Обыскать, спутать по рукам и ногам, и привести в чувство путем надреза на ухе. Это несложно. Кстати, и кровища из уха хлещет, ощутимо деморализуя противника, не любят люди свою кровь. Вот чужую – другое дело. Вирманин открыл глаза. – Кто тебя послал? – Бран не давил голосом, он просто разговаривал. И выглядело это страшнее, чем любой крик и угрозы. А зачем угрожать? Делать надо! Де-лать! Вирманин сплюнул на песок. – Как тебя зовут? – тем же мягким тоном спросил Бран. Еще один плевок. – Как некрасиво. А ведь я тебя не убью, ты знаешь? Сразу – не убью. Голубые глаза противника выразили заинтересованность. Действительно, когда твоя жизнь в чужих руках, начнешь интересоваться планами ее владельца. – Я сделаю лучше. Я вспорю тебе живот, выпущу внутренности на песок – и так тебя оставлю. И ты будешь гнить. Долго. И корчиться тоже будешь долго. А я тебя еще привяжу так, чтобы ты сам себе не повредил. Думаю, дня четыре ты протянешь, и проклянешь свою мать за то, что она не удавила тебя в младенчестве. – У тебя нет времени меня пытать, Гардрен. И орать буду… – Не будешь. Кляп я сделаю быстро. – Рано или поздно вытащишь. И наши найдут тебя раньше… – О ваших – подробнее? – Да пошел ты… Бран вздохнул. – Ты знаешь, кто я. Но все ли ты знаешь? К примеру, что я – жрец Холоша? Кажется, этого вирманин не знал. Побледнел, поежился, но воли к сопротивлению не утратил. Не тот народ, чтобы легко сломаться. Бран продолжил бы ломку, но в эту секунду зашевелилась Анжелина, перевернулась на локоть, застонала. Пришлось уделить внимание девушке. Подойти, положить светловолосую головку к себе на колени, погладить по волосам. – Все в порядке, миледи Анжелина. Это я, Бран, мы живы и не в плену, вы просто опять потеряли сознание. Так бывает. Серые глаза распахнулись, осознавая нечто важное. – Бран!!! И столько счастья в них было. Искреннего, человеческого, которое сияет в глазах у каждой любящей женщины, неважно, жены, сестры, матери, дочери… Вернулся. Живой!!! А больше ничего и не надо. – Поднимайтесь, миледи. Ничего еще не кончилось. Брану не хотелось произносить эти слова. Обнять бы ее, успокоить, уверить, что все позади… Увы. У них еще есть хорошие шансы стать кормом для рыб. Или ворон – по ситуации. Анжелина явно вспомнила все, что произошло, и потерла лоб. – Да, я сейчас… Дайте мне пару минут, Бран, я приду в себя, и все сделаю… – Сделайте, миледи, – голос Брана звучал мягко, увещевательно. – Вы сможете осмотреть вещи и найти что-то съестное? И переоденьтесь, прошу вас. Анжелина недоуменно поглядела на Брана. – Во что? – Миледи, вам лучше знать. Но прошу вас надеть что-то такое, чтобы нам было удобно идти или ехать верхом, – просто ответил Бран. – Надеюсь, у вас есть такое платье? Анжелина прикусила нижнюю губку, подумала пару минут, и кивнула. – Я сейчас попробую разобраться. И исчезла в лодке. Принцессам, конечно, не полагается что-то делать своими руками. И переодеваться, едва прикрывшись парусом от посторонних взглядов, тоже не полагается. Но если выбор стоит между жизнью и приличиями – Мальдоная с ними, с приличиями. Анжелина была вполне молодой и здоровой девушкой, а не испанским королем, который обгорел просто потому, что этикет не позволял передвинуть жаровню.* А Бран тем временем вернулся к пленному. – Ты точно не хочешь мне ничего рассказать? Вынул на секунду кляп у мужчины изо рта, и тут же вставил обратно, давя в зародыше крик о помощи. – Как пожелаешь. Бран пинком перекатил в сторону пленника, и принялся за дело. Начал он с того, что обыскал всех нападающих. Стал богаче примерно на десяток золотых разными монетами, и не подумал воротить нос от денег. Присвоил себе кинжал, который явно выделялся из остальных – хорошая сталь, отличная отделка, один рубин в рукояти чего стоил. Обошел по кругу поляну, убедившись, что – увы. Лошадей тут нет. На лодках, наверное, припыли, или пешком пришли… это тоже плюсик. Тут рядом клан Оронстег и клан Хардар. Невелик выбор… лишь бы не Оронстеги. И лишь потом, давая принцессе время привести себя в порядок, затащил тело Эдайны в лодку. Печальным было то, что ничего нового он при обыске не узнал. Обычные клинки, исключая кинжал с рубином… надо отдать его принцессе, никаких эмблем, знаков клана… понятно, не идиоты ж эти люди… А жаль. Так приятно, когда твой противник – дурак дураком. Но не в этот раз. И это тоже приятно. Поиграем… – Ваше высочество? Анжелина выглянула из-за паруса. Выглядела она почему-то виноватой. – Я все, Бран. И вышла. Глава Гардрена едва воздухом не подавился. Нет, ничего неприличного в наряде принцессы не было. И открытого тоже, и даже обтягивающего. Но… Юбка-брюки, фасона «Мариэль», подчеркивала длинные ноги и тонкую талию, рубашка с кружевом делала акцент там, где делать бы его не стоило, а шитый золотом камзол только плотнее прилегал к округлостям. Широкий пояс, и высокие сапожки отлично дополняли наряд. И даже маленькая шляпка была бы к месту. Но выглядело это так соблазнительно, что облизнуться хотелось. Он ведь мужчина, а не каменная статуя. – Гхм, – наконец прокашлялся Бран. – Миледи… вы неотразимы. Анжелина одарила его ослепительной улыбкой. – У меня еще плащ есть. Плащ действительно полагался, под все это великолепие. Средней длины, до середины икр, с разрезами, чтобы просунуть руки, но без рукавов, с капюшоном и вышивкой. Мало ли? Бран вздохнул, пощупал ткань – отличная замша, и решил прихватить еще один плащ для ее высочества. Попроще. По крайней мере не придется ни возиться с ее юбками, ни уговаривать, чтобы ее высочество надела штаны, снятые с трупа, а до того еще самому эти штаны стаскивать. Мало удовольствия. – Отлично, ваше высочество. Думаю, это украшение вам подойдет. Бран протянул девушке кинжал с рубином, но Анжелина покачала головой.