– Я начала его делать, но у меня не было подходящих фотографий ноутбука и Сан-Франциско. Я хотела раздобыть их попозже и забыла. Мани осуждающе посмотрел на меня. – А что с представлениями о твоем будущем? А с дневником успеха? Ты вчера записала туда хоть что-нибудь? – У меня других забот хватало, – пробормотала я. – Я боялась, что потеряю тебя, и не могла думать ни о чем другом. – Это мне понятно. Но именно такую ошибку часто допускают люди, которым не хватает денег. У них всегда множество срочных дел, а на важные дела времени не остается. – Не понимаю. Разве могло быть что-то важнее, чем то, что тебя могут забрать? – Я же сказал, что тут я тебя понимаю. А перед приездом тети? Какие у тебя были отговорки? – Я была так рада, что смогу заработать много денег, выгуливая Наполеона. Мани с серьезным видом взглянул на меня: – По этому поводу я скажу тебе три очень важные вещи. Во-первых, свои замыслы надо выполнять даже в том случае, если возникают трудности. Когда дела идут хорошо, все дается очень легко. Но лишь когда появляются настоящие проблемы, становится видно, чего стоит тот или иной человек. Лишь немногие в такой ситуации сохраняют последовательность и реализуют свои решения. А люди, сумевшие заработать много денег, способны активно работать даже тогда, когда у них больше всего проблем. Я задумалась. Что-то похожее я уже слышала. Кто же мне это говорил? Ах да, Марсель. Это был его второй загадочный совет: «Когда все идет нормально, то заработать может каждый. Но только трудности показывают, кто есть кто». Да, мне еще многому надо научиться. Мани кивнул. – Проблемы будут всегда. Тем не менее ты каждый день должна делать то, что важно для твоего будущего. Для этого тебе хватит и десяти минут. Но от этих десяти минут зависит все. Большинство людей остаются такими, какие они есть, потому, что не находят этих десяти минут. Они ждут, когда изменятся обстоятельства, и не хотят понять, что сначала должны измениться сами. Помолчав немного, лабрадор продолжил: – Эти десять минут нужны для того, чтобы ты изменилась. Лучше всего, если ты поклянешься, что начиная с этого момента всегда будешь делать записи в дневник и представлять себе свое будущее. Что бы ни случилось. Каждый день. Я подняла правую руку и поклялась, что начиная с этого дня буду делать все, как он сказал. – Во-вторых, – продолжал Мани, – ты должна выполнять все эти задания и тогда, когда дела идут прекрасно. Я удивленно посмотрела на него. Что он имеет в виду? – Когда ты нашла работу, то была в таком приподнятом настроении, что даже забыла о том, что должна делать. Как видишь, существуют тысячи вещей, которые способны сбить тебя с пути. Поэтому ты должна твердо выделить себе время в течение дня, чтобы выполнять эти задания. Я задумалась. Это было не так просто. К вечеру я уже устану. Днем всегда куча разных дел. Остается только утро. Но ведь тогда придется раньше вставать… – Не забывай, речь идет всего о десяти минутах. Мани, как всегда, читал мои мысли. Я согласилась. Однако мне было понятно, что это будет непросто. Я решила, что буду вставать на десять минут раньше, быстро умываться, чтобы окончательно избавиться ото сна, и садиться за дневник. – И вот еще что, – продолжал Мани. – Знаешь, почему ты не нашла фотографии? Потому что не следовала правилу 72 часов! – Что еще за правило? – спросила я. – Оно очень простое. Если ты что-то задумала, то должна выполнить это в течение 72 часов. Иначе у тебя, скорее всего, никогда не дойдут до этого руки. Я опять задумалась. Похоже, в этом что-то есть. Я уже много раз в своей жизни строила какие-то планы, которые затем не выполнялись. Но ведь я многое и сделала. Видимо, Мани все-таки прав. А поскольку он всегда был прав, я решила последовать его совету. Я твердо решила выполнять все свои замыслы в течение 72 часов. Долги: что мои родители делали неправильно Внезапно я вспомнила о Наполеоне. О черт, чуть совсем не забыла про него! Я предложила Мани пробежаться до дома Ханенкампов, чтобы вывести Наполеона на прогулку. О папиных долгах мы решили поговорить после ужина. Беседа обещала быть интересной. Ведь среди трех моих самых больших желаний было стремление помочь родителям выбраться из долгов. А Мани сказал, что это очень просто. «Вот было бы здорово, если бы я могла помочь папе с мамой», – думала я и счастливо улыбалась. Господин Ханенкамп уже ждал у окна. Наполеон, завидев меня, радостно заскулил. Я поздоровалась с хозяевами и отправилась с обеими собаками в лес. Но едва мы добрались до опушки, как Наполеон сорвался с места и помчался как ужаленный. Он увидел кролика и решил за ним погоняться. Я свистела и звала его, но он не слушал. Его интересовал только кролик. Мне не оставалось ничего другого – только ждать. Я решила, что Наполеона надо в первую очередь обучить послушанию. Примерно через 5-10 минут он наконец вернулся. Все оставшееся время мы занимались дрессировкой. Я хвалила и угощала его за малейшие успехи. Кроме того, Мани тоже выполнял каждую команду, которую я отдавала. Это очень здорово помогало в работе. Во всяком случае, через пару часов Наполеон уже хорошо выполнял команду «сидеть». Я отвела его домой и гордо продемонстрировала Ханен-кампам успехи их собаки. Госпожа Ханенкамп просто не могла поверить своим глазам. Всплеснув руками, она сказала: