36 Секунду Кори стояла как вкопанная, почти не чувствуя вечернего ветра, дующего в лицо, и не слыша шума машин на автостраде I-25. Потом она развернулась, снова взбежала по лестнице и прошла через турникет. Шейди только что закончил сканировать ее пропуск и как раз убирал его в картотеку. Он поглядел на Кори с тревогой: — Что-то случилось? Кори попыталась не выдавать волнения. — Нет, ничего. Просто мне стало любопытно… Вы сказали, что в пятницу агент Морвуд ушел из отделения в пять часов вечера? — Сейчас проверю. Еще несколько нажатий на клавиши, и Шейди всмотрелся в монитор. — Да. Ровно в пять ноль один. — Тогда как же его нашли в лаборатории после пожара? Возгорание произошло только за полночь. — Мистер Морвуд вернулся. Такого поворота Кори не ожидала. — Во сколько? — Поздно. Черт возьми, уж это я должен был запомнить, с тех пор всего три дня прошло. — Шейди замолчал, читая запись. — Морвуд прошел через КПП в одиннадцать пятьдесят вечера. — И отправился в свой кабинет? — Нет, миз. Он получил пропуск в лабораторию. — В лабораторию? — У меня в компьютере все записано. — При нем были какие-нибудь вещи? — Синий контейнер для доказательств, с ярлыком. — Он часто возвращался поработать ночью? — Такой привычки за ним не водилось. Допоздна мистер Морвуд засиживался частенько, иногда до самой ночи, но уж если уходил, возвращался только утром. Кори старательно притворялась, будто задает вопросы из праздного любопытства, но мысли в голове неслись на бешеной скорости. — Вы ведь дежурили в тот вечер, верно? — Я как швейцарские часы. С понедельника по пятницу, с восьми вечера до четырех утра. Следующий вопрос Кори постаралась сформулировать осторожно: — Значит, вы… узнали о пожаре первым? — Нет, не я, а Гарольд Лемсон. — Гарольд Лемсон? Кто это? — Ночной смотритель. Когда сработала сигнализация, он был в дальней части главного здания. — Во сколько она сработала? — Скорее всего, около часа ночи. Лемсон связался со мной, я позвонил пожарным, потом мистеру Гарсии, а затем вызвал группу экстренного реагирования. Именно в таком порядке. — Значит, сигнализация сработала в дальней части главного здания? Шейди кивнул: — Странно, да? Сигнализация среагировала так далеко от места пожара. Правда, я слышал, что лаборатория — помещение, хорошо загерметизированное. На своем посту я дыма не почуял, это уж точно. — А после того, как вы подняли тревогу?.. — Больше мне рассказать нечего. Говорят, к тому времени огонь почти погас сам. — Шейди пожал плечами. — Спасибо вам большое. Кори двинулась к выходу, но снова остановилась. — Вот черт! — воскликнула она, оборачиваясь. — Собиралась поработать дома с документами и оставила папки в столе! Закрыла ящик и ушла. — Да, бывают такие дни, когда все наперекосяк. — Наверное, придется мне заполнять еще один пропуск? — с кротким видом спросила Кори. Шейди помедлил. — Пожалуй, миз. Особенно сейчас. — Он протянул бланк через окошко в перегородке. — Уж извините, — прибавил охранник. — Я сама виновата, — возразила Кори. Заполнив все графы, указав свою цель — секция 2G — и расписавшись внизу, она вернула пропуск. — Спасибо. — Не за что. Кори направилась к лестнице, потом остановилась. — Шейди, не удивляйтесь, если я задержусь на некоторое время. Раз уж так вышло, закончу еще кое-какие дела. — Хорошо, миз Свенсон. Кори прошла через вестибюль к лестнице, потом повернула за угол. По пустому пространству разносился стук ее низких каблуков. Убедившись, что с поста Шейди ее не видно, Кори сняла туфли. Вместо того чтобы повернуть налево и подняться по лестнице, она еще раз огляделась по сторонам, прислушалась и, убедившись, что вокруг тихо, направилась к лестнице, ведущей вниз, в подвал. Лаборатория там недалеко. Агенты, расследовавшие обстоятельства пожара, в целях безопасности завесили часть лестницы брезентом. Кори юркнула за него, пригнулась и постаралась ступать неслышно. У подножия лестницы была установлена камера видеонаблюдения, но Кори надеялась, что брезент послужит укрытием, к тому же внизу навалены кучи вещей в пакетах для доказательств. Спустившись, Кори шмыгнула за угол и замерла. Ни предостерегающих окриков, ни шагов Шейди на лестнице. Не выходя из-за брезента, отгораживавшего одну сторону коридора, Кори направилась к лаборатории. Она добралась до края брезента, приклеенного к стене возле входа в лабораторию. Закрытая дверь была перегорожена сигнальной лентой, но Кори с легкостью под нее поднырнула. Кнопки на кодовом замке не светились — он был отключен. Кори осторожно повернула предохранительную ручку, и дверь открылась. Боясь, что из-за угла в любой момент выйдет кто-нибудь из технического персонала или припозднившийся агент, Кори как можно тише приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы юркнуть внутрь. Внутри кромешная тьма, даже на табличках «Выход» выключена подсветка. Кори едва не задохнулась от едкого смрада: расплавленный пластик, сгоревшие электроприборы и еще что-то, о чем даже думать не хотелось. Она выпрямилась в полный рост и закрыла за собой дверь. Потом полезла в сумку, на ощупь отыскала фонарь «Шуэ-Файр дефендер», вытащила и включила его. Светодиодная лампа в 1000 люмен осветила жуткое сырое пепелище. Кори направила луч себе под ноги, но перед этим успела заметить, что единственная в лаборатории камера видеонаблюдения висит в углу, отгороженном лентой; она частично сгорела и к тому же наполовину разобрана. По крайней мере, можно не беспокоиться, что Кори увидят на записи. Кори выключила фонарь и, переводя дыхание, застыла в темноте. Зачем она вообще сюда пришла? Но ответ на этот вопрос Кори знала еще до того, как задала его себе. И в субботу, и сегодня ее взгляд несколько раз обращался к подвальной лестнице. И Гарсия, и агент Лайм сказали, что Кори не о чем беспокоиться. Но это просто слова. Она не может сидеть сложа руки и ждать. Неизвестно, когда закончится расследование и по его результатам составят отчет, а Кори должна уяснить прямо сейчас, виновата она в гибели Морвуда или нет. Но дело не только в этом: зачем Морвуд вернулся в лабораторию в пятницу ночью? Что за дело не могло подождать до утра? Надо спешить. Решение проникнуть в лабораторию было импульсивным. Если Кори поймают, у нее будут большие неприятности — она ведь потенциальная подозреваемая. Надо осмотреть лабораторию, пока не изменила смелость, и поскорее уходить. Кори снова включила фонарь и посветила вокруг. Она привыкла к длинной, узкой прихожей, казавшейся еще теснее из-за рядов коробок и упаковочного материала, разобрать которые у Лэтропа никогда не доходили руки. А теперь перед ней предстало пепелище, усеянное полусгоревшими, едва узнаваемыми предметами — насквозь мокрые и облепленные пожарной пеной, они казались съежившимися. Над головой стены и потолок были покрыты причудливыми узорами из разводов сажи. Выглядели они угрожающе — точь-в-точь нарисованные тени из фильма периода немецкого экспрессионизма. Повсюду флажки с номерами: одни красные, другие желтые, третьи синие. А на полу прямо под ногами — самое большое скопление флажков. Вдруг Кори с ужасом поняла, что перед ней человеческий силуэт. Чуть не ахнув, Кори отвернулась и поспешила пройти мимо. Она старалась держаться поближе к обугленным коробкам, выставленным вдоль стен. Теперь их содержимое оказалось на виду. Но ее целью была газовая горелка — Кори только осмотрит ее и сразу уйдет. Осторожно ступая, Кори повернула за угол, и луч фонаря осветил лабораторию. Она сразу направила его на стол из стеатита, на котором стояла горелка. А вот и она, обугленная, но целая… и определенно выключенная. Слава богу. Резиновый шланг отсоединен, вентиль закручен. Конечно, горелку мог выключить кто-то из агентов, но это маловероятно: скорее, они перекрыли бы газ и постарались оставить лабораторию в нетронутом виде, пока не закончат работу. У Кори гора с плеч свалилась, но ей тотчас стало стыдно из-за своего эгоизма. Она поводила фонарем, осматривая остальную часть лаборатории. Казалось, здесь побывал целый отряд, вооруженный огнеметами. Шкафчики едва не падают со стен, стекло расплавлено, от ящиков, полных бумаг и улик, остались только искореженная сталь и зола. Шкафы, где хранились два тела, от жара распахнулись, их внутренность напоминала крематорий: пламя испепелило останки. А стола, за которым Кори так усердно трудилась над реконструкцией лиц, больше не существовало: от него осталась лишь горка изувеченного металла, усеянная теми же флажками, что и все остальные предметы. Агент Лайм сказал правду: все доказательства, с которыми работала Кори, уничтожены. А Лэтроп, как она и думала, наврал — пожар случился не из-за Кори. А теперь пора отсюда убираться. Кори, видно, с ума сошла. Ей нельзя задерживаться даже на минуту. Она повернулась к выходу, и тут луч фонаря выхватил из темноты лежащий на полу предмет. Он тускло блестел в расплавившемся контейнере для доказательств. Это то самое устройство, которое Морвуд возил к Истчестеру, а потом принес обратно в лабораторию. Неужели он за этим и приходил? И если да, то почему в полночь? Из Лос-Аламоса он должен был вернуться не позже десяти. Кори присмотрелась. Устройство сильно почернело от копоти, но в остальном не пострадало. Под влиянием порыва Кори вытащила из кармана телефон и, наклонившись вперед, чтобы не оставить следов в слое сырого пепла и реках расплавившегося пластика, сфотографировала улику: сверху, с боков и снизу, где находилось клеймо с надписью и цифрами. Кори осторожно добралась до двери, чуть приоткрыла ее, убедилась, что в коридоре никого нет, и выскользнула из лаборатории.