На которых никто не живет". На востоке - миролюбивые конфедераты. На западе - миролюбивые бразильянцы. На юге - вааще родная кровь. Та самая армия. РА. Пребывающая компос ментис (Compos mentis - в здравом уме лат.) . И положившая на север свою компасную стрелу. Только ОМОНы у них и завелись. Инструмент внутреннего употребления. Орган для внутренних, так сказать, дел. И, кстати, во что обходится содержание тутошнего алертного ОМОНа? Их по городу-то пачками бродит-ездит. Да не одна сотня! Мелькнула цифра в три восемьсот. Аппарат принуждения, понимаешь! Тыщи голов. А они пожрать любят. А прокормить их непросто! А еще и приодеть надобно. И вооружить. И колесами обеспечить. Да и денег им давать надобно. На развлечения. ОМОНы, они не только жениться норовят, но даже и детишек заводят. И все кушать хотят. И всем дай. Да не по разу. А где элитяне новоросские денежные знаки берут? Где ихняя тумбочка? Непонятно мне! По крайней мере очевидного источника я не обнаружил. Нечем Москве на мировом рынке торговать. Даже пиво! Даже пиво тут у них привозное. Немеццкое! Не по мне такой порядок вещей. Ибо непонятно мне! Бродили мы по городу, осматривались по-хозяйски. Мнения нарабатывали. На второй круг пошли. В центр города. В центре города на три этажа вознесся Белый Дом. Ну, очень белый. И даже на оригинал весьма схож. Если издали смотреть - не отличишь. ОМОНами обложенный. Как медвежья берлога охотничьим людом. Только стволы у них в обратную сторону торчат. Вовне. Мавзолея, правда, пока нет. По правую руку храм. По левую руку тоже исторического вида строение из красного кирпича. Напротив, понятное дело, ГУМ. На котором написано - ГИПЕРМАРКЕТ. А посредине как раз и Красная Площадь простерлась. В масштабе один к десяти. Назрел обед. Устроились в другом ресторанчике. За десертом обменялись неспешно накопленными впечатлениями. Катерине город понравился. А чего? Чистенько, уютно. Не пыльно. Население, получая денежные знаки, улыбаеццо. И храм божий перед нами красуеццо. Как положено, православный храм. Это для Кати плюс немаловажный. Гриша от города в полном восторге сделался. Какие тут девчонки клевые! Какие приветливые все сподряд, окромя ОМОНов. Какая тут жисть красивая текет. Удобное для жисти тут место по его мнению. Слушаю я восторги впечатлившегося по самое не могу экипажа, сам пока помалкиваю. На ус мотаю и аргументы в уме шлифую. Рано мне свою точку здрения им излагать. Хотел сомнение хоть какое услышать от них. Фиг! Только Морсик мое умолчание разделил, поднявши ножку на липовый ствол. И тоже, собака, помалкивает. Решил я тему сменить. - А разъясните мне, Григорий, недоумение мое? Каким образом вы, Григорий, знаете русское слово "пендос" и не знаете переносного значения русского слова "косить"? И вааще, отчего вы, Григорий, нехарактерно хорошо, для вашего поколения кубинской молодежи, владеете русской речью? Причем, скорее, литературным ее вариантом? Объяснитесь, Григорий! Расскажите нам о себе? Катя с интересом обратила на парнишку свой теплый сияющий взор, и малыш густо раскраснелся от такого пристального внимания к себе. Но храбро ответил: - У меня мама русская. Она со мной только по-русски разговаривает. И папа часто со мной по-русски говорил. Для практики. - И кто у нас мама? - Надежда Михайловна. Она учитель русского языка и литературы. Была. Пока мы в Майами не уплыли. Когда папа с Фиделем поругался. Я тогда еще маленький был. - А теперь ты стал большой. И красивый. Как твой папа? - это Катюха в допрос включилась. - А кто твой папа? И зачем он поссорился с Фиделем? И кто такой Фидель? Он, наверное, был папин начальник? И зачем твоему папе потребовалось увозить вас с мамой в Майами? Гриша резко замкнулся и насупился. Тягостно помолчав, таки ответил: - Мой папа умер. Уже здесь. На Новой Земле. И снова замолк. Надо как-то разрядить напряжение нежданно возникшее. Переживает парень. И я пустился в разъяснения для Кати: - Фидель, Катя, это тот который Кастро. Фиде?ль Алеха?ндро Ка?стро Рус. Президент Кубы. Человек сложной судьбы и обладатель не менее сложного характера. Я очень уважаю господина ПэЖэ, в смысле товарища Фиделя. - Он же кровавый тиран! Он тьму народа перестрелял! - Да ну, Катя, глупости все это. Он политический лидер, которого не раз пытались укокошить правачеловекалюбивые американские коллеги-президенты. Вот и защищался мужик по мере сил от врагов своих. И справился. Они убивали его, он убивал их. Это нормально. Так, почему же, Григорий, твой папа поругался с руководителем Кубинского государства? Чего с ним не поделил? - Папа сказал Фиделю, что раз русские перестали помогать Кубе, то надо менять внутреннюю экономическую политику. А Фидель назвал папу мелкобуржуазным ревизионистом. И мы уплыли во Флориду. - Твой папа хорошо знал Фиделя, раз имел возможность говорить ему такие вещи... Он был в правительстве? - Нет. Папа был летчиком в ВВС. Он и тут стал летчиком. И... погиб в Латинском Союзе год назад. Он научил меня летать на 'Пайпере', который купил в Майами. - И как долго папа учил тебя летать? - Три года! Как только сюда переехали, так он и начал меня учить! - А сколько ж тебе годиков, дитятко? - На земле было одиннадцать. И тут четыре года уже прошло. - Это тебе, выходит, шестнадцатый годик пошел? - Нет, тут год длиннее. По старому счету мне уже шестнадцать! - Совсем ты большой сделался! Улыбнулся я и подумал: "Новый мир! Кто бы в СССРе мне позволил в шестнадцать учиться на пилота вполне серьезной машины? У никому практически неизвестного человека? Или это я такой обаятельный и влет внушаю окружающим непокобелимое доверие?. Ну-ну. Только скорее тут за слова и поступки свои принято отвечать по гамбургскому счету...' - А отчего из Флориды уехали? Плохо там жилось? - Нормально. - Гриша пожал размашистыми плечами - Папа там встретил дядю Родриго. Стал на него работать. А когда сеньор Лопес собрался уезжать сюда папа решил поехать с ним. - Сеньор Лопес, это Родриго Лопес, кубинский босс в Нью-Рино? - Да. - А скажи мне, Григорий, каков у тебя налет? Сколько времени провел ты в воздусях, пилотируя летательный аппарат? Это раз. Вылетал ли ты самостоятельно? Это будет два. И третье. 'Пайпер' - ты имеешь ввиду Кэб-3? Правильно? Или это был другой 'Пайпер'? - Да. - На других типах летал? Или только на Кабе? - Только на Кэбе. Триста пятьдесят часов. Сам управлял сорок часов. Со взлетом и посадкой. - Отлично! Далее, что ты знаешь об аэродинамике? - Все! В пределах разумного! - Ну, ты, Гриша, орел просто! Смерть от скромности тебе не грозит. Это ничего, что мы на ты? Не в обиде? - Да, нормально. - Тогда, Гриня, я дам тебе толстую-толстую книгу. Она называется ПОХ. Это Руководство по летной эксплуатации самолета Цессна-208 Бе, Гранд-Караван. Потом я дам тебе другую толстую книгу на английском языке. Ты умеешь читать на английском языке авиационно-техническую литературу? И на испанском тоже умеешь? Я горжусь знакомством с тобой, Гриша! А еще я дам тебе много-много листочков на русском языке. И ты узнаешь, как устроен Гранд-Караван и где у него внутри неонка. Потом я дам тебе свою любимую книгу для туповатых, но храбрых пилотов. Книга называется "Метеорология для летчиков" и написали ее товарищи Гальцев и Чубуков. Потом ты внимательно прочитаешь и запомнишь еще одну книгу. Называется она "Летчику о турбовинтовом самолете" товарищей Гуля, Михайлова и других соавторов. Это замечательная книга, из которой ты узнаешь, как следует летать на турбовинтовых самолетах. И почему именно так. Когда ты своими словами расскажешь мне содержимое всех этих книжек и при этом ни разу не ошибешься в формулах, то я дам тебе порулить. Согласен? Гриша сглотнул, вздохнул печально и протяжно и согласился. А куда б ему деться? Посмотрим, что ты мне явишь! Ишь, Жуковский нашелся, на мою седоватую голову. А приятный парнишка. Симпатишный! Посмотрим, что из него выйдет... Пришел Морс и гавкнул вопросительно. - Какие вопросы, молодой военный? - Бегать хочу! Пошли побегаем! Котами пахнет. Отпусти котов погонять! - Обойдесся! Тут злые и нервные ОМОНы кругом шастают. А ты еще так молод. Не те места, не то время. - Вот, ты всегда такой! Сам котов не гоняешь и мне не даешь! А с Гришей можно? - Низзя! Грише уже тоже не до котов. Гриша теперь учиться будет. Денно и нощно! Пока все косточки не сгрызет. - Ну... могу помочь... погрызть... мне не жалко! - У него, у Гриши, косточки научные. Тебе не по клыкам. - Да ну, нафиг, чо я косточков не грыз? Мне любые по клыкам! - Все, молодой военный. Команды урчать не было! Была команда - "Рядом"! Выполнять! Катерина в беседы не вмешивалась, потягивала какой-то местный сок и чему-то улыбалась, всматриваясь в себя. Я разрушил ее грезы: - Катя. Давай поженимся? Прямо сейчас! Пошли, Катя, в храм? Свидетель у нас есть, еще кого на улице поймаем и поженимся? - Что - опешила Катя - вот прямо сразу? - А свадьба? - А чего тянуть? Обвенчаемся тут, пока храм на месте, а свадьбу тоже справим. Как устроимся, с людьми познакомимся, подружимся. Какая ж свадьба без гостей? И без баяна? - Но я не одета!!! Так. Это значит, что она согласна. Здесь и сейчас. Витамин, не вздумай брякнуть по поводу ее мнительности. Если женщина говорит, что она не одета - это не значит, что она раздета. Это мужская логика. Если женщина говорит, что она не одета - это значит, что она одета не так как должно и подобает по случаю. По ее мнению. Это тебе фиолетово-черно, в чем она будет перед попом стоять, с тобою под мышкою. А ей... ей далеко не фиолетово! - Катя! Немедленно возьми, Катя, денег. И поди, Катя, немедленно оденься. Как подобает тебе, Катя! Дабы мне было не стыдно венчаться с тобою, Катя, пред ликом Господа нашего. Ну и зрителям, чтобы было на тебя посмотреть приятно... и завидно, если таковые случатся. Я знаю, что у тебя есть деньги. Но ты, для такого случая, обязана потратить взятые из моих рук. И я не пойду помогать тебе с выбором наряда. Потому, что я тебе не какой-то-там Ретт Батлер-Дворецкий, задутый ветром петь в терновник. Беги, родная, беги. И сей же миг исчезни в недрах окрестных бутиков с глаз моих ... на два часа! Раньше ты все равно не управишься. Я так, думаю. Встречаемся у врат храма. Беги, Катя, уходит время золотое.