– Прости, – шепчет она, держась за мебель и всё ещё дрожа. Вивиан закрывает глаза и покачивается от наслаждения, показывая всю себя – расслабленную и простую. Ноэл скидывает тяжёлую куртку, бросая на пол. – Когда придёт Дориан? – Через пару часов, – тихо выговаривает Вивиан. Ноэл поднимает её на руки и идёт к лестнице, не собираясь терять ни минуты этого времени. Знает, как быстро меняется жизнь – завтра он может умереть. А пока жив, Ноэл попробует с Вивиан всё, насколько хватит сил. Проводя пальцами по обнаженной груди Вивиан, Ноэл чувствует, что ему всё равно будет мало, катастрофически мало её близости с ним. Мало поз, мало вздохов, мало криков и своего имени, которое она выстанывает, заставляя ощущать себя необходимым. Пока Ноэл поднимается по лестнице, он не видит и не слышит, как на телефон приходит сообщение от Честера: «Мак покончил с собой». Часть 17 – Эй, ну кто так долго сидит на толчке, блять? – кричит парень, снова и снова дёргая за ручку кабины и пытаясь попасть внутрь. Дориан не отзывается. Прятаться в туалете на переменах, чтобы избежать встречи с Мишель и Брюсом, уже стало привычкой. Дориан не хочет услышать той правды, которую они, наверняка, хотят на него вывалить. Не желает знать ничего о том, что было между ними или есть сейчас, как они сошлись, пока он пропадал на тренировках. Разглядывая на полу капли мочи, Дориан обдумывает, как он мог поверить, что Мишель будет любить его таким… будет любить неудачника и бедняка? Но больше всего расстраивает то, что он искренне верил в её чувство. Даже сейчас, когда Дориан ловит на себе её взгляды, кажется, что он ей не безразличен. И от этого становится только больнее. Уж лучше бы она никогда не говорила, что любит, и вообще не появлялась в его жизни. Как будто ему мало свалившегося дерьма. Дориан догадывается, что Брюс и Мишель, скорее всего, не понимают, что он не готов и не хочет с ними разговаривать. Он просто попытается принять случившееся и идти дальше. Если Дориан начнёт копаться в произошедшем в поисках правды, то сойдёт с ума окончательно. А ведь он уже чуть не натворил непоправимого из-за своих эмоций, но его спас Ноэл, снова. И Дориана это действительно встряхнуло: понял, что думал только о себе, забыв, что Вивиан – его семья, и она должна быть на первом месте в его жизни, а он – её опорой, пока они не встанут на ноги. Сейчас Дориан сожалеет, что все время тратил на тренировки и друзей, транжирил деньги, которые могли помочь сестре. Появившись пару дней назад на площадке у школы, Ноэл помог понять Дориану, что он ничего в этой жизни не умеет, кроме того, чтобы забрасывать мяч в корзину. Конечно, Вивиан пытается дать ему всё, но она сама защищала его, а не учила защищаться, как это делает Ноэл. Он вбивает ему очевидные истины в голову просто и наглядно, может, и грубо, потому что видит мир или чёрным, или белым, чётко разграничивая эти понятия, тогда как Дориан продолжает в них плавать. Дориан слышит звонок на урок, но не спешит покидать кабинку: нужно подождать, пока все выйдут из туалета. И только когда становится совсем тихо, аккуратно снимает рюкзак с крючка и спокойно открывает дверь, веря, что рядом никого. Неожиданно его хватают за плечи и прижимают к дверце кабинки, пару раз ощутимо приложив затылком о металлическую поверхность. Перед Дорианом стоит разгневанный Брюс, на лицо которого падают растрепанные пряди волос. – И долго ты собираешься нас игнорировать, Дориан? – раздраженно спрашивает Брюс, продолжая удерживать его у кабинки. Даже сильнее сжимает пальцы на плечах Дориана, пока тот не сбрасывает с себя его руки. – Что тебе нужно, Брюс? Не всё забрал? Или решил надавить на больное? Брюс снова толкает его в дверь и только после этого отходит к раковинам у стены, облокачиваясь на них. – Ты даже не даёшь нам возможности всё объяснить!. Сколько раз я уже звонил и писал тебе? – Какой в этом смысл? Вы обманывали меня. Брюс поправляет упавшие пряди наверх, вцепляясь в волосы, а после бьёт ногой по мусорной корзине, раскидывая её содержимое по полу. – Ты видишь всё в одном свете, дружище. – Как будто ваши причины изменят обман. – Конечно, не изменят, Дориан, но так ты всё узнаешь, и Мишель станет спокойнее. Ты даже не представляешь, в каком она состоянии, – Брюс знает, на что надавить, чтобы Дориан дослушал его до конца. Но если тот попытается сбежать, Брюс его не отпустит. – Ситуация совсем не такая, какой ты её видишь. – Не собираюсь копаться в вашем дерьме, – Дориан делает шаг к выходу, Брюс останавливает его за руку. – Мы не договорили! Дориан разворачивается и бьёт Брюса кулаком в нос, да так, что тот едва не вскрикивает. Кровь начинает капать, пачкая футболку. И то, как спокойно Брюс это сносит, бесит Дориана только сильнее, поэтому он валит его на пол. Они оказываются среди грязных салфеток и другого мусора. Дориан несколько раз бьёт Брюса в грудь и по голове, но хватает его не надолго. Гнев словно испаряется в одно мгновение, и Дориан останавливается, усаживаясь прямо на пол. Брюс первое время стонет, держась за нос и пытаясь унять боль. Но затем присаживается рядом с Дорианом, с улыбкой смотрит на него, продолжая вытирать кровь рукавом рубашки. – Теперь ты готов меня выслушать? – Дориан молча смотрит на свои руки, стирает кровь с них большим пальцем. – Я делал это для тебя, это не было обманом. Да, был, но не такого рода, как ты думаешь. Хотя зря я это делал, согласен. Мишель ещё замучила совесть, и она сама хотела уже во всём сознаться, но я думал, что делаю всё правильно. Я слишком люблю тебя, Дориан. Боялся, что Мишель тебя бросит, что она не так смотрит на тебя, не так, как я. Я же знаю тебя, ты бы плохо с этим справился. – А с этим я хорошо справился? – Не перебивай, – Брюс закидывает голову выше, чтобы кровь меньше текла. – Я просто хотел, чтобы мы всегда были рядом, поддерживая друг друга, а, может, отчасти и начал завидовать тебе, что для Мишель ты стал особенным, а она – для тебя. Я остался где-то там, позади, с кем вы обедаете, и только. Разве я мало сделал для тебя, Дориан, чтобы ты так со мной поступал? Я должен быть ближе неё, разве ты не видишь этого? – глаза Брюса как-то странно загораются. Дориана тошнит от того, какая правда открывается с каждым новым словом Брюса, пусть она иного рода, чем он ожидал. Как он мог быть таким слепым? Брюс зависим от него, непонятно почему, но это так. Может, он просто помешан на том, чтобы быть кому-то нужным? – Так что ты сделал? – С чего ты решил, что я? Мишель было легко напоить на вечеринке и оказаться с нею наедине. Сначала она говорила о тебе, пьянела всё больше и больше, каждый раз вспоминая о том, что ты прячешься и от её родителей, и от её помощи. Если честно, на неё было жалко смотреть: ей нужна была поддержка, и я помог ей, подал ей руку. Только она поняла, вероятно, не совсем так, а может это был всего лишь алкоголь, в любом случае она первая поцеловала меня. Сначала неуверенно, а потом всё настойчивее. Знаешь, мне в тот момент хотелось её оттолкнуть и сказать, что она тебя не достойна, но я сделал лучше – снял нас, чтобы она не рассказала тебе, чтобы всё оставалось, как есть, и ты не страдал. Первое время всё было нормально, мы всё так же держались по-дружески, словно ничего и не было, но потом она что-то вспомнила и спросила меня об этом, наверняка, надеясь, что ей это приснилось. Её начала мучить совесть, и она захотела признаться тебе, не мог же я позволить ей разрушить нашу дружбу, если она хотела, то могла уходить одна, но не тянуть меня за собой. Ты же мой друг, – Брюс протягивает руку и касается Дориана, тот сразу скидывает его руку. Брюс бьёт по полу. – Я тебе нужен, твою мать! Неужели ты отвернёшься от меня? – Если бы ты был мне другом, то сразу признался во лжи, – Дориан встаёт на ноги, отряхивая брюки и направляясь к выходу. – И это всё, что ты мне скажешь? Ну избей меня ещё раз, если хочешь, Дориан, – но тот продолжает отходить всё дальше. – Не смей уходить, ты неблагодарный, я столько сделал для тебя! И куда это ты направишься? К этой изменнице? Вернись, Дориан, давай поговорим, я всё понял. Я больше не стану пытаться лезть к тебе с деньгами или советами, но ты мне нужен, дружище. Не уходи, прошу тебя, – Брюс хлюпает носом то ли из-за крови, то ли из-за соплей. Брюса Дориану не жаль, он останавливается только потому, что понимает – тогда деньги подкинули с руки Брюса. Произносит, не разворачиваясь, чтобы не запомнить друга таким разбитым: – Ничего ты, Брюс, не понял. Так людей к себе не привязывают. Когда Дориан выходит из туалета, Брюс зовёт его, матерится, говоря, что сольёт всё в сеть, если он не вернется. Идя по коридору, Дориан видит, что парочка учителей выглянула из ближайших классов: сначала смотрят на него, потом переводят взгляд на туалет, откуда раздаются крики Брюса. Дориану становится чуть легче: теперь он знает, кто подкинул деньги, но, главное, знает, что Мишель хотела во всём признаться – ей просто не хватило сил, потому что Брюс ею манипулировал. Но это не уменьшает той боли, которую они причинили ему. Как бы там ни было – Мишель всё равно поцеловала Брюса, и с этим нужно как-то мириться. Может, не сразу, но ведь он не перестал её любить. Сейчас Дориану хочется спокойно всё обдумать, а не рубить с плеча. Он поговорит с Мишель позже. Дориан пытается всё спокойно обдумать, но правда не спешит до конца укладываться в голове. Поэтому он достаёт телефон и набирает Мишель сообщение: «Я всё знаю, пока не готов обсуждать это, но…» – останавливается, прежде чем продолжить: «…но всё будет хорошо, Мишель». Дориан не хочет сидеть в школе. Утром Вивиан отдала ему ключи от машины, попросив пригнать её к дому, потому что у неё есть дела после уроков. Дориан так и не сказал ей о том, что за ними следил Лео, но больше он его не видел рядом со школой и теперь сомневается, не померещилось ли ему. Лео давно не приезжал к ним домой, и это смущает: не мог же Лео сдаться и отпустить Вивиан? Или мог? Дориан хмурится, потирая лоб пальцами. Выходит на улицу. В кармане вибрирует телефон, Дориан немного боится того, что это Брюс – сейчас у него нет сил, чтобы разговаривать с бывшим другом. Дориану нужен тот, с кем можно поговорить: но не Вивиан, которая будет его ругать, а тот, кто выслушает и, вероятно, промолчит, если сказать ему нечего. И он знает только одного такого человека – Ноэла Ханта. Казалось бы, они знакомы всего-ничего, но Дориан чувствует, насколько ему с ним просто. Ноэл не вспоминает о том, что было, а идёт дальше, и кажется, что он так делает уже давно. В последний раз, когда они виделись, Ноэл дал ему адрес на крайний случай, если что-то будет нужно. Конечно, не факт, что он там будет, но Дориан может дождаться его, и Ноэл объяснил, где взять ключ. Ноэл потряс его за плечо, акцентируя внимание на том, что это на самый крайний случай, когда совсем припрёт. И Дориан считает: сейчас самое время для этого, пока он не сделал чего-то такого, о чём пожалеет. Брюс вряд ли так просто всё это оставит, найдёт, как задеть. Дориан слабо представляет, где находится то место. В машине забивает данные в навигатор и видит, что кто-то до него уже это делал. Кроме Вивиан некому, а значит, она ездила туда. Зачем? На починку машины? В любом случае, сейчас Дориан не хочет думать ещё и об этом: ему просто нужен рядом адекватный человек. Через двадцать минут Дориан паркуется напротив нужного здания, всё ещё раздумывая над тем: правильно ли он сделал, приехав сюда? Ведь он снова вступает на опасную дорожку. Тряхнув головой, решая больше не взвешивать все за и против, Дориан быстро выскакивает из машины и идёт к входной двери. Поворачивает ручку, и та оказывается открыта. Дориан без стука заходит внутрь: темнота коридора встречает его сначала тишиной, но в конце виден свет, и слышатся чьи-то голоса. Почему-то Дориану кажется, что сейчас лучше молчать: наверное, его очаровывает таинственность этого места. Ему хочется подсмотреть за Ноэлом, увидеть его другим в привычной ему обстановке. Шаг. Ещё шаг. И Дориан оказывается перед приоткрытой дверью. Он видит Ноэла, стоящего к дверному проёму спиной. Замечает и девушку, которую Ноэл почти полностью загораживает своим телом. Ноэл усаживает её на столешницу, сам вставая между её ног. Дориан понимает, что появился совсем не вовремя, но боится пошевелиться и помешать, а потом и получить за это от Ноэла. Хочет, но не может отвернуться. Дориан испытывает странное ощущение, как будто смотрит фильм, а не наблюдает за живыми людьми. Руки девушки задирают футболку Ноэла вверх, он заметно напрягается от прикосновений к спине. Шрамы бросаются в глаза, и Дориан задаётся вопросом, откуда они. Видит, что каждое прикосновение девушки к шрамам вызывают лёгкую судорогу. Словно Ноэл разрывается между противоречивыми ощущениями – наслаждением от ласки и омерзением. Ноэл подхватывает девушку под бёдра и резким движением спускает с неё джинсы – с ягодиц, а потом и с ног, поднимая их выше. Сжимает большой ладонью ступни, массируя их до смешка со стороны девушки. Звенит пряжка ремня, и взгляду Дориана открывается часть ягодиц Ноэла, в которые впиваются ногтями, притягивая к себе. Ноэл издаёт рычание на действия девушки, утыкается ей в шею, целуя ниже и ниже. Запускает руку между её ног, а после у него как будто срывает планку. Ноэл раздвигает ноги девушки, резким толчком входит в неё. На его спине появляются линии от ногтей, пока он набирает темп. Дориан чувствует, насколько происходящее реально и что это его заводит всё сильнее, хотя где-то на подкорке понимает, что не прав, так бесцеремонно вторгнувшись в чужую жизнь. Он хочет отвести взгляд, но не может, продолжая наблюдать и вспоминая о Мишель. И в этот момент отчётливо осознаёт, что Брюс заставил его по-новому взглянуть на произошедшее. Нет, Мишель не жертва, но она не виновата настолько, чтобы он не смог её простить. И ей точно нужна его поддержка. Это он смог бы всё это пережить самостоятельно, но не она. Столешница под девушкой содрогается, пока Ноэл, сминая её бедра, словно бумагу, дёргает на себя снова и снова. Отчётливо слышатся её стоны и их общее частое дыхание. Ноэл подхватывает девушку под бёдра, усаживая на себя. Приподнимает несколько раз, прежде чем со стоном прижаться лицом к её груди. Девушка приподнимает голову, и Дориан, наконец, видит её лицо. На него как будто обрушается реальность. Эта девушка – Вивиан. Дориан пятится назад, наталкиваясь на вешалку – та падает. Громкий звук привлекает внимание Ноэла и Вивиан. Они оба замирают, явно не сразу понимая, что перед ними Дориан. Когда Ноэл уже хочет что-то сказать, Дориан резко дёргается назад, бежит по коридору, выскакивает на улицу с одним желанием – уехать отсюда настолько далеко, насколько возможно. Он злится на сестру, на Ноэла, на всю ситуацию. Для Дориана поступок сестры сродни измене – может, Лео и не появлялся давно, но вряд ли они расстались. И это убивает Дориана так же, как измена друзей. Только не Вивиан, не его идеальная сестра, не та, что пеклась о нём, забывая о себе. Куда же она? Дориан перебегает через дорогу, дёргает ручку автомобиля и понимает, что он закрыл её. Не может отыскать ключ в кармане. Дориан понимает, что не собирается выслушивать ни Ноэла, ни Вивиан – хватит с него на сегодня правды. Когда Дориан всё же находит ключ и почти попадает им в замок, за его спиной возникает тень. Дориан ощущает острый укол в бок. От того, кто стоит сзади, пахнет алкоголем. В отражении на стекле Дориан узнаёт его, и это точно не тот, кого бы он хотел видеть здесь и сейчас. Часть 18 Лео приоткрывает окно в машине. Становится чуть свежее. Запах крови и пота словно въелся в салон, и Лео кажется, что Ноэл специально дал ему эту работёнку с ещё одним членом банды – Питером. Тот, словно сторожевой пёс, только и делает, что бросает в сторону Лео задумчивые взгляды. И это заставляет Лео ещё сильнее ненавидеть Ноэла. Да, он и не смел надеяться, что Ноэл сразу ему поверит и позволит близко подобраться к себе. Но и на такую грязную работу, которую приходится выполнять, тоже не рассчитывал. Она вызывает отвращение: теперь Лео вместе с другими членами банды занимается тем, что отлавливает людей, провинившиеся перед Ноэлом, и делает им «внушение» – отрезает пальцы, в лучшем случае. Так Ноэл даёт им последнее предупреждение: на его территории нельзя вести бизнес без его ведома, нельзя притеснять его «подопечных», нельзя… многое – это территория Ноэла, и все должны следовать его правилам. Хант заставил себя уважать, будь он не ладен. На заднем сиденье стоит переносной холодильник с их «трофеями», от которых Лео воротит. Он знает, что от такого уже не отмыться, на его руках кровь. И всё это он делает, чтобы наблюдать за Вивиан и Ноэлом, чтобы находится рядом, когда его помощь понадобится. Ведь не может быть по-другому: он всегда был рядом с Вивиан и Дорианом, и сейчас не собирается отпускать их, даже если он им не нужен. Лео не станет больше давить, но подставит плечо, когда оно снова им понадобится. Сейчас Лео сомневается, что так уж необходимо было использовать именно этот вариант, чтобы добиться своего. Знал, что у Ноэла нет ни страха, ни совести, но хотелось думать, что тот даст ему другую работу. Получив задание, Лео только и оставалось, что скрипнуть зубами, развернуться вслед за Питером и, собравшись с духом, идти к машине. Лео пришлось научиться причинять боль людям, которых он даже не знал. Только и оставалось, что оправдывать себя тем, что они далеко не святые. У него получилось взять плоскогубцы в руки и оторвать палец, сначала сломав кость, а после выкрутив и дёрнув так, что жертва почти мгновенно потеряла сознание. Ноэл знал, как больнее, поэтому они делали именно так. Лео быстро убедился, что в «Чёрной мамбе» все всё делают только так, как говорит Ноэл, а за любое нарушение следует жёсткое наказание. Возле себя же Ноэл держит только Честера, хотя и насчёт последнего Лео мучают сомнения – судя по взгляду Ноэла, тот и ему не особо-то доверяет. – Ты впервые таким занимаешься? – спрашивает Питер, закрыв кнопкой его окно, оставляя томиться в дурмане из запаха крови и страха. – С чего ты взял? – Лео переводит на него серьёзный взгляд, вытаскивая руки из карманов куртки. – Всего лишь наблюдение. На твоем лице чётко отображаются чувства – сожаление, тоска и злость. Скажу тебе так, ты можешь злиться на Ноэла, считать его уродом, мерзавцем и тем, кто посылает делать грязную работу таких, как мы, но ты должен понимать, что его власть не далась ему разом. Он её заработал сам и методами, которые порой вызывали сомнения, но каждое решение позволяло двигаться дальше. И теперь мы здесь, друг, мы взяли Форт-Уэйн, вопрос времени, чего мы добьёмся позже. И именно наша работа создаёт ему лицо: ты бы не был здесь, если бы не понравился Ноэлу, просто надо проще относиться к этому, порой это не люди, а овощи. Они торгуют телами, делают разные услуги, готовы продать и мать, и дочь, и всё на свете, чтобы только получить дозу или урвать кусок, который им не по зубам. Лео, Ноэл не трогает невиновных, он борется только с теми, кто угрожает ему или имеет потенциальную возможность на это, – Питер останавливается на жёлтом, переводя взгляд на Лео. – Ты понял? – А я разве просил тебя читать лекции о положительных сторонах Ноэла Ханта? Питер улыбается, хочет сказать что-то ещё, но его отвлекает мобильник, лежащий на приборной панели. Снимает трубку почти мгновенно, видя имя, высветившееся на экране. – Да? – на том конце кто-то что-то быстро говорит не на повышенных тонах, но довольно эмоционально. Питер молча выслушивает, а после, сказав «хорошо», отключается. – Лео, у нас ещё есть одно дельце, тебе понравится – нужно поймать их живыми. Питер быстро вводит Лео в курс дела: им предстоит поймать двух наркоманов, возможно, они в заброшке, где их недавно видели. Питер разворачивает машину, не обращая внимания на знаки, и едет в другом направлении, уже предвкушая интересное дельце. – В бардачке, – кидает Питер. Лео открывает его, видит два пистолета со стёртыми номерами. – Стрелять, надеюсь, умеешь. Не убивать, запомни! Если необходимо сделать выстрел – конечности, ничего криминального, но Ноэл тебя по голове не погладит. – Питер, я понял! – Просто предупреждаю, – говорит тот, выжимая скорость до максимума и обгоняя машины. Через пятнадцать минут они тормозят у заброшки на окраине города, где стоят пустующие дома с заколоченными окнами. Встают почти напротив нужного здания. Питер проверяет пистолет, снимает с предохранителя и поворачивается к Лео. – Заходим с разных ходов: я спереди, ты сзади. В целом они мирные, когда закинулись, поэтому не должно быть проблемно поймать. Нам нужен Сальный. Сразу поймешь, что это он – длинные волосы, висящие, как сосульки, и жирные. Ты тут больше для страховки, чтобы он не сбежал. – Не делай из меня немощного, я в состоянии помочь, – раздраженно произносит Лео, выходя из машины. – Лео, не геройствуй, ясно? Ты у меня на попечительстве, и я за тебя несу ответственность.