– У Гихара лучшие коневоды. И лучшие лошади. – Мошенники и кровопийцы, – Ксандр скривился. – Мой прадед, сын прапрадеда и лакхемской девы, сумел заключить договор. Он помог гихарцам справиться с кочевниками, а взамен получил лошадей. Таких лошадей, которые были способны здесь выжить. Ричард посмотрел на меня виновато. Кажется, местные лошадки несколько отличаются от привычных мне. – Последними к торговле подтянулись Острова… Тычок и за горами протягивается синее-синее море, в котором разбросан мелкий бисер островов. Между ними шныряют лодчонки, а вот огромных белоснежных кораблей здесь нет. – Пираты и разбойники, – проворчал Ксандр. – Они сохранили древнюю силу, – Ричард глядел на острова задумчиво. – И научились говорить с морем. – И потому весь флот Лакхема бессилен перед этим отребьем. – Они давно уже занимаются тем, что разводят белую рыбу в подземных пещерах, а еще растят ракушки, из раковин которых добывают особую краску. Они питаются морским зерном. И редко покидают родные Острова. Вот начинаю подозревать, зачем мне все это рассказывают. – А это Виросса, – Ричард коснулся последнего мертвого участка карты. – Земли Севера. Суровый край, где царит холод. И живут люди, называющие себя детьми богов. Мой предок ходил их воевать. Но не слишком неудачно. Ричард почесал кончик носа. – Он потерял весь легион и сам едва не погиб. Но оставил запись, что девы Севера сохранили исконную силу. И взял себе одну в жены. – И ты хочешь… – Жениться, – терпеливо повторил Ричард. – На какой-нибудь принцессе… Вот ведь… А запросы растут, что говорится, не по дням, а по часам. И вот по щелчку пальцев просто девица благородного происхождения превращается в принцессу. – А они там вообще есть? – поинтересовалась я, облизывая пальцы. Пахлава оказалась на диво вкусной. Особенно эта вот миндальный горьковатый привкус удался. И сладкая. И острая. Только Ксандр провожает каждый кусок задумчивым взглядом. Жалко, что ли? Сам вон не ест почти. Может, мертвым оно и не надо? – Есть, – вздохнул Ричард печально так и потупился. – Много. К сожалению. – Почему «к сожалению»? Мужская логика определенно осознанию не поддавалась. – Потому что выбрать сложно. А… тогда да. Выбор – дело такое. – Разберемся! – пообещала я, погладив живот. В конце концов, подумаешь, задача… принцессу добыть. Антонина Егоровна, чай, и посложнее задачи решала. А я уж сколько лет при ней. Так что справлюсь. Как-нибудь. Глава 7 О сложностях выбора «Воскликнула тогда прекрасная дева: О, ужаснейший, что хочешь со мной сотвори! Подвергни меня мучениям и издевательствам, обрати гнев свой на плоть мою, изглумись над добродетелью, но никогда-то душа моя не окажется во власти твоей!» «Повествование о жизни благочестивой девы Эуханты Бродийской, силой молитвы своей и верою одолевшей сорок и четырех демонов, писанное монахом-аскетом». Портреты принцесс Ричард… купил. Точнее поручил покупку доверенному человеку, который уж и расстарался. Опыт у него был, пусть даже в прежние разы подыскивал он вовсе не невест, но, как сам сказал, невелика разница. И вот в зал внесли шкатулки с миниатюрами. Пять. Наверное, хорошо, когда есть выбор. И Ричард честно пытался его сделать сам, сперва вглядываясь в лица, пытаясь понять по ним, какова эта принцесса на самом-то деле. Получалось не ахти. Потом вовсе закрывал шкатулки, менял местами, присваивал номера, кидал кости, но каждый раз испытывал преогромное разочарование. И не покидало чувство, что он совершает ошибку. Демоница сыто икнула и погладила живот, который проглядывал по-над штанами тонкой полоской кожи. Кожа была белой. А в книгах писали, что все-то демоны краснокожие, а порой и вовсе черные, ибо в мире Хаоса солнце весьма зло. Ошибались? Ксандр покашлял, помогая выйти из задумчивости. – И-извините, – сказал Ричард несколько поспешно и подвинул к демонице первую шкатулку. Он даже знал, чей портрет внутри, ибо успел изучить и портреты, и шкатулки, которые только с виду казались одинаковыми. Демоница откинула крышку. Вытащила кругляш миниатюры и уставилась на изображение с видом премрачным. – Знаешь… Намалеванная девица была слегка косоглаза, и Ричард надеялся, что причиной тому косорукость живописца, а не природный дефект потенциальной супруги. Нос у нее был круглым, как и щеки, и сама-то она целиком, хотя на портрете девица представала лишь частично, но наличие определенных округлостей можно было оценить. С куда большей старательностью живописец намалевал платье и драгоценности.* Платье было пышным, как и прическа дамы. – Летиция Ладхемская, – пояснил Ричард. – Тут и сестра её есть, младшая. Он сам вытащил портрет и положил рядом. – Близняшка? – уточнила демоница. – Нет. У них разница три года. – А выглядит, как близняшка. Даже косоглазие… хотя это, может, семейное. Если и вправду обе косые, то брать не рекомендую. Возможно, признак наследуется, а на кой тебе косоглазые дети? Ксандр вновь кашлянул. И сказал: – Это не они косят, а руки кому-то отбить надо. На самом деле обе девы славятся своею красотой. Летиции исполнилось двадцать один. Ариции – восемнадцать. – И еще не замужем? – демоница поменяла портреты местами и сказала: – Никакой разницы. Это да, сам Ричард тоже долго и с каким-то упоительным интересом выискивал различия, но не нашел. Он даже подписал портреты. С обратной стороны. Чтоб не перепутать ненароком. – Старшая должна была сочетаться с Аквином Ирнейским, наследником Ирнейского царства, но тот умер. – Какая неприятность. – Я тут не при чем! – поспешил заверить Ричард.