Прямо перед Линдси лежала ее раскрытая сумка, из которой виднелась упаковка скальпелей, купленная для Кристины. Линдси захотелось большего! Схватив одно из лезвий, она медленно вонзила его себе под ноготь, закричав от боли. Ей понравилось… Слизав кровь с кончика пальца, она закрыла глаза, растворяясь в моменте. – Схвати меня за волосы! – крикнула она. Блондин послушался. Обмотав длинные волосы Линдси на кулак, он потянул их на себя, продолжая работать тазом. Линдси чувствовала его внутри. Слышала, как его дыхание становилось чаще, а стоны громче. Вонзив скальпель под тот же ноготь, скрипя зубами, она произнесла: – Ударь меня… Шлепок по ягодице оставил красный отпечаток на коже. Следом еще один, но уже менее хлесткий. – Сильнее! – закричала Линдси, вонзив скальпель глубже. Несколько ударов прошлись приятным жжением. Блондин двигался быстрее, нанося все более хлесткие шлепки по ее ягодицам. Хлопки коротким эхом отражались от стен. Крики Линдси пронзали мрак комнаты, пока блестящий скальпель проникал в плоть. – Еще сильнее! Но вместо очередной порции боли, Линдси почувствовала его губы у себя на спине. Он начал целовать ее шею, убрав прядь волос в сторону. Язык парня танцевал вдоль изгиба позвоночника. Зажав скальпель в кулаке, Линдси закрыла глаза, ощущая, как острие метала проникло в кожу. Повернувшись к блондину передом, дыша полной грудью, она уложила его спину: – Мне не нужны твои сраные ласки, – сказала Линдси, сев на него сверху. – Я хочу, чтобы ты меня трахал! Тебе понятно? Парень недоуменно кивнул, и лишь после этого Линдси начала пускать бедрами волны. Одной рукой она положила ладони любовника себе на грудь и зажала соски между его пальцев. В другой руке Линдси держала скальпель. Она чувствовала, как кровь капала со сжатого кулака на простыню. – Сильнее, – Линдси закрыла глаза, продолжая двигаться. Он сжал соски, но все равно недостаточно. Посмотрев на него сверху вниз, Линдси врезала блондину пощечину. Парень промолчал, но по его лицу было видно, что подобные игры ему начинали нравиться все меньше. Линдси опустила голову и поцеловала его. Выиграв очередную битву языком, она прикусила губу парня так сильно, что у него пошла кровь. Увидев темно красную струйку, стекающую с подбородка, Линдси едва не испытала оргазм. Она начала работать бедрами еще активнее, впиваясь ногтями в грудь любовника. Откинув скальпель в сторону, Линдси растерла свою кровь из открытой раны на ладони по его коже. Вновь выброс адреналина! Смотря на темно бордовые полосы, чувствуя пульсацию внутри себя, Линдси приходила в восторг. – Полегче, хорошо? – сказал он. – Заткнись и делай свое дело! – простонала Линдси, ощутив весь спектр эмоций от происходящего. В какой-то момент она так сильно вошла в кураж, что даже не заметила, как ее липкие от крови пальцы сомкнулись на шее парня, лишая его кислорода. Посмотрев на обезумевшее лицо блондина, налившееся красным, Линдси сама перестала дышать! Момент разрядки был близок как никогда! Но ее партнер решил скинуть с себя разгоряченную Линдси и разразиться матом. – Ты с ума сошла?! – закричал он, вскочив с кровати и взглянув на свою окровавленную грудь. – Совсем больная? Линдси не могла остановиться. Только не сейчас! Она опустила руку между ног и начала ублажать себя, глядя на обезумевшего от всего происходящего блондина. Парень в шоке смотрел на сумасшедшую девушку, получающую неописуемый восторг от вида крови на его теле: Линдси лежала к нему передом, смотря в его испуганные и в то же время удивленные глаза. Рельефный торс, растрепанные волосы, припухшая от укуса губа! – как только взгляд опустился на изодранную грудь парня, Линдси тут же кончила, заполнив помещение своим безудержным криком. – Больная, – сказал блондин, натягивая трусы. Линдси ничего не ответила. Она просто растеклась на кровати, глубоко дыша. Когда дверь комнаты закрылась, после ухода любовника, Линдси еще раз вспомнила свои руки, сомкнутые на его шее, вспомнила укус, вспомнила вкус его крови у себя на губах. Это было незабываемо… Положив голову на пропахшую потом простынь, она закрыла глаза и мгновенно уснула. *** Убийство Фрэнка Чейза потрясло весь город. Для большинства его жителей комиссар был настоящим героем. Он остановил таких монстров, как Архитектор и Маркус Морлоу. А эти люди умели навести ужас на кого угодно. Никто не забыл их злодеяния. Похороны начальника полиции прошли максимально масштабно. Транспортная колонна мотоциклов и автомобилей, сопровождающая катафалк, оцепила целую дорожную полосу. На кладбище собралось столько народу, что встать было некуда. Сотни знакомых и коллег пришли попрощаться. Чейз обрел свой авторитет делами, а не пустой болтовней перед журналистами и камерами, как многие до него. В глазах окружающих он заслужил достойный уход. Конор Торн стоял за спиной Джой, изредка почесывая неровную щетину на подбородке. Всю дорогу до кладбища Феникс выглядела спокойной, возможно, даже чересчур, но, когда полицейские в форме подняли ружья и сделали финальный залп в честь погибшего коллеги, колени Джой дрогнули. Она схватила Оливера, стоящего рядом с ней, за руку и закрыла глаза. Парень держался, но по его лицу было видно, что давалось это с большим трудом. Конор не знал природу их отношений с Чейзом, но, по-видимому, комиссар с мальчиком были близки. Гроб опустили в землю. Хмурое небо словно нарочно разразилось дождем. Тихие всхлипы собравшихся затерялись в шуме небесных слез. Конор расправил зонтик, и прикрыл головы Джой и Оливера. Феникс же, казалось, не замечала ничего вокруг. Даже когда ее попросили сказать пару слов в память об отце она лишь отрицательно помотала головой. Незнающие ее люди выглядели удивленными, но тот, кто общался с Джой ближе, подобным поступком шокирован не был. Насколько Конор мог узнать Джой за эти дни, проведенные вместе, она не тот человек, кто привык обнажать душу, тем более на глазах у сотен людей. Подойдя к могиле, дочь комиссара кинула горсть влажной земли и что-то прошептала. Она не кричала от горя, не плакала: несколько секунд Феникс молча смотрела в яму, а потом отошла в сторону. Оливер сделал то же самое. Сказав Джой пару слов на ухо, парень побрел на парковку. – Как ты? – спросил Конор. Мокрые волосы Джой облепили лицо. По кожаной куртке стекали капли дождя, оставляя кривые полосы. Зеленые глаза Феникса, что раньше горели холодным огнем, сейчас выглядели потухшими углями. Бледная кожа, смятение во взгляде: Джой напоминала недописанный эскиз самой себя. Словно по дороге на кладбище она потеряла частичку души. – Жива, – коротко ответила она. – Куда пошел Оливер? – Сказал, что поедет на тренировку. Хочет выпустить пар. Джой говорила безэмоциональным отсутствующим голосом, будто за нее это делал кто-то другой. Больше всего на свете Конор хотел подойти к ней, обнять ее, сказать, что все наладится, что все будет хорошо. Но он знал: ничего не наладится. Отныне ничего хорошего не будет… Кем бы ни был этот Легион он нажил себе врага. Страшного врага. Врага, который никогда не отступится и не сдастся. Он станет преследовать, пока твое тело не окажется в той же земле, куда ты уложил тело его отца. Люди подходили к Джой, обнимали, хлопали ее по плечу, говорили соболезнования. Сперва она не реагировала. Каждое слово о Фрэнке Чейзе, Джой принимала коротким кивком. Спустя пять минут однотипной болтовни о том, какой же комиссар был замечательный человек и как всем его жаль, Конор увидел в глазах Джой нарастающую злость. Ее начало потряхивать. Феникс выглядела бомбой замедленного действия, которая вот-вот взорвется. – Пойдем, – Конор взял Джой за руку. – Нам лучше уйти отсюда. Джой посмотрела на руку Торна, посмотрела ему в глаза… О чем она думает? Какие мысли роятся в ее голове? Торн подобных женщин не встречал ни разу в жизни. Джой Грин, действительно, особенная женщина. Конор хотел укрыть ее от дождя, укрыть ее от всех невзгод и проблем! – но он твердо знал, что она не позволит. Для подобной минуты слабости в объятиях мужчины Феникс просто не создана. В какой-то момент Джой перевела взгляд за спину Конора. Ее зрачки расширились, а лицо потеряло последние краски. Торн чувствовал, как задрожала ее рука. Что-то случилось. Она явно кого-то увидела. – В чем дело? – спросил он. – Призраки прошлого, – почти шепотом сказала Джой. – Увези меня отсюда. Куда угодно, лишь бы подальше. Пожалуйста… Конор повернул голову и увидел одинокую женщину в черном плаще. Она стояла у дерева, с улыбкой наблюдая за происходящим. Светлые волосы, стройная фигура. Одной рукой она держала зонтик, другой – сигарету. На скорбящую знакомую комиссара она точно не смахивала. Видимо, были и те, кого гибель Фрэнка Чейза позабавила. Немудрено. За долгую карьеру в полиции Чейз нажил себе много врагов. В этом никто не сомневался. Конор не стал вдаваться в подробности: приобняв Джой за плечо, он повел ее в сторону выхода. Пускай призраки останутся призраками… *** Конор жил почти в самом центре города, в двухкомнатной квартире на пятнадцатом этаже. Многие задавались вопросом: как он смог купить себе такое жилье на жалование полицейского? Торн всегда честно отвечал, что это наследство от родителей. Они умерли в аварии около десяти лет назад, завещав сыну недвижимость и все свои сбережения. При жизни Торн старший сколотил небольшое состояние, занимаясь грузоперевозками дорогого оборудования. С тех пор в деньгах Конор особо не нуждался. Открыв дверь, Торн дважды ударил в ладоши, включив свет. Джой переступила порог, и на ее лице засияла улыбка. Впервые с того момента, как ее отца застрелили. А когда она увидела круглый робот-пылесос, рассекающий по полу с грустным смайликом на крышке, то и вовсе чуть не засмеялась. – Серьезно? – спросила она. – В чем дело? – Конор помог Джой снять мокрую куртку. – Свет от хлопка и робот-пылесос? – Попробуй. – Что попробовать? – Ударь в ладоши… Джой растрепала влажные волосы, посмотрела на напарника и дважды хлопнула. Свет выключился. На короткий миг Конор потерял ее в темноте. Когда она хлопнула вновь, то Конор заметил, что Джой оказалась к нему гораздо ближе, чем он того ожидал. Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза. Торн буквально чувствовал электрический разряд, пробежавший мимо их тел. Он уже собирался дотронуться до ее лица, стереть оставшиеся капли дождя с подбородка, убрать неуклюжую прядь волос с ее брови, но Джой разорвала контакт. Скинув грязную обувь, она пошла по коридору, оставляя влажные следы на полу. Заметив это, Джой посмотрела на ползущего робота с грустным смайлом. – Помоет, – сказала она. – Может и выражение его лица изменится. Отделка под белый кирпич, неоновые подсветки под рамками со снимками на стенах, темный паркет: квартира Торна выглядела жилищем чистоплотного холостяка со вкусом. Конор шел вслед за Джой по коридору, пока она рассматривала несколько черно-белых фотографий с изображениями бездомных. – Почему бездомные? – спросила Джой, внимательно всматриваясь в лицо пожилой женщины, на котором можно было рассмотреть каждую морщину. – Моя мама любила помогать людям. Отец хорошо зарабатывал, она же тратила его деньги на помощь обездоленным. Как ты видишь, в фотографии она тоже понимала. Это ее работы. – У нее талант, – сказала Джой. – Был, – ответил Торн. – Мои родители умерли много лет назад. – Соболезную… Пока Джой продолжала разглядывать снимки, Конор наспех убрал раскиданные вещи в гостиной. Джой вошла как раз в тот момент, когда он закрывал ящик. Торн с улыбкой проследил за выражением лица Джой: ее взгляд остановился на огромной штанге и лежаке под ней. Многочисленные блины, навешанные с обеих сторон грифа, действительно, могли вызвать недоумение. – Теперь понятно, почему ты такой здоровый, – Джой подошла к штанге, провела рукой по прохладному металлу. – Не всем же боксерские мешки колотить, – ответил Конор. – Кому-то нужно и с серьезными весами поработать. – И где были твои веса, когда я надрала тебе задницу на глазах у всего города? – Я поддавался, – сказал Конор с улыбкой. – Не в моих принципах бить женщин. Да и насчет всего города… ты преувеличиваешь. – Да-да… Торн посмотрел на Джой: лицо обрело цвет, во взгляде вновь появилась искра. Она по-прежнему переживала, это читалось в каждом ее движении, но, по крайней мере, на какое-то время ему удалось отвлечь ее от скорби. Хоть небольшая, но все же победа.