— Сказал же, нет. — Но я могу быть очень щедрой, — Алина бросает на меня обжигающий взгляд. — Не только в плане денег. — Дама из графского рода предлагает наёмнику потрахаться? — не выдерживаю и смеюсь, резко убирая пальцы с клавиш. Поворачиваюсь к охранникам и громко заявляю: — Вы слышали? Её сиятельство хотела, чтобы я избавился от вас и помог ей сбежать через некий тайный путь. А взамен предлагала себя. Вы можете представить? — Грязный ублюдок! Графиня бросается на меня, хватает за волосы и пытается расцарапать лицо. Её лицо заливает краской от гнева и стыда. Я только ржу, даже не пытаясь отбиваться. Вмешиваются гвардейцы и оттаскивают Алину от меня. — Это был тот самый последний раз, ваше сиятельство, — строго говорит один из них. — Отныне вам запрещено покидать комнату. — Сволочи! Мерзкая чернь! Мой отец казнит вас всех! И так далее. Бросающую миллион ругательств девушку выводят из комнаты, а я спокойно применяю печать Исцеления, потому что немного расцарапать щеку она мне всё-таки успела. Затем отправляюсь на дальнейшие поиски лестницы. Даже мысли и не промелькнуло помочь Алине. Смысл? Зато теперь, когда Мережковский узнает о моём поступке, зауважает. Поймёт, по крайней мере, что я на его стороне. Я не то чтобы выбирал эту сторону, так получилось. Но я не против. По крайней мере, Николай Павлович кажется честным человеком, который действительно собирается использовать власть во благо. Мне такие по душе. Вместе со Светой завтракаем, а потом я прошу отвезти меня до города. С учётом обстановки, мне предлагают взять коня и ехать самому. На губернаторскую машину или карету могут напасть бунтующие. Что ж, я не против прокатиться верхом. Добираюсь сначала до спортивного клуба и забираю всё необходимое. Потом еду в «Ураган» и вижу бунт воочию. Точней, какую-то маленькую его часть. Группа полицейских крутит мужиков с дубинами, которые решили под шумок залезть в ювелирный магазин. А где-то на соседней улице раздаются крики и испуганное ржание лошадей. Надеюсь, никто не решит ограбить одинокого всадника. А то вот они удивятся, когда я разорву им морды Астральными когтями. Нет, шучу, не буду так жесток. Просто сломаю челюсти печатью Гранита. Вот, кстати, и кандидаты. — Слышь, дворянчик! — мне дорогу преграждают несколько быдловатых типов. — Сумки на снег кидай, с лошади слазь. И можешь топать куды охота. — А если нет? — А если нет — вот эту шнягу в горло тебе запихну, — парень, чьи уши-лопухи напоминают о Тарасе, приподнимает самодельный тесак. — Из рельсы, что ли, выковал? — интересуюсь я. — Дай посмотреть. — С радостью, дворянчик, — скалится типок и машет головой своим, мол, вперёд. — С чего ты взял, что я аристократ, опарыш? — готовлю печать Ужаса. Что-то передумал драться, охота быстрее дела доделать. — Я такой же простолюдин, как и ты. — Не звезди, красивый… Простые на таких лошадях не ездят. Бунтовщики берут меня в полукруг и вот-вот собираются напасть, когда их вдруг настигает Ужас: — НАЗАД! — приказываю я. — Бросьте оружие и возвращайтесь по домам. Если выйдете на улицу в ближайшие три дня — подохнете. Маны я в печать закинул немало, да и магического сопротивления от «пустых» парней ожидать не следовало. В общем, они подчиняются и бегут в разные стороны, побросав оружие. А я действительно хочу посмотреть на тесак. Спешиваюсь и, держа лошадь под уздцы, подбираю клинок. — Вот ты и попался, — раздаётся низкий голос, и к моему уху прикасается дуло винтовки. Алина, дочь губернатора (ныне скинутого) Глава 14 Хренасе, это кто такой бесшумный и быстрый? Я едва успел слезть с лошади, а он уже за моей спиной и тычет стволом в ухо. — Отпусти лошадь, щенок. Не смей тесак поднимать. И на колени. — А-а… Это ты, пёс? — догадываюсь, что меня нашёл охотник, которого я вырубил при первом визите в «Ураган». — Что, ты всё-таки следил за мной? Выбрал удобный момент для мести? — Заткнись! — рычит охотник. — Делай, что я сказал. Активирую духовный доспех, и в следующий миг получаю пулю в затылок. Больно, сука! Марат по прозвищу Таран не такой дурак, каким кажется. Не стал ждать. Лошадь и правда приходится отпустить. Блин, только бы не убежала, на ней моя сумка! Кидаюсь на Марата. Отвлекающий удар рукой пролетает мимо, а вот пинок по рёбрам выходит плотным. Правда, натыкается на магическую броню. — Хочешь потанцевать, мелкий? — охотник отбрасывает винтовку. — Ну, давай! — А ты на что рассчитывал? — встаю в боевую стойку. — Убить меня хотел? — Нет, просто уважению научить! — Зачем стрелял тогда? — Чтоб духовник тебе покоцать! Оправдывая свою кличку, Таран бросается вперёд, но я вдруг поднимаю ладони и кричу: — Погоди-погоди! Одну секунду, пожалуйста. — Чего, бл… — Я только лошадку поглажу. Подхожу к кобыле и леплю ей на лоб печать Метки. Чтобы, если убежит, я мог её найти. — Всё, готово. — Ты точно еб**утый, — усмехается Марат. — Ладно, тем веселее! Погнали! Драться с мужиком, который выше меня на голову и явно опытней, оказывается действительно весело! Ему удаётся несколько раз удивить меня необычными приёмами и ударами под неожиданным углом. Впрочем, я тоже радую его сюрпризами в виде мощных оплеух. Или вот, внезапное сближение, захват и бросок! Приёмы военного груба рулят! Таран ухитряется выбраться из захвата и подскакивает. Продолжаем танцы, у обоих в глазах плещется азарт. Снова идём друг на друга, обмениваемся ударами. Пытаемся выяснить, у кого сильнее кулаки и у кого духовный щит крепче! Увы, наши разборки прерываются бунтовщиками. Они не вдупляют, что перед ними два охотника. Видят дорогую лошадь, сумку на ней, винтовку на земле, и решают, что здесь можно поживиться. Пять мужиков и страшная, как шерстистый аллигатор, баба бегут на нас. Переглядываемся с Маратом и одновременно кидаемся на придурков. — Потом закончим, сопляк! — Как скажешь, дядя! — восклицаю я и первым врываюсь в банду бунтовщиков. Теперь ещё веселее! Раскидываем остолопов, в буквальном смысле. Наши удары разбрасывают их по всей улице. Только уродливая бабища остаётся почти невредимой. Я женщин не бью, а Таран просто отбирает у неё дубину и прогоняет усиленным пинком под зад. Охая и держась за отбитые булки, баба скрывается за углом, бросив стонущих товарищей. Губернаторская лошадь, к счастью, оказалась не из пугливых. И, пока мы дрались, спокойно отошла в сторонку и начала жевать ягоды рябины, висящие на дереве у тротуара. — Хорошо дерёшься, — говорит Марат. — Как там тебя, Котиков? — Котов. Ярослав. — Ага. Ты не думай, что я тебя простил! — охотник тычет пальцем мне в грудь. — Но закончим в следующий раз. А то эти балбесы нам всё испортили. В «Ураган» едешь? — Тебе какое дело? — хитро щурюсь я. — Да насрать мне, — кривится Марат. — Будешь в штабе, командиру привет передай. Скажи, что Таран скоро вернётся и второй класс поднимет! — Может, и передам. Увидимся, пёс.