– Ну, не уверен, что смешно, – парировал сыщик. – Вас доставят в тюрьму, под караул тех же казаков. Начнут следствие. Как думаете, вы доживете до его конца? Люпперсольский-Вязальщиков впервые побледнел. – То-то, – назидательно сказал Лыков. – А если учесть, что поиском иконы озабочена сама государыня императрица, что вас ждет? Нашли с кем тягаться – с российской короной! Все силы будут задействованы, лучшие сыщики привлечены. И свидетелей отыщут, и улики. Будьте уверены. Спасти вас может только одно: сдайте икону, не держите больше на душе такой тяжкий грех. – А вы получите за это следующий чин? – взвился бандит. – Да? Это вам обещала царица? – Что-то получу, вероятно. Главное же – вернуть русскому народу его священную реликвию, – ответил Лыков безо всякого пафоса. – Вы знаете, что делает слон, когда готовится напасть? – спросил вдруг арестованный. – Нет, я тех слонов видел только в зоологическом саду. – Так вот. – Сайтани заговорил спокойным голосом, в котором чувствовалось сдерживаемое волнение. – Он прижимает уши, чтобы легче было пробиться сквозь заросли. А хобот сворачивает на груди. Ударом хобота слон ломает охотнику грудную клетку. И издает во время атаки такой крик, что у человека кровь стынет в жилах… – Для чего вы мне это рассказываете? – Для того, чтобы вы понимали, с кем имеете дело. Кровь-то стынет… у обычного человека. Но не у меня. Я – меломбуки. На этом свете меня ничего не может запугать. Нет такой силы, понятно? Бешеные слоны, тигры-людоеды, каторжники – мне все едино. Они гумус для моих желаний. Чик – и нету их. Пугать вздумал… Кого? Меня? Чтобы я со страху иконку отдал? Да ты кто такой?! – Тут арестованный окончательно вышел из себя. Он сложил из пальцев кукиш и показал его дознавателю: – Вот! Я не для тебя, дурак, я для себя старался! И все это подарить? Шиш! Пришлось увести меломбуки в камеру. – Да, повозитесь вы с ним, Алексей Николаевич, – резюмировал ротмистр Трескин. – Признаваться он не станет. Лыков и сам так думал. Он больше надеялся на обыск. Если бы удалось найти образ, признания Сайтани были бы не нужны. Но тут удача отвернулась от сыщика. Жандармы перерыли весь институт, заглянули в запасники этнографического музея – вдруг тайник там? Но доску не нашли. И деньги с бриллиантами, кстати, тоже. – Он подготовился к аресту, – сообразил Алексей Николаевич. – А может, даже специально дался нам в руки. Видимо, заметил за собой слежку и понял, что на подозрении. Обговорил все с Першиным, успокоил его. Сайтани требовалось, чтобы покупатель благополучно вернулся домой и подготовил сделку. То-то купчик возмущался столь театрально… Мы тут радуемся, что поймали злодея, а все идет по его плану. Понимаешь, что это значит? – спросил он Азвестопуло. Они сидели вдвоем в буфете «Казанских номеров» и обедали. – Понимаю, – ответил коллежский секретарь. – Это значит, что он вот-вот сбежит из-под стражи. – И не просто сбежит, – угрюмо продолжил Лыков. – А что еще? – Не заметил? – Да чего, Алексей Николаевич? – Ты же, как и я, читал протокол обыска в Родионовском институте. Что там пропало из кабинета физики? – Гальваническая батарея, – сразу ответил грек. – И какой из этого вывод? – Тут лицо его исказилось: – Ах, черт… Он хочет взорвать склады! – Именно. Сегодня пришла телеграмма: Вачнадзе и Лямины арестованы в Саратове. Скоро их этапируют сюда. Эти ребята все расскажут, о чем ни спроси. «Иваны» Вареха с Шиповым промолчат, им не впервой иметь дело с полицией. А воры в погонах запоют, как кенары. И тогда по указу от девятнадцатого августа[54] Люпперсольского ждет смертная казнь. Он воровал оружие, которое продавал в том числе боевикам. Но если склады взлетят на воздух, улики пропадут. Что-то исчезло, но что именно и сколько? Кроме того, подрыв наверняка был спланирован изначально. Иначе князь с подручными опасались бы действовать так нагло. Ведь рано или поздно явилась бы проверка, и похищения вскрылись бы. Нет, уничтожение улик – изначальное условие воров в погонах. И они давно все для этого подготовили. – Уф, – выдохнул Азвестопуло. – А что дальше, понимаешь? – продолжил Лыков. – Сайтани сбежит, устроит диверсию на окружных складах, а потом встретится с кем? – С Першиным. – Правильно. Доска-то небольшая, пять на шесть вершков всего. Она лежит сейчас где-то в сухом месте, и он один знает где. Обменяет ее на миллион и уедет за границу. – Для побега и взрыва нужны сообщники, – возразил грек. – Они есть. Кто-то же отсек нас от Першина, сбил со следа. Азвестопуло отложил вилку и вопросительно посмотрел на шефа. Тот сказал будничным голосом: – Ну, побежали. Может, еще успеем. Они не успели. Когда сыщики ворвались в вестибюль жандармского управления, то увидели Калинина. Тот стоял в центре зала и срамословил. Заметив питерцев, Константин Иванович смутился. – Что, уже знаете? Откуда? – Сбежал? – ответил вопросом на вопрос Лыков. – Полчаса назад. Смотритель арестантских помещений за руку вывел его через запасный ход. Он новый, перевелся к нам неделю назад из Бирска. Сверхсрочнослужащий унтер-офицер. Я и подумать не мог… Представляю, как сейчас смеется Прогнаевский. – Да шут с ним, с Прогнаевским, – махнул рукой коллежский советник. – Пришлите мне, пожалуйста, к вечеру копию вашего рапорта в штаб корпуса. Мне к делу подшить. – А что это вы такой спокойный? – подозрительно спросил жандарм. – Мы с Сергеем Маноловичем обедали и рассуждали, так, знаете, неспешно. И вдруг договорились до того, что Сайтани должен сбежать. – Как это? – Ну, исходя из логики. Слишком просто он дался нам в руки. Отводил внимание от покупателя иконы, когда заметил вашу слежку. И побег заранее продумал, за полдня такие вещи не делаются. Как он ушел? – Не ушел, а уехал. На углу ждала коляска. – Видите, и коляска уже стояла. Нет, это все спланировано заранее. А теперь все у него в ажуре. Извините, Константин Иванович, мне надо срочно мчаться в Ковров. Может, еще не поздно. Сыщики вышли на улицу, и Азвестопуло спросил: – В Ковров мы ведь не едем? – Нет, конечно. А спасаем склады. Только жандармов я в компанию на этот раз брать не хочу. Генерал Лукницкий умнее их всех, вместе взятых, он нам и поможет. – Но Сайтани раскрыли именно жандармы, – напомнил коллежский секретарь. – Увы, – вздохнул коллежский советник. – А я не сумел. Век живи – век учись. Всегда считал жандармов глупее себя. Ну, по части дознания… И вот мне урок. Генерал-майор Лукницкий снова обходил завод, но Лыков настоял, что он нужен срочно. Поручик Самоквасов принялся искать начальство и обнаружил его на пороховых мельницах. Всеволод Всеволодович не стал вдаваться в детали, обещал прийти. Спросил лишь, понадобится ли Шарпантье. Сыщик ответил, что понадобятся все… Генерал дал команду адъютанту отыскать капитана. Через четверть часа в кабинете командира завода собрались нужные люди. – Докладывайте, – приказал Лукницкий коллежскому советнику после того, как тот представил своего помощника. – Я должен сразу оговориться, что это лишь наша догадка, – начал Лыков. – Но если она верна, никакие меры предосторожности не будут лишними. Он обвел всех взглядом. «Пороховые» сидели и ждали продолжения, вид у них был серьезный. – Вчера жандармы арестовали того самого человека, которого я ловлю уже третий месяц. Вы помните – Вязальщиков, он же Сайтани, он же Фон-Самсон, и прочая, и прочая. А сегодня негодяй сбежал из жандармского управления. Лукницкий иронично хмыкнул, остальные понимающе переглянулись. Сыщик предостерегающе поднял руку и продолжил: – Теперь для него главное – замести следы своих покраж с военных складов. За это полагается виселица. Лучшим способом будет подрыв упомянутых складов. В кабинете повисла тишина. Питерец дал «пороховым» время обдумать услышанное. Первым заговорил Всеволод Всеволодович: – При первой нашей встрече вы говорили о поджоге. А теперь уже о взрыве. Почему? – Взрыв для Сайтани предпочтительней. Больше разрушений, меньше улик. Шарпантье воскликнул: – Надо немедля предупредить окружное интендантство! Пусть усилят караулы. – Боюсь, что поздно писать письма, надо действовать самим, – осторожно возразил Лыков. – Поясните, Алексей Николаевич, – потребовал генерал. – Почему поздно? Полагаете, вот-вот все взлетит на воздух? Военные заерзали. – Полагаю, Всеволод Всеволодович. Заметьте, как быстро сбежал Сайтани. Суток не прошло. Случайно такое не происходит, все было продумано заранее. Боюсь, он нарочно дался нам в руки, чтобы у сообщников появилось время на подготовку. Пока мы радовались, они минировали погреба. – Это лишь догадка, – усомнился Самоквасов. – Догадка, Павел Иванович. Но из физического кабинета Родионовского института, где негодяй служил учителем, пропала гальваническая батарея. Его слова произвели эффект, как от удара молнии. Военные закричали все сразу. Но генерал быстро взял ситуацию в свои руки: – Значит, ваша догадка верна. Есть два способа совершить подрыв на расстоянии. Первый – это с помощью огнепроводного шнура, его еще называют бикфордовым. А второй – с помощью электропроводного шнура. Такой взрыв обычно делается издалека, из безопасного места. И взрывают сразу несколько объектов, одним поворотом рычага. – Всеволод Всеволодович, – вскочил поручик, – вы еще не читали рапорт караула. Там сказано, что сегодня в семь часов утра во время обхода внешнего периметра пикет под командованием унтер-офицера Харитонова обнаружил электропровод.