«Не колышет» Игорь сидел на скамейке перед стадионом и наблюдал за тренировкой футболистов. Под руководством Лёвы сборная четвёртого отряда боролась со сборной третьего отряда, чтобы в конце смены обе сборные лучшими силами слились в общую команду. Как футбол, всё было техничнее, чем раньше, но как игра – скучнее. Угас тот священный огонь, который гнал пацанов на борьбу с соперниками, соратниками и правилами. Когда Цыбастыш и Макерыч бросались бить Титяпкина, когда Гельбич выволакивал Гурьку из ворот, чтобы тот не мешал забить гол, когда Горохов орал, что всё не по закону, – смотрелось интереснее. Валерки рядом с Игорем не было, он ушёл на кружок пения. На месте Валерки как-то незаметно материализовался Димон Малосолов. – Короче, Игорёха, дело на сто рублей! – жарко зашептал он. – Там корпус пустой и комната свободна, а Иришке надо с пионерками гулять!.. – И что? – Ну, погуляй заместо неё! А мы с ней в комнате того, ш-ш! – Димон потёр указательные пальцы друг о друга и заискивающе заулыбался. Он по-прежнему жаждал соблазнить Ирину. Прекрасно зная Димона, нетерпеливого и легкомысленного, Игорь понимал, что тот влюбился по-настоящему, иначе давно снял бы осаду и переключился на другую девицу. – Ирина меня терпеть не может. Согласится ли, чтоб я её выручал? Димон сморщил свою подвижную физиономию, что означало: «Я тебя умоляю! Ради меня, конечно, согласится!» Игорь оставил футболистов без всякого опасения за их благополучие. Вампир Лёва позаботится о порядке. Ирина занималась с теми девочками из средних отрядов, которые не пожелали записаться в кружки. Девочки бродили в некошеной траве вдоль забора, срывали цветы и плели венки. Примеряя венок, Ирина не смотрела Игорю в глаза, но чуть покраснела от смущения и досады. – Я покараулю твоих, – пообещал Игорь. – Спасибо, – еле выдавила Ирина. Сейчас, когда человеческое начало побеждало в ней правильность, она стала даже симпатична Игорю. Девка-то она хорошая, хоть и гадина упёртая. Её правильность – от себя, а не от каких-то вампирских умыслов. Её можно простить. А безалаберному Димону нужна именно такая подруга. Воодушевлённый Димон потащил Ирину прочь, и даже по толстой попе Ирины было видно, что у Малосолова сегодня всё должно получиться. Игоря снова хлестнула острая тоска по Веронике. Девочки, которых пасла Ирина, пришли в восторг, что с ними будет возиться добрый Горь-Саныч, а не строгая Рин Хална. – Мы сейчас двинемся в Дружняк! – объявил Игорь. Ему хотелось быть поближе к Веронике, поглядеть на неё. – Зачем? – спросили девочки. – Скоро конец смены. Предлагаю вам нарисовать открытки, которые подарите мальчикам на Последнем костре. Можете написать свои пожелания и адреса, да вообще всё, что хотите. Это будет память о лагере. Игорь по опыту знал, что девочкам в таком возрасте почему-то важно оставлять о себе какую-нибудь романтическую и многозначительную память. Игорь не ошибся: девочкам идея понравилась. Всей толпой они направились в Дружинный дом. Девочки облепили Игоря, повисли у него на обеих руках и безостановочно галдели: – А у вас есть жена? А на следующее лето вы будете вожатым? А какие цветы вы любите? А вы бывали на море? А правда, что Беклемишева в тюрьму посадят? А кого вы себе взяли бы: кошку, собаку или лошадь? На лавочке у входа в Дружняк директор лагеря Колыбалов беседовал с заведующей пищеблоком. Колыбалов утомлённо обмахивал потное лицо капроновой шляпой с дырочками, а у тётки-заведующей вид был очень недовольный, ведь её отвлекали от возлюбленного капитана Капустина. Игорь оставил табунок девочек в коридоре и заглянул в комнату, где с юными художниками занималась маленькая вожатка Ниночка. Комнату загромождали мольберты, между ними прохаживался Алик Стаховский. – Слушай, Нина, мне нужны альбомные листы, ножницы, карандаши, краски и отдельный закуток, – сказал Игорь. Через десять минут он разместил девочек в шахматном кабинете, который сейчас пустовал, – шахматисты соревновались где-то на улице. – Что рисовать надо? Что писать? – спрашивали девочки. – Рисуйте цветы, бабочек, костёр какой-нибудь, корабли. Пишите чё-нибудь типа «Белый лебедь, лёгкий пух, не влюбляйся сразу в двух!». Потом открытку надо будет фигурно вырезать и сложить пополам. Инструкция девочек вполне удовлетворила. Игорь вышел в коридор. Сейчас, когда его не глушил девчачий галдёж, он услышал музыку – это кружок Вероники репетировал песню в кинозале. Игорь подкрался к залу и тихонько приоткрыл дверь. Вероника сидела возле столика с проигрывателем. Вертелась пластинка. Анастасийка Сергушина стояла перед кружковцами и звонко пела: – Но жизнь не зря-а зовут борьбо-ой, и рано нам трубить отбой-бой-бой! Игорь смотрел на Веронику. Лицо у неё было странно отрешённое, словно это она была птицей, которая падает с неба на скалы. Перед Игорем внезапно появился Валерка. Игорь от неожиданности отступил, и Валерка выскользнул за ним в коридор. – Что-то случилось? – тревожно спросил он. – Да нет, я так, проведать… Игорю не хотелось признаваться, что он тоскует. Валерка возненавидел вампиров из чистого принципа, а Игорь – из-за Вероники. Этот мотив может показаться Валерке недостаточным, и его доверие поколеблется. – Увидел тут директора, думаю, может, попробовать ему всё сказать? Валерка шагнул к окну и посмотрел на Колыбалова. Тётка-заведующая уже удалилась, и директор сидел один, по-прежнему обмахиваясь шляпой. – Не поверит, – убеждённо возразил Валерка. – Правду нельзя говорить. – Вот как? – удивился Игорь. – Лёва или Альберт – правильные, а меня чуть не выгнали. Вампиры – они же получше нас с вами, Горь-Саныч. Послушают их, а не нас. Валерка деликатно не упомянул Веронику в числе вампиров. Из шахматного кабинета выглянула белобрысая девочка. – Игорь Саныч, а как пишется: «сы-дох» или «зы-дох»? – крикнула она. – «Сы-дох», – автоматически ответил Игорь и тотчас спохватился: – Это что у вас за пожелание такое?! Но девочка уже исчезла. – Я всё же рискну, – решил Игорь. – Кто не рискует, тот не пьёт валидол. После прохлады Дружняка солнечное тепло ощущалось как давление света. Чирикали птицы. Издалека доносились детские голоса. Игорь пристроился на краешек лавочки рядом с Колыбаловым. – Николай Петрович, мне кажется, у нас в лагере не всё нормально, – помолчав, осторожно заметил он. Колыбалов сопел, не реагируя, словно никого рядом с ним не было. – Николай Петрович, – настойчиво напомнил о себе Игорь. – Что ненормально? – не глядя на него, раздражённо спросил директор. Игорь подумал: а кого ему бояться? Колыбалов вожатым не начальник. Максимум, что он может, – настучит Свистухе. Ерунда. – У нас в лагере некоторые дети и вожатые становятся вампирами, – спокойно сообщил Игорь. – Я сам видел. Колыбалов обмахивался шляпой и смотрел куда-то вдаль. – Вас это не колышет? – любезно осведомился Игорь. – Лагерь проверяла санэпидстанция, – неохотно сказал Колыбалов. – Пожарные тоже. И общепит. Нарушений техники безопасности и трудовой дисциплины в лагере нет. Несчастных случаев нет. У нас всё в порядке. Лучше займись своими делами, парень. У тебя пионеры безнадзорные. Про вампиров Колыбалов будто и не услышал. Будто вампиры были такой же обыденной вещью, как педикулёз, и потому не стоило уделять им какое-то особое внимание. И тут Игоря осенило: а ведь директор наверняка знает о пиявцах! Он же давно тут работает. Он должен быть в курсе ночных тайн пионерлагеря. Но что он может сделать? Искоренить вампиризм он не в силах. А куда жаловаться на упырей? В милицию? В профсоюз? В обком? Так вампиров никто не поймал. И в лагере всё в порядке. Порядку вампиры не угрожают. Ну и пусть всё катится своим чередом. Пенсия не за горами. – Не жалко вам детей? – спросил Игорь. – У меня свои дети есть, – резонно возразил Колыбалов. На дорожке, ведущей к Дружняку, вдруг появилась Ирина. Она шла так быстро и целеустремлённо, что колыхалась грудь. Лицо Ирины было красное от ярости и стыда. Ирина промчалась мимо Игоря, не замедлив шага. За Ириной спешил виноватый Димон. Игорь встал. Димон схватил его за руку и оттащил в сторону. – Бли-ин!.. – простонал он. – Такой облом, Игорёха!.. – Что, соскочила? – Да всё было на мази!.. – едва не плакал Димон. – Сёси-боси, в постель уже залезли, – и тут эта ваша вожатка припёрлась, Свистунова! Я под койку скатился, как разведчик в тылу врага!.. Ну, полный капец!.. Теперь Иришка ваще никогда снова не согласится! Что за непруха, в рот пароход?!. Сегодня, видно, у всех был день разочарований.