Лист. И линия змея. И еще лист. Имена. Факты. Ксандр не стал бы врать. Не так. Не с фактами. Факты ведь легко проверить. Но если допустить даже не мысль, тень мысли, что все может быть так, как говорит Ксандр, то… получается… – Мне нельзя жениться? – Не знаю, – Ксандр осторожно забрал лист. – Понимаешь, я бы хотел сказать точно. И может, это был бы идеальный вариант. Архаги уходят. А с ними и тьма покидает мир. Демоны остаются вовек по ту сторону его, а здесь наступает эпоха всеобщего благоденствия. Заманчиво. Проклятье, до чего заманчиво. Всего-то и надо, уйти. Ведь никто даже не требует смерти. Просто тихая жизнь в старом замке, в привычной пустоте. И тихая же смерть от старости или по иной какой причине. – Проблема в том, что… я не уверен. – Ты же сам мне это показал! – Показал, – согласился Ксандр. – Но я тоже могу ошибаться. И чего-то не понимать. Недопонимать. Может… может, тьма слабеет сама по себе? Независимо от нас? Или наоборот, мир призывает нас, когда тьма усиливается? Не количество прорывов растет по мере появления новых Архагов, а наоборот? Архагов становится больше, когда крепнет тьма? И да, может, ничего не случится, когда тебя не станет. Или наоборот, все произойдет именно так, как было сказано? И что тогда? Ксандр сложил бумаги. – Если бы я был уверен, что наша гибель пойдет на пользу миру, я… нашел бы способ. И это прозвучало вполне искренне. – И что нам делать? – Ричард понял, что окончательно запутался. – Мне? Дальше искать. Я хочу отправиться… туда. – Нет. – Ричард! – Нет! – Ричард тряхнул головой. – Это опасно. – Я мертвый, между прочим. Мне сложно навредить. – Смотря что считать вредом. Ты мертвый. И ты… создание тьмы. Не мне говорить, как остаточная сила способна повлиять на тебя. Мне бы не хотелось… делать то, что не сделал мой дед. – А сможешь? – Ксандр оскалился и в какой-то момент показалось, что вот оно, истинное лицо. Лича. Немертвой твари, которая способна с легкостью выдрать глотку человеку. – Смогу, – Ричард выдержал взгляд. – Но мне будет больно. – Ты всегда был слишком чувствительным для Повелителя Тьмы. – И название мне не нравилось, – согласился Ричард. – Какое-то оно… пафосное, что ли? Повелитель… тьмой нельзя повелевать. Её можно сдерживать. Если повезет. Уживаться. Притерпеться друг к другу, как к неудобному, но уже ставшим привычным соседу. Он вздохнул. И Ксандр тоже. – Но съездить туда стоит, – сказал он. – Может… отправить кого? – Кого? – Кого-нибудь… живого. – Из живых тут я и демоница. А её, сам понимаешь… я съезжу. – Нет! – Почему? – Это опасно, – Ксандр сцепил руки за спиной. – Ты Архаг и… и тебя почуют. Она обрадуется. Тьма. И твари её. И… мы давно живем спокойно. Легионы, конечно, дремлют и восстанут по слову твоему, но сам знаешь, что от них осталась едва ли четверть. Ричард подавил вздох. Верно. И надо бы заняться. Он давно собирался, но… – Химеры измельчали и свирепости поутратили. – Иначе им было бы сложно ужиться с людьми. Ты знаешь. – Знаю. Это была моя идея, в конце-то концов, но… лошадей и тех мало. Случись что, их даже на один легион с трудом хватит. Нет, Ричи, нельзя. Тебе нельзя. – А кому можно? – Не знаю… может, кого из охотников послать? – Ксандр сделал вид, что размышляет, хотя Ричард готов был поклясться, что над этой проблемой он думал давно. Очень давно. Но почему бы не поддержать игру. – Охотник погибнет. Скорее всего. А то и вляпается в остаточное пятно, и оно нам надо, новую тварь выискивать? – Можно отряд. – Отряд новых тварей выловить будет сложнее. Ксандр хмыкнул. – Говори уже, – Ричард опустился в кресло. В этой части библиотеки кресла были на диво неудобными, словно намекали, что не стоит задерживаться в хранилище, что не предназначено оно для душевных бесед. – Орден. – Что? – Орден Света. Паладины. – Ты… в своем уме? – Нет. То есть, да, в своем. Послушай. Это, конечно, звучит довольно бредово. Но с другой стороны они же заявляют, что борются со злом. Вот пусть себе едут и борются. – Они, между прочим, тебя злом считают. И меня, – заметил Ричард и подумал, что только кромешной ночью в голову могут забрести настолько странные идеи. И главное, не просто забрести, а показаться вдруг на удивление логичными, даже правильными. – Это они просто нормального зла не видели, – Ксандр занял второе кресло, где лежала мягонькая подушечка, расшитая лилиями. Стало быть, давно в хранилище ошивается, вон, и подушкой озаботился, что весьма актуально. Ричард и сам не отказался бы. Кресла в библиотеке стояли жесткие. – Думаешь, мы им покажем нормальное зло и они усовестятся? – На это я бы не рассчитывал. С совестью у людей отношения сложные. Но вот попробовать… – Они меня убить пытались, между прочим. – Но не убили же! – И тебя. – И меня не убили, – Ксандр раздражал своей умиротворенностью. – Сам посуди. Во-первых, они живые. Во-вторых, рыцари, а стало быть, чему-то их там да учат. – С нами бороться. – В-третьих, глядишь, и решим… наши неразрешимые противоречия. Надежные люди говорят, что и им в последние годы несладко приходится. Зла-то, почитай, не осталось. – Такое возможно? – Ну… как сказать? Люди по-прежнему пакостят. Убивают, грабят, насилуют. Мошенники опять же. Но с этим обычная стража справляется. А вот порождения тьмы – это редкая редкость. Дошло до того, что многие в них и не верят. Подобное было сложно представить. – Скажу больше, – Ксандр кривовато усмехнулся. – Многие и в тебя не верят.