— Да, это так. Но она… она ни в чем не виновата! И эти… бандиты… они вовсе не бандиты. — Боже мой, Криволапов! Вы случайно не подрабатываете написанием сценариев? Все, что вы мне рассказываете, похоже на дешевый и пошлый боевик. Не говоря о том, что ваша так называемая подруга — патологическая лгунья. Ее надо лечить. А вы звоните мне. — Я не за этим вам позвонил, — решительно произнес Олег. — А зачем? — Хочу дать показания по другому делу: об убийстве Дмитрия Бородачева. Знаете такого? — Бородачев, — задумчиво произнесла Лунева. — Что-то припоминаю. Кажется, это криптомагнат. Его зверски пытали перед смертью. Какое вы имеете к нему отношение? — Видите ли, мы с Бородачевым однокурсники и проводили много времени вместе. Это было очень давно. Мы занимались разработкой компьютерных игр. У нас были общие проекты, которые потом достались мне. Бородачев отдалился и перешел работать в другое место. И мы… — Я не совсем понимаю, зачем вы мне рассказываете? — перебила Лунева. — Разве это имеет какое-то отношение ко всей той катавасии, которая происходит с вами? — В том-то и дело, что имеет! — вскрикнул Олег. Так громко, что мирно дремавшая Наташа открыла глаза. — В том и дело, что имеет, — понизив голос, повторил он. — Я могу сегодня же к вам прийти? — Можете. Подъезжайте к трем. Подругу вашу с собой не забудьте захватить. Мне не терпится на нее взглянуть. — Хорошо. — Олег отложил телефон. — С кем ты говорил? — спросила Наташа. — Со следователем. Она тут же села на кровати, обхватив руками голые коленки. — Ты рассказал ей про дядю? Его арестуют, да? — Не уверен. Скорей всего, твой дядя — не первое звено в этой цепи. Наверняка у него есть алиби. Но промолчать я не мог. Димка — мой друг. — Ты говорил, что у тебя нет друзей, — сухо сказала Наташа. Олег взглянул на нее с тревогой. — Пойми, я должен это сделать. — Он сел рядом с ней на постель. — Да, ты права. Я говорил, что у меня нет близких друзей. Но я… я ошибался. Димка был единственным моим другом. Я понял это только теперь. А твой дядя… Нельзя воровать! Даже если делаешь это не сам, а с помощью других и это выглядит не воровством, а просто советом, данным в шутку. Или просьбой отработать денежный долг. Наташа снова молчала, и в этом не было ничего хорошего. — Пойдем завтракать, — миролюбиво произнес Олег и тронул ее за плечо. — Нет, не пойдем. — Она мотнула головой. — Олежа, ты не должен! Я не хочу! Пожалуйста, не ходи никуда. — Поздно. Нас уже ждут. — Тогда… тогда я уйду. Наташа спрыгнула с кровати и начала поспешно одеваться. Олег в растерянности наблюдал, как она натягивает одежду. — Ну перестань! Пожалуйста. Ты не можешь вот так уйти. — Могу. — Она обернулась. Глаза ее были абсолютно сухи и источали холод. — Какое тебе дело до того, что хотел дядя Вадик? Он трогал тебя? Трогал? Нет! И ты его не трогай! Тем более, может, ты все это выдумал! Ведь у тебя богатая фантазия. — Нет, не выдумал, к сожалению. Иначе он не подослал бы тебя ко мне внушать идею о продаже проектов. — Послушай. — Наташа одним прыжком подскочила к нему. Ноздри ее трепетали от гнева. — Знаю, что я не подарок. Не ангел, не паинька. И с тобой обошлась не лучшим образом. Но я кто угодно, только не предатель! — Ты имеешь в виду, что дать показания против твоего дяди — это предательство? — Олег задохнулся от несправедливости ее слов. Димка мертв! Истерзан перед смертью! А она толкует о каком-то предательстве! — Да, предательство! Дядя Вадик — самый близкий для меня человек после мамы! А ты хочешь, чтобы я спокойно смотрела, как его топят. — Не помню, как ты говорила мне, что вы близки, — с горькой язвительностью проговорил Олег. — Про отработку долга помню, а про близость — нет. Он тут же пожалел о своих словах. Глаза Наташи сверкнули яростным огнем. — Да что ты вообще знаешь обо мне?! — заорала она. — Кто ты такой, чтобы судить других? Размазня, маменькин сынок! Ненавижу тебя! Она круто развернулась и кинулась в прихожую. Хлопнула дверь. Олег невольно заткнул уши ладонями. Его терзала адская боль. По сравнению с ней, все, что он испытывал раньше, было детским лепетом, ерундой. Драка в лесу, бутафорский нож в руках Сергея, купание в октябрьском озере, глупая ревность к Зимину — все это не более чем пролог, написанный чужим, бездумным и легкомысленным пером к тяжелой, по-настоящему трагической пьесе. Первым его желанием было бежать за Наташей. Догнать ее, остановить, пообещать, что никуда не пойдет. Он вскочил, но тут же опустился обратно на кровать. Нет, нельзя. Он не должен. Так сделал бы прежний Олег, тот, который опасался высоты и людей, боялся драться и отплывать от берега на глубину. Но теперешний Олег не мог унижаться и лебезить, тем более когда точно знал, что он прав. Ни перед кем, даже если это самый родной и близкий для него человек. Минут пятнадцать он сидел на постели недвижно. Затем сделав над собой чудовищное усилие, встал. Застелил кровать, принял душ и стал собираться в следственный комитет. 25 Лунева сделала новую прическу — подстриглась под каре и перекрасилась в брюнетку. Ей это совершенно не шло. На фоне черных волос глаза казались не голубыми, а белыми, лицо стало неестественно бледным. — Присаживайтесь. — Она кивнула на один из стульев, пододвинутых к ее столу. Олег сел, не в силах отвести от нее взгляд. Чего ради было так кардинально менять имидж? Лунева перехватила его взгляд. Губы ее раздвинулись в улыбке. — Удивляетесь моему внешнему виду? — Да нет, ничуть, — смутился Олег. — Снова врете, Криволапов? Заразились от своей подружки? Я же вижу, как вы на меня смотрите. Женщина меняет прическу и цвет волос, когда хочет изменить в корне личную жизнь. Это правило действует и на представителей закона. Я рассталась с мужем. Она сказала это так просто, словно сообщила о покупке картошки. Олег молчал, не зная, что ответить. Посочувствовать? А может, он бил ее, этот муж? Кто знает? Вроде бы он проявлял заботу, требовал, чтобы она лечилась, а не ходила на работу с температурой. Но почему это не могло сочетаться? — Ладно. — Лунева взбила стрижку и скрестила руки на груди. — Я вся внимание. Жду от вас рассказа, как явившаяся к вам месяц назад гражданка Сорокина соотносится с гибелью господина Бородачева. Кстати, где она? Снова исчезла? — Не исчезла. Сама ушла. Мы поссорились. — Вы способны ссориться с ней? — В голосе Луневой прозвучало удивление, смешанное с уважением. — Способен. — Вы явно прогрессируете, Олег Игоревич. Явно! Ну так я жду ответа на поставленный вопрос. — Конкретно сама Наташа никак не соотносится. Но вот ее родной дядя, брат матери, — тот напрямую с этим связан. — Дядя? Про дядю вы ничего не говорили. Только про студентов-хулиганов. Что за дядя? — Наташин дядя, по совместительству мой начальник. И с недавнего времени он весьма заинтересовался моими рабочими идеями. Теми, которые были задуманы в пору студенческой юности, совместно с Бородачевым. — Ну-ка, ну-ка. — Глаза Луневой сверкнули. — Это любопытно. Значит, Сорокина появилась в вашей жизни не случайно? Я правильно понимаю? — Совершенно правильно. Ее подослал ко мне дядя, мой шеф. У нее долго болела мать, он помогал им деньгами, лекарствами. Наташа была ему очень благодарна, и он сказал, что пришло время отработать долги. Попросил об одной, очень своеобразной услуге. — Какой? — Свести со мной знакомство. Попробовать залезть ко мне в компьютер и скопировать файлы со старыми гейм-дизайнерскими проектами. На случай, если не выйдет, ей было велено устроить так, чтобы я продал эти проекты. — Продал? Кому? — Одному моему коллеге. Тот… как бы это выразиться… не слишком успешен в работе. Шеф, будто бы в шутку, намекнул ему, что неплохо бы купить у меня идеи. Тот принял это за чистую монету и стал терроризировать меня с просьбой уступить их за деньги. Я, разумеется, отказался. И тут-то возникла Наташа. Как вы уже в курсе, она изобразила работницу нашей фирмы, затем явилась в кафе, где я любил проводить время, и сымитировала попытку самоубийства. Ей ничего не стоило оказаться у меня в квартире. Она попыталась залезть ко мне в комп, но ей не удалось проникнуть к файлам — они были надежно запаролены. Тогда в силу вступил план «Б». Наташа привлекла к делу своих школьных друзей, и те изобразили бандитов, гоняющихся за ней. А для того, чтобы я не обратился в полицию, была придумана легенда: сама она — тоже участница банды, и ей грозит следствие. Таким образом… — Таким образом, вы оказались в мышеловке, — почти весело перебила Лунева. Ее бледные щеки слегка порозовели, глаза продолжали азартно блестеть. — Вас умело продавили, вынудив продать проекты, верно? — Верно. Псевдобандиты преследовали нас до тех пор, пока Наташа не объявила, что должна им денег. Миллион рублей. Что мне оставалось? Я тотчас продал идеи Зимину. — Зимин — это тот неудачливый коллега? — Да, — кивнул Олег. — После этого Сорокина исчезла второй раз. Как вы ее нашли? Не должны были.