На фото был Марко у одной из палаток. Он нес мальчика и улыбался симпатичной брюнетке, которая улыбалась ему в ответ. Маленький мальчик… похожий на Марко… улыбка Марко… Телефон выскочил у меня из рук, и я почувствовала, как подкосились колени. Внезапно я оказалась на ковре, пытаясь сделать так, чтобы меня не стошнило от содержимого на фотографии. Сердце колотилось слишком сильно. Я не могла нормально дышать. Я заставила себя успокоиться, умеренно выдыхая и вдыхая, пока сердце не замедлило темп. Дрожа я дотянулась до телефона и снова открыла картинку. Вдруг все стало приобретать смысл, и я знала, просто знала, что Марко возвращался домой, чтобы сказать мне об этом. Я переслала ему сообщение, чтобы он знал, что я в курсе. «Сюзанна только что прислала мне». Казалось, что прошла вечность, пока я ждала ответ на полу, но прошла только минута или две, прежде чем телефон зазвонил. Я нажала на кнопку ответа. — Ханна, — у Марко было сбивчивое дыхание, — я могу объяснить. Буду через десять минут. — Марко… И услышала звук отключения связи. Это было плохо. Это было… я знала это. Я была права. Если бы было что-то еще, он объяснил бы мне по телефону. Я знала, что он скажет, когда зайдет сюда. От всего меня ослепило прошлое, насмехаясь над моим ранним самодовольством. Не желая, чтобы он нашел меня на полу в спальне, бледную от шока, я встала на ноги и побрела в гостиную. Я не знала, что делать с собой, потому что была в каком-то нервном беспорядке. Раздался звонок домофона. В оцепенении я впустила Марко, открыв для него входную дверь, и вернулась обратно в гостиную, нахмурившись от беспорядка, который хотела прибрать. Книги были разбросаны по всей квартире, потому что я собиралась уложить их на полки, которые должен был сделать Марко. — Ханна. Я повернулась к Марко, когда тот вошел в комнату с блестящими глазами и краснеющим лицом. Он шел прямо на меня. — Нет. — Я вытянула руку, чтобы остановить его. Он замер. — Сначала объясни. На его челюсти дернулась мышца. — Я собирался рассказать тебе. — Рассказать что? Марко ругнулся, потирая рукой коротко стриженные волосы. — Что у меня есть сын. Слова тяжело повисли в холодом воздухе. Я закрыла глаза от тяжелой правды. — Его зовут Дилан. Женщина на фото — его мать, Лия. Я был на рынке с ними прошлый выходной вместе с женихом Лии. Дыши, Ханна. — У тебя сын? — Полыхающая боль от правды раскрыла мне глаза. — Так ты об этом собирался поговорить сегодня? Мышцы его лица напряглись, когда Марко кивнул: — Ему три. Я посчитала в голове, и у меня перехватило дыхание. — Когда ты… — Я начала качать головой. — Когда ты вернулся в Шотландию, ты… успел кого-то обрюхатить? Он сделал спокойный шаг навстречу мне, будто я была раненным, брошенным псом, непредсказуемым, но нуждающимся в комфорте. — Ханна, мы с Лией были друзьями в школе. В некотором роде. Общались с одинаковыми людьми. Я вернулся в Эдинбург на пару месяцев, и все еще пытался справиться с мыслями о Нонно, обо всем, и один друг пригласил меня на вечеринку. Я подумал, что развеяться не помешает. Я напился вхламину. Лия тоже была там, и тоже пьяная. Мы и переспали. — Он пояснил это резко, будто чувствовал вину. — Она забеременела. Мы не хотели быть вместе, но я бы никогда не оставил своего ребенка, как оставили меня. Он говорил… объяснял ситуацию. Я все прекрасно слышала. Знала, что слышала. Но прошлое было намного громче его объяснений. — Я вижусь с Диланом через выходные, и чередуемся в праздники, но мы с его мамой и женихом, Грэхемом, довольно близки. У нас хорошие отношения, что на пользу Дилу. И Дил… — Несмотря на мое шоковое состояние и растерянность, я увидела счастье в его глазах, которого не видела прежде. — Ханна, он спас меня. Знаешь, почему я покончил со всем этим дерьмом, связанным с дедом? Это был Дилан. Все изменилось, когда появился он. У меня есть кто-то, кому нужно, чтобы я верил в себя… чтобы потом он мог расти и не падать духом. Но также мне самому нужно это осознавать, чтобы Дилан не терял веру в то, что я не покину его. — И немного улыбнулся мне так, как я любила. — Ребенок думает, что я чертов супергерой… но это он спас меня. Дилан — причина желания попытать с тобой еще один шанс. Он заставляет меня чувствовать, будто заслуживаю тебя. Я знала, что это было хорошей новостью. Просто знала. Но это чувство радости, облегчения за него было где-то зарыто во мне под горой иррационального гнева. — Ханна, детка, пожалуйста, скажи что-нибудь. Прости, что держал это в секрете, просто хотелось сначала зародить между нами отношения. Думал, если я расскажу сразу, то это спугнет тебя, и мне нужен был шанс напомнить тебе, как мы подходим друг другу. Я знал, что после выходных наша связь окрепнет, поэтому и собирался рассказать тебе сегодня, а затем представить тебя Дилану на следующих выходных. Лия уже знает о тебе, но мне нужно было удостовериться в твоих чувствах, прежде чем Дилан тебя увидит. И я верю в нас, детка. Ты знаешь это. Но мне пришлось убедиться, что и ты любишь меня, что у нас все было серьезно и что у нас определенно есть будущее. Это было самым наибольшим, что он сказал мне с первой ночи, как пришел ко мне домой. Я молча уставилась на него, пока пыталась сдерживать эмоции. Что-то вроде паники промелькнуло в его глазах. Красивых глазах. В глазах, которые я любила. Глаза, которые желала — нет, в которых нуждалась, — исчезли. Мне нужно было не двигаться, чтобы как-то прожить следующие пять минут. — Ханна… — Я не хочу детей, — отрешенно произнесла я, не вылезая из оцепенения. Марко в замешательстве часто заморгал. — Что? Я сделала к нему шаг, пытаясь изгнать его из дома. — Я не хочу детей. Вообще. Он сузил глаза. — Но ты школьный учитель. — И что? — пожала я плечами без какой-либо эмоции на лице. — Я не хочу их. Своего или чужого. — Ханна, подожди минутку. Нам нужно поговорить об этом. О нас. Смотря ему прямо в глаза, я ответила тихо и властно: — С данного момента нет никаких «нас». — Спокойствие немного пошатнулось. — Тебе стоило рассказать мне, что у тебя есть сын. Внезапно он оказался совсем близко, схватив меня за руки. — Почему ты так себя ведешь? Это не ты. — Марко немного встряхнул меня, будто пытался этим вернуть меня к тому, что имело смысл. Это сработало. Я вырвалась из его хватки с гневным выражением лица. — Ты не знаешь меня. — Я оттолкнула его, спотыкаясь. — Очевидно. — Черт побери. Не могу поверить в эту хрень. — Его голос понизился до рычания. — Ты даже не собираешься обсудить? Все кончено… вот так? После всего произошедшего? После лучших нескольких недель, которые были в гребаной истории, ты серьезно мне показываешь на дверь, даже ничего конкретно не обсудив? Изо всех сил пытаясь не сорваться на нем со всей болью и гневом из-за страха, что действительно могу нанести какой-нибудь физический вред, я сжала руки в кулаки по бокам и держалась за самоконтроль. — Это не мелочи, Марко. — Этот контроль уже утекал, а голос становился все выше с каждым сказанным словом: — Ты утаил от меня сына. Сына! И да… с нами все кончено! Ты солгал! — сказала я, задыхаясь и дрожа от затронутых ран внутри себя. — Я не хочу детей. И определенно не хочу твоих. Так что убирайся на хрен из моей жизни и оставайся где-нибудь за ней. Если бы меня так крепко не держало злобное прошлое, я может быть и притормозила бы от выражения глаз Марко. Недоверие. Потеря. Затем его лицо напряглось от собственной ярости. Он наклонился ко мне с пылающим огнем в глазах и зашипел мне в лицо: — Хорошо, что я держал Дилана подальше от тебя, потому что не хотел бы, чтобы он касался подобного дерьма. Поменяв взгляд на отвращение, Марко развернулся и вылетел из квартиры. Я подпрыгнула от звука захлопывающейся двери и немного покачнулась от головокружения, после чего руками нащупала диван, чтобы удержать равновесие.