Зажурчала вода, послышались ожесточенный скребки щетки и звон посуды. Я скосил взгляд и увидел на экране планшета калькулятор. — Что ты считаешь? — попытался понять я. Катя откликнулась охотно. Чувствовалось, что проблема, над которой она размышляет, целиком овладела ею. — У нас на счету есть сбережения для ремонта мансарды. — Пока обойдемся без ремонта, — отрезал я, потупив взгляд. Катя еще не в курсе, что наш счет пуст. Если я расскажу на что планирую потратить деньги, она ужаснется. — Юля должна лечиться в Германии. Денег на счету недостаточно, но если продать «вольво»… Я посмотрела объявления. Машина новая, пробег маленький, мы можно выручить… — О чем ты? Машина в залоге, все деньги заберет банк. Она растерялась, а потом предложила: — А если как-то обмануть банк? Жена выключила воду и вернулась к столу. На ней был растянутый спортивный костюм, который я помнил много лет. А ведь могла бы купить специальное платье для беременных. Мне стало стыдно, что из-за наших долгов она экономит на одежде. Я тронул ее за руку. — Обмануть банк не получится. Мы не сможем продать машину без их согласия. — А дом? — Тем более. На свидетельстве о собственности наложено обременение. Мы же мечтали об этом доме. — Попробуй договориться с банком. — Я не могу вечно просить. Катя взглянула на меня так, будто я только что отказал в лечении дочери. Она возмутилась: — Надо же что-то делать. Я места себе не нахожу, думаю, как выкрутиться, как спасти Юлю, а ты… — Я тоже ломаю голову. — Попроси зарплату вперед. Или льготный кредит. — Катя по-женски сменила гнев на милость, обняла меня сзади, прижалась щекой к виску. — Ты давно работаешь в банке, тебя там ценят, объясни ситуацию, тебе пойдут навстречу. — Еще один кредит. — Я помрачнел, не знаю, что сказать. — Мне не дадут. Я и так задолжал банку на двадцать лет вперед. — Речь идет о нашей дочери. Я готова пойти с тобой, буду умолять. Это ваш Радкевич, он не человек что ли? Я вывернулся из женских объятий и чуть не признался, как этот добренький человек выгнал меня с работы без выходного пособия. В последний момент я сдержался, потупился и пообещал: — Я заработаю, вот увидишь. — Когда? Юля не может ждать. — Я буду действовать быстро. Мой вид не внушал оптимизма, и Катя не сдержала упрек: — Заработаешь, как же! Пока что ты только тратишь. Сегодня опять ремонтировал «пежо»? — Мне это сделали по дружбе, — с вызовом ответил я. — В долг? Я вдруг осознал, что с сегодняшнего дня у меня совершенно новый круг друзей, которые ничем не похожи на прежних коллег. По сути я ввязался в рискованную авантюру с малознакомыми персонажами. У них ни имени, ни отчества, только клички: Лис, Апостолы. Да и я теперь не Юрий Андреевич Серов, а абстрактный Доктор. Отгоняя неприятные мысли, я встал из-за стола и включил чайник: — Давай пить чай. Где моя кружка? — Бери любую. Я всегда брал первую подвернувшуюся кружку из комплекта одинаковых, но сейчас решил настоять: — Мне Громовы на Новый год дарили, помнишь? Они из Египта привезли. — Где-то стоит. Потом найду. — Я хочу сейчас. Жена с укором посмотрела на меня: какой мелочный. — Кажется убрали наверх, она должна быть в подарочной коробке. Я отыскал подарок и пил чай из новой кружки. Теперь я так буду делать всегда. Это только моя кружка, ее невозможно перепутать с остальными, к тому же она слишком большая для Кати. Эта мысль меня успокоила. Перед сном я придирчиво осмотрел ванную комнату. У нас общий унитаз, душ, раковина, хорошо хоть полотенца разные. Я потянулся за зубной щеткой. Три похожие щетки в одном стакане, отличающиеся только оттенками цвета. Так нельзя, это опасно! Моя синяя, ее голубая, Катя может перепутать. Десны порой кровоточат, и тогда может случиться непоправимое. Я плеснул в лицо холодной водой. Надо поставить второй стакан и держать свою щетку отдельно, но тогда не избежать вопросов. Насколько же изменилась моя жизнь, проклятый вирус вмешивается в любую мелочь. Я почистил зубы и сломал щетку. Завтра я куплю новую, выберу какую-нибудь особенную, совершенно не похожую на остальные. Я уткнулся в ноутбук и постарался лечь позже, в надежде, что Катя уже заснула. Но она не спала, ее мучила все та же проблема. Жена устроила голову на моем плече и прильнула большим теплым животом. Я обнял ее, между нашими сердцами билось сердечко будущего младенца. — Юра, ты точно найдешь деньги? — очень серьезно спросила Катя. — Конечно, — заверил я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Тянуть нельзя. — Я сделаю, как можно быстрее. — На лечение надо много. — Не беспокойся, на дом же я нашел. Жена благодарно чмокнула меня в щеку. — Если ты хочешь, если тебе нужно… — Катя повернулась спиной, поджала ноги, коснувшись меня ягодицами. — Только осторожней. Я отпрянул. Меня охватил ужас, я думал о кошмарах, которые происходят внутри моего тела. Невидимые вредоносные вирусы бродят по моему организму, и я не в силах с ними бороться. Я ходячий мешок с вирусами, прямая опасность для жены и будущего малыша. Черт со мной, я достаточно пожил на этом свете, но еще не родившийся малыш не должен пострадать. На какую жизнь я его обреку, если, не дай бог… Нет, с сегодняшнего дня никакого секса. Лучше вообще спать отдельно или хотя бы под разными одеялами, но тогда придется признаться, что я заразен. Какими словами? Как объяснить это Кате? Что она подумает? Как правда скажется на ее состоянии? Ее нервы и так на пределе из-за дочери, а если я заявлю об ужасной болезни… Ух! Это добьет ее. Лучше подождать. Надо решить хотя бы одну проблему. Я должен найти деньги на лечение Юли. И я пойду на что угодно, лишь бы спасти дочь. — Пора спать, — сказал я, инстинктивно отодвинувшись от жены. 11 Я подъехал по указанному адресу и осмотрелся, не выходя из машины. Говорят, излишняя осторожность приводит к паранойе, но это меньшее из зол, что мне грозит. Я мысленно фиксировал увиденное и делал выводы. На первом этаже в пристройке к многоквартирному дому располагается продуктовый магазин. Дом типа башни, его легко обойти с любой стороны. Далее по улице виднеется оживленная остановка общественного транспорта и выход из метро, туда тянутся жители близлежащих домов. Типичный московский жилой массив, разрезанный пополам широким шоссе. Место многолюдное, все куда-то спешат, никто ни на кого не обращает внимания. Для тайной лаборатории неплохой выбор. Вот только следует приучить Лиса парковать помятую «субару» не рядом с магазином, а в отдалении, и всякий раз на новом месте, чтобы машина не примелькалась. Как было условлено по телефону, я нашел Лиса внутри магазина около стеллажей с вином. Он лениво рассматривал бутылки. Я пристроился рядом, словно случайный покупатель. — Привет, Доктор, — шепнул Лис, не глядя на меня. — Наш офис у нас под ногами, вход в подвал сзади дома. — Оборудование завез, ничего не упустил? — сухо спросил я. Лис, ждавший похвалы, воспринял мои слова как упрек. Он насупился: — Я двое суток мотался, сначала помещение искал, потом оборудование. Пришлось и мебель покупать, там ничего не было. — Спускайся первым. Дверь не запирай, — приказал я и переместился в другой отдел. Лис вышел. Я бросил в корзинку растворимый кофе, овсяное печенье, сахар и направился к кассе. В душе щекотало приятное чувство обновления: я всю жизнь был винтиком большой структуры, наподобие кассирши, пробившей мне чек, а теперь я сам себе хозяин. Исполнительный гражданин Серов превратился в непреклонного Доктора, серость осталась в прошлом, а в будущем, как в пословице, — или грудь в крестах, или голова в кустах. Что ни говорите, а смена имени меняет мировоззрение — чувствую по себе. Однако благодушное настроение тут же испарилась, едва я обследовал подвальное помещение.