Паула сложила руки на коленях: – Ладно, буду твоим партнером и собеседником. Феннер задумался. – Может, я бы смог понять, что происходит, если б позволил копам выяснить, откуда деньги. В общем, да. Гроссета волнует тот китаеза, и он будет приглядывать за мной. Что бы я ни сделал – этот умник окажется в курсе. – Почему нет? Только дай ему шанс – он и клиентку твою найдет. Феннер покачал головой: – Нет, пожалуй, доверюсь интуиции. Что-то подсказывает мне, что копы вне игры. Паула покосилась на часы. Почти пять. – Мне нужно кое-что сделать, – сказала она и привстала. – А ты прямо сейчас вряд ли что-то предпримешь. – Куда? Вообще-то, я плачу тебе жалованье. Паула устроилась поудобнее. Когда он вел себя так, она знала, что лучше ему не перечить. – Если дамочка не свяжется со мной, дело заглохнет. У меня никаких наводок. Я не знаю, кто она такая. Она может оказаться кем угодно. Я знаю лишь, что у нее есть сестра, которую интересуют двенадцать китайцев. Если тот мертвый китаеза – один из них, осталось одиннадцать. Зачем, спрашивается, она сунула мне деньги и пустилась в бега? – Может, увидела кого-то знакомого, испугалась и потеряла голову? – тихо предположила Паула. Феннер задумался. – А ты видела кого-нибудь, кто мог бы ее напугать? Паула покачала головой: – Сам знаешь, что творится посреди дня в холле «Балтимора». – А это мысль. – Феннер встал и заходил туда-сюда по яркому узорчатому ковру. – Если так, нужно ждать ее звонка. Может, конечно, она и не позвонит, но если вдруг – мне надо немедленно об этом узнать. Паула застонала: – Да-да, похоже, пора тебе домой – собирать вещи и переселяться сюда, будешь спать на диване. Паула встала. – А ты тоже домой, но в теплую постельку, да? – Что тебе до меня? Я дам тебе знать, где я. Паула надела пиджак и шляпу и добавила: – Если в конторе, что под нами, узнают, что я здесь ночую, слухов не избежать. – Не страшно. Они в курсе, что я особенный, и не станут раздувать скандал. Паула удалилась, хлопнув дверью. Феннер усмехнулся, схватил телефон и набрал номер. – Контора окружного прокурора? Позовите Гроссета, скажите, что звонит Феннер. Голос Гроссета прорвался сквозь бесконечные щелчки: – Здрасте, Феннер. Передумали и хотите поговорить? Феннер улыбнулся: – Да нет, дружище. Я хочу, чтобы заговорили вы. Этот китаеза, которого вы нашли, – про него пока ничего не известно? Гроссет рассмеялся: – Бога ради, Феннер! Крепкий вы орешек. Уж не ждете ли вы от меня информации? Феннер серьезно сказал: – Слушайте, Гроссет, дело еще толком не началось, а когда начнется – чует мое сердце, вы забегаете. Так вот, я хочу прекратить его, пока оно не набрало обороты. – Я предупреждаю, Феннер: если вы что-то скрываете, вам же хуже. Если случится что-то, чему я мог бы помешать, и выяснится, что вы были в курсе, я с вас не слезу. Феннер заерзал на кресле: – Хватит болтать! Вы же знаете: я вправе прикрывать клиента. Будете со мной играть и не давать информацию – я тоже не буду вмешиваться, когда начнутся проблемы, – как вам такое? – А вы та еще птица, – с сомнением в голосе сказал Гроссет. – И все же, я знаю слишком мало. Мы до сих пор ничего не нашли. – Как они его туда притащили? – Это было нетрудно. Принесли в большой корзине для белья через служебный вход и выгрузили в пустом кабинете, прежде чем подбросить в ваш офис. – На это не напирайте. Они его ко мне не приносили – оставили в пустом кабинете. Гроссет издал такой звук, будто порвалась ткань. – Кто-нибудь видел парней, которые его притащили? – Нет. – Тогда спасибо, дружище, со временем отплачу вам. Больше ничего? Ничего, что показалось бы странным? – Много всего странного, но ничего не складывается. Тому типу перерезали горло, и кто-то зачем-то рану зашил. Вот это странно. Кроме того, у него по всей спине следы, будто его как следует отходили хлыстом. Это тоже странно. Феннер напрягся: – Что, кто-то высек китаезу? – Именно. Он был весь в рубцах. Это вам о чем-нибудь говорит? – На данный момент – нет, но эта информация может пригодиться. Феннер повесил трубку. С каменным лицом и озадаченным взглядом он просидел несколько минут у телефона. Вернувшись парой часов позже, Паула обнаружила, что он развалился в кресле, закинул ноги на стол, пиджак его весь был в табачном пепле, а на лице по-прежнему читалось недоумение. Она поставила на диван небольшой чемоданчик и сняла пиджак и шляпу. – Что-нибудь случилось? Феннер помотал головой: – Если б не тот мертвый китаеза, я бы решил, что нам легко достались деньги. Те ребята не стали бы рисковать и тащить сюда жмурика, если б не стремились как можно скорее убрать меня с дороги. Паула открыла чемоданчик и достала книгу. – Я поужинала, – сказала она, садясь в мягкое кресло у стола, – и собралась. Если этого достаточно для твоего самооправдания, можешь идти. Феннер кивнул, встал и отряхнулся. – Ладно, скоро вернусь. Если она позвонит, скажи, что мне очень нужно с ней увидеться. Узнай ее адрес и продолжай ее улещивать. Хочу подобраться поближе к этой дамочке. – Этого-то я и опасалась, – буркнула Паула, но Феннер уже направился к двери и ничего не услышал. Снаружи стояли плечом к плечу двое мужчин в черном. Они были похожи на мексиканцев, но едва ли таковыми являлись. Феннер решил, что, может быть, это испанцы. Каждый держал правую руку в кармане тесного пиджака. Одеты они были одинаково – все в черном, в черных шляпах с полями, белых рубашках и с кричащими галстуками – и чем-то напоминали пару актеров из водевиля, разве что при взгляде им в глаза невольно вспоминалось нечто иное: змеи и прочие опасные гады. Феннер сказал: – Желали меня видеть? Он без слов понял, что два пистолета нацелены ему в живот: бугрящиеся карманы пиджаков не лгут. Тот, что пониже ростом, произнес: – Ага, подумали вот, что надо бы заскочить. Феннер подался назад, в кабинет. Паула выдвинула ящик стола и положила руку на пистолет Феннера.