– У меня сегодня свидание, – вполголоса поделился он, закрыл глаза и улыбнулся. Феннер показался у Найтингейла за две минуты до восьми. Рейгер и Миллер уже были там. Миллер смазывал короткий автомат. Они оба подняли глаза, когда Феннер прошел за Найтингейлом в мастерскую. Феннер сказал: – Кажется, дождь собирается. Рейгер фыркнул. Миллер с наигранным дружелюбием произнес: – Дождь-то нам и нужен. Найтингейл тихо спросил Феннера: – Пушка есть? Феннер помотал головой. Найтингейл достал из ящика стола большой пистолет-автомат. Рейгер вскинул голову: – Не нужна ему пушка. Найтингейл проигнорировал его слова и отдал оружие Феннеру. Рейгер явно заволновался. – Говорю же, не нужна ему пушка, – сказал он, вставая. Феннер посмотрел на него: – Отстань, а? С пушкой мне поспокойнее будет. Они уставились друг на друга, потом Рейгер пожал плечами и снова сел. Найтингейл многозначительно улыбнулся: – Давно ходишь без оружия? Говорят, ты сам сущий динамит. Феннер задумчиво взвесил автомат в руке. – Справляюсь и так, – только и сказал он. Миллер посмотрел на часы, неуместно маленькие на его широком запястье. Он завернул оружие в плащ и взял шляпу. Рейгер двинулся к двери. – Приглядывай за этими двумя, – шепнул Найтингейл Феннеру. У похоронного агентства был припаркован большой седан. Рейгер сел за руль, Феннер и Миллер – на задние сиденья. Феннер махнул Найтингейлу, и машина отъехала. Он успел заметить, что из-за спины Найтингейла смотрит Кудряшка – едва смог различить размытые очертания ее лица. Он сказал Миллеру: – Карлос сам никогда не участвует, да? – Зачем ему? Рейгер развернул машину на юг. – Не много ли вопросов? – буркнул он. Остаток пути ехали молча. У побережья они припарковали машину и быстро пошли к причалу для малых судов. У сорокафутовой лодки[1] их ждали высокий негр и Багси. Увидев их, негр забрался на борт и исчез в машинном отделении. Багси стоял, готовый к отплытию. Когда Миллер был уже на борту, Рейгер дал Феннеру инструкции: – Пока они не появятся, вообще ничего не делай. Смотри, как садятся. У китаез не должно быть при себе оружия. Для уверенности проще всего заставить их раздеться, как только они попадут на борт. Это долго, зато надежно. Если заподозришь, что у кого-то пушка, отбери. Начнут сопротивляться – отдавай. Миллер отведет их в переднюю каюту. – Ага. – Феннер прошел на борт вслед за Рейгером. Багси отдал швартовы и бросил булинь Рейгеру. Затем махнул рукой Феннеру: – Славной поездочки. Негр запустил машины, и лодка задрожала. Миллер был уже в рубке, у руля. – Поехали, – сказал Рейгер, и лодка медленно двинулась с места. Рейгер прошел к небольшому, но мощному прожектору на палубе, присел и закурил. Даже со спины в нем чувствовались враждебность и напряжение, и Феннер решил его не трогать. Он спустился к Миллеру и устроился поудобнее. – Когда вы заберете этих парней? – Думаю, часов в десять. Когда катер устремился в открытое море, резко похолодало, заморосил дождь. Ночь стояла безлунная, и видимость была скверная. Феннер закурил. Миллер сказал: – Если замерз, иди в машинное отделение: там теплее. Феннер еще немного посидел с Миллером, потом отправился в машинное отделение. Он обратил внимание, что Рейгер все так же неподвижно сидит у прожектора. Лодку покачивало, и Феннеру вдруг расхотелось курить. Негр молчал, лишь то и дело закатывал глаза, но не произносил ни слова. Некоторое время спустя послышался крик Миллера, и Феннер поднялся к нему. Миллер показывал на перемежающийся свет вдалеке. Миллер сменил курс, и катер несся прямо по направлению света. – Думаю, это наш человек, – сказал он. Вдруг Рейгер включил прожектор и почти сразу же выключил. Феннер услышал слабое жужжание аэроплана. Он улыбнулся в темноте. Миллер тоже услышал и крикнул Рейгеру: – Самолет на подходе! Рейгер встал и вгляделся в темноту над головой, потом торопливо выключил огни. Лодка неслась в полной темноте. – Как же достала эта береговая охрана, – зло сказал Миллер. Самолет продолжал гудеть, звук затих лишь через несколько минут. Рейгер снова посигналил прожектором, дав лучу на миг прорезать темноту. Тот, другой свет все мерцал, ближе и ближе. Миллер протянул Феннеру фонарь: – Давай, мы почти на месте. Феннер взял фонарь и вылез из рубки. Он чувствовал, как лодка закачалась, когда Миллер сбавил ход. Рейгер, стоявший ближе к носу, закричал: «Стой!» – и машины задребезжали и заглохли. Рейгер подошел к Феннеру, стараясь не упасть. – Доставай пушку, – рявкнул он, – и смотри за ними. – (У него самого в руках был пистолет-автомат.) – Я передаю их тебе. Убедись, что они безоружны, и сдавай их Миллеру. Они оба всмотрелись в непроглядную темноту. Вдруг Рейгер включил фонарик, услышав скрип уключин. К ним, качаясь на волнах, двигалась маленькая шлюпка. Феннер видел в ней сбившихся в кучу четверых, и еще двое сидели на веслах. Потом Рейгер вырубил фонарь. – Слушайте, не летит ли опять самолет, – бросил Рейгер Феннеру; потом, когда шлюпка мягко ударила бортом в борт катера, снова включил свет. На борт взобрался тощий китаец. – У меня тут четверо, – сказал он Рейгеру. – Остальных тоже привезу партиями по четыре. – А что-то особенное? – Конечно-конечно, в последней партии. Рейгер сказал Феннеру: – Ладно, начинаем. Феннер отошел назад и стал ждать. Китайцы поднимались на борт. Рейгер пропускал их по одному, дожидаясь, пока Феннер передаст каждого Миллеру, который направлял их в переднюю каюту. Все китайцы были одеты одинаково – в тесные рубашки и штаны до колена. Они, словно овцы, вставали перед Феннером, который ощупывал их и сдавал Миллеру. Подошли еще две лодки, и это заняло некоторое время. Тощий китаец, все это время стоявший по правую руку от Рейгера, сказал: