— За что я должен извиняться? — Вам виднее, — говорит Эрика с улыбкой. Он выдыхает и потирает лицо рукой. — Просто скажите мне что делать, и я сделаю. — Нет, это так не работает. Ваша задача заключается в создании чего-то – идеи или эмоции – с материалом, который я вам предоставляю. В данном случае, это эти два слова, которые вы должны сказать дорогому вам человеку. Условия вам известны. Как вы их будете использовать? Он окидывает взглядом комнату, выглядя беспокойно и смущенно. — Мистер Холт? — Я думаю, — рявкает он. — О чем? — О том, перед кем я буду извиняться. — И кто это? Он мельком смотрит на меня, и говорит: — Друг. — И за что вы будете извиняться? Он перестает дергаться. — Какая разница? Разве это имеет значение? Она качает головой и жестом просит начать. — Вовсе нет. Начинайте, когда будете готовы. Он закрывает глаза и вдыхает полной грудью, затем медленно и равномерно выдыхает. В аудитории возникает томительное чувство ожидания. Когда он открывает глаза, его взгляд останавливается на определенной точке в задней части аудитории и сосредотачивается на ней. Выражение его лица меняется. Становится мягче. Раскаивающимся. — Прости меня, — говорит он, но получается не так искренне. — Так не годится, — говорит Эрика. — Попробуйте еще раз. Он снова концентрируется на той же точке, черты его лица дергаются. — Прости меня, — повторяет он, явно сопротивляясь эмоциям. — Копните глубже, мистер Холт, — требует Эрика. — Вы способны на большее. Продемонстрируйте мне это. Он моргает и качает головой, и на секунду его взгляд становится остекленевшим. — Прости меня! Его голос становится громче, но его настрой по-прежнему оборонителен. Искра без пламени. — Этого недостаточно, Итан! — голос Эрики повышается одновременно с его. — Прекрати бороться с эмоциями. Позволь нам увидеть их. Все. Неважно, насколько ты их стыдишься. Он сглатывает и стискивает зубы. Сжимает руки в кулаки, переминаясь с одной ноги на другую. Повисает тишина. — Мистер Холт? Он моргает еще несколько раз, потом опускает взгляд в пол. — Нет, — шепчет он. — Я… не могу. — Слишком личное? Он кивает. — Слишком… уязвимое? Снова кивает. — И это вас… пугает? Он испепеляет ее взглядом. Ему нет необходимости отвечать. — Садитесь, мистер Холт. Он возвращается на свое место и плюхается на стул. — Так, теперь вы согласны, что требуется немалая смелость, чтобы быть актером? — тихо спрашивает Эрика. Он судорожно сглатывает. — Очевидно, что да. Эрика переводит взгляд на всех остальных. — Актерство тесно связано с тонкими эмоциями человека. Необходимо отыскать их в себе и позволить другим увидеть. Но для этого актер должен быть готов показать свою неприглядную сторону. Он должен быть достаточно смелым, чтобы раскрыть перед всеми каждый свой страх и постыдный поступок. Ничего не должно быть скрыто. Вопреки распространенному мнению, вы не должны стремиться получить отклик у зрителя. Вы должны обнаружить что-то внутри себя и позволить зрителю стать свидетелем этого. Она указывает на Холта, который смотрит на пол и грызет ногти. — То, что случилось сегодня с мистером Холтом, в какой-то момент случится с каждым из вас. Будут моменты, когда вы не сможете исполнить какую-нибудь роль или передать определенные черты характера, поскольку для вас это может оказаться пугающим или слишком личным. Но это ваша работа, и вы обязаны найти в себе силы показать другим свою уязвимость. Это главное качество хорошего актера. Как гласят чудесные слова Кафки17: «В наших руках растопить лед внутри себя, пробудить дремлющие клетки, заставить чувствовать себя полностью живыми, полноценными людьми, и в то же время быть более индивидуальными и более связанными друг с другом». Вот почему мы делаем то, что делаем. Ее слова находят отклик во мне. Я смотрю на Холта. Он пристально смотрит на пол, его плечи сгорблены. Он знает, что она права, и это пугает его до смерти. — А теперь, — говорит Эрика, подходя к своему столу и беря лист бумаги. — вы все прослушивались на участие в малоизвестной пьесе под названием «Ромео и Джульетта», рассчитанной на студентов первого курса… — Все смеются. — И я рада вам сообщить, что кастинг завершен. Все выпрямляются на своих местах. В комнате возрастает волнение. Думаю, мое прослушивание прошло неплохо и, несмотря на недостаток опыта, я хочу получить эту роль. Очень сильно. Эрика начинает с оглашения второстепенных ролей. Ее слова сопровождаются приглушенным шепотом, ругательствами и восторженным визгом, но по мере того, как мы приближаемся к главным ролям, вся группа постепенно умолкает. — Роль Тибальта получает… Лукас. Лукас громко выкрикивает «Ура» и победно вскидывает кулак в воздух. — Бенволио будет играть… мистер Эйвери. Джек кивает и самодовольно говорит: — Так-то. Бенволио настоящий мужик. Следует смех и одобрительные возгласы. — Няню будет играть мисс Седики. Раздаются аплодисменты, у Айи такой вид, что она того гляди зальется слезами. Эрика объявляет, что Миранда, Трой, Маришка и Тайлер сыграют родителей Капулетти и Монтекки. Настает время оглашения главных ролей. У меня пересыхает во рту и внутренности сжимаются. С тихой мольбой, я закрываю глаза. Эрика откашливается. — Нашей Джульеттой становится… — боже, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. — Мисс Тейлор. Да! Внутри меня все переворачивается, а сердце бешено колотится. Не думаю, что я когда-нибудь была настолько счастлива. Все аплодируют и такое ощущение, что моя грудь вот-вот взорвется от гордости.