Как ни крути, любые попытки убить Дэн Хуа были заранее обречены на провал. Однако Эвмениды уже не раз доказывали, что могут действовать даже за гранью невозможного. Когда боевые задачи были распределены между участниками операции, Лю Сун с другими бойцами спецподразделения тут же отправились в аэропорт. Ло Фэй и оперативники угрозыска остались в вестибюле на первом этаже дожидаться сигнала к началу действий. Ло Фэй прекрасно знал, на что сделает основную ставку убийца и где должно будет состояться главное событие сегодняшнего вечера. Стоит им установить контроль над этим местом, и у них появится шанс схватить преступника. Хань Хао тоже с нетерпением считал минуты до наступления часа икс. У него оставался единственный шанс переломить ход игры в свою пользу. Дело зашло слишком далеко. Все мосты сожжены, отступать некуда! Чудовищное напряжение явно давало о себе знать. Белки глаз Хань Хао покраснели от полопавшихся кровеносных сосудов. Чем ближе было время посадки на рейс Дэн Хуа, тем сильнее нарастали в нем нервозность и напряжение. Следы крови на селекторе коробки передач в полицейской машине едва не разоблачили его. К счастью, Инь Цзянь прикрыл его на совещании. «Простая оплошность влечет за собой одну грубую ошибку за другой, засасывая в эту пропасть все глубже и глубже… Стоит один раз оступиться, как встанешь на путь, с которого уже нет возврата». Череда ошибок уже завела Хань Хао на самое дно пропасти. Все началось с того вечера год назад… Выпитое спиртное стало первым звеном в этой цепочке. Алкоголь затуманил разум, заметно повлияв на здравость суждений и на скорость реакции. Все это привело к тому, что обычная перестрелка в парке Шуанлушань закончилась страшной трагедией. К тому моменту оба грабителя, Пэн Гуанфу и Чжоу Мин, были загнаны в глухой тупичок внутри декоративной горки. Хань Хао и Цзоу Сюй надвигались на них с двух сторон, перекрыв пути к отступлению. Хань Хао добрался до грабителей первым. Чжоу Мин выхватил пистолет и выстрелил, попав Хань Хао в бедро. Тот не остался в долгу, но из-за опьянения не смог среагировать с привычной для него скоростью. Цзоу Сюй как раз обходил закрывающий обзор выступ, оказавшись прямо возле преступников. Заметив, что Чжоу Мин открыл огонь, он, недолго думая, бросился на него и сбил с ног. Именно в этот момент прогремел выстрел Хань Хао. Выпущенная пуля прошла мимо преступника и попала Цзоу Сюю прямо в грудь, задев сердце. Цзоу Сюя отбросило на преступника. Собрав последние силы, он накрепко придавил к земле Чжоу Мина и вырвал пистолет из его рук. Хань Хао с остервенелой яростью кинулся вперед. Испуганный воинственным пылом полицейских, Пэн Гуанфу не решился вступить в бой и бросился наутек. Хань Хао наставил пистолет на Чжоу Мина, удерживая его на месте. Цзоу Сюю же оставалось жить всего несколько мгновений; он сделал последний вздох и затих. Видя, как на его глазах погиб боевой товарищ, Хань Хао буквально обезумел от горя. Он задрал голову и издал протяжный крик. Чжоу Мин весь съежился от страха и стал умолять пощадить его. Однако безудержный гнев и осознание собственной вины уже полностью овладели разумом Хань Хао; все это наложилось на его опьянение, поэтому он совершенно перестал себя контролировать. Чжоу Мин уже не оказывал никакого сопротивления, но Хань Хао это не остановило. Он упер дуло пистолета в лоб грабителя и спустил курок. Кровь брызнула во все стороны, попав на лицо Хань Хао. Это немного привело его в чувство. Он наконец осознал, что совершил ряд непростительных ошибок, и эти ошибки могут стоить ему карьеры полицейского. Несколько мгновений он провел в мучительной борьбе с самим собой — и решил в итоге скрыть свое преступление. Были выпущены три пули. Хань Хао сделал два выстрела, убив Цзоу Сюя и Чжоу Мина. Еще один выстрел произвел Чжоу Мин, ранив Хань Хао. Имеющихся вещественных доказательств было достаточно, чтобы полицейские сделали правильные выводы о том, что здесь произошло. Нужно было замести следы. Хань Хао отыскал пулю, прошедшую через тело Цзоу Сюя навылет, тщательно вытер ее и отбросил в сторону. Затем выстрелил из пистолета Чжоу Мина в каменную стену, подобрал пулю и намеренно измазал ее в крови Цзоу Сюя. Он успел провернуть все еще до того, как на звуки выстрелов прибежали патрульные из местного полицейского участка, словно сама судьба была на его стороне. Таким образом, истинная картина событий осталась для всех тайной. Из преступника, по ошибке убившего своего товарища и самовольно расстрелявшего безоружного, Хань Хао стал героем, вернувшимся после стычки в ореоле славы. Его имя еще долго не сходило со страниц местных газет, простые люди осыпали его похвалами, а на службе он удостоился высшей награды. Но душевные терзания Хань Хао с каждым днем лишь усиливались. Перед его глазами все еще стояла картина, как рухнул наземь застреленный им Цзоу Сюй. Он не смог стереть из памяти ощущение горячей крови Чжоу Мина на своем лице… Он не мог забыть ничего из того, что произошло в тот вечер. Однако все это следовало оставить в прошлом, предать забвению. Когда Хань Хао сделал первый преступный шаг, утаив нелицеприятную для него правду, он уже отрезал себе путь к отступлению. Он словно одержимый стал разыскивать Пэн Гуанфу, но вовсе не для того, чтобы отдать его под суд, а чтобы собственноручно убить. Убить единственного, кроме него, очевидца тех роковых событий. Вот только как он ни пытался, как ни бился, а найти Пэн Гуанфу не получалось. В конечном счете вмешался вышестоящий начальник, категорически запретив ему и дальше продолжать безумные поиски «обидчика». Хань Хао поневоле пришлось отложить свои маниакальные планы в дальний ящик. Позднее он стал уповать на то, что Пэн Гуанфу так никогда и не попадет в руки полиции. В этом случае его, Хань Хао, преступные деяния навеки останутся тайной. Но судьба решила распорядиться иначе, жестоко посмеявшись над ним. Пэн Гуанфу поймала не полиция, чего так боялся Хань Хао, а кое-кто гораздо хуже. Тот, кто внушал ужас своей безумной жестокостью. Эвмениды. Позавчера вечером, кабинет для совещаний угрозыска Когда Пэн Гуанфу появился на экране проектора, сердце Хань Хао мгновенно ушло в пятки. Убийца, вне всякого сомнения, уже вытянул из пленника информацию о подлинной картине событий в парке Шуанлушань. Этот тип убил всех пойманных им преступников, оставив в живых только Пэн Гуанфу. Исходящую для себя угрозу Хань Хао ощутил всей кожей. В финальных кадрах того видеоролика убийца отрезал Пэн Гуанфу пол-языка, после чего голосом, от которого пробегал мороз по коже, произнес: — Я даю тебе этот шанс. Надеюсь, ты им воспользуешься. Тогда все коллеги Хань Хао решили, что этот шанс был дан Пэн Гуанфу, точно так же, как все они посчитали, что преступник отрезал ему язык, чтобы помешать выболтать полиции некоторые личные сведения о нем. И только Хань Хао смог понять скрытый смысл сказанного. Хотя у Пэн Гуанфу был отрезан язык, он все еще мог писать. Если б они спасли его и доставили в полицию, то он, безусловно, дал бы письменные показания о том, что в действительности произошло в парке Шуанлушань, и стер бы со своего имени клеймо «убийцы полицейского». Поэтому шанс, данный Эвменидами, предназначался именно ему, Хань Хао! Он должен был воспользоваться им, чтобы убить Пэн Гуанфу прямо на месте. Только так он мог и дальше держать свою тайну в секрете. Хань Хао вовсе не был глупцом. Ему, разумеется, не составило труда догадаться, что за этот шанс с него обязательно потребуют что-то взамен. Так и оказалось: вскоре с ним по телефону связался убийца по прозвищу Эвмениды и отметил несколько моментов… — …Ты должен быть мне благодарен, ведь я не стал раскрывать твою маленькую грязную тайну. Сейчас этот шанс в твоих руках. И не мне тебе объяснять, как им следует воспользоваться. — …Непросто?.. Да, разумеется, это задачка не из простых. Но я помогу тебе. На месте сложатся выгодные для тебя обстоятельства. Но так будет недолго. Упустишь время — и поезд уйдет. Ты должен действовать решительно, без малейших колебаний. — …Почему ты молчишь? Еще не решился? Видимо, мне придется красочно описать последствия твоих колебаний… В один миг из героя ты превратишься в преступника. Все узнают, что именно ты убил Цзоу Сюя. Найдутся и такие подлые душонки, которые примутся строить гнусные предположения о твоих мотивах, мечтая смешать тебя с грязью. Все отвернутся от тебя. Никто не поверит в твои оправдания. А вот Пэн Гуанфу не будет сурово наказан; он будет жить дальше и со злорадной ухмылкой наблюдать за твоим падением. Но Цзоу Сюй-то погиб из-за него, это вовсе не твоя вина. И ты, зная это, позволишь ему сплясать на твоей могиле? — …Никто не подумает на тебя. Я только что убил Хань Шаохун, и теперь все знают, на что я способен. Они будут уверены, что это моя работа. Тебе не нужно ни о чем беспокоиться. Я уже установил там бомбу. После того как ты сделаешь свое дело, взрыв уничтожит все улики. — …Зачем мне это? Это своего рода игра. Не попробуешь — не узнаешь, чем все закончится. Хань Хао прекрасно понимал, что его хотят подставить. Что это расставленная для него ловушка. Но у него не было иного выбора. В шахте Хань Хао пытался отослать Сюн Юаня, не желая убивать его. Но тот был непреклонен в своем решении ни на шаг не отходить от Пэн Гуанфу. Для Хань Хао это был наихудший вариант из всех возможных. Но раз уж он предвидел и такое развитие событий, то, разумеется, подготовил план действий на этот случай. Это решение далось ему нелегко. Но одна-единственная ошибка могла стать началом конца, повлечь за собой череду необратимых последствий, все глубже и глубже утягивая его в трясину. Оступившись один раз, легче оступиться вновь. Одна ошибка влечет за собой другую. Хань Хао снова убил своего боевого товарища. Только на этот раз уже не случайно, а умышленно. Сюн Юань никак не ожидал нападения с его стороны. Хань Хао играючи перерезал ему горло ножом. Алая кровь брызнула во все стороны, немного попало и на руку Хань Хао. Следующим на очереди был Пэн Гуанфу. Сюн Юань рухнул наземь. Благодаря могучему здоровью и крепкому телосложению, он умер не сразу. Однако страшная рана на горле лишила его возможности сказать хоть слово. Все что он мог, это, широко распахнув глаза, сверлить Хань Хао яростным взглядом. У Хань Хао не хватило мужества добить Сюн Юаня. Он бросился во тьму шахты, словно пытаясь сбежать из своего личного ада, но в то же время погружаясь в него еще глубже. Взгляд Сюн Юаня преследовал его и там. Жгучий стыд и отвращение к себе набатом отзывались в голове, туманили разум. Поэтому, когда навстречу ему внезапно вышел Инь Цзянь, Хань Хао не сразу узнал его. Действуя рефлекторно, он бросился в драку. В ходе схватки Инь Цзянь испачкался кровью Сюн Юаня, брызги которой остались на руках его убийцы. Именно по этой причине на селекторе коробки передач в полицейской машине оказались следы крови. Когда опергруппа домчалась до больницы, Инь Цзянь, уже при нормальном освещении, быстро обнаружил кровь на своей руке, и в его голову тут же закралась пугающая догадка. Он упрямо отказывался верить своим выводам, к тому же не мог найти ни одного логичного объяснения такого поступка начальника. Все это Инь Цзянь держал в себе. Хань Хао был для него не только руководителем, но также и кумиром и наставником. Мысль о том, что этот идеальный образ разрушится на его глазах, была для него невыносима, поэтому он предпочел помалкивать о своих подозрениях. Позднее на совещании Лю Сун поднял вопрос о следах крови, наделав шуму. И когда Хань Хао сочинил правдоподобное объяснение этому факту, Инь Цзянь остался нем как рыба. Но Хань Хао больше не мог замалчивать происходящее. Он понимал, что Инь Цзянь обо всем догадался и заморочить ему голову уже не получится. Поэтому Хань Хао немедленно устроил с ним разговор с глазу на глаз, в ходе которого выложил своему помощнику все как есть. Поскольку Инь Цзянь был глубоко привязан к своему начальнику, он пообещал держать язык за зубами. Но в то же время категорически отказался мириться с тем, что тот продолжит свой путь по наклонной, поэтому выдвинул свое требование: Хань Хао должен немедленно сложить с себя обязанности руководителя специальной следственной группы, чтобы вновь не стать орудием в руках противника. Однако Хань Хао уже не мог остановиться — преступник, известный как Эвмениды, не оставили «рыбке» и шанса сорваться с крючка. Еще до утреннего совещания группы он связался с Хань Хао по телефону. И этот звонок решил все. — …В шахте была установлена видеокамера. Все, что произошло там до взрыва, записывалось и тут же передавалось на мой компьютер. Поэтому тебе придется продолжить свое участие в игре, хочешь ты того или нет. — …Да, я знаю, что тебе не под силу убить Дэн Хуа. Его постоянно окружают телохранители, так что никто не сможет незаметно подобраться к нему и нанести удар. Разве буду я вынуждать начальника угрозыска совершать убийство на глазах у всех? Нет, я никогда не выдвинул бы такое неразумное требование. Я не хуже тебя понимаю, что ты никогда на него не согласишься. — …Мне всего лишь нужно, чтобы ты немного помог. Ничего сложного. Когда я приду в зал вылета и буду готов действовать, мне понадобится, чтобы ты убрал в сторону нескольких полицейских. Можешь приказать им пойти проверить другое место. Это не составит никакого труда, к тому же не будет выглядеть подозрительно. — …Как видишь, всего лишь пара пустяков, все остальное я сделаю сам. Когда придет время, я сообщу тебе в эсэмэске конкретное место, где буду стоять.