– Совсем коротко. Она руководила сборами. Обычно это она в таких делах главная. – Больше вы ни на что не обратили внимания? – Нет… вообще-то нет. – О чем говорили в группе? – Я слышала, как некоторые гадают, куда же они направятся дальше. И был разговор о каком-то списке имен. – Списке имен? – Да. Я не знаю, о чем шла речь, но вроде это их очень занимало. Всем хотелось знать, кто же в этом списке. Думаю, это было как-то связано с какими-то дополнительными обязанностями или чем-то в этом роде. – А вы знаете, кто был в том списке? – Нет. У меня сложилось впечатление, что там совсем немного имен. – Сколько было времени, когда они уехали? – По-моему, около десяти. – А на чем? На машинах? – Ну, у них есть фургон и еще пара-тройка легковушек. – Помните номера этих автомобилей? Их марки? Дот покачала головой. – Могу назвать только цвет. – Хорошо, это мы запишем чуть позже. Я хочу вернуться в тот день, когда они появились здесь… Эбби продолжала расспрашивать Дот, а Зои лишь слушала, храня молчание. И все это время Маллен не переставала думать о втором крещении Моисея. Сколько же людей уже было «крещено» подобным образом? И скольким это еще предстоит? Глава 31 Четверг, 17 ноября 2005 года – Понимаю, что вы напуганы. Мне самой страшно. Но это не только неудача. Это новая возможность! Анна стояла за трибуной, и ее голос эхом отдавался в большом зале. Заседание городского совета проходило в спортзале местной школы. Это было единственное место в округе, способное вместить собравшихся при столь беспрецедентной явке. Всего за неделю до этого события закрылся местный стекольный завод. Больше трехсот местных жителей потеряли работу. – В подобные времена нам нужно сплотиться, – продолжала Анна. – Чтобы помогать друг другу. Моисей с растущим раздражением наблюдал за ней со своего места в углу. Она все делала не так. Как и большинство местных жителей, он тоже был в ужасе. Моисей только что купил большой фермерский дом на окраине города, в котором намеревался устроить загон для своей паствы. Но закрытие завода стало предвестником смерти всего городка. Вскоре молодые его обитатели разъедутся кто куда. Люди перестанут делать пожертвования его группе. Ни у кого не будет лишних денег на их семинары или на то, чтобы нанять его людей. Им придется уйти и начать все с нуля. Но прежде Моисей был полон решимости выжать из этого городишки всё до последней капли. Он уже говорил Анне – напряженностью в городе надо воспользоваться в своих интересах. Но вместо этого Анна пыталась успокоить людей. – Мы можем отправить письма губернатору. Можем подать в суд на возмещение ущерба, – объявила она. – Братство Лилии было бы только радо все это организовать. Некоторые люди уже уходили. Другие переговаривались между собой. Моисей сжал кулаки. – Мы можем оптом закупать продукты для семей, которые потеряли свой доход… Моисей встал и прошествовал к трибуне, интуитивно понимая, что все взгляды сейчас нацелились на него. – Дальше я сам, – шепнул он на ухо Анне. Она была явно шокирована, но отступила в сторону. Моисей повернулся лицом к толпе. И тут вдруг сообразил, что на нем нет ни его обычной бейсбольной кепки, ни солнцезащитных очков. Он стоял здесь, прямо в центре внимания, сотни людей смотрели на него. В любую минуту кто-то мог крикнуть: «Погодите-ка, а я ведь знаю этого мужика – это Моисей Уилкокс!» Вызовут полицию; его арестуют. И зачем он только это сделал? Это был глупый порыв. Вот же кретин… Но никто ничего не сказал. Все молча наблюдали за ним. Моисей не приметил узнавания ни на одном из лиц. Только любопытство. Как такое возможно? Это было божественное вмешательство… Ну конечно же! Бог затуманил умы этих людей. Бог не хотел, чтобы они узнали его. Волна облегчения и радости захлестнула его. Он снова был Божьим посланником, делающим свое святое дело. – Многие из вас не очень хорошо меня знают, – начал он. – Зовут меня Моисей Уильямс, и я руковожу Братством Лилии, о котором только что говорила Анна. Он наблюдал за лицами. Ему требовалось их доверие, и как можно быстрей. Моисей годами жадно собирал информацию о местных жителях. Большинство людей, которых он сейчас видел перед собой, были ему знакомы. – Но я знаю вас, – продолжал он. – Я долгое время наблюдал за этим чудесным процветающим городом. Я видел, на какие невероятные вещи способны здешние люди. Моника Джексон в одиночку воспитывала троих своих детей после смерти мужа в том трагическом происшествии… – Моисей указал на женщину в толпе. Глаза его пробежались по лицам, отыскивая других, которых он мог назвать. – Тайлер Льюис два года подряд выигрывал чемпионат штата по плаванию. Джонатан Холл, который хоть и потерял руку на фабрике, все же сумел открыть нашу собственную местную пиццерию, просто замечательную, и управлять ею. Это не то сообщество, что способно безропотно сносить пинки, которые отвешивает им жизнь. Это город бойцов. Согласный ропот. Люди кивают. – Корпорация «ПУФ» закрыла нашу фабрику, думая, что мы просто ляжем и умрем. Но они плохо нас знают. Мы можем обрушить им на головы настоящий ад. Моисей расхаживал взад и вперед, повышая голос, который эхом метался над толпой. Ему больше не требовался микрофон. Его голос разносил сам Господь Бог. – Вы знаете, что такое корпорация «ПУФ»? Это не американцы! Это не христиане! Он и сам толком не знал, что там за люди. Может, китайцы… Это не имело значения. – Это язычники! – взревел он. Толпа взревела в ответ. – Когда амаликитяне выступили против израэлитов, Бог повелел: «Теперь иди и порази Амалика, и истреби все, что у него; и не давай пощады ему, но предай смерти от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла»[25][1Цар. 15:3.]. Люди широко раскрытыми глазами пристально смотрели на него. Некоторые кричали. – И я говорю вам: когда мы покончим с корпорацией «ПУФ», они еще позавидуют амаликитянам! – Да! – выкрикнул кто-то. – Конечно, мы напустим на них целую тучу юристов, но еще и обратимся в прессу и расскажем там обо всем, а потом устроим марш протеста и закроем их фабрики по всей стране! Теперь уже несколько человек стояли, размахивая кулаками. – Это город добрых христиан. Христианство – это любовь и прощение. Но это также и возмездие! Моисей подхватил несколько бумаг, лежавших на трибуне, и быстрым движением подбросил их в воздух. – Есть время подставить другую щеку, и есть время встать и сразиться с нехристями! И это время пришло! Они были у него в руках, и он знал это. Волна эйфории накрыла его с головой. Моисей не чувствовал себя так уже больше десяти лет. – Многие из вас знают, что наша группа Братства Лилии купила ферму здесь, в этом городе. И я объясню вам, зачем. – Он взглядом отыскал в толпе отца Портера. Этот человек был ему больше не нужен. – Там будет церковь. Церковь, которая предложит добрым христианам этого города нечто большее, чем просто молитва и благотворительность. Она предложит действие! Протянет дружескую руку своим собратьям! Церковь Братства Лилии! И оттуда мы будем сражаться с язычниками, пока не поставим их на колени! Некоторые люди просто ушли, некоторые перешептывались между собой, с беспокойством поглядывая на него. Но многие ревели, потрясали кулаками, яростно вопили. Улыбнувшись толпе, Моисей украдкой покосился на Анну. Лицо у той было полно благоговейного трепета, и его улыбка стала шире. Теперь она видела его таким, каким он был на самом деле. Не просто Божьим человеком. А самой Божьей волей. Глава 32 Когда Эбби вышла из молодежного приюта, в голове у нее царил полный кавардак. Возможно ли такое? Неужели церковь Братства Лилии и вправду основал Моисей Уилкокс? Перед глазами вдруг всплыл мысленный образ: она, еще совсем маленькая, стоит рядом с Моисеем, глядя на поле. «Подумай о лилиях, Абихейл…» Он просто обожал лилии. У них всегда были лилии и во дворе, и в цветочном магазине ее родителей. Это вовсе не обязательно что-то значило, но в общую картину вполне укладывалось. Прислонившись к своей прокатной машине, Эбби еще раз посмотрела на молодежный приют. По словам сестры Гретхен, та впервые встретила Моисея в молодежном лагере церкви неподалеку от Дугласа. Если Моисей и в самом деле был основателем этой церкви, то он наверняка намеренно устроил все эти молодежные приюты и лагеря, чтобы привлечь потенциальных новобранцев. Молодежь и трудных подростков вроде Гретхен, многие из которых тянутся к авторитетной родительской фигуре. Эбби почувствовала себя совсем уж мерзко. Зои и Тейтум вышли на улицу и подошли к ней. – А вы молодец, – сказала Эбби, обращаясь к Зои.