Я скорчила лицо. — Это ты об учениках? — Я потрясла головой, подходя к холодильнику, чтобы взять сандвич. — Это потому что я близка им по возрасту. — Я думаю, это больше связано с тем, что ты носишь юбки-карандаш, высокие каблуки и строгие сексуальные блузки. — Ниша хихикнула. — И, конечно, выглядишь также. Коллеги рассмеялись над моим хмурым взглядом. — Так ты хочешь знать, кто симпатизирует тебе? — Эрик нахально усмехнулся. — Нет. Определенно. — Джаррод Фишер из класса Рутерфорда. Он сцепился с парнем, который сказал кое-какие неприличные вещи о тебе. Оба получили наказание. Еще один в моем классе. Мальчик этим утром спросил при всех, есть ли у него шанс с тобой. Я охнула вместе с бутербродом во рту, что заставило опять всех рассмеяться. Но, по правде говоря, не очень-то и приятно узнавать, что один из детей, которых я обучала, воображал что-то неприличное, глядя на меня. — Пожалуйста, можем мы закрыть эту тему? — Хорошо, тогда вернемся к Коулу, — сказала Ниша. — Ты абсолютно уверена, что между вами только дружба? Потому что, судя по той фотографии, которую ты мне показывала… будь я на десять лет моложе… — Он — привлекательный. Но еще Коул — мой лучший друг. Между нами нет ничего большего. Во всяком случае, я — слишком занятой человек, чтобы обустраивать личную жизнь. Никакого сватовства, Ниша. Серьезно. — Я улыбнулась. *** Я села на новую односпальную кровать в своей старой комнате, разглядывая коробки в углу, куда запрятала фото Марко. Я чувствовала, будто оно преследует меня, и чтобы не ощущать этого, убрала в коробку, которая, в конечном счете, будет храниться у меня в квартире. Я улыбнулась, услышав внизу смех. Сегодня было воскресенье. В моем доме всегда царило счастье. И мне повезло иметь обоих родителей, которые испытывали такую искреннюю привязанность и уважение друг к другу. Они редко спорили. Большинство споров проходило между мной и Деком по мере того, как мы становились взрослее. Я выдала смешок, думая, что не так много и изменилось. Я провела руками по стеганому ватному одеялу на новой кровати. Несмотря на все изменения, здесь я по-прежнему чувствую себя в безопасности. Стук в дверь удивил меня, возвращая из задумчивости. Джо высунула голову из-за дверного проема, затем зашла полностью. Она улыбнулась, когда оглядела комнату, взмахивая длинными, светлыми волосами с рыжим оттенком, собранными в хвост. — Это навевает воспоминания. Когда я была помладше и Джо с Коулом только присоединились к семье, я сильно сдружилась с ней. Элли, конечно, была классной старшей сестрой, но она всегда слишком опекала меня и была слишком идеалистичной и романтичной, чтобы довериться ей. Надо признать, что я унаследовала от мамы ту же романтическую жилку, но все-таки немного с неохотой верила в сказки. А Джо больше походила на меня. Она твердо стояла ногами на земле, даже когда порой витала в облаках. Перед семейными обедами мы всегда ускользали в мою комнату, и я рассказывала ей все секреты, которые не могла доверить своей чрезмерно оберегающей меня семье. — Ты помнишь Марко? — вдруг спросила я. Джо перестала осматривать комнату и повернулась ко мне с удивленными зелеными глазами. — Как я могла забыть? Твоя первая любовь. Это было намного больше, чем просто первая любовь. Я отвернулась, игнорируя вспышку боли. — Ханна? Я вновь посмотрела на нее, уже хмурую. — Почему ты вспомнила о нем? Я пожала плечами, пытаясь не показывать слабину. — Мама попросила меня разобрать некоторые из моих вещей. Я нашла фотографию Марко в коробке, которая навеяла старые воспоминания. Выглядя задумчивой, Джо подошла ко мне и уселась рядом на кровать. — Так неудивительно, — произнесла она спокойно. — Я понимаю, что у тебя остались некоторые сожаления по поводу Марко. Но он покинул Шотландию перед тем, как у вас могло что-то случиться. Я почувствовала осевшее в животе беспокойство. Я ненавидела скрывать что-то от людей, которых любила. — Ты действительно изменилась после того, как он уехал, — продолжила Джо мягко. — Ты стала серьезной еще до… Я посмотрела ей в глаза. — Думаю, это то, что делает с человеком сожаление. Джо взяла меня за руку. — Тебе только двадцать два, Ханна. Уйма времени, чтобы найти того единственного. — Я знаю это. — Я улыбнулась ей, путаясь унять боль. Фрагменты прошлого могут стать беспокойными призраками, беспощадными в преследовании, пока не решишься сразиться с ними, чтобы изгнать. Казалось, что мне надо было произнести вслух имя Марко хоть кому-то, чтобы признаться в том, что я постоянно думаю о нем. Это вероятно означало бы гораздо больше, если бы Джо знала всю правду — целую историю между мной и Марко, но и этого было достаточно, чтобы осознать, что она права. Я слишком молода, чтобы меня преследовало прошлое, и не могла позволить воспоминаниям о забытой жизни разрушить ту жизнь, которую я хотела построить для себя. Я решительно изгнала эти воспоминания из головы, оставив их в своей старой комнате, пока спускалась к остальным. Обеденная комната была наполнена разговорами, несмотря на то, что не у всех получилось прийти на воскресный обед. Элли с Адамом остались дома, потому что вчера ночью у Уильяма был жар, и все трое сегодня были изнуренными. Дядя Джо, Мик, и его жена, Ди, проводили выходные в Лас-Вегасе, зато пришли Джо, Кэм и Коул, также как Лив, Нейт, Лили и Дженьюари. Джосс и Брэден тоже взяли с собой Бет и Люка. Мама поставила детский стол в конце комнаты и уселась за него вместе с Лили, Бет и Люком. На этой неделе она следила за детьми. Мама держала на руках Дженьюари, пока смотрела за остальными и пыталась поесть. — Так, мне нужно твое одолжение, хотя я немного припоздала с просьбой, — сказала я Коулу, перекрикивая гул детей. Слава богу, он сидел рядом со мной. — Я заинтригован. — Он приподнял бровь. — Продолжай. Я улыбнулась, закатывая глаза. — Ну что ж, Ваше Величество, коллега пригласила меня на свадьбу в последнюю минуту, так что мне нужна пара. В следующую субботу. — Время? — Будет просто вечеринка после свадьбы, так что думаю, нам не стоит заявляться туда до восьми. — Без проблем. — Ты — мой спаситель. — Выпрашиваешь Коула пойти на свидание? — крикнул Деклан через стол. У парня на удивление оказался супер-слух. — Как трогательно, Ханна. — Ты в хреновом настроении, потому что тебе пришлось хирургическим путем оторвать свое бедро от Пенни? — съязвила я в ответ. — Скажи мне, Дек, какого это быть подкаблучником в восемнадцать? — Что я еще могу сказать? Он вынуждает тыкать ему разницей в возрасте. Он сердито посмотрел на меня. — Она проводит время с бабушкой. — Со своей неразлучной усмиряющей плетью? — Ха-ха, ты — смешная. — А еще и с яйцами. Коул засмеялся рядом со мной, что еще больше выбесило брата. — Серьезно? — он ухмыльнулся. — Когда в последний раз хоть кто-то звал тебя на свидание? Если тебе нужно указать на недостатки, то я с радостью. Давай начнем с лица. Возможно, тебе стоит с ним что-то сделать. Например, пластическая операция поможет? — Ох. — Я поморщилась, будто съела что-то кислое. — Если мы собираемся высмеивать друг друга, то давай придерживаться остроумия. Я отказываюсь участвовать в битве умов со слабоумным. Это будет слишком легко. И даже оскорбительно. — Дети, — мама окрикнула нас, цыкая. — Не заставляйте мне напоминать, что один из вас — восемнадцатилетний, а другая — двадцатидвухлетняя учительница по английскому языку в старших классах. — Элоди, не портите веселье, — пожаловался Кэм. — Эти двое — мое главное развлечение на выходных. — Я подумываю о том, чтобы снимать их и выставлять в еженедельном блоге, — добавила с согласием Джосс. Прежде чем я смогла выпалить что-то остроумное, мама снова громко цыкнула. — Бет, доедай свои овощи. Они полезные. Давай же, скушай горошек. — Я не хочу, — захныкала она и отодвинула тарелку. Мы все обернулись, чтобы взглянуть на нее. — Они — маленькие ублюдки. Все в комнате застыли, единственным звуком был вздох мамы. Я не смогла сдержаться и взорвалась в хохоте, пока Коул смеялся, кашляя. Я рухнула ему на плечо, пока живот не стал разрываться от смеха. Каждый за столом смеялся. Лишь Джосс, которая сидела напротив, сидела с подавленным видом. — Как? — сказала я, вытирая слезы и надеясь, что она поняла вопрос. — Я произнесла это слово один раз, — недовольно сказала она. — Теперь она никогда не прекратит говорить его. — Мамочка? — спросила Бет, сбитая с толку нашей реакцией. — Все равно не понимаю. — Мама прикрыла рот в замешательстве. — Я уронила банку с горошком и думала, что убрала все, но нашла несколько укатившихся и ругнулась, забыв, что Бет была на кухне.