И вот наступила расплата. Сейчас я проклинал себя за случайную связь. Какой же я был идиот, когда тешил свое самолюбие: я мужчина хоть куда — у меня красивая любовница. И к каким ужасным последствиям это привело. Жаль, что переписать судьбу невозможно. Татьяна Климова задержалась на работе и вышла из бизнес-центра около семи. Я знал ее «лексус» и перехватил бывшую любовницу около машины, тронув сзади за плечо. — Ты? — изумилась женщина. Секундный шок улетучился, ее глаза потеплели, она выпрямила плечи, отчего дистанция между нами стала еще ближе: — Привет, Юра. Я заново изучал ее. Таня по-прежнему выглядела безукоризненно, но теперь за красивой оболочкой мне виделось нечто разрушительное и отталкивающее. Она рада встрече, об этом красноречиво свидетельствовали блеск в глазах и предстартовая улыбка, готовая вспыхнуть от малейшего намека. Неужели она рассчитывает на продолжение отношений? Я произнес нарочито сухо: — Извини, вынужден встретиться с тобой. — Вынужден? — после паузы переспросила она. Ее губы сжались, глаза потухли, она поняла мое настроение. — У нас с тобой были отношения… — Не начинай, Юра, ты мне все давно объяснил. — В первый раз, там в отеле, мы не предохранялись, — выдавил я. — Вспомнил. Не волнуйся, я не беременна. — Зато я… у меня… Моя нервная реакция позабавила ее. Она усмехнулась: — Что? Залетел? — Вот именно, еще как залетел! — Я бешеным взором пожирал Татьяну, ожидая ее признания. — Сама признаешься? — В чем? — В своем коварстве. — Мне надоел твой спектакль. — Климова нажала на брелок, открыла дверцу автомобиля. — Нет, подожди! — я схватил ее за руку. — Не хочешь сама говорить, тогда я скажу. Ты любишь путешествовать за границей, и где-то там с горячим турком или испанцем потеряла голову и тебе не повезло. Так было, да? — Отпусти. У меня будет синяк. — Ты издеваешься? Боишься синяка? Ты меня заразила. — Серов, ты мне не нравишься. Уйди. — Татьяна попыталась меня отпихнуть. — Я хочу знать, ты сделала это специально? — Что сделала? Я не понимаю тебя. Да отпусти ты, наконец! Я разжал руку, но не отступил, мне нужно было видеть ее глаза — лжет или нет. Настало время сказать прямо: — Не придуривайся. Ты заразила меня СПИДом. — Чем? — У меня нашли ВИЧ-инфекцию. Жена чистая, остаешься только ты. Кроме секса с тобой у меня никого не было. Никого! Меня заразила именно ты! Татьяна ошарашенно смотрела на меня. Теперь я видел, что она не играет. Услышанное повергло ее в шок. — Так ты не знала? — Я потряс ее за плечи. — Когда ты обращалась к врачам? — Я только к дантисту, — еле слышно прошептала Климова. Видя, что Татьяне плохо, я усадил ее в машину. Вспомнил свое состояние после убийственной новости и попытался помочь: — Дыши глубже: вдох-выдох, вдох-выдох. И считай: раз-два, раз-два. Сконцентрируйся на дыхании. Она послушалась. Когда ей стало лучше, она с надеждой спросила: — Ты меня обманул? Разыграл? Признайся, Юра. Я потупил взор: — Два теста, оба положительных. Врач сказал, что виной — незащищенный секс. — Но у меня… Таня выглядела абсолютно растерянной. Я понял, что она не догадывалась о вирусе. Злость, с которой я приехал на встречу, сменилась сочувствием. — Как ты себя чувствуешь? Не сейчас, вообще. — А что я должна чувствовать? — Слабость, неожиданные болезни. — Весной подхватила грипп. Перенесла тяжело, мучилась долго. Раньше такого… — И она прикусила губу, боясь расплакаться. — Таня, это еще ничего не значит. ВИЧ — не приговор. — Ты думаешь? — Вот визитка моего врача. Сходи, проверься, он скажет, что делать. Она слабо кивнула, приняв в похолодевшую руку карточку с координатами Давида Гелашвили. 14 Как только полицейский «форд» припарковался у таунхауза Серовых, Наталья Громова покинула машину, на ходу указав мужу: — Пакеты из багажника не забудь. Дверь ей открыла Катя Серова. Наталья бережно обняла беременную подругу, отстранила ее от себя, держа за плечи, ощупала придирчивым взглядом, и защебетала без устали: — Как ты, родная? Юля поправляется? Малыш не беспокоит? Семь месяцев такой рискованный срок, ты должна быть осторожной. Не вздумай сумки таскать, путь муж этим занимается. И я тебе продукты буду подбрасывать. Сейчас все постоянно дорожает, но, если по акции да плюс моя скидка. Громов, неси пакеты на кухню. Наталья работала товароведом в гипермаркете, отлично разбиралась в текущих ценах на что угодно и спешила поделиться полезной информацией с подругами. Она постоянно звонила Кате, сообщая о распродажах, купонах, скидках, обожала водить ее по торговому залу, заполняя тележку «только самым необходимым по лучшей цене». Сегодня она сама привезла продукты беременной бедняжке, находящейся в жуткой депрессии, и очень гордилась своим участием и бескорыстной помощью. Громов опустил пакеты у холодильника. Наталья принялась разбирать их, объясняя Кате: — Это йогурты по акции: две по цене одного. Посмотришь цену, обалдеешь. На сыр я сертификаты качества смотрела, чтобы без пальмового масла. Еще куриные грудки захватила, везде уже подорожали, а у нас по старой цене. Овощи и фрукты сама отбирала из тех, что только завезли, без битых бочков. А это… — Наталья перевела строгий взгляд на мужа: — А ты что здесь застрял? Ты же к брату приехал. Ступай, Громов, ступай, ужинать будешь дома. — Юрка стучит? — капитан полиции указал пальцем в потолок, от куда слышались удары молотка. — Он в мансарде, — подтвердила Катя. Убедившись, что муж вышел, Наталья продолжила разбор продуктов: — А в этом пакете вообще все бесплатное — просрочка. У нас ее списывают, чтобы на штрафы не налететь, но продукты еще вполне. Вот, посмотри: творог, паштет, селедка, — да что с ними будет, всего день просрочки. — Ты уверена? — Мы спасаем еду! — Как бы меня не пришлось спасать. — Не хочешь сама, мужу дай. Я так и делаю, им, мужикам, хоть бы что. — Ну, не знаю. — Послушай, подруга, что с мужиками может случиться. Если только пронесет, — Наталья прыснула в кулак, но тут же снова стала серьезной. — Тогда дашь таблетку, пожалеешь, он только благодарен будет. Мужики обожают, когда о них заботятся. Если у моего тридцать шесть и девять — считай катастрофа, лежит и требует, чтобы я над ним порхала. Александр нашел меня на недостроенном мансардном этаже. Я обшивал досками наклонный потолок.