– Ну-ка отпустил девушку и отошел от ее машины. Человек Монастырского беспрекословно выполняет команду и отступает от меня. Оборачиваюсь, чтобы рассмотреть спасителя и поблагодарить, что заступился, но слова застревают в горле. А сама я едва не делаю шаг в сторону своих обидчиков, потому что мужчина в черном костюме, раскрыв полы пиджака, демонстрирует пистолет в кобуре. Шумно сглатываю. Такие штуки я видела только в кино и по телевизору. – С этого дня я охранник Агнии Львовны, – продолжает басить незнакомец. – Григорий Игоревич Шахов просил передать Борису Артемьевичу привет. – Он указывает подбородком в сторону своего седана: – Идемте, Агния Львовна. Мне требуется несколько секунд, чтобы сдвинуться с места и последовать за своим спасителем, то есть охранником. Это гораздо лучше, чем отпетые головорезы Монастырского. И все бы ничего, помощь от Шахова подоспела вовремя, но мои планы неизменны: я не готова спать с другим мужчиной. О чем и сообщу Григорию Игоревичу, когда он вернется из своей командировки. Глава 4 – Как вас зовут? – интересуюсь я у охранника и невольно морщусь, представляя, чем в итоге обернется такая помощь. – Захар, – коротко отвечает мужчина. Мой новый знакомый похож на каменное изваяние. На лице – ни одной живой эмоции. Сев за руль, этот человек напялил очки, хотя на небе сегодня даже намека нет на солнце. Вряд ли боится, что его сглазят. Наверное, это все-таки имидж. Удивляет и одновременно обнадеживает, что охранник везет меня по знакомой дороге, в офис. И поражает, насколько Захар информирован о моем распорядке дня, ведь прошло всего ничего времени после вчерашнего ужина с Шаховым. Крепнет ощущение, что все прелести общения с Григорием Игоревичем ждут впереди. – Вы можете дать номер телефона своего хозяина? Статуя размышляет несколько секунд, после чего достает из кармана пиджака телефон. На светофоре набирает кому-то сообщение. Не проходит и двух минут, как на сотовый поступает звонок. – Прямо сейчас можете поговорить с Григорием Игоревичем. – Захар передает мне свой телефон. Вообще-то я не сейчас хотела, а в принципе. Непослушными пальцами беру сотовый и прикладываю к уху, чувствуя внутреннее напряжение. – Здравствуйте… – начинаю вежливо, но меня перебивают. – Я на важных переговорах, – раздается голос Шахова. – Если у тебя ничего срочного, давай позже созвонимся. Ни приветствия, ни намека на то, что я и впрямь Григория Игоревича заинтересовала. Хотя если он приставил ко мне охранника и передал «привет» Монастырскому, значит, совершенно точно захотел дать отпор давнему знакомому и включился в игру. Пока не знаю, хорошо это или плохо. Важно другое. – Я не отниму у вас много времени. Прежде всего спасибо, что позаботились о моей безопасности, но считаю нужным прояснить один важный момент. Я попросила помощи вовсе не для того, чтобы от меня еще сильнее захотели избавиться. Если в ваших планах использовать меня как пешку и заниматься криминалом, то я поищу другие варианты. Пусть менее выгодные, но зато безопасные. – Юристы уже подготовили бумаги по слиянию. После обеда мой человек приедет на сделку, – произносит Шахов, давая понять, что это решенный вопрос. Теряюсь от мягкости и в то же время требовательности в его голосе, так не сочетающихся друг с другом. – То есть?.. Вы… – Не я, – звучит слишком уверенно, и я ощущаю, как начинает сосать в районе солнечного сплетения. – Мои специалисты ознакомились с бумагами, я профинансирую проект. Условия, которые ты предложила, мне подходят. Все будет на законных основаниях, никакого криминала. Мне кажется, что слова «предложила условия» звучат крайне двусмысленно. Это ведь меня в итоге поставили перед фактом. Молча закусываю губу, глядя в окно. Сколько осталось до приезда человека Шахова? Часа два? Или того меньше. А Вадим так и не дал о себе знать. – Мне нужно время. Давайте… – Я не могу сейчас говорить, – напоминает Шахов. – Если возникнут какие-то вопросы, то мой помощник Платон Евгеньевич к твоим услугам. Я слушаю гудки в трубке телефона, а после – звенящую тишину. Накатывает воспоминание о вчерашнем вечере. Может, с Шаховым и опасно иметь дело, но противостоять ему – еще безрассуднее. Не хотела бы я оказаться на месте Монастырского. Да и на своем тоже. Возвращаю телефон водителю и достаю свой. Пишу Нине сообщение, что через двадцать минут буду в офисе и она мне срочно нужна. Особенно после услышанного. Никаких документов без своего юриста я подписывать не буду. Нина – грамотный специалист и не позволит, чтобы меня обманули или ввели в заблуждение. Машина заезжает на подземную парковку. Останавливается на том месте, где я всегда ставлю свою. По телу несутся мурашки от того, что даже такие подробности известны постороннему человеку. Причем я по собственной воле пришла к Шахову и попросила его о помощи. Никто не уговаривал. Выхожу на улицу и нисколько не удивляюсь, что охранник тоже это делает. Ставит машину на сигнализацию и следует за мной словно тень. Еще отчетливее ощущаю себя корабликом в бескрайнем океане, если судить о капитале моей фирмы. При желании никому не составит труда потопить утлое суденышко. Сил и желания задавать Захару очевидные вопросы (например, откуда он знает, где располагается мое парковочное место) нет. Уверенно цокая каблуками, иду по коридору до своего кабинета. Открыв дверь, оборачиваюсь и смотрю на охранника. – Надеюсь, в своем кабинете я могу остаться одна? – Конечно. – Захар присаживается в кресло рядом под удивленным взглядом Светы. – Принеси всю отчетность за последний месяц, – прошу я секретаря и скрываюсь в оазисе тишины и спокойствия. Хоть ненадолго. До приезда Нины и человека Шахова. Хотя хватает и того, который сидит под дверью. Света появляется с папками спустя десять минут и кладет их на край стола. Я набираю бабушку – сказать, что я в офисе и со мной все в порядке. Секретарша не торопится уходить. Ждет окончания разговора, а потом оглядывается на дверь. – Кто это, Агния? – Наш новый сотрудник. Света вопросительно изгибает брови. – Будет следить, чтобы люди Монастырского здесь больше не появлялись и не пугали тебя до смерти, – поясняю я. Она выглядит еще более удивленной, но почти сразу берет себя в руки. – Так это… твой телохранитель? – Почти. Сегодня важная сделка. Нам предоставят защиту и помощь в обмен на акции и активы. Не Монастырский, так другие не дадут жизни. Лучше самим выбрать, кто будут эти люди. – В прошлый раз действительно был перебор, я очень испугалась. Я тоже. Только виду не подала. А еще страшнее – что будет после заключения сделки. Хочется верить, что ничего плохого. Хотя… Окидываю взглядом кабинет, который несколько месяцев назад принадлежал мужу. Худшее в моей жизни уже произошло. Света уходит и возвращается через несколько минут с кофе, а еще через пятнадцать минут в кабинете появляется Нина. – У нас новый сотрудник? – задает она тот же вопрос. – Да, надзиратель, – ехидничаю я. – Следит, чтобы никто не обижал новое приобретение Шахова. Причем, кажется, это не только активы. Подруга издает короткий смешок, но мне не до смеха. – Нина, когда я думаю о новой встрече с Григорием Игоревичем, по спине ползут вот такие мурашки, – показываю ей их величину. – Интересно, где она случится? Меня сразу повезут в какой-нибудь отель и, не успею я переступить порог номера, попросят встать на колени? – Так, отбрось панику. Никуда тебя не повезут, и мозолей нигде не натрешь. Давай я посмотрю еще раз наши документы, дождемся Езерского и быстро все подпишем. – Быстро? – хмыкаю я. – Кстати, откуда ты узнала про помощника Шахова? – Издержки профессии – все и про всех знать. Кстати, у Платона Евгеньевича большой опыт ведения дел за границей, он недавно вернулся в Россию. Года два или три от силы. В своих кругах я слышала о нем только хорошее. Это немного обнадеживает. Хотя нет, кого я обманываю. Мне страшно. Смотрю на телефон. Вадим так и не перезвонил. После общения с Шаховым прошло почти два часа, его человек вот-вот приедет. Из всех возможных вариантов это утро у меня относительно доброе, а могло таким и не быть. – Так, у нас всё в полном порядке. Ну, по бумагам, – уточняет Нина. – Ждем теперь их договор. Вообще, мне нравится подход Шахова. Меньше слов, больше дела. Все бы, как он. – Монастырский тоже особо не разговаривал. – Ты поняла, о чем я, – закатывает Нина глаза. – Еще немного, и я решу, что у вас с Шаховым какие-то личные договоренности. Почему я отношусь к нему настороженно, а ты так, будто это наш свет в окошке? – спрашиваю то, что не дает покоя. – Да бог с тобой. Я тоже боюсь и переживаю не меньше твоего, но в панике нет ничего хорошего. Ась, я ипотеку взяла огромную, у тебя куча кредитов. А мы всего лишь беззащитные женщины. Твой муж, когда брал меня на работу, не говорил, что подложит такую свинью. Вы вообще о ребенке задумывались. Коршунов, мой непосредственный начальник, был очень доволен моими результатами, обещал быстрый карьерный рост. Только что в итоге? Нам теперь приходится выживать самим. Я тебя точно не подведу. Вздыхаю, снова думая о Мише и его трагической гибели. – К тому же мы со студенческой скамьи вместе. Все будет хорошо, – убеждает Нина и снова погружается в бумаги. Я никак не могу сосредоточиться на работе: жду появления Езерского. Когда Света звонит и сообщает, что он приехал, пульс за секунду разгоняется до максимума. Так переживаю, что совершаю ошибку! Еще раз бросаю взгляд на телефон. Вадим молчит. Предложить перенести сделку тоже не могу. Сама ведь о ней просила.