— Чего он хотел? — Обманчивое спокойствие вопроса не одурачило Миранду. Совок в руке Арчера подрагивал в крепкой хватке, пока он засыпал дно большого горшка землей. С губ его сорвался тихий смешок. — Неважно. Я и так знаю. Совок лязгнул по стойке, и Миранда дернулась, отчего в тело больно впился корсет. В напряжении она ожидала неизбежного взрыва. Но его не последовало. Арчер просто смотрел на разбросанную землю, словно пытался понять, в чем причина беспорядка. Внутри поселилось странное ощущение — ведь вместо того, чтобы начать спор, он отступил! Миранду затопил стыд. Это все Маккиннон со своими треклятыми страшилками. И сама хороша, как дитя малое уши развесила. Может, клуб и искал бессмертия. Может, и нет. Но Арчер — ее муж. Человек, защищающий ее своей жизнью. Он не заслуживает безумных предположений. — Он рассказал мне о… — «Западном лунном клубе»? — Рот Арчера скривился в горькой улыбке, когда она удивленно вздрогнула. — У вас моя монета, и вы очень любопытны. Не нужно никакого хрустального шара, чтобы догадаться: о «Западном лунном клубе» вы раскопали все, что могли. — Он воткнул совок в кучу земли. — Могли бы спросить у меня, а не у него. Миранда сердито выпрямилась. — В лучшем случае вы бы уклонились, а то и солгали. Неужели сейчас я должна поверить, что получила бы честный ответ? Арчер тихо и безрадостно усмехнулся. — Спросите сейчас и увидите. Из-за комка в горле она с трудом выдавила: — Маккиннон полагает, что вы искали секрет бессмертия. Для нее сие звучало абсурдом, но Арчер даже не удивился, лишь невидяще глядел на грунт. Когда он наконец заговорил, голос был глухим и отстраненным: — Бессмертие не было нашей целью, хотя, полагаю, продлевая жизнь, человек отдаляет смерть. — Арчер аккуратно поднял ком земли, в котором укрепилась роза, и переложил его в новый горшок. — Вот этот цветок — наша самая успешная попытка. Миранда захлопала глазами. Лепестки серебристой розы подрагивали, пока Арчер присыпал корни землей. — Ждете, что я поверю в убийства из-за розы? — Нет. — Он криво усмехнулся. — Но неужели вы, с вашим характером и любовью бросаться в омут опасности с головой, ожидаете, что я поделюсь своими подозрениями? Она разочарованно вздохнула. — Тем самым вы вынуждаете меня искать ответы у других людей. Арчер весь задеревенел, но так и не повернулся. — Вы и нашли, разве нет? — Ком земли с глухим стуком шлепнулся в горшок. — Надеюсь, время, проведенное с Маккинноном, стоило полученных сведений. Вопрос в том, чем вы заплатили за его россказни? — Зачерпывая совком землю, он царапал верстак. — Я достаточно хорошо знаю этого пса и понимаю: бесплатно он ничего не делает. — Похоже, вы довольно хорошо знаете нас обоих, — не подумав, бросила Миранда. Совок со звоном упал на сланцевый пол. Резко набрав полную грудь воздуха, Арчер стиснул стойку. — У меня полно работы, Миранда. Пожалуйста, уйдите. Остро чувствуя каждый шаг и каждый удар сердца, Миранда медленно подошла к супругу. Встала позади, едва ли не физически ощущая исходящее от него напряжение. Арчер же застыл истуканом. — У вас нет причин ревновать. Его голова оставалась склоненной над горшком. — Разве я ревную? Дыхание Миранды сбилось, но она не могла отодвинуться. Теперь она знала, каково это — прижиматься к его телу. Знала твердость и мощь, с которыми он обнимал ее в переулке. И она жаждала его. Миранда опустила голову, почти коснувшись лбом спины мужа между лопаток. Она смотрела на черную ткань сюртука и видела легкое движение мышц на спине. — Его наглая задумка провалилась. — Пульс болезненным стаккато барабанил в горле. Шевельнувшись, Арчер чуть отодвинулся. — Не из-за отсутствия попыток. — Нет. — Миранда вздохнула. — Но как женщина я подумала, что легче — быстрее — позволить ему предложить… — Рука в перчатке крепко сжалась в кулак, и она уверенно закончила: — А потом послать его куда подальше. Он безразлично хмыкнул. Миранда подняла руку к его плечу — хочется коснуться, но как же боязно! Арчер напрягся, словно готовый отринуть ее прикосновение, и она, сдаваясь, опустила руку. Закрыла глаза и подалась вперед. Еще ближе, лишь бы просто быть с ним рядом. Они стояли в тишине, дыша в одном ритме — медленно, глубоко, ровно. Было неясно, где кончается его тепло и начинается ее — расстояния меж их телами почти не осталось. Миранда начала мелко дрожать. — У вас нет причин ревновать, — снова прошептала она. Арчер повернулся, и мягкая шерсть сюртука задела ее губы. Серые глаза сверкали, словно лунные камни, дышал он прерывисто и неглубоко. — Арчер… Жаркое выражение исчезло из его глаз, и он опустил голову, словно внезапно стало тяжело ее держать. — Вы правы, — тихо сказал Арчер, — у меня нет причин для ревности. Я не претендую… — Он стиснул зубы. В груди вспыхнул пожар чувств. Гнев, но с примесью нежности. Его губы были решительно сжаты, веер темных ресниц скрывал глаза. — Не претендуете? — прошептала Миранда, едва способная говорить. — Даже если вы — нет, то я определенно претендую. Слова эти медленно проникли в его сознание. Арчер поднял на жену глаза, брови его сдвинулись. Супруги сцепились взглядами, молча изучая друг друга. Недосказанность висела в воздухе. Коротко вздохнув, он на выдохе прохрипел: — Мири… Поднял руку, словно хотел коснуться, но, внезапно отступив, отошел к дальнему концу стола и притворился, будто разбирает садовые инструменты. — Вы меня неправильно поняли, — бросил Арчер с обманчивой небрежностью. — Я просто хотел сказать, что не в моей власти возражать против вашего выбора гостей. Миранда уставилась на мужа. Все тело Арчера буквально кричало, что он лжет. — Почему вы отворачиваетесь от меня? — Кровь шумела у нее в ушах. Он слегка улыбнулся, но в тут же потупившемся взгляде веселья было мало. — Я скорее думал, что мы оба избегаем друг друга. — Да. — Она сделала шаг вперед. — И нам это отлично удавалось. В ответ Арчер лишь невесело рассмеялся. Опираясь кулаками о мрамор, он смотрел в сторону. — Я лишь хотел быть рядом с вами, — прошептал он так тихо, что Миранда спросила себя, предназначались ли ей эти слова. — Жить в тени вашего света. Представить же, что вы захотите… — Он закусил губу. — Не могу думать, когда вы рядом. Он отдалялся, а ей так нужно было, чтобы он схватил ее! Она убила человека вчера ночью. Ему тоже приходилось убивать. Мучит ли его совесть? Старается ли он каждый день держать гнев в узде? Вопросы с лихорадочной частотой возникали в голове. — Вы хоть когда-нибудь устаете от всех этих тайн? — прошептала она в звенящей тишине. Арчер втянул в себя воздух и повернул голову. Казалось, он вот-вот потянется к ней. Но мираж этот развеялся, когда он на глазах словно задеревенел и прошептал: — Постоянно. Он затих, не отрывая от нее взгляда, словно стремился сказать больше. Только вот, подобно ей самой, оказался неспособен сделать первый шаг и через мгновение снова занялся горшком. Вокруг рта залегли глубокие линии, и негодование Миранды рассеялось. Возможно, доверие работает не так. Откуда ей знать, ведь за всю жизнь она ни разу никому не доверилась целиком. Стуча каблуками по сланцу, Миранда шагнула вперед. Арчер резко вдохнул и повернулся к ней лицом. Опустил веки, словно встречаться с ней взглядом было опасно. Грудь его поднималась, как кузнечные мехи. Миранда медленно потянулась и позволила теплу его тела окутать себя. Тонкий слой щетины царапнул ей губы, когда она нежным поцелуем прижалась к щеке мужа, задержавшись, чтобы вдохнуть едва различимый аромат. Арчер на мгновение закрыл глаза, словно ему было больно. Тяжело сглотнув и шумно дыша, он пожирал супругу взглядом с разделявшего их крохотного расстояния. — Если хотите быть рядом, почему отказываете мне? — Губы задели его подбородок. — Отказываете себе? Окаменев, он удивленно уставился на Миранду. Затем медленно окинул ее взглядом, задержался на губах, и лицо потеряло бесстрастность: спрятать томление, горевшее жаром в глазах, он не мог. Миранда осторожно обхватила ладонью его щеку. Воздух тяжелел, грудь сдавливало с каждым вздохом. Арчер закрыл глаза, словно собираясь с силами, и она поняла, что он снова готовится отстраниться. От мысли этой болью сжало сердце. И внезапно все стало просто и понятно. Рука Миранды скользнула к его шее, уничтожая расстояние, выносить которое больше не было мочи. Глаза Арчера распахнулись, и он содрогнулся. — Не надо… — Протест затих, когда ее губы приникли к его. От соприкосновения губ Миранда вся вспыхнула. Арчер неровно задышал, словно разделял ее ощущения. Тело его натянулось как лук, дрожащее, еле сдерживаемое. И она поняла, что, как бы сильно он ни желал ее коснуться, страх сделать это был сильнее. Поднявшись на носочки, Миранда снова поцеловала его — медленным исследующим поцелуем. Зубами поймала притягательную верхнюю губу, наслаждаясь ощущением и вкусом. И желание жидким медом побежало по ее жилам. Из горла Арчера исторгся стон — полувздох, полумольба, — и он едва заметно отпрянул. — Это никогда не было отказом, — сказал он, обхватывая ее за талию и притягивая к себе в твердом объятии. Чего ей и хотелось все время! — Тогда чем же? — выдохнула Миранда. — Предосторожностью, — проскрежетал он и вновь накрыл ее губы крепким поцелуем. Словно сухая ветка, к которой поднесли факел, нутро Миранды воспламенилось. Она покачнулась, когда Арчер принялся исследовать ее губы, их форму и изгиб. Теплое влажное скольжение его языка поймало ее как рыбку на крючок, резко, сладко и глубоко потянув в животе. Он стал ее миром. Арчер. Свежий запах льняной рубашки, щекотное прикосновение ресниц к вискам. В ушах гремела тишина, изредка прерываемая тихими вздохами и шуршанием одежды. Его язык скользил, искал, брал. Шелковые лацканы смялись под ее пальцами, она прижалась грудью к твердой стене его грудной клетки, притянула мужа еще ближе. Один поцелуй наслаивался на другой, покуда мысли ее не стали неясными и спутанными. Жар залил живот, вихрясь и бурля, от кожи едва не валил пар. Она вздохнула, и с поцелуем пришел вопрос. От которого дыхание мучительно участилось.