– Но это же абсурд! – вскочив со стула, воскликнула Клелия и принялась мерить кабинет быстрыми шагами. – По-вашему, женщина должна терпеть издевательства, пока ее не прикончит муж, потому что в нашей стране нет закона о расторжении брака? И Муссолини даже пальцем по этому поводу не пошевелит? – В общем и целом дело обстоит именно так… – Возмутительно! Это просто возмутительно! – Клелия, присядьте и успокойтесь, – попросил адвокат. – Я не прошу вас вернуться к мужу. Мы сейчас составим письмо, в котором вы уведомите его, что хотите пару дней провести с отцом. Вы недавно похоронили мать, посему никто не может вам в этом отказать. Обратиться в Сакра Рота мы сможем только после разговора с дуче. – Если бы мой отец не был парламентарием, мне пришлось бы вернуться к мужу? – Да… – Но это же несправедливо. – Полностью с вами согласен. – Даю вам слово, если мне удастся избавиться от этого кошмара, я сделаю все, что в моих силах, чтобы другие женщины не попадали в подобную ситуацию! Всю дорогу до дома Клелия молчала. Она была потрясена и рассержена. Прежде она практически ничего не слышала об эмансипации. Тот факт, что она сама оказалась в бесправном положении, заставил ее взглянуть на вещи по-иному. От адвоката Де Санктиса Клелия узнала, что спустя десятилетия, после первого конгресса 1908 года, женщинам удалось добиться лишь малой толики гражданских прав: им разрешили распоряжаться собственным имуществом и свидетельствовать в суде без разрешения отца либо мужа. Однако, вступая в брак, женщина лишалась всех своих гражданских прав. Все решения по поводу совместной жизни и воспитания детей принимал муж. Де Санктис рассказал ей, что во многих европейских странах есть ассоциации, ратующие за равенство полов и выступающие за юридические и политические реформы. Среди требований, за которые борются такие ассоциации, – женское избирательное право и доступ к образованию, прежде всего к высшему. И хотя во время Первой мировой войны женщины вышли на рынок труда, сменив ушедших на фронт мужчин, это изменение носило лишь временный характер. Фашистская доктрина вернула все на круги своя: женщины полностью зависели от мужчин, а все попытки борьбы за собственные права приравнивались к подрывной деятельности. – И что теперь будет? – спросила Клелия отца, едва они вошли в дом. Федерико бросил пальто на кушетку в прихожей и вздохнул. – Завтра постараюсь поговорить с дуче. Объясню ему ситуацию. Надеюсь, он пойдет нам навстречу. – Папа… Мне очень жаль. – Знаю, сокровище мое, знаю. Если все пойдет по плану, вот увидишь, ни с тобой, ни с твоим идиотом мужем ничего не случится. – А что с ним сделают? – Не знаю, но думаю, его попросят держаться от тебя подальше. Клелия понимала, что своим поведением поставила отца, депутата от фашистской партии, в щекотливое положение. Впрочем, она и не думала отступать, намереваясь отвоевать свободу не только для себя, но и помочь остальным женщинам, которые оказались в похожей ситуации. Поэтому, устроившись в магазин Адели Фенди, она попросила адвоката о новой встрече. 8 Рим, 2 декабря 1940 года Бутик Фенди Адель не жалела ни сил, ни времени, чтобы научить Клелию тому, как вести себя с покупателями и обслуживать самых разборчивых клиентов. Советы Адели и плотный график работы в магазине на виа Плебишито стали для Клелии настоящим спасением. При выборе меха и ткани для будущих изделий Адель не признавала полумер – в ход шли только самые лучшие материалы. Под ее пристальным оком работа в мастерской кипела. Адель не скупилась на замечания даже собственным дочерям. В магазине царили порядок, чистота и вежливые манеры. А качество товара, разнообразие расцветок, форм и материалов выгодно отличали его от прочих римских бутиков. Клелия все схватывала на лету: она быстро научилась отличать сумку через плечо от сумки-почтальона, клатч от сумки-кошелька, классическую сумку от саквояжа. С начала ее «обучения» прошел почти месяц. Клелия моталась с виа Плебишито на виа Пьяве и допоздна задерживалась в мастерской, чтобы увидеть воочию, как рождаются сумки, ремни и меховые изделия марки Фенди. Она чувствовала, как то, чем она занимается, увлекает ее все больше и больше. В один из понедельников, второго декабря, Клелию официально приняли на работу. В силу своего положения в обществе Клелия не робела перед самой изысканной клиентурой. Адель познакомила ее с постоянными покупательницами и подсказала, как себя с ними вести. В магазин захаживали и аристократки, и представительницы буржуазии, и состоятельные иностранки, но, хотя война еще не нанесла ощутимый урон магазину, количество покупателей уменьшалось с каждым днем. По словам Адели, хорошая продавщица – это вежливая и милая девушка, которая может поддержать беседу на любую тему и помочь тем, кто еще не определился с выбором, не прибегая к лести. – Ты не должна навязывать товар, – сказала ей однажды Адель, после того как одна из покупательниц сначала едва не довела до слез продавщицу, а затем выскочила из магазина, так ничего и не купив. – Но Вивиана же показала ей все на свете… – Бывает. Ничего страшного. Пойми – твоя задача не продать, а понять, чего хочет клиент. – Но… – начала было Клелия. Однако Адель сделала ей знак замолчать. – Естественно, магазины держатся на плаву благодаря продажам. Но не стоит забывать, что, если покупатель вышел от тебя недовольным, ты проиграл. А вот если человек ничего не купил, но вышел, довольный вежливым обслуживанием, он обязательно вернется. В обучении тому, как управлять магазином и обращаться с изысканной клиентурой, Клелия и мечтать не могла о лучшей наставнице. Впрочем, девушка быстро училась. Некоторые продавщицы просто диву давались, с какой скоростью она постигала основы ремесла. – А чему тут удивляться? – спросил ее отец, после того как дочь с довольным видом пересказала ему услышанное в магазине. – Или они думают, что девушки из приличных семей дуры? Хотя не стоит их разубеждать. Пусть это будет твоим козырем. Но правда состояла в том, что Клелии нравилось ходить на работу, вставать по утрам и нестись в магазин. Будничные заботы вносили в ее жизнь толику свободы, от которой она отвыкла, живя с мужем. Чувство легкости, окрылявшее ее за прилавком, ни шло ни в какое сравнение с ее жизнью до замужества. Да и работа бок о бок с такой энергичной женщиной, как Адель Фенди, пошла ей на пользу. Дружеские отношения, связывавшие Адель с Маддаленой, переродились в светлую, не омраченную тоской и скорбью память о последней. Осознание того, что мать гордилась бы ей, добавляло Клелии решимости взять реванш над мужем. Попав в магазин Фенди, Клелия поняла, как высоко можно подняться благодаря мастерству и творческой жилке. Бутики Фенди ничуть не уступали, а то и превосходили конкурентов. Эдоардо с Аделью были опорой друг для друга и в жизни, и в работе. Видя их вместе, Клелия просто глаз не могла оторвать от этой удивительной пары – их взаимопонимание и доверие были отличным подспорьем в общем деле. Адель решила сделать Клелию своей правой рукой. Окрыленная таким доверием, Клелия поняла, что испытывает к этой женщине не только благодарность, но и почти дочернюю привязанность. Путь Адели к успеху, полный трудностей и лишений, был отличным примером для подражания. Всестороннее образование, такт и положение в обществе позволяли Клелии беседовать на равных с женами политиков и представительницами знати. А поскольку молва о мастерстве Адели быстро разнеслась в светских кругах, то количество изысканной публики в магазинах росло с каждым днем. – Будь добра, неукоснительно следуй графику, – сказала ей Адель. – Поблажек я не делаю даже для своих дочерей. – Мне поблажки ни к чему, – отозвалась Клелия, примеряя новые рабочие туфли. – Адель, эти туфли как вторая кожа! Адель улыбнулась. – Мы специально сделали их такими мягкими. Тебе же придется стоять у прилавка с утра до вечера! – Какая прелесть! – А теперь послушай меня. Мои продавщицы всегда безупречны и чувствуют себя в магазине как рыба в воде. Вот и ты должна научиться принимать покупателей, как гостей у себя дома. Клелия брала на заметку и старалась запомнить все наставления Адели. Применить все на практике было не так-то просто, но Клелия не могла подвести свою наставницу. И ее старания увенчались успехом. – Не опаздывай! Приходи всегда за несколько минут до открытия. Не забывай про форму! Адель взяла руки Клелии в свои и внимательно осмотрела ее ногти. – Замечательно. Подпиливай и покрывай ногти лаком. Посетители смотрят не только на товар, но и на твои руки. Клелия согласно кивнула. Адель обращалась с ней мягко и на равных. Девушка поняла, как много зависит от продавщиц. Стоя за прилавком, они были лицом Фенди. Клелию грела мысль, что Адель сможет ею гордиться. Придет время – и она оправдает возложенное на нее доверие. Обучение Клелии продлилось две недели, в течение которых Адель постаралась обучить ее всему, что может пригодиться в работе. Успехи ученицы порой превосходили ожидания наставницы. Клелия ничуть не робела и со всеми находила общий язык. – Каждая покупательница должна чувствовать себя в центре внимания, – говорила Адель, показывая Клелии различный крой меховых накидок. – Говори с ними на любые темы. Нам, женщинам, нравится болтать, когда мы делаем покупки. Будь собой, веди себя естественно. Постепенно Клелия освоилась в магазине. – Относись к работе как к занимательной игре, – нередко повторяла Адель. – Хорошая продавщица не будет ничего советовать до тех пор, пока ее об этом не попросят. Твоя задача – намекнуть. Впрочем, все зависит от того, с кем ты имеешь дело. Некоторым не нравятся даже намеки. – А как я это пойму? – Тебе дадут понять, когда лучше не лезть с советами. Жди знака от покупательниц. – Хорошо. Адель усмехнулась. В первый рабочий день служанка подняла Клелию на рассвете. Девушка попросила разбудить ее пораньше, чтобы как следует подготовиться. Позавтракав, Клелия оделась и устремилась навстречу своему первому рабочему дню. И хотя Адель твердила ей, что все будет хорошо, сердце Клелии трепетало от волнения. Накануне вечером она не могла уснуть и тревожилась, что утром будет уставшая и бледная. Стояла прекрасная солнечная погода. Всю дорогу от дома до магазина Клелия думала о том, как ей повезло – ведь ее заботило только то, как наилучшим образом справиться со своими обязанностями. На переполненных улицах чувствовалось приближение Рождества. Прохожие торопились по своим делам, будто войны и в помине не было. В магазине Клелия узнала от Адели, что та пригласила нескольких давних покупательниц, а те, в свою очередь, приведут дочерей и подруг. Услышав об этом, Клелия просияла – Адель старалась сделать все, чтобы она поскорее забыла о пережитом насилии и погрузилась в приятные спокойные будни. Накануне Адель посоветовала ей принарядиться и накраситься для пущей уверенности. – Ты готова? – спросила ее Адель за несколько минут до открытия. – Да, – выдохнула Клелия. Адель удовлетворенно кивнула. После обеда она намеревалась сходить на виа дель Плебишито, оставив Клелию и Вивиану на виа Пьяве. В свои сорок лет Адель обладала тактом и безграничным терпением, какие редко в ком встретишь. – Клелия, ты где? – раздался голос Вивианы. В это время Клелия в подсобке складывала на полки отрезы меха, которые до этого показывала покупательнице. Она еле держалась на ногах, за целый день ей так и не удалось присесть.