Хотела бы она его поцеловать первой? Да она скорее умрёт, чем решится на такое! Она вообще не понимает, почему испытывает столько всего рядом с ним (и к нему тоже). Почему не отталкивает и не бежит сломя голову? Она же знает, чего на самом деле стоят подобные речи из чистейшей патоки… по крайней мере, чего они стоили для Софии Клеменс. - Я бы с большим удовольствием попробовала воды, потому что из-за сильного головокружения уже не могу ни дышать, ни соображать… И если я сейчас не присяду, то, боюсь, вам придётся нести меня на руках. И, наверное, только тогда Эвелин заметила, как крепко держалась за его плечо и лацкан чёрной жилетки, буквально вцепившись мёртвой хваткой в атласную ткань дорогой материи и в то, что пряталось под ней – в твёрдые, как живой камень, мышцы мужчины. Жаль, что материя мешала ощутить его кожу именно на прикосновение, как и собственный испуг помешал узнать, каково это – целовать самого Дьявола-искусителя в губы. Но тогда бы она точно лишилась не одних только чувств, а чего-то более ценного. - Тебе плохо? – ему пришлось отстраниться и вглядеться в её лицо (вернее, в глаза и не скрытую маской часть лица), чтобы убедиться, насколько всё было плохо для девушки и него самого – горе-совратителя. Желание, потянуть за концы завязок карнавальной маски на её затылке, чтобы снять ту ко всем чертям, в который уже раз за этот вечер было подавлено практически насильно. Был ли он разочарован и раздосадован? Возможно. Но не настолько, чтобы закончить очередное поражение каким-нибудь постыдным бегством с этого двора. Его ещё вело и довольно-таки сильно, и едва ли данное состояние можно было списать на магию первой летней ночи и выдуманного им же мистического воздействия аргентинского танго. Его завёл совсем не танец, и раскалённые под кожей разряды сексуального воспаления продолжали разливаться возбуждающими приливами по мышцам и нервам вовсе не из-за стандартных движений танцевальных па. - Да… как вы догадались? – её пальчики действительно дрожали, крепко-крепко вцепившись в его жилетку, так же, как и её взгляд распахнутых на всю ширь бездонных глаз держался за его лицо едва не осязаемой мёртвой хваткой. Его ломало от острого желания выругаться прямо ей в губы и оплести её лебединую шейку всей пятернёй, и не потому, что она только что поломала его идеальную ловушку самой банальной фразой и скрытой в её немощном голоске иронией. Пока он и сам не находил объяснения оглушившей его вспышке более-менее контролируемой злости. По сути с ним такое было впервые – его впервые отвадили от жирного куска сочной добычи, на которую он прилюдно пускал слюни уже бог весть сколько времени, и впервые он действительно хотел довести начатое до своего логического конца. Только ему не дали. Разбередили аппетит до болезненной изжоги пьянящими ароматами и одурманивающими эфирами сладкого предвкушения, убедив тщеславный разум пресытить его истомившуюся плоть долгожданным вкусом упавшего в его руки плода. А потом ещё и ударили по пальцам. Но не отрезвили. Временно напомнили, где его место. Чем и разозлили, пусть и не столь явно. - Что тут у вас случилось? Лин, с тобой всё хорошо? – Полин хоть и не сразу, но всё-таки заметила, как они покинули центр дворовой площадки, направившись в сторону домов к небольшому патио из деревянных столов и скамеек под навес перголы, оплетённой лозами столового винограда и вьющегося жасмина. Долго раздумывать не стала, тут же последовала за обоими беглецами, не скрывая обеспокоенного волнения крайне назойливого соглядатая. Как говорится, не прошло и минуты, как их настигли за попыткой перевести дыхание. - Просто стало нехорошо… Не рассчитала сил для подобного танца. – Эвелин только и успела, как присесть за ближайший стол на край скамьи под пристальным надзором своего кавалера по танго. Казалось, тот тоже не собирался отходить от неё ни на шаг и не на секунду. И расстояния не увеличивал ни на дюйм, маячил за спиной невыносимо осязаемой тенью, усиливая следы от своих недавних прикосновений именно своей поглощающей близостью. И ей всё чудилось каждое мучительное мгновение, что он вот-вот поднимет руку и снова коснётся её. Не важно где и как. Просто не даст ей забыть, что это такое. Его прикосновения. Его тепло. Искорки сладкой неги чужих касаний, рассыпающиеся по коже будоражащими вспышками и сонмом головокружительных ощущений, под захватывающим воздействием коих хотелось невольно закрыть глаза и отдаться их проникновению, как омывающим волнам тёплого моря. Даже не нужно было глотать новых порций крепкого алкоголя, чтобы вызвать столь сильное опьянение, достаточно позволить этому человеку завершить то, что он так хотел с ней сделать. Жаль, что она слишком этого боялась, что даже чрезмерное любопытство не смогло перекрыть более сильные страхи. - Мисс Эвелин попросила воды. Насколько я ещё помню, кто-то желал промочить себе горло иного рода напитком. Если кому-то нужно что-то ещё, самое время пополнить список своими заказами, пока я ещё здесь. - Я не прочь выпить вместо воды чего-нибудь покрепче. – видимо, кто-то в тот момент воспользовался нестабильным состоянием девушки и проговорил всё это голосом Эвы. Едва ли бы она сказала нечто подобное, если бы пребывала в трезвом уме и твёрдой памяти. - Ты уверена, что тебе сейчас нужен алкоголь? – не то, чтобы Полин так уж выглядела озадаченной данным заявлением подруги, но, по крайней мере, её волнение было не поддельным. - Если только немного… - на самом деле, Эвелин боялась посмотреть на стоявшего рядом Киллиана Хейоурда. Хотя избавиться от него, пусть и не несколько минут, почему-то как хотелось, так и наоборот. Объяснить ни первое, ни второе она тоже не смогла бы, во всяком случае, второе по любому. Словно боялась, что с его уходом она перестанет ощущать то, в чём продолжала тонуть, наверное, уже не мене десяти минут. Одно дело, если бы ей всё это не нравилось, но в том-то и дело… Собственное тело предавало такой же неуёмной жаждой к данному опьянению, как и голодом по банальной пище, как и слабостью, от которой немели конечности, а веки и затылок наливались свинцовым гнётом. Ещё немного, и она вцепится в его руку и попросит не отходить. Не сейчас. Ещё рано. Слишком хрупкие нити, протянувшиеся между ними, и раны от прошивших их игл ещё болезненны и свежи. Пусть ещё раз коснётся и скользнёт по ним успокаивающей анестезией… Одурманивающей, свойственной только его пальцам, его близости и его голосу. - Может хочешь вернуться домой? - Нет! Не бери в голову. Ты ведь так сюда рвалась, на эти танцы… И мне просто немного стало нехорошо. Выпью, и сразу же приду в себя. - Точно? Может ты что-то не договариваешь? – последний вопрос Полин рискнула задать после того, как её кузен наконец-то оставил их сбившуюся над Эвелин компанию, довольно поспешно исчезнув, как говорится, в неизвестном направлении. - Что я могу не договаривать? - Ну… не знаю. Килл тебе ничего такого не говорил? Или предлагал?.. - Ничего такого, на что бы я не смогла бы ответить. Честно, Пол, всё нормально. Просто не рассчитала силы. Вернее, не ожидала, что всё окажется настолько головокружительным. - И поэтому ты заказала дополнительного алкоголя, чтобы окончательно снесло голову? Всё может быть, поскольку Эва сама была уже не уверена в собственных решениях и связанных с ними желаниях. Например, ей очень сильно хотелось отделаться от так не кстати появившейся подруги. А вот почему?.. Это уже совершенно иного рода вопрос. - Клянусь, мне УЖЕ лучше! Просто надо было отдышаться и прийти в себя. И выпить. И, бога ради, перестань так за меня переживать. Я уже большая девочка, вполне могу отличить хорошее от плохого. - Боюсь, ты понятия не имеешь о чём говоришь. Слово «хороший» никогда не являлось ведущей чертой натуры Килла. Данное понятие вообще никогда не было ему присуще. - Но ты ведь была не против, когда он пригласил меня танцевать? - Вот именно, танцевать. А на счёт остального… - Остальное – никто и нигде не планировал. Я просто присела передохнуть и выпить воды, заодно полюбоваться окружающим местом. Пол, серьёзно. Если бы всё так было плохо, разве ты бы рискнула привезти меня сюда? - Килл бывает весьма настойчив и упрям, если задастся какой-то целью или возжелает что-то заполучить. И, судя по его поведению, он пригласил тебя далеко не из-за сочувствия или желания скрасить твоё одиночество. И он не из тех молодых людей, которые преследуют юных барышень только ради возможности сорвать с их уст невинный поцелуй. В этом плане, поцелуи в губы его совершенно не интересуют. - Неужели ты думаешь, что он сумеет получить что-то большее? Где, здесь? - Не думай, что он не найдёт нужного способа. И он всегда добивается того, чего хочет. Всегда! Что ж, Эвелин и без того не строила никаких радужных иллюзий на счёт безродного кузена Полин д’Альбьер. Она итак всё это время держалась от него как можно дальше не только физически, но и мысленно. Вернее, до сего времени. До их первого парного танца, пока не позволила ему спровоцировать себя и развести на сумасшедшие чувства. - Всегда? И скольких он уже сумел так… добиться? - Ты действительно хочешь это знать? - Тогда зачем ты об этом заговорила? Зря Полин сняла маску, когда приехала сюда, теперь по её лицу можно было читать, как по открытой книге: неподдельный испуг с судорожным блеском в раскрытых во всю ширь глазах, выбеленные из-за отхлынувшей крови щёки. Она действительно боялась, хотя и не понятно, чего больше – сказать подруге правду или оставить всё, как есть. Но тогда грозила большая вероятность, что… - Чтобы ты не обожглась, как это произошло с другими до тебя. Не ты первая и не ты последняя. Просто сейчас ты так удачно подвернулась под его руку. Прости, что говорю такое, но ты для него вообще даже не вариант. И это вовсе не потому, что ты какая-то там недалёкая или слишком наивная, но для него ты выглядишь именно такой – очень лёгкой, чуть ли не доступной добычей, заполучить которую ему не будет стоить никаких существенных усилий. Я говорю это вовсе не из-за желания тебя задеть или оскорбить. Напротив. Не хочу, чтобы ты там думала на его счёт бог весть знает что. Ты же сама в курсе кто он такой и что между вами не может быть ничего похожего хоть на какие-то близкие отношения… - А как же ты и Крис? Или ваш случай – единственное исключение из правил? – нет, она вовсе не думала отвечать со зла, в надежде поддеть подругу за почти схожую ситуацию. Ежели и говорить на чистоту, Эвелин вообще ни о чём не думала в этот момент. По крайней мере, ничего такого, чтобы кипеть от злости и желать десять казней египетских на голову того, кто их заслужил сегодня, как никто другой. Наоборот, столь невозмутимого умиротворения она не испытывала уже очень давно. Или неестественного спокойствия, почти подозрительного, свойственного, наверное, лишь схожему мёртвому штилю перед приближающейся бурей. Полин даже пришлось присесть с ней рядом, дабы взглянуть газа в глаза практически в упор и сжать обескровленные ладошки Лин в своих горячих пальцах, тем самым показывая крайнюю серьёзность своих намерений и чистосердечную искренность в каждом своём жесте и слове. - Я и Крис – это совсем другое. Во всяком случае, в Кристофере я уверена, как ни в ком другом. Он всегда был мне верен и не искал на стороне лёгких приключений, чего не скажешь о Килле. Никогда не помнила его кем-то увлеченным в серьёз и надолго. Вернее, так называемые «серьёзные» увлечения сводились лишь к тому, насколько неприступной выявлялась та или иная особа и сколько требовалось усилий для её завоевания. - Почему же ты раньше ничего такого о нём не рассказывала? - Потому что я думать не думала, что он додумается дойти до подобного с тобой. Я же его предупреждала и не раз на счёт этого вечера. - Но он ничего ещё не сделал. – Эвелин с трудом сдерживала ироничную улыбку, оставаясь всё такой же ни к чему не причастной и даже несколько отстранённой. Может от того, что знала о Хейуорде и без того много чего занимательного? А тот, в свою очередь, знал много чего про неё. - Поэтому я тебя и предупреждаю на его счёт именно сейчас. Конечно, я в курсе, что ты далеко не такая, какой выглядишь со стороны, но он-то этого не знает и, боюсь, может перейти некоторые границы дозволенного. А я не хочу, чтобы ты пострадала от его глупости. - Я понимаю, Пол, поэтому и говорю, что здесь он ничего не сможет мне сделать, тем более под вашим бдительным присмотром, и, если я сама не позволю ему зайти слишком далеко. - Но ты же действительно не позволишь? Пришлось изобразить самую искреннюю и утешительную улыбку, на которую Эвелин вообще была способна, и даже пожать руки Полли в ответ. - Могу даже поклясться, что не здесь и не сегодня. - Ты только не подумай, Килл не такой уж и плохой человек, но… что касается женщин… Тут иногда мне хочется его не просто стукнуть, а заехать по его симпатичной мордашке чем-нибудь посущественней и от всей души. Глава тридцатая - Конечно, это не божоле-нуво и не изысканный коньяк двадцатилетней выдержки, но по-своему приятный и вполне себе даже женский напиток. – Киллиан вернулся на редкость быстро, разве что успев разминуться с Полин и Кристофером, ушедшими танцевать новый «тур» дворового танго. Интересоваться, где в подобном месте, да ещё в такое время, мужчине удалось отыскать оплетённую лозой бутылку с пока ещё неизвестным содержимым и парочкой медных кружек, Эвелин не стала. Ей хватило и того, что он сдержал своё слово, исполнив её прихоть с завидным рвением и впечатляющей услужливостью. Да кто вообще и когда-либо спрашивал её, чего она хочет и тут же бежал выполнять её желания? - Это пуаре – грушевый сидр. Я бы назвал его самым подходящим напитком для утоления жажды, прекрасно освежающим и даже способного удовлетворить большинство пресыщенных вкусов. И, главное, от него сильно не опьянеешь. – удивительно было и слушать Хейуорда, и наблюдать за его действиями. То, как он открывал бутылку и не спешно, со знанием дела, наливал плодовое вино на внутреннюю стенку далеко не изысканной кружки, будто это хрустальный бокал. Как и что говорил с очаровывающей грацией в каждом жесте и степенном движении. Встреть она его именно сегодня, в жизни бы не поверила, что он работает портовым грузчиком, а его мать – хозяйка самого большого в городе борделя. К тому же, чёрное ему несомненно шло, особенно лёгкий шёлк сорочки и не менее дорогостоящая итальянская шерсть стильных брюк, чей новомодный фасон лишь недавно дошёл до подобных Гранд-Льюису уголков земного шара прямиком из Парижа. Ну не тянул он на обычного чернорабочего, как бы не пытался сам убедить в обратном окружающих его людей. Порода и воспитание пробивались наружу, подобно повадкам и окрасу смертельно опасного хищника, даже в состоянии покоя, таящего в себе угрозу, которую не скроешь ни за усыпляющими речами, ни за очаровывающими движениями манипулятора-иллюзиониста. - То есть… хотите сказать, что вы и не думаете меня спаивать? – Эвелин приняла протянутую к ней кружку обеими ладошками, не удержавшись от соблазна поднять взгляд к лицу мужчины. Эдакая смесь кокетливой невинности и в голосе, и в лёгкой улыбке, и в манере смотреть чуть исподлобья. Конечно, он не сумел устоять перед древнейшим женским оружием, чей сладкий яд был способен смягчить любое каменное сердце сильнейшего пола. Тёмные губы Хейуорда дрогнули в ответной усмешке, цепкий взор матёрого хищника лишь слегка передёрнуло мутной дымкой поплывшего сознания расслабившегося победителя. - Спаивать женщину – весьма рискованное занятие. Никогда не знаешь, как она поведёт себя в тот или иной момент. Хотя… изначально подобная мысль закрадывалась в мою голову. – всё так же не спеша, он закрыл бутылку пробкой, будто действительно никуда не спешил, наслаждаясь каждой секундой происходящего, проделанного, воспринятого и более будоражащего предвкушения перед предстоящим. И, как это ни странно, но ей нравилось наблюдать за тем, что и как он делал, и едва ли это можно было списать на лёгкое опьянение. Опыта ему было явно не занимать. Слишком много всего в этом большом и крайне опасном теле – мощь и грубость простого работяги с изяществом и утончённостью грациозного кугуара. - Вы всегда так самонадеянны? - Только когда потраченные силы и время оправдывают своих ожиданий. Она так и не отвела от его лица взгляда, пока делала небольшие глотки ароматного напитка с ярко выраженными нотками душистой груши. Смелости в эти моменты ей тоже было не занимать. Уж она-то прекрасно понимала, что такое смотреть глаза в глаза засевшему в засаде хищнику. Ничего хорошего не жди в любом случае. - И какова же ваша цель, мистер Хейуорд, что вы так в открытую сознаётесь о своих «загадочных» намерениях? Ваши потраченные силы и время уже оправдали свои ожидания? - Мне казалось, что мои намерения достаточно конкретны. – он даже с манерной ленцой оперся ладонью о край столешницы, буквально нависнув над девушкой, чтобы с подчёркнутым интересом в чуть прищуренных глазах следить за всем, что она делала, говорила, а, главное, за каждым изменением на её невинном личике. – Хотя одно моё желание остаётся всё таким же неизменным с того момента, как мы пересеклись в переулке де Фарм. Снять с вашего лица эту… раздражающую маску. - Серьёзно? С чего это вдруг? Уже забыли, как я выгляжу? - В последний раз я видел вас с открытым лицом на ярмарке несколько недель назад, так что, в любом случае освежить память мне бы не помешало. - Может это покажется странным, но именно в ней я ощущаю некоторую… защищённость. Пусть даже все эти люди больше никогда и не где со мной не пересекутся, но полная анонимность, как-никак, даёт определённое преимущество. И даже что-то вроде расслабляющего чувства свободы. - Советую не увлекаться этим чувством, иногда оно бьёт в голову похлеще крепкого алкоголя.