Конечно, ей бы лучше разбудить мальчишек. И не только потому, что надвигалось что-то грозное и незнакомое. Спать на остывшей скале просто неполезно. Но Венди была неопытной матерью. Ей казалось, что раз взяли за правило спать полчаса после обеда, — значит, надо этого правила строго придерживаться. Она не разбудила мальчишек даже и тогда, когда услыхала глухой плеск весел, хотя душа у нее уходила в пятки. Она стояла возле своих детей и охраняла их сон. К счастью, один из них обладал способностью унюхать опасность даже во сне. Питер вскочил, и сна у него как не бывало. Он тут же разбудил остальных. Он стоял неподвижно, прижав ладонь к уху. — Пираты! — крикнул он. Все подвинулись к нему поближе. Странная улыбка заиграла у него на губах. Венди увидела ее и вздрогнула. Когда эта улыбка бывала на его лице, никто не смел обращаться к нему ни с каким вопросом. Все, что они могли сделать, — это молча дожидаться его команды. И она раздалась: — Ныряй! В воздухе замелькали ноги, и через мгновение лагуна выглядела совершенно пустынной. Скала одиноко высилась среди грозной воды, как будто ее самое обрекли на гибель. К скале подплыла лодка. Это был пиратский ялик. В ялике плыли трое — пираты Сми и Старки и с ними не больше, не меньше, как Тигровая Лилия. Руки и ноги ее были связаны. У нее не было сомнений в том, какая ее ожидает участь. Но лицо Тигровой Лилии было невозмутимо. Она была дочерью вождя и собиралась принять смерть с достоинством. Пираты поймали ее в тот момент, когда она взбиралась на их судно с ножом в зубах. На судне не несли сторожевой вахты, потому что капитан Крюк считал, что одно только его имя рождает ветер на море, который и охраняет их судно надежнее всякой охраны. «~~ Во мраке, который они нагнали на лагуну своим появлением, пираты не разглядели скалы и врезались в нее со всего маху. — Держи по ветру, салага! — послышался голос Сми. — Вот скала. Давай свалим здесь эту краснокожую, и пусть тонет. Одной минуты им хватило, чтобы перекинуть девушку из лодки на скалу. Она была слишком горда, чтобы оказывать им сопротивление. По другую сторону скалы две головы покачивались на волнах. Это были Питер и Венди. Венди плакала, потому что в первый раз в жизни столкнулась с трагедией. Питер видел много трагедий, но он их все позабыл. Он не столько жалел Тигровую Лилию, сколько его возмущала несправедливость — двое против одного. Проще всего было, конечно, дождаться, пока пираты скроются из виду. Но Питер никогда не выбирал легких путей. На свете почти что не бывало такого, чего бы он не смог сделать. И вот он решил заговорить голосом Крюка. — Эй вы там, салаги! — окликнул он пиратов. Голос был неотличим от оригинала. — Капитан, — сказали пираты, глядя друг на друга в полном изумлении. — Он, наверное, плывет сюда, — сказал Старки, вглядываясь в темноту. — Мы высаживаем краснокожую на скале! — крикнул Сми в ответ. — Отпустите ее! — донесся до них потрясший их ответ. — Отпустить? — Перережьте веревки и отпустите! — Но капитан… — Живо, — кричал Питер, — не то отведаете моего крюка! — Чудно, — сказал Сми. — Лучше выполняй приказ, — занервничал Старки. — Есть, сэр! — крикнул Сми в темноту и перерезал веревки. Тигровая Лилия мгновенно, как угорь, скользнула в воду. Венди, конечно, пришла в восторг от сообразительности Питера. Но она не сомневалась, что он сам придет от себя в восторг и закукарекает и выдаст себя пиратам. Поэтому она быстро закрыла ему рот рукой. Но в этот момент раздался крик: «Стоп, там, на ялике!» Это был голос самого капитана Крюка. Венди сразу поняла: Крюк тоже находится в водах лагуны. Он плыл по направлению к скале. И поскольку пираты засветили фонарь, капитан быстро достиг ялика. При свете фонаря Венди видела, как железный коготь зацепился за борт, видела искаженное злобой лицо главаря пиратов. Он поднимался на борт, и вода стекала ручьями с его одежды. Венди хотелось немедленно уплыть прочь, но с Питером ничего нельзя поделать. Ему нравилось играть со смертью. К тому же его распирала гордость. «Разве я не молодец? Ах, какой я молодец!» — шептал он. Пиратам не терпелось узнать, что заставило их капитана броситься в воду и приплыть к ним на скалу, но он сидел на скамейке ялика, опершись на свой крюк, и меланхолично молчал. — Что случилось, капитан? — спросили они его робко, но он только испустил глубокий вздох. — Он вздыхает, — сказал Сми. — И опять вздыхает, — добавил Старки. И снова вздох. — Что происходит, капитан? Наконец он им ответил. — Веселенькие игры происходят! — закричал он. — Мальчишки нашли себе маму. Хоть Венди и было до ужаса страшно, но она все равно исполнилась гордости. — Какие печальные вести! — воскликнул Старки. — Что такое «мама»? — полюбопытствовал невежественный Сми. — Он не знает! — не удержалась Венди и тут же подумала, что если бы встречались на свете ручные пираты, то она приручила бы Сми. Питер тут же заставил нырнуть ее под воду. Крюк вскочил и стал пристально глядеть на воду. — Что это было? — Я ничего не слыхал, — сказал Старки и поднял фонарь, чтобы посветить на волны. Пираты стали всматриваться и увидели нечто странное. Это плыло по волнам гнездо, в котором неподвижно сидела, высиживая птенцов, птица Нет. — Гляди, — сказал Крюк, как бы в ответ на вопрос Сми. — Вот это и есть «мама». Смотри и запоминай. Гнездо свалилось в воду, но мать никогда не предаст своих детенышей, даже если они еще не вылупились из яйца. Что-то дрогнуло в его голосе, точно он вспомнил свое детство, но он тут же отогнал всякие воспоминания, взмахнув своим когтем. Сми, на которого птица произвела сильное впечатление, в удивлении глядел на проплывающее гнездо. Но подозрительный Старки заметил: — Если она мама, то, может, она болтается тут, чтобы помочь Питеру. — И я того же опасаюсь, — сказал Крюк. — Капитан, — сказал Сми, — а не могли бы мы выкрасть у мальчишек их маму и сделать ее своей? — Богатая мысль, — сказал Крюк и тут же начал набрасывать план операции: — Мы утащим их всех вместе. Мальчишек отправим на дно, а Венди будет нашей мамой. Снова Венди забыла об осторожности. — Да никогда! — закричала она. — Что это? Но они опять ничего не смогли разглядеть. И подумали, что, может, это на берегу прошелестел опавший лист. — Так вы согласны, мои разбойнички? — спросил Крюк. — Вот моя рука, — сказали оба торжественными голосами. — А вот — мой крюк! Клянитесь! И они поклялись. Ялик все еще находился возле скалы, и Крюк неожиданно вспомнил про Тигровую Лилию. — Где краснокожая? — спросил он резко. — Все в порядке, капитан, — отозвался Сми. — Мы ее отпустили. — Отпустили?! — заорал Крюк. — Ты сам приказал, — сказал Сми. — Ты крикнул нам из темноты, — подтвердил Старки. — Сера и ад! — завопил Капитан. — Что это еще за надувательство ? Его лицо почернело от злости, но он увидел, что они в самом деле верят в то, что говорят. И он испугался. — Ребята, — сказал он, слегка поеживаясь, — я такого приказа не давал. — Странно, — сказал Сми. И они все заерзали на лавках. — Дух, который царит в эту ночь над лагуной! — закричал Крюк, но в голосе его была дрожь. — Слышишь ли ты меня? Тут бы Питеру резонно было бы помолчать. Но он, конечно, не смолчал. Он тут же отозвался голосом самого Крюка: — Печенки-селезенки, черти и дьяволы, я тебя слышу! Надо сказать, что в этот отчаянный миг Крюк даже не дрогнул, а Сми и Старки в ужасе прижались друг к другу.