Эбби удивилась, но Сибил уже вошла в магазин, и они с Клементиной остались наедине. — Нам не о чем говорить! — коротко бросила Эбби. — А я думаю, есть о чем. Я заметила, что ты на меня сердишься, Эбби, и я не могу тебя в этом винить. Я вовсе не хотела поссорить вас с Джеком — просто я видела, как ты шла вчера вечером в ту сторону, вот и решила, что ты могла что-то заметить. Мне правда очень жаль, что Джек теперь считает тебя виноватой в этом случае с воротами. Эбби смутилась. Клементина, похоже, говорила искренне. — Не стоит волноваться. Я просто надеюсь, что мистер Хокер найдет баранов, особенно Наполеона. — Я просто уверена, что так и будет. Появилась Сибил и продемонстрировала девушкам очаровательный детский комплект с пинетками и нежноголубой шапочкой. — Это защитит малыша от солнца, когда Марта будет с ним гулять. Правда, прелесть? А теперь пойдемте-ка в «Эмпориум» к Мак-Эвою — и вы подберете себе что-нибудь миленькое для танцев. — Сибил вся лучилась от удовольствия. — Затем заглянем в обувную лавку Уильяма Шу. Они не прошли и десятка шагов, как им навстречу направились две пышно одетые дамы в сопровождении элегантного мужчины. Судя по шикарным платьям, дамы не были обитателями деревенских поместий или ферм — в их облике сквозил лоск истинных горожанок. Сибил пришла в восторг от этой встречи. — Бернис! Эсмеральда! Леонардо! Что вы делаете в Клэре?! — Сибил, дорогая! Дамы немедленно расцеловали воздух возле щек друг друга, а мужчина сказал: — Мы подыскиваем реквизит для нашей новой пьесы. Его акцент выдавал скорее уроженца лондонского Вест-Энда, чем Южной Австралии. — О, это замечательно! — Сибил сияла от счастья. — Девочки мои, позвольте представить вам Леонардо МакБрайда, режиссера Театральной компании Рубинштейна. — Дамы, я польщен! — отозвался Леонардо, учтиво приподнимая шляпу. — Эбби — моя компаньонка. А Клементина — добрый друг моего сына Джека, — продолжила Сибил. — Девочки, а это — Бернис Винсент и Эсмеральда Дижон. Без них невозможно представить Театральную компанию. Дамы разулыбались и обменялись приветствиями с девушками. — Сибил, не хочешь ли выпить с нами чаю? — спросила Бернис. — Возможно, ты могла бы подсказать нам, где можно найти нужный реквизит в этом очаровательном городке. То, с какой интонацией он произнесла слово «очаровательный», сразу подчеркивало: ничего общего с очарованием Клэр в глазах Бернис не имел. — О! Конечно, но… — Сибил заколебалась, неуверенно глядя на Эбби и Клементину. Было видно, что ей до смерти хочется поболтать со старыми друзьями, но и оставлять девушек одних она не решалась. — Сибил, отправляйтесь-ка в чайную вместе со своими друзьями! — улыбнулась Клементина. — Мы с Эбби сами пройдемся по магазинам и встретимся с вами чуть позже. — Ты уверена, Клементина? — все еще колебалась Сибил. Потом она взглянула на Эбби. — Конечно, миссис Хокер! Идите, — кивнула Эбби. Она чувствовала себя все хуже и хуже, вернулась тошнота, и сейчас девушка мечтала только о том, чтобы посидеть где-нибудь в тишине и спокойствии. — Отлично! Тогда через час встретимся в чайной? — просияла Сибил и отправилась вместе со своими бывшими коллегами вниз по улице. Эбби и Клементина шли по тротуару, когда Эбби вдруг позеленела, торопливо метнулась в проулок — и ее вырвало. Ела она сегодня совсем мало, но желудок содрогался от болезненных спазмов. — Эбби, что с тобой? — спросила Клементина, последовав за девушкой. Эбби не отвечала. Она прошла по проулку туда, где виднелся небольшой зеленый дворик, и устало опустилась на скамейку, стараясь дышать глубже и размереннее. — Почему бы нам не пойти к доктору, Эбби? — Клементина присела на скамейку рядом с Эбби. — Ведь совершенно очевидно, что ты больна. — Нет. — Эбби задыхалась от новых приступов дурноты. — Это скоро пройдет. — А если не пройдет? Если станет хуже? С тобой что-то не в порядке! Эбби знала это. Более того, впервые ей пришло в голову, почему с ней может твориться такое — и она разрыдалась. — Эбби?! — Клементина была искренне удивлена. — Что с тобой? Ты что-то скрываешь! Эбби кивнула. Ей нужно было обсудить происходящее… а Клементина выглядела такой искренне встревоженной… — Так что же, Эбби? Доверься мне. Эбби взглянула на Клементину глазами, полными слез. — Обещайте, что не будете меня осуждать! В том, что случилось, нет моей вины. — Разумеется, я не собираюсь тебя осуждать! — Я думаю… мне кажется… я беременна! — Что?! — Клементина была уверена, что ослышалась. В следующий момент она подумала о Джеке — и сердце ее рухнуло в пятки. Она выглядела настолько шокированной, что Эбби заторопилась с объяснениями. — Эбенезер Мэйсон опоил меня и… Она не могла произнести это слово, но видела, как на лице Клементины вспыхнуло понимание. На самом деле Клементина испытывала величайшее облегчение. — Это кошмарный человек! — совершенно искренне выпалила она, чувствуя себя практически счастливой. Джек был здесь ни при чем — и это было замечательно. Вряд ли он теперь захочет приобрести «порченный товар», как бы хорошо ни относился к Эбби до того. Кроме того, Клементина была уверена, что Джек не захочет растить сводного брата Хита Мэйсона. Эбби неожиданно предстала совершенно в новом свете. Она больше не представляла для Клементины никакой угрозы. — Бедная, бедная Эбби! — воскликнула Клементина почти искренне. — Какая ужасная ноша — и ты несешь ее в одиночестве. Но я сделаю все, чтобы помочь тебе. Эбби почувствовала громадное облегчение. Разделить этот груз, поделиться им с ровесницей — она мечтала об этом. — Сибил знает? — спросила Клементина. — Она знает, что Эбенезер Мэйсон сделал со мной… но не знает, что я могу носить его ребенка. Слезы заструились по щекам Эбби, и Клементина, достав из сумочки платок, протянула его девушке. — Ты должна удостовериться, Эбби. А для этого нужно пойти к доктору. — Мне стыдно… — Ты должна знать! Так или иначе. И я пойду с тобой к доктору. Вставай! Клементина решительно поднялась, и вслед за ней поднялась и Эбби. Она пылала от смущения. — Спасибо, Клементина… Эбби думала, что Клементина хочет поссорить их с Джеком, а она оказалась таким хорошим другом… ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ Клементина и Эбби направились к дому доктора Кларенса Эшбурна. Войдя в дом, Клементина деловито сказала знакомой сестре милосердия: — Эта молодая леди пришла на прием к доктору, Синди. Клементина хорошо знала Синди Свенсон — та шила ей платья. — Боюсь, доктор уехал до конца недели, а то и на всю следующую, — извиняющимся тоном ответила Синди. — У него снова разыгралась подагра. Он знает, что ему нельзя помидоры, но многие пациенты платят за лечение продуктами, доктор не всегда может удержаться. Кларенс Эшбурн был известен как своей подагрой, так и любовью к свежим томатам. К сожалению, с годами подагра обострялась все чаще, и временами доктор попросту не мог ходить. — О, как жаль! — Клементина нерешительно посмотрела на Эбби. Визит к доктору сулил унижение и отчаяние — однако лучше уж было убедиться в том, что Эбби действительно беременна. Клементина умирала от любопытства, и потому вполне искренне расстроилась из-за отсутствия доктора Эшбурна. — Пойдем, Клементина! — дрожащим голосом попросила Эбби. Остатки храбрости улетучились, и теперь она боялась узнать правду. — Я могу прийти и в другой день. — Здесь принимает еще и доктор Мид из Берры, — сказала Синди. — Если хотите, могу записать вас на прием в следующие полчаса.