– Я знаю, вы хотите увидеть записную книжку. Завтра мы побываем у моей бабушки и дедушки. А пока я покажу вам ту часть главного шато, которая вас заинтересует. Это, вероятно, означало, что они останутся наедине. Эбби поставила бокал дрожащей рукой. – Я с удовольствием, – сказала она. Рауль снова прикоснулся к ней, когда они пошли к машине. Он не разговаривал с Эбби, пока они ехали в поместье и въезжали в ворота. Он остановил машину у заднего входа в главное шато. – Я покажу вам свой кабинет. Это одно из двух мест в поместье, где мне обеспечена полная конфиденциальность. Другое помещение – в коттедже, в котором я живу. – Он помог ей выйти из машины. – Вы не живете в главном шато? – Уже нет. После похорон жены и ребенка мне надо жить отдельно. – Я вас понимаю, – прошептала она. Должно быть, он и его жена очень любили друг друга. И временами его наверняка мучают воспоминания. Рауль открыл дверь кабинета и впустил Эбби внутрь. – Когда-то эту комнату называли салоном Диониса – греческого бога виноделия. В течение ста лет он использовался для празднования ежегодного сбора урожая винограда. Но в прошлом году я объявил его моим святая святых. – Что это значит? – Это мое убежище, – ответил он. Рауль включил освещение, и она стала ходить по огромной сводчатой комнате. Эбби молчала. Салон был модернизирован и преобразован в современный офис с удобной мебелью. Но повсюду на стенах красовались яркие изображения знаменитого бога, едущего на спине пантеры или идущего по сосновому лесу с плющевым венком на кудрявой голове. На одной из картин Дионис был в колеснице с запряженной в нее парой зверей. Она округлила глаза, глядя на Рауля. – Эта комната впечатляет. Но мне трудно представить, что вы здесь работаете. В детстве вы, должно быть, были на седьмом небе от счастья, прибегая сюда. Мне не нужно видеть остальную часть шато, чтобы понять: оно является одним из настоящих сокровищ Бургундии. Он просмотрел информацию на своем компьютере. – Дороговатое сокровище. В прошлом году урожай винограда во Франции был одним из самых маленьких за тридцать лет. То есть на десять процентов меньше, чем годом ранее. Она нахмурилась. – Это тревожная новость для любого винодела. – Особенно для тех, кто не использует современные разработки. За прошедшие десять лет я вкладывался в высокие технологии, чтобы сохранить это место. Когда я смотрю на эти стены, их декор возвращает меня к моим корням и напоминает мне о том, что важно. – Заботясь о своей семье, вы несете на плечах тяжелый груз. – Не говоря уже о личной трагедии, которая стала для него такой разрушительной. – Я не жалуюсь. Я просто хочу, чтобы мы с вами лучше понимали друг друга. Как и Эбби, которая почти ничего не знала о Рауле. Она подошла к стулу с мягкой обивкой у массивного камина и села. Темно-карие глаза Рауля сверкали в мягком свете, когда он приблизился к ней и присел на краю дивана рядом. – Я понимаю, вы по-прежнему мне не доверяете. – Мы мало знакомы, – сказала она. – Боюсь, я слишком многого ожидал от вас. Ее смутило его внезапное признание собственной уязвимости. – На этот раз я спрошу: что случилось? Он хмыкнул: – Я не должен был привозить вас в поместье. Она затаила дыхание. – Потому что нет никакой записной книжки? В следующее мгновение Рауль накрыл ладонью ее руку. – Вы знаете, что она есть, – проворчал он. – И вы знаете, что я говорил о другом. – В уголке его соблазнительного рта пульсировала жилка. – Простите, что я так сказала. – Вы имеете на это полное право. Шокирует ли вас, если я скажу, что хотел привезти вас сюда с того момента, как увидел вас на скамейке на вокзале? Но жизнь в поместье похожа на жизнь в заточении. Я мог бы избавить вас от него. – Ну, это легко исправить, – произнесла она, скрывая внезапную обиду. – Я переночую в деревенской гостинице, а завтра уеду в Венецию, как и планировалось. – Не увидев стихотворения, ради которого вы приехали? – Рауль, вы меня смущаете. По-вашему, я настолько эмоционально неуравновешенный человек? Он убрал руку и покачал темноволосой красивой головой. – Конечно, нет. Но в вас есть нетронутая чистота, которую мне не описать словами. Вы самая изысканная женщина, с которой я когда-либо встречался. В вас нет ни притворства, ни фальши. Я не хочу, чтобы ваше уникальное качество омрачилось из-за отношений со мной. – Вы говорите как винодел, – сказала она, желая разрядить атмосферу. Не получилось. – У нас с вами нет отношений, Рауль. – Но они могут быть, – возразил он. – Я рассказал вам об Анжелике и ребенке, но вы ничего не сообщили о себе. Вас кто-нибудь ждет в Штатах? Мужчина, который не хотел бы знать, что вы здесь со мной? Она посмотрела на него. – Нет. Меня никто не ждет. Он пригладил рукой черные волосы. – Но ведь многие мужчины хотят отношений с вами. – Многие? – Она покачала головой. – Я знала только двух мужчин, за которых могла выйти замуж. – Почему же вы не замужем? – Когда мне было двадцать и я была студенткой, я познакомилась с парнем по имени Джим, пока была на каникулах в Кармеле. Он был забавным и легкомысленным ковбоем из Невады и жил на ранчо, где разводил крупный рогатый скот. Я познакомилась с его семьей и какое-то время жила на ранчо. Но я не могла привыкнуть к тому образу жизни, который он обожал. Было очевидно, что я его не люблю. Рауль поднял темноволосую голову. – Вы были слишком молоды. – Верно. Через четыре года я встретила Найджела – приглашенного профессора из Кембриджа. Мы проработали вместе два семестра. Сначала я влюбилась в его акцент. Рауль улыбнулся: – Одна из ваших причуд. – Да, я полюбила его. Он был умным и интересным и хотел жениться на мне. Накануне Рождества мы запланировали весеннюю свадьбу. Но однажды, пока он читал лекцию, ко мне в кабинет вошла женщина. Она утверждала, что была его женой, и показала мне фотографии двух его детей. Само собой разумеется, я заявила ему, что больше не желаю его знать. После такого опыта я не хочу, чтобы мне снова причиняли боль. – Мне жаль, что вы так пострадали, – произнес он голосом, полным сострадания. – Как вы попали в Швейцарию? Она вгляделась в лицо Рауля. – Когда я попросила отпуск у заведующего кафедрой, он сказал мне, что я могу заняться исследованиями для Магды, и это привело меня в Швейцарию. – К счастью. Но после того, что вы пережили, вы согласились поехать со мной в поместье. Я удивлен. – Честно говоря, я тоже удивлена, – сказала она. – Несмотря на то, что вы пообещали мне показать настоящую ценность. – Эта ценность действительно существует, но только вы определите, подлинная ли она. Эбби серьезно посмотрела на него. – Почему вы женились на своей жене? – спросила она. Он ответил не сразу: – Анжелика де Дампьер была красавицей и родилась в аристократической семье бургундских виноделов. Наша семья знала ее всю жизнь, но я стал встречаться с ней только три года назад. Именно в этот момент у моего отца начал прогрессировать артрит. Однажды вечером после вечеринки, где присутствовала семья Дампьер, он отвел меня в сторонку и сказал, что уходит на покой и сделает меня главой клана. Я задумался. Я знал, что он воспитывал меня для этой должности с момента моего рождения. Я не подозревал, что он ждет моей свадьбы с Анжеликой. Ошеломленная, Эбби слушала его с недоверием. – Вы женились по расчету?