— Ты слушай сюда, а не паникуй, — начал злиться Лис. — Доктор все продумал. Возьмете деньги в кредит и погасите их через терминалы оплаты вот этими бублями. Подошел, сунул, деньги зачислят на счет, кредитная организация довольна, а мы с настоящими бабками. Павел задумался, гримасы полных губ демонстрировали некое сомнение: — Если все довольны, то кто окажется в дураках? — Владелец терминалов, с него не убудет. Я скажу, в какие именно совать. По одной бумажке в разные терминалы, и никто нас не найдет. Это легкие деньги, чуваки. Вы в деле? — Я готов, — согласился Петр и разлил текилу по рюмкам. — Давай, пока не выдохлась. — Пятьсот тысяч на троих, это будет… — стал подсчитывать Павел. Увидел, как Лис отрицательно мотнул головой, проглатывая текилу, и поправился: — На четверых, если с Доктором. По сто двадцать пять тысяч. Круто! Лис поставил рюмку и поднял растопыренную ладонь: — Нет, расклад другой. — Почему? — Потому что это бизнес, где каждый будет занят своим делом и иметь свою долю. Чтобы напечатать эти бумажки, надо было вложиться в оборудование, снять помещение, изготовить хитрым способом бубли, знать, как работают банкоматы, особенности программного обеспечения и еще много чего. — Бизнес? — уловил главное Павел: — Типа, это первая партия и будет еще? — Будет. — Круто! — Короче так, парни, вы отвечаете за сбыт. Правила простые: работать на трезвую голову, соблюдая элементарную осторожность. В платежных терминалах камер нет, но рожу зря не светите. Снял куртку, одел другую, сменил бейсболку — сообразите, чтобы не примелькаться. Сейчас разделим фантики, и с завтрашнего дня вперед. 13 Я ждал в назначенном месте. Время шло, а Лиса все не было, я начал нервничать. Позвонить? А вдруг его взяли с фальшивками, тогда засветится мой телефон, и будет еще хуже. Я обязан предвидеть любые неприятности. С тех пор, как судьба сбила меня с ног, я еще не встал в полный рост, но уже смотрел на мир другими глазами и жил по иным законам — с дерзким вызовом в душе и затаенной осторожностью в поведении. А вот и Лис, наконец-то! В отличие от меня он не изменился — такой же безалаберный. Подсел в мою машину, как ни в чем не бывало, и даже нашел повод для шутки: — Привет, Док. Вы тут, случайно, не на собеседование? Лис показал на крупный бизнес-центр, около которого я назначил встречу. Мои глаза продолжали сканировать окружающее пространство, хвоста за напарником я не заметил. — Ты почему опоздал? На встречу надо приходить вовремя, я тебя не на свидание позвал. — Дороги, пробки, — лениво пожаловался Волков. — Не можешь рассчитать время, выезжай раньше. Я же приехал без опоздания. — Да ладно, Доктор, с кем не бывает. — Нет, не ладно. — Я схватил Лиса за грудки и притянул к себе. — А если бы тебя задержали и заставили сотрудничать с полицией? — Вы чего? Отпустите. — Еще немного и я мог уехать, выбросить телефон, оборвать все контакты, уничтожить оборудование. — Я не думал, что вы будете так переживать. — Думать надо всегда, голова — это не горло для выпивки. Я прожег его испепеляющим взглядом и разжал пальцы. Лис одернул футболку, попытался оправдаться: — Я не привык работать по часам. — Придется научиться, мы не в игрушки играем. — Попробую, но ведь всякое бывает. — Согласен. Нам надо разработать условные сигналы. Если кто-то опаздывает, посылает сообщение, только не прямым текстом, а зашифрованное. — Как скажете. Что писать-то? Я задумался. — Например: скинь на мой номер тридцать рублей. Что-то типа такого, похожего на спам. Я буду знать, что ты опаздываешь на тридцать минут. — Клево. — Но лучше приезжать вовремя. Ты меня понял? — Я заставил себя успокоиться. Нервы, как и водка, мешают ясно мыслить. — Как прошел сбыт? — Без проблем. К нашим бублям никаких претензий. Терминалы их заглатывают за милую душу. Ни одной осечки. — Где выручка? — Вот. — Лис достал из барсетки деньги, протянул мне: — Тут ваша сотка, и мне столько же. Я взял пачку, пересчитал и тяжело посмотрел на напарника: — Сто и сто будет двести. А бублей было пятьсот. — Так это… накладные расходы. Микрокредиты без залога дают под грабительские проценты. И штрафные санкции за досрочное погашение предусмотрены. Обдираловка! Пока Апостолы врубились, что да как, в общем, получилось триста с небольшим. По пятьдесят я отдал Апостолам, по сотке нам и на кулер осталось. Похвально, что он вспомнил про кулер с водой, но принципы распределения дохода меня не устраивали. — Впредь будешь платить им десять процентов от полученных денег. — Каждому? — Меня не интересует, сколько человек участвует в сбыте. Эта работа стоит десять процентов. Понятно? Я заметил, что Лису не понравилась моя повелительная интонация. После паузы он возразил: — Мы же партнеры пятьдесят на пятьдесят, и такие условия должны обсуждать вместе. Я придерживался мнения, что у напарников, даже с равными долями, всегда есть ведущий и ведомый. — Вот и обсудили, — отрезал я. — Есть возражения? Лис нехотя пожал плечами, выражая скрытое недовольство, но вслух ничего не сказал. — Значит, решение принято, — настоял я и поморщился, взвешивая в руке свою долю: — Такими темпами мы не скоро окупим затраты. — Можно увеличить обороты. У Апостолов кредитная история теперь хорошая, им будут давать больше. Есть шанс, что проценты скинут. — Кредитная история… Я задумался, понимая, что получение десятков кредитов по одному и тому же паспорту весьма рискованно. Кто-нибудь может сопоставить регулярный вброс бублей в терминалы с активностью двух братьев в получении и погашении займов и сделать неприятные для нас выводы. Надеюсь, до этого еще далеко. — Ладно, вот еще миллион. Схема прежняя, пусть поторопятся. — Я передал Лису пакет с новыми бублями и выразительно кивнул на дверь: — Встретимся через три дня. Расставшись с напарником, я не спешил уезжать. Я специально назначил встречу в конце рабочего дня у крупного бизнес-центра. Здесь находился офис аудиторской компании, с сотрудницей которой я планировал повидаться. Вчера у меня состоялась тяжелая беседа с Гелашвили. Результаты повторного теста подтвердили наличие в моем организме ВИЧ-инфекции. Теперь всякая ошибка исключалась, надежды на счастливый исход не осталось. Врач перешел к делу. Подбирая вежливые слова, он растолковал, если у меня не было операций, мне не переливали кровь, то вирус я мог получить только при незащищенном сексуальном контакте. И моя обязанность — сообщить о всех сомнительных партнерах. Возможно, этот человек еще не подозревает, что ему нужна срочная медицинская помощь. Также бывают случаи сознательного инфицирования, а такие действия влекут за собой уголовную ответственность. Слушать подобное было невыносимо. Сексуальный партнер, человек — Гелашвили даже не называл слово «женщина», прямо намекая, что стесняться не следует. Он врач, а я пациент, секреты только мешают лечению. И я признался, что за последний год у меня была лишь одна партнерша помимо жены. Женщина! Но прежде чем назвать ее имя, я должен сам с ней поговорить. Прошлой осенью аудиторская фирма проверяла наш «Юпитер-банк». Я готовил для них информационные материалы. Радкевич был заинтересован в положительном отчете и просил сотрудников быть вежливыми и предупредительными с аудиторами. Советовал вступить с ними в неформальный контакт и по возможности сблизиться. Банкир даже выделил деньги на знаки внимания в виде тактичных подарков или дружеского ужина в ресторане. Средства надо осваивать — так я познакомился с аудитором Татьяной Климовой. Она оказалась одинокой успешной женщиной слегка за тридцать, тщательно следящей за своей внешностью. Ее светлые волосы всегда были завиты в крупные локоны, деловые костюмы подчеркивали талию и линию бедер, маникюр и макияж были идеальны. В течение двух недель я общался с ней по работе, невольно бросал короткие взгляды в вырез блузки и на колени, и порой ловил на себе ответное любопытство. В ее спокойных зеленых глазах не было осуждения, скорее — оценивающая заинтересованность. Мне импонировало внимание умной красивой женщины, постепенно мы стали обмениваться улыбками и пару раз обедали в кафе. Заключительный ужин с аудиторами в пафосном ресторане при отеле организовал сам Радкевич. Там мы с Татьяной много шутили, танцевали, настроились на общую игривую волну и после ужина оказались в одном номере. Сладкая интрижка, принесшая моральное и физическое удовлетворение, продолжилась и после завершения аудита. Мы встречались с ней более месяца. Честно сказать, я даже гордился своей тайной жизнью. Черт подери, я еще не стар и пользуюсь успехом у женщин! Позже, узнав о беременности жены, я пришел к мучительному переосмыслению. Я понял, что семья для меня важнее плотской страсти. Семейные ценности не ограничиваются постелью, они шире, глубже, теплее и красочнее. Да что говорить, семья — это мой мир, это родные люди, которых страшно потерять. А встречаясь с любовницей, я каждый раз не исключал, что это встреча последняя. Придя к таким выводам, я порвал отношения с Татьяной.