Глава 29 Дот прожила на этом свете уже шестьдесят семь лет, и за все эти годы накопила великое множество поводов для сожаления. Сожаления о тех временах, когда чуть не баллотировалась на пост мэра, но струсила. Сожаления о том, что дважды изменила своему мужу, хотя тот так и не узнал об этом. Она до сих пор сожалела, что сказала своей подруге Ванде, что не сможет полететь с ней в Японию, поскольку это слишком дорого. Сожалела о том, что опоздала на одно из балетных представлений своей дочери, пропустив ее соло. Обо всем этом и о многом другом. А чем больше времени проводишь наедине со своими сожалениями, тем сильней сживаешься с ними. Поскольку хорошее сожаление – это как хороший фильм, который бесконечно гоняют по телику. Так и ты раз за разом проигрываешь его в голове. Представляя себе, как бы все сложилось, если б ты поступила по-другому. В каком-то смысле поводы для сожаления – это почти что твои друзья, с которыми ты встречаешься глубокой ночью, или на закате в выходные, или за бокалом вина. И вот теперь у Дот появился новый повод для сожалений. Станет ли он тоже ее другом? И тоже так и будет беспрерывно прокручиваться у нее в голове? Не надо было врать помощнику шерифа Морину прошлой ночью… Когда он появился с обезумевшим лицом, весь такой внезапный и суматошный, с бессвязной историей о том, как люди из церкви напали на какую-то женщину из Нью-Йорка, она мгновенно заняла оборонительную позицию. Дот и без того уже представляла собой сплошной комок нервов из-за последних нескольких недель, когда все эти люди жили в молодежном приюте. А кроме того, они ведь уже уехали, так зачем поднимать шум? Она без запинки ответила, что никогда не видела тех двоих, о которых он упоминал, – Ричарда и Анну. Из его сбивчивых объяснений следовало, что все это не более чем какое-то досадное недоразумение. А потом, позже, когда позвонила полиция, Дот удвоила эту свою ложь, поскольку это именно то, что вы делаете, единожды солгав. Вот что влечет за собой любая ложь, верно? Ты врешь еще больше, чтобы прикрыть старое вранье, поскольку ее мать всегда говорила ей, что нет ничего хуже, чем выглядеть лгуньей. И Дот понимала, что та имела в виду: врать нужно так, чтобы тебя не поймали на лжи. Потом появился шериф с этими людьми из Бюро, и ей пришлось продолжать в том же духе. В общем, еще немного лжи. А теперь вот это… Эти две женщины, смотрящие на нее. Одна, маленькая и светловолосая, вообще-то казалась довольно славной. Улыбка у нее была теплой, доброй и понимающей. Она напомнила Дот ее подругу Глорию, упокой Господь ее душу – и о хороших временах, которые они провели вместе. Хотя у этой женщины – Эбби, как она представилась – уши были гораздо больше, чем у Глории. И синяк на лице, у бедняжки. Но другая, которую они называли Зои, оказалась натуральной ведьмой. То, как она смотрела на Дот своими сердитыми пронзительными глазами… как будто уже заранее знала обо всей этой лжи. Дот уселась в большое кожаное кресло за письменным столом и сразу почувствовала себя уверенней, оказавшись на своем привычном месте. Скрестила руки на груди и смотрела только на Эбби, которая все еще улыбалась ей. – Итак, отец Уильямс… – произнесла Эбби, усаживаясь перед ней. – Где он может сейчас находиться? – Я не знаю, – честно ответила Дот. – Все они еще ночью уехали. И не сказали мне, куда направляются. Громкий скрежет заставил Дот вздрогнуть. Повернув голову, она увидела Зои, которая с бесстрастным лицом волокла из угла кабинета еще одно кресло. Подтащила его к столу, но, вместо того чтобы поставить рядом с Эбби, уселась на него совсем рядом с Дот, загораживая свою напарницу. Достала из сумочки блокнот и ручку, после чего пристально посмотрела Дот прямо в лицо. Ощутив неловкость, та отодвинула свое кресло от стола, чтобы оказаться подальше от этой женщины, настроенной явно враждебно. – Просто чтобы окончательно убедиться, – продолжала Эбби, кладя на стол телефон. – Это Моисей Уильямс, верно? Дот покосилась на экран. Фотография была не из лучших – размытая и не отражающая всей красоты лица отца Уильямса. – Да, это он. – Хорошо. – Эбби потянулась к телефону, чтобы забрать его, но случайно чиркнула пальцем по экрану, на котором появилось другое изображение. Дот потребовалась секунда, чтобы осознать, на что она смотрит. На мертвое обугленное тело. – О Господи! – Она закрыла глаза. – Прошу прощения, – смущенно произнесла Эбби. – Я сняла это ночью, на месте происшествия. Вы не слышали про пожар? – Да я слышала, что сгорел чей-то дом, – ответила Дот, все еще не открывая глаз. – Я не знала, что кто-то погиб. Она была глубоко потрясена. – Вот почему мы здесь, – объяснила Эбби. – Мы хотим поговорить об этом с отцом Уильямсом. И с Ричардом. И с Анной. – Отец Уильямс не имеет никакого отношения к этому пожару! – Глаза Дот потрясенно распахнулись. – И я уже говорила полиции, что не знаю никакого Ричарда или Анну! Лицо у Эбби сморщилось, и она мельком глянула на Зои. – Моисей несет прямую ответственность за этот пожар! – едва не рявкнула та, сверкая глазами. – И далеко не впервые. Причем человека, который сгорел заживо, предварительно связали. Можете сколько угодно думать, что Моисей невиновен, но если вы работаете здесь, то, вероятно, заметили то, что могло показаться странным. Вроде бензина, который они хранили в сарае на заднем дворе. Или того, что он регулярно разжигал маленькие костры. И наверняка слышали кое-какие не совсем обычные проповеди. Может, вы заметили и другие странности… – Нет! – Дот яростно замотала головой, сердце у нее учащенно забилось. – Это не так, это не так!.. – Все, что вы от нас скрываете, делает вас соучастницей сожжения этого человека. – Глаза Зои были похожи на раскаленные угли, обжигающие кожу Дот. – И не только его. Могу показать вам фото и других жертв. – Нет! – в панике выкрикнула та. Эбби подалась вперед, приподняв брови. – Зои, в этом нет нужды. Давайте лучше послушаем, что скажет Дот. – Когда она повернулась к руководительнице приюта, голос у нее смягчился. – Мне очень жаль, но, как вы наверняка понимаете, это дело держит нас всех в большом напряжении. И шериф уже сказал нам, что вам можно доверять. Что вы просто замечательная женщина, которая так много сделала для местного сообщества… Знаете, я вот сама из Нью-Йорка, и мы там уже практически забыли, каково это – жить, ощущая крепость соседского плеча. Хотела бы я, чтобы в мире было побольше таких людей, как вы… – Спасибо, – прошептала Дот, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. – Я очень хотела бы еще хоть чем-то помочь, но я… я ничего не знаю про этот пожар. – Не сомневаюсь, что не знаете. И уверена, что все это для вас крайне прискорбно. Особенно после приема такой большой группы из церкви. Я вот выматываюсь до предела, даже когда просто устраиваю званый ужин для своей большой семьи. А вы собрали всех этих людей здесь… На сколько? На две недели? – Что-то вроде того. – И, насколько я могу предположить, это была совсем не маленькая группа, так? – Да, довольно большая. – Знаете, – Эбби слегка улыбнулась Дот, – на прошлое Рождество к нам приезжал мой дядя со своими тремя детьми, а у его старшей дочери у самой пятеро детишек, потому что у нее тройня, можете себе представить? – Ничего себе! – пролепетала Дот, постепенно расслабляясь. Когда она сама была ребенком, у ее соседки родились близнецы. Это был сущий кошмар. Она и представить себе не могла, какого шороху способны навести тройняшки. – В общем, я стала знакомить их со своими детьми, потому что сами знаете, как это бывает с малолетками – они просто не способны запомнить, кто есть кто, – как вдруг поняла, что не помню имени одной из тройняшек. В смысле, я знала его, но из-за всего этого рождественского хаоса оно напрочь вылетело у меня из головы. Можете себе представить, как мне было неловко? – Бывает, – отозвалась Дот. – Может, нам стоит продолжить этот разговор в отделе полиции? – вмешалась Зои. – Эта женщина не собирается идти нам навстречу. Насчет Ричарда и Анны она явно лжет, и… – Нет! Это не так! – У Дот закружилась голова. Ей хотелось, чтобы Зои ушла. Вот Эбби – другое дело, но эта мерзкая женщина, бросающаяся необоснованными обвинениями, едва не довела ее до слез. – Мы могли бы обвинить вас в препятствовании отправлению правосудия. – Зои, Дот не лжет, – резко сказала Эбби своей напарнице. – Она просто запуталась. Здесь было слишком много людей – так ведь, Дот? – Так, – прошептала Дот. – Сколько именно? Дот в отчаянии посмотрела на Эбби. Та была права – их было слишком уж много. За всеми не уследишь. Тут любой запутается, верно? – Двадцать один человек. Двадцать два, если считать отца Уильямса. – Вот видите? – Эбби бросила взгляд на Зои. – Слишком много народу для такого маленького места. Вполне понятно, что Дот запуталась в именах… – Они пробыли здесь целых две недели, – заметила Зои. – Я уверена, что Дот их вспомнит. Она просто запуталась. – Покачав головой, Эбби улыбнулась Дот. – Ричард – это тот крупный малый. Огромный, на самом-то деле. Вообще-то неудивительно, что вы забыли, как его зовут, – ему больше подошло бы имя Голиаф. – А, ну да, – слабым голосом отозвалась Дот. – Теперь вспомнила. Ричард… А Анна – это та молодая женщина, которая была у отца Уильямса кем-то вроде помощницы. Я… Это была такая суматошная неделя… – Вполне вас понимаю, – мягко произнесла Эбби. – И могу предположить, что наш визит тоже не способствовал спокойствию, я права? Уверена, что, поскольку это приют для трудной молодежи, полиция далеко не впервые доставляет вам ненужные хлопоты. Должно быть, нелегко вам приходится… Дот кивнула, по щекам у нее текли слезы. Эбби опять улыбнулась ей, и глаза ее наполнились печалью. – Однако, Дот, нам и в самом деле необходима ваша помощь, чтобы найти отца Уильямса, Анну и Ричарда. Мы не знаем, ответственны ли они за пожар, но нам все равно нужно поговорить с ними. Подтвердить их алиби. Понимаете? – Понимаю, – ответила Дот, переполненная облегчением. Она больше не станет лгать этой женщине. – Но я и вправду не знаю, куда они делись. Они мне не сказали. – И судорожно всхлипнула. – Ничего страшного, – заверила ее Эбби. – Мы просто хотим знать все, что вы можете нам о них рассказать. Когда именно они появились? – Гм… две с половиной недели назад. Во вторник. Отец Уильямс позвонил и сказал, что они приедут. – А часто такое случается? Когда отец Уильямс появляется с целой группой людей? – Не очень. Примерно раз в год. – А церковь не против этого? Дот нахмурилась. – В каком это смысле? – Церковь Братства Лилии не против таких вот визитов отца Уильямса? – Вообще-то… Ну конечно же, нет! – Дот недоуменно уставилась на Эбби. – Отец Уильямс – основатель этой церкви. Глава 30 Эбби потрясенно уставилась на женщину перед собой – маска «доброго следователя» на миг слетела у нее с лица, которое напряженно застыло. Она лишь заставила себя кивнуть в знак понимания, а ее разум тем временем лихорадочно работал, переваривая информацию. Моисей Уилкокс, по словам Дот, был основателем церкви Братства Лилии… Как такое вообще возможно? Эбби мысленно вернулась на веб-сайт церкви, пытаясь вспомнить, упоминалась ли там дата основания. Нет, вряд ли – согласно ее исследованиям, у церкви было более дюжины филиалов.