– Сейчас мы никуда не пойдем. – Да в чем дело-то?! – чуть не закричал Вячеслав, ощущая закипающий гнев. – То ты жалуешься на бывшего супруга, а теперь не хочешь уходить?! Светлана поманила его пальцем: – Прежде чем пукнуть, убедись, что хочешь в туалет. Иди сюда, только аккуратней. Гляди. Вытянув голову, Вячеслав осторожно заглянул вниз. От увиденного у него перехватило дыхание – земли не было. Точнее, он просто не видел ее, вместо этого Утес Снов был окутан белесым туманом. – Полезем вниз, сорвемся к чертям, – объяснила Светлана. – Ни фига не видно, и камни скользкие от влаги. От Вячеслава не ускользнуло, что ее голос звучал совершенно спокойно, будто она объясняла своим малолетним ученикам тему урока. Он выругался вполголоса. – Идем в палатку, – сказала Светлана. – Как это вообще возможно? – пробурчал Вячеслав, двинувшись следом за ней. – Туман во время ливня? – Да. Вот такие здесь аномалии, – с безучастным видом ответила она. Дождь усилился, и они ускорили шаг. – Ты голодна? – спросил Вячеслав, когда они, продрогшие и вымокшие до нитки, влезли в палатку. Светлана подумала о странных нелепых гномах в пещере, чьи жутковатые фигурки замерли над пустыми мисками, и брезгливо повела плечом: – Нет. Во всяком случае, не сейчас. Вячеслав вздохнул. Она сняла липнущую к телу футболку и, вынув из рюкзака полотенце, быстро растерла мокрое тело. – Извини, – сказала Светлана, заметив унылое лицо бойфренда. – Я не думала, что так все обернется. – Ты точно уверена, что эсэмэс писал тебе твой бывший? – спросил Вячеслав. Странно, но сочные груди Светы, призывно манящие своими шоколадными сосками, сейчас совершенно его не возбуждали. – Абонент ведь не определился. Или ты его номер на память помнишь? – Нет, конечно, на фиг бы мне сдался его телефон, – фыркнула Светлана. – Больше некому, Славик. Если у меня и есть тайные враги или завистники, так агрессивно себя никто не стал бы вести. Только Олег способен писать подобные мерзости. – Воздушные шары в пещере выглядят свежими, – задумчиво проговорил Вячеслав. – Такое ощущение, что их повесили за несколько часов до нашего прихода… Он поднял голову, внимательно глядя на Светлану. – Этот парень мог сделать все заранее и затаиться где-то внизу. Но даже если предположить нечто подобное… Я не могу понять другого. Если этот шизик решил с тобой расправиться, зачем так усложнять задачу? Ты уж прости, но куда проще подкараулить тебя возле подъезда и шарахнуть битой по башке, чем отслеживать твои статусы в соцсетях и тащиться черт-те куда! Тем более когда я рядом! – В этом весь и цимес, – хмыкнула Света. Сложив полотенце и убрав его в сторону, она извлекла из рюкзака клетчатую рубашку. – В этом весь Олег. Он азартен до безумия. Подворотня и бита – слишком просто и неинтересно. Тем более при таком раскладе могут оказаться свидетели, а здесь только камни и птицы. – Камни и птицы, – машинально повторил за ней Вячеслав. – Ты, случайно, не взял с собой выпить? – внезапно спросила она, застегивая на рубашке пуговицы. Помедлив, Вячеслав кивнул. – Чисто в медицинских целях, – словно оправдываясь, сказал он и принялся рыться в своих вещах. – Я смотрю, ты там полквартиры с собой прихватил, – усмехнулась Светлана, глядя на его громадный рюкзак. – Лучше взять вещь, которая может не понадобиться, – пыхтя, объяснил Вячеслав, продолжая копаться в рюкзаке. – Чем не взять и жалеть, когда именно она и пригодилась бы. – Железная логика, – пробормотала женщина, взяв протянутую фляжку в кожаном чехле. Отвинтив крышечку, она принюхалась. – Самогон? Вячеслав обидчиво поджал губы: – Виски от самогона отличить не можешь, что ли? Светлана негромко рассмеялась и сделала крошечный глоточек. Закашлялась, после чего завинтила крышку и вернула ему флягу. – Ты же знаешь, я в полгода бокал вина выпиваю… Какой уж я тебе эксперт по алкоголю? Но сейчас мне это просто необходимо. Она легла на спальный мешок, молча уставившись в никуда. Дождь не стихал, а, наоборот, набирал силу, с утроенной энергией барабаня по палатке. Где-то вдали хлестко пророкотал гром. – Слава, – тихо позвала Светлана. Он повернул к ней голову, сделав вопросительное лицо. – А ведь там, на самом верху, гроб, – так же тихо промолвила она. Брови Вячеслав выгнулись домиком. – Как это? – опешил он. – Какой гроб, ты о чем? Светлана молчала, будто подбирая нужные слова. – Мы недавно с моими учениками проходили Белоснежку, – наконец сказала она. – Ты ведь помнишь эту сказку братьев Гримм? Вячеслав нерешительно кивнул. – Когда злая царевна отравила яблоком Белоснежку, та поперхнулась и умерла, – медленно проговорила Светлана. – И тогда гномы похоронили ее на горе, в стеклянном гробу. Ее оплакивали сова, голубка и ворон, и каждый день кто-то из гномов сторожил гроб. А потом пришел принц… Вячеслав сглотнул подкатившийся к глотке комок. – Там не стеклянный гроб, – сказал он, кусая губы. – Он ведь… гм, он из дерева. – Это частности. А по сути – это гроб. Как говорится, зри в корень, – сказала Светлана, криво улыбнувшись. – Это все какая-то лажа, – покачал головой Вячеслав. – К чему ты все это ведешь? – Я просто рассуждаю, – с ледяным спокойствием отозвалась она. – Есть пещера, где за столом сидят шесть гномов. Есть мачеха-королевна с зеркалом. И есть гроб на самом пике утеса. Светлана приподнялась на локте, в упор глядя на замершего Вячеслава. – А гроб пуст, – хрипло проговорила она. – И Белоснежки с принцем нет. Ничего не наводит на размышления? И, кстати, седьмой гном тоже отсутствует. Вячеслав вытер пот, маслянистыми каплями выступивший на лбу. – То есть… – запинаясь, начал он. – Ты… гм, ты хочешь сказать, что мы участники какого-то сумасшедшего спектакля?! Светлана вновь легла. – Я не знаю, – тускло произнесла она. – Не знаю, Слава. Расстегнув спальный мешок, она проскользнула внутрь. – Я ни черта не выспалась, – сказала она. – Покемарю пару часов. Все равно мы зависли тут еще на сутки… Постережешь мой сон? – Могла бы не спрашивать. Конечно, поспи. Под дождь всегда хорошо спится. Светлана глубоко вздохнула, прикрыв веки. – Как только перестанет лить, двигаем назад, – сонно пробормотала она. – Главное – чтобы туман тоже ушел… – Я люблю тебя, – сказал Вячеслав. Он взял в руки нож, который по возвращении выложила Светлана, и извлек его из ножен. – И порежу на ремни любого, кто криво на тебя посмотрит… Он начал было говорить что-то еще, но, бросив взор на женщину, замолчал. Свернувшись калачиком, Светлана спала как ребенок, положив под щеку сложенные вместе ладони. * * * Она не соврала, когда сообщила Вячеславу, что почти не видит снов. Во всяком случае, сновидения очень редко посещали ее, особенно с тех пор, как она из юной девушки превратилась в половозрелую женщину. Но сейчас, лежа в палатке на каменном утесе, темно-свинцовом от хлещущего стеной дождя, она увидела странный сон. Она со своей группой учеников в театре, накануне Нового года. Дети возбужденно шумят и смеются, и она изредка одергивает особо расшалившихся.