Как ни странно, несмотря на все перипетии вчерашнего дня, Натка прекрасно выспалась. Постель в тростниковом домике оказалась удобной, веселый гомон непонятных птиц не мешал, а наоборот, убаюкивал, усталость же после перелета и последующего за ним разочарования была такой сильной, что спала она без задних ног, а когда проснулась, часы на руке показывали два часа пополудни. Правда, часы Натка не переводила, и они, в отличие от телефона, показывали московское время, значит, в Манзании сейчас был ровно полдень. Уснула она около трех часов ночи, значит, проспала девять часов. Немудрено, что отлично выспалась. Натка соскочила с кровати и посмотрела в окошко своего бунгало. По круглой площадке, по краям которой и стояли домики для туристов, ходили какие-то люди, по внешнему виду явно местные. Было их немного. Из будочки с лейкой вышла Надя из Нижнего Новгорода, на голове ее красовался тюрбан из полотенца, она принимала душ. Да, помыться явно стоило. Падая с ног от усталости, Натка вчера улеглась в постель в футболке, в которой провела всю дорогу, только джинсы сняла. Она придирчиво обнюхала футболку и поморщилась. Да, срочно нужно в душ и переодеться во что-нибудь чистое. Еще довольно сильно хотелось есть, ведь вчерашний нехитрый ужин достался заглянувшей в гости горилле. А вдруг она вернется? На крючке, ввинченном в стену, висело полотенце. Чистое. Достав из чемодана платье-футболку, Натка скинула с себя всю одежду, сунула ее в пакет для грязного белья, который всегда предусмотрительно возила с собой, накинула футболку, взяла косметичку с умывальными принадлежностями, сдернула с крючка полотенце, сунула ноги во вьетнамки и решительно откинула крючок, на который ночью заперла дверь. Нади на улице уже не было; видимо, молодая женщина зашла в свое бунгало. Натка плохо помнила, кого куда поселили, но решила, что разберется. Пока же она двинулась к «душевой кабине», как называла про себя бунгало с лейкой. Интересно, вода там теплая или придется довольствоваться холодной? У домика, служившего чем-то вроде ресепшена, стояли и сидели прямо на земле темнокожие мужчины, одетые почему-то в военную форму. При виде Натки они загомонили, быстро переговариваясь на непонятном для нее языке. Натка вдруг вспомнила, что под футболкой у нее ничего нет. Неприятный холодок побежал вдоль спины, но она тут же строго напомнила себе, что находится в туристическом месте, где ей вряд ли что-то угрожает. Да и футболка, к счастью, свободная и непрозрачная. Душевая кабина была свободна. Натка зашла внутрь, заперлась на имеющийся там тоже крючок, разделась и, зажмурившись, встала под лейку, потянув за свисающую веревочку. К счастью, вода была, и теплая, нагревшаяся под жарким солнцем. Да, наверное, нужно учитывать, что мыться надо в светлое время суток. За ночь вода точно остывает. Таких спартанских условий отдыха Натка не помнила с детства, когда вместе с родителями и старшей сестрой Леной отправилась куда-то под Сочи. Жили они тогда в частном секторе, комнату им сдала старая, совсем ветхая бабка с трясущейся из-за болезни Паркинсона головой. Все стены в комнате были увешаны тяжелыми, плотными, пыльными коврами, от которых Натка то и дело чихала, а душ стоял во дворе, и для того чтобы помыться, нужно было сначала натаскать ведрами воду из колодца в огромный бак, а потом дождаться, пока она хотя бы немного прогреется. Воду, конечно, таскал папа, это требовало немалых физических усилий, но прогреваться она не успевала, потому что бака, запасенного с утра, чтобы можно было помыться, вернувшись с пляжа, на всех четверых, разумеется, не хватало. Теплой водой споласкивали детей, потом мылась мама, а потом папа снова таскал воду, но уже для себя и мылся холодной, только крякая от холода. Здесь же, несмотря на то что совсем недавно мылась Надя, вода была, значит, бак, к которому вела лейка, достаточно большой и уровень воды обслуживающий персонал все-таки поддерживает. Может, не так все и плохо? Конечно, привычными комфортными условиями тут и не пахнет, но ведь и страна экзотическая. Зато будет потом что вспомнить. Натка с наслаждением вымыла голову, соорудила тюрбан из полотенца на голове, почистила зубы и снова натянула свою футболку. Теперь она чувствовала себя гораздо свежее, а от того увереннее. Когда она вышла на улицу, то обнаружила Пашу и Петю, увлеченно разглядывающих что-то в своем смартфоне. Их родителей нигде не было видно. — Привет, — сказала Натка, подходя поближе. — Вы знаете, где тут кормят? — Знаем, — солидно сказал Петя, — нас уже покормили. Нужно подойти к ресепшену и сказать Тути, что ты хочешь есть. Она поднос с едой принесет к тебе в домик. Мы ели кукурузную кашу с медом. Думали, противно, а оказалось довольно вкусно. А родители выбрали тушеное мясо с картошкой. — На завтрак? — удивилась Натка. — Как-то я на завтрак мясо не хочу, хотя и кукурузная каша меня не прельщает. Я бы предпочла омлет и кофе с булочкой. — Омлета не было, — включился в разговор Паша. — Тути сказала, что французский вариант завтрака можно найти в Алжире и Тунисе, а у них в Центральной Африке свои традиции. В основном они три раза в день едят именно мясо. А кукурузная каша чаще в ЮАР встречается, но по просьбе веганов ее теперь тут все-таки подают. — А вы — веганы? — спросила Натка и, вспомнив свою племянницу Сашку, уточнила: — Точнее, вегетарианцы? Я знаю разницу, у меня племяшка — известный бьюти-блогер, помешанный на здоровом питании. — Нет, мы мясо едим, просто на завтрак не хотелось, — ответил Петя. — Да и по приколу было что-то новое попробовать. А твоя племянница правда свой блог ведет? А то мы с Пашкой тоже хотим, но никак не придумаем, с чего начать. Вот, решили, что, может, в этой поездке получится. Из-за этого специально и кукурузную кашу ели, чтобы необычный контент набрать. — Правда. Если вы дадите мне свой телефон, то я покажу, — пообещала Натка. — А то мой разрядился еще вчера, и я не нашла, где его можно подзарядить. В бунгало ни одной розетки нет. — На ресепшене, — тут же объяснил Петя, похоже, уже полностью освоившийся в новом месте. — Отдаешь телефон Тути, она ставит его на зарядку. Пока мы на море были, наши телефоны как раз зарядились. — А вы уже и на море съездили? — удивилась Натка. — Точнее, на океан? — Ага. Первый рейс в восемь утра. Мы встали, позавтракали и отправились. Просто родители испугались, что мы сгорим, если целый день на пляже пробудем, поэтому мы обратно приехали десять минут назад. — И когда следующая машина? — спросила Натка. Оказывается, она проспала уже два рейса на океан, ради которого сюда, собственно говоря, и приехала. — После обеда, в два часа. И в пять заберут. — Ясно, — сказала Натка. Получалось, что оставшееся до двух часов время нужно было использовать с толком. Во-первых, поесть, во-вторых, хотя бы немного зарядить телефон и позвонить мужу, который наверняка сходит с ума. Она двинулась в сторону ресепшена, но ее остановил Петя. — Ты обещала показать блог своей племянницы. — Давай телефон, — вздохнув, сказала она. Эти мальчики точно знали, чего хотят, и умели настоять на своем. Показав им Сашкин блог, Натка вернулась в свое бунгало, натянула купальник, быстро собралась, чтобы быть готовой к поездке на пляж, захватила телефон с зарядкой и отправилась добывать то ли завтрак, то ли обед. Улыбчивая Тути была на месте, приняла заказ, во время которого Натка тыкала пальцем в картинки наподобие распечатанного меню, поскольку французским не владела, а никакого другого языка девушка не знала. Поесть она решила плотно, чтобы уже не думать о еде до вечера. Когда она, руководствуясь жестами Тути и информацией, почерпнутой от Пети, вернулась в свое бунгало, ей принесли туда поднос, на котором лежали лепешки Фуфу из кукурузной муки, курица, тушенная с помидорами на, о ужас, пальмовом масле, и странный овощ, называемый маниок. По вкусу он оказался совершенно пресным и напоминал пластилин. К еде прилагался также стакан свежевыжатого мангового сока, очень вкусного, и порезанный на кусочки ананас. Вначале Натка ела осторожно, потому что уж больно непривычен был вкус манзанийской еды, но голод взял свое, да и принесенные ей блюда оказались вполне съедобными, а фрукты так и просто вкуснейшими. Также на подносе стояла бутылочка питьевой воды, видимо, полагавшаяся постояльцам ежедневно. Воду Натка отставила в сторону, потому что она явно была здесь ценностью. Не пить же воду из-под крана в Африке, да и не было в ее распоряжении никакого крана. Машина, на которой они вчера приехали в отель, появилась на площадке перед бунгало без пяти два. Натка взяла пляжную сумку, в которую успела сложить все необходимое, и вышла к машине, где уже толпились Петя и Паша со своим отцом Геннадием, а также Надя и Дима. — Добрый день, а Вера где же? — спросила вежливая Натка. — Не хочет злоупотреблять солнцем, — ответил Геннадий. — На пляже зонтиков нет, в тени спрятаться не получится, вот она и боится обгореть. А мальчишки ноют, им купаться хочется, так что вот, сопровождаю их на пляж. Так, значит, пляж, на который их везут, совершенно не оборудован. Признаться, Натка ожидала чего-то подобного. Ух, какие отзывы она оставит в интернете про отправившую ее в Манзанию турфирму. Разгромные, вот какие. Через двадцать минут езды по жуткой раздолбанной дороге машина привезла их на побережье, и глазам Натки наконец-то открылась та дивная картина, ради которой она и отправилась в Манзанию. Неширокая прибрежная полоса песка была белой-белой, словно пляж, на который их привезли, оказался альбиносом. Такой белый песок Натка видела только один раз в жизни — в песочных часах, стоявших на столе шефа ее сестры Лены, председателя Таганского суда Плевакина. Часы эти Анатолий Эммануилович привез из какой-то заграничной командировки еще в середине девяностых, и когда Натка их увидела, то была поражена тем, какой мелкий и очень белый песок в них насыпан. И вот сейчас по точно такому же песку ей предстояло ступать. Она скинула вьетнамки и погрузила ступни в теплую, но не обжигающую белую пыль. Ощущение было приятным. — Этот песок такой жирный. Я с утра на нем посидела, так потом в душе еле смогла отмыться, — шепнула ей подошедшая поближе Надя. — Такое чувство, что он намертво въедается в кожу, волосы, да и вообще везде. Если вы понимаете, о чем я. Натка понимала и на всякий случай решила, что на песке сидеть не будет. Лежаков на пляже не было, ни одного. И она порадовалась, что захватила с собой из дома, кроме пляжного полотенца, еще и тоненькую подстилку-циновку, купленную сто лет назад на одном из испанских курортов. В Испанию ее тогда свозил один из бывших ухажеров, вскоре бесследно пропавший в вихре жизненных обстоятельств, а циновка осталась и многократно выручала Натку во время поездок на море или подмосковные водоемы. Она аккуратно расстелила ее на песке, прижала сумкой, на всякий случай, чтобы не улетела, стащила свое платье-футболку, покрепче натянула на голову панаму, которую прихватила, чтобы африканское солнце не напекло голову, и подошла к кромке воды. Океан лежал перед ней, словно собака, удобно развалившаяся у самых хозяйкиных ног. Собака была большая, теплая, дружелюбная и лохматая. Топорщащиеся гребешки волн походили на вздыбившуюся и немного свалявшуюся шерсть, которую хотелось погладить. Натка присела и коснулась набежавшей волны рукой. Ей показалось, или собака лизнула ее ладонь? — А мы купаться, — на бегу сообщил Петя, врезался в расступившуюся перед ним воду, тут же его обогнал младший брат, и мальчишки, хохоча и отплевываясь от попадающей в рот воды, поплыли вдоль берега, сопровождаемые внимательным взглядом отца. Натка блаженно зажмурилась, вошла в теплую воду, дождалась, пока она дойдет до талии, после чего легла на волну и поплыла, покоряя океан. Божечки, хорошо-то как, как же она об этом мечтала! Плавала она долго, наверное, не меньше часа. Отсюда, из океана, и длительный перелет, и не очень комфортные условия казались чем-то совершенно несущественным. В конце концов, кровать удобная, белье чистое, еда съедобная, а то, что мыться нужно на улице, и унитаз в бунгало ширмочкой отделен, так это же пустяки и полная ерунда. Зато море-океан какой! И песочек, и солнце, и погода. В начале-то января. Натка подумала о том, что в этом раю ей предстоит провести еще целую неделю, и настроение у нее еще улучшилось. Вот вернется с пляжа, заберет у Тути зарядившийся телефон, позвонит Таганцеву, убедится, что у детей все хорошо, расскажет, какой классный океан, чтобы Костя за нее порадовался, и совсем станет хорошо. Просто замечательно. В отель вернулись к половине шестого. Натка забрала телефон с ресепшена, переоделась в своем бунгало, сбегала в душ, повесила сохнуть купальник на натянутой за бунгало веревке. Дома было уже почти восемь вечера, надо звонить, пока Настюшка не легла спать. Однако связаться ни с Костей, ни с Сизовыми, ни с сестрой Леной Натке не удалось. Сколько бы она ни набирала разные номера, механический голос на каком-то тарабарском наречии твердил что-то непонятное, из чего, даже не понимая чужой язык, становилось совершенно ясно, что связь недоступна. И почему? Натка несколько раз включила и выключила телефон, который показывал полный заряд и вообще выглядел совершенно исправным. Внезапно ей пришло в голову, что на счете могли кончиться деньги. Отправляясь в путешествие, она пыталась подключить международный роуминг, который позволял экономить средства на счету, но установленная на телефон программа ее сотового оператора Манзанию не включала. Натка решила, что обойдется и так, сведя звонки и сообщения к минимуму. Но сколько стоит связь с Москвой из Африки, не представляла даже приблизительно. А вдруг ее короткий разговор с Таганцевым из аэропорта съел все деньги на счету? Тогда она осталась без связи. С одной стороны, ничего особенно страшного в этом не было. Дети находились под бдительным присмотром Василия Петровича и Татьяны Ивановны, и за них Натка была совершенно спокойна. Сестра проводила время с любимым мужчиной, который увез ее в Калининград. Насколько Натка успела узнать Виталия Миронова, Лене с ним будет хорошо, спокойно и явно не до сестры. Костя, наверное, переживает, что жена не выходит на связь. Но он догадается, что у нее просто кончились деньги, положит немного на счет, и связь появится. Оставалось надеяться только на это. Немного подумав, Натка вдруг вспомнила, что у Пети и Паши есть интернет, иначе бы они не могли смотреть Сашкин блог. Значит, нужно попросить у пацанов телефон и быстро отбить Таганцеву сообщение, что у нее все в порядке и просто кончились деньги. Да, так она и поступит. Только поужинает. Дело в том, что, пока она пыталась дозвониться до родных, Тути принесла ужин. В этот раз Натке полагалась тушеная фасоль с томатами, рассыпчатый рис и какая-то рыба, на вид довольно аппетитная. Кроме того, на подносе лежали все те же кукурузные лепешки, стоял стакан сока, на этот раз ананасового, а кусочки манго, наоборот, лежали порезанными на небольшой тарелочке. Да, жить можно, и вполне даже вкусно. Проголодавшаяся после долгого плавания Натка с аппетитом съела весь свой ужин до последней крошечки, допила сок, отставила в сторону очередную принесенную бутылочку воды (видимо, та здесь прилагалась к любой трапезе), переоделась в джинсы и футболку, поскольку солнце начало заходить, и сразу стало нежарко. Вечерняя прохлада была мягкой и приятной, она не кусалась, а мягко обволакивала разгоряченное после пляжа тело. Хорошо! Переодевшись, Натка вышла на улицу и отправилась на поиски Пети и Паши. Те сидели у входа в свое бунгало и выглядели довольно уныло, развлекаясь тем, что по очереди втыкали в очерченный на земле круг перочинный ножик. В Наткином детстве эта игра называлась «Ножички» — ух ты, а Натка и не знала, что, оказывается, она еще существует. — Петя, Паша, мне нужна ваша помощь, — сообщила она, подходя. Мальчишки оторвались от своего занятия и без всякого интереса воззрились на нее. — Ну? — наконец, спросил старший. — У меня телефон не работает, а мне нужно написать своим сыну и дочке, что у меня все хорошо. Можно я с вашего телефона ненадолго выйду в интернет, чтобы отправить сообщение? Я его заранее напишу, чтобы роуминг не тратить, — быстро сказала она. — Да нам же не жалко, — вздохнул Петя, — что мы, не понимаем, что ли. Только у нас тоже интернета нет. Кончился. — Как это? — не поняла Натка. — Я же видела, что вы блог моей Александры смотрели. — Ну, вот когда блог смотрели, интернет еще был, а потом, на пляже, уже нет. Деньги кончились. Мамка ужас как ругалась. Сказала, что в нас деньги уходят, как в прорву. — Ладно, мы пойдем другим путем, — вздохнула Натка. — Именно так говорил вождь мирового пролетариата Ленин. Вы хоть знаете, кто это такой? — Знаем. Он революцию совершил, а потом войну с немцами выиграл. Только они его все равно убили, а его труп превратили в египетскую мумию и положили в Москве в саркофаг. То есть мавзолей, — выдал Петя. Натка помимо воли рассмеялась. Ужас, какая каша в голове у современных детей. Надо будет обязательно проверить Сенькины знания по истории, а то вдруг они тоже исчерпываются фильмом «Мумия возвращается»? — Ладно, парни, это не важно, — примирительно сказала она, заметив, что мальчишки насупились из-за того, что она над ними смеется. — Сейчас мы найдем Надю, которая, единственная из нас, говорит по-французски, вместе с ней сходим к Тути и спросим, как можно съездить в город, чтобы положить денег на телефон. Офисы связи у них же есть, и банковские карточки наши принимают, я узнавала. Вообще-то ничего подобного Натка не выясняла, это менеджер Кристина в турфирме, впаривая ей тур, говорила, что в Манзании принимают к оплате российские банковские карты «Мир», а далеко не все из того, что обещала Кристина, работало на практике, но надо же надеяться на лучшее. Надя согласилась помочь, Тути оказалась на своем рабочем месте, то есть на ресепшене, в ответ на вопрос пояснила, что ближайший город, в котором работают офисы банков, принимающие платежи, находится в пятнадцати километрах, и завтра, когда приедет Нганга и привезет новую партию туристов, можно будет попросить его, чтобы он их туда отвез. — Если он приедет, конечно, — добавила вдруг Тути. — Сейчас ни в чем нельзя быть уверенным. Эту фразу она произнесла, когда Натка с Надей уже были в дверях. — Интересно, что она имела в виду, — озабоченно произнесла Надя. — Почему Нганга может не приехать, если он должен привезти новых туристов? И почему сейчас ни в чем нельзя быть уверенным? — Надь, да какая разница? — удивилась Натка. — Нас с тобой это точно не касается. Может, он слишком поздно ночью приедет и это будет уже не завтра, а послезавтра. По-любому Тути в курсе, что нам нужно в город, а значит, скажет об этом Нганге, когда бы он ни появился. Вечер третьего января Наталья Кузнецова провела, качаясь на толстой лиане, приспособленной в виде качелей, между бунгало. На улице было тепло и тихо. Все работники отеля куда-то исчезли, как и солдаты, на которых Натка обратила внимание утром. Усталость от долгой дороги, волнений и новых впечатлений брала свое, да и разница во времени заставила глаза слипаться. Поэтому спать Натка ушла в «детское» время, еще и десяти не было, и легко и быстро уснула. Снился ей океан. Волны с легким рокотом набегали на берег, были они совсем не страшными, ласково гладили ноги, однако с каждой минутой рокот нарастал, становился более грозным, вода словно холодела на глазах, уже ощутимо кусая босые ступни, поднимаясь все выше и выше, заставляя дрожать колени, а затем и вовсе норовя сбить с ног. Похоже, поднимался шторм, а вместе с ним еще и гроза, потому что раскаты грома становились все слышнее, вот только молний пока было не видно, и это казалось странным, ведь даже во сне Натка помнила, что у света скорость выше, чем у звука, поэтому сначала глаз видит молнию, а уже потом ухо слышит гром. Здесь же все было наоборот. Ветер резвился все сильнее, под его порывами тростниковые стены бунгало ходили ходуном, казалось — еще чуть-чуть, и они рухнут, дверь сорвется с петель, не выдержит хлипкий крючок, и ее, Натку, унесет ураганом в открытый океан, как девочку Элли в детской сказке.