– Да, деваться-то уже некуда. – Я знал, что ты только делаешь вид, будто тебе это не нравится, – озорно подмигнул начальник. Я не смогла не хмыкнуть в ответ. План Андрея был прост: по пятницам кафе закрывало свои двери в шесть вечера, и нам следовало, укрывшись в тени и уповая на удачу, проследить за происходящим вокруг. Почему-то Измайлов был железно уверен, что в этом случае напрасно мы время не потеряем. – Кстати, а как ты вошел в приложение, там же номер студенческого нужен? Подсмотрел у какого-нибудь провинившегося студента? – поинтересовалась я уже по пути на кафедру. Директор поначалу замялся, потом с неохотой сознался: – На паре отобрал у твоей племянницы телефон за плохое поведение. Неожиданное признание заставило сбиться с шага, внутри все мгновенно вскипело: – Я же просила не трогать девочку! И вы обещали! – прошипела я, сжав руки в кулаки, потому что они так и чесались ухватить Директора за грудки. Интересно, что будет, если я прилюдно оттаскаю начальника за лацканы идеально сидящего пиджака? Измайлов придвинулся на шаг ближе, накрыл мои кулаки ладонями, чуть надавил, чтобы я их опустила, и моя поза перестала выглядеть столь воинственно в глазах окружающих. Затем принялся увещевать: – Женя, ну не мог я упустить такую удачу, все само собой сложилось, я даже не планировал ничего такого, честное слово! Я аккуратно глянул и все. Она даже и не заметила ничего. Пойми, если мы не будем ничего делать, кто даст гарантию, что Маша не окажется следующей, кто прыгнет? – подло надавил он в конце на больное. И ведь сработало! Уроки психологии он что ли берет у Игоря Семеновича? Я нехотя отступила, вытащила свои руки из широких ладоней начальника и буркнула недовольно: – И все равно мы так не договаривались! – и быстрым шагом направилась на кафедру, Измайлова кто-то задержал в коридоре. Студентам, что пришли ко мне на следующую пару, не повезло – по понятным причинам я пребывала, мягко говоря, не в духе. Рычала на них по малейшему поводу, требовала тишины и стопроцентной отдачи, чего они в силу возраста и присущему ему темпераменту дать не могли. Один особо смелый парень даже поинтересовался, все ли у меня в порядке. Я рыкнула, что в полном, и постаралась расслабиться, все же ребята были ни причем. После занятий я сидела в преподавательской за собственным столом и никак не могла решить – поехать домой или же остаться коротать время на кафедре. Помещением я владела единолично, потому как преподаватели, не занятые на парах, уже убежали домой, пятничное настроение давало о себе знать. И только у меня на вечер планы были не совсем обычные, хоть и включали в себя компанию привлекательного мужчины. О том, что помыслы у меня в его сторону сугубо платонические, красиво умолчим. Чтобы отвлечься, отправилась пить чай к Ольге Ивановне, что вела дела кафедры в кабинете неподалеку, там же стоял общественный термопот, посему ничего удивительного в моем приходе не было. Захватила пачку печенья, кружку с пакетиком и покинула преподавательскую. Ольга Ивановна компании обрадовалась, сохранила документ, над которым трудилась, и присела со мной за стол. – Уже закончили? – по-доброму поинтересовалась женщина. Я кивнула: – Подготовлю все к понедельнику и домой собираться буду. – Я уже тоже скоро поеду, только с документами нужно закончить. Сегодня в няньках буду у внучки, сын с невесткой на день рождения поедут, – тепло улыбнулась женщина. – А вы одна живете? – С племянницей, она у нас учится, – охотно поддержала я разговор. – Да вы что! Как интересно получилось, – Ольга Ивановна покачала головой и тут же посетовала: – Вот и Андрей Маратович все один, да один. Захаживают, бывает, к нему преподавательницы с соседних кафедр, но он не очень-то на них реагирует. Я поперхнулась чаем и закашлялась, а женщина махнула рукой: – Да вы не думайте, я не сватаю. Обидно просто, такой мужчина хороший пропадает. – Сами говорите, все же без поклонниц у него не обходится, – дипломатично отметила я. Мы поболтали еще немного, и я отправилась обратно в преподавательскую. Телефон зазвонил, когда я уже предусмотрительно переобулась в ботинки. – Привет, ты на работе? – застал меня врасплох Юрий. – Я тут за Машей приехал, а у нее еще занятие не закончилось, может, я поднимусь к тебе? Неохота в машине сидеть… – Заходи… – неуверенно протянула я и продиктовала этаж и номер кабинета. Родственник поднялся на удивление быстро. Признаться, я ожидала, что его не пропустят на проходной, но спустя пять минут после разговора тот уже сверкал улыбкой возле моего рабочего стола. – Привет еще раз, – чмокнул он меня в щеку. – Хорошо, что ты оказалась на месте. Я кивнула, не зная, как реагировать, а от двери донеслось сердитое покашливание. Прочищал горло Измайлов, сложив руки на груди и сверкая на нас столь гневным взглядом, будто застал нас с Юрием лично толкавшими наркотики в самом сердце его кафедры. По левую руку Директора чему-то загадочно улыбался Игорь Семенович. – Здравствуйте, – пискнула я и поспешила прояснить: – А это отец Маши, приехал ее с занятий забрать. – Да, мы дружная семья, – улыбнулся Юрий и приобнял меня за плечи, из-за чего мои глаза грозились вылезти из орбит. – Ну, мы пойдем, – скинула я руку родственничка и подтолкнула того в сторону выхода, лучше в оставшееся до звонка время в кафе с ним посидеть, чтобы людям глаза не мозолить. Андрей Маратович почему-то поиграл желваками и многозначительно произнес: – Семья-семьей, Евгения Алексеевна, но и о рабочих обязанностях забывать не следует, – потом посторонился и пропустил нас. Протискиваясь мимо, я робко попрощалась. Нехорошо вышло, работаю тут без году неделя, а уже родню вожу, как к себе домой. Естественно начальник недоволен. – Я тебя отвлек от чего-то важного? – поинтересовался Юрий, когда мы покинули кафедру. – Не бери в голову, – отмахнулась я, а мужчина принялся вертеть головой по сторонам. Потом пояснил: – Так вот где дочка учится, интересное место. Сам-то я в свое время техникум окончил, никогда в стенах ВУЗа не доводилось находиться. Симпатично у вас тут. Я лишь пожала плечами. Отдав шесть лет жизни собственному университету, уже не воспринимала любой другой как нечто особенное. С Юрой мы успели выпить по чашке кофе – чай в меня уже попросту не лез – и немного поболтать. Машку он забирал к себе на все выходные, что по понятным причинам было мне только на руку. Юра предложил сходить с ними в кино или куда-нибудь еще, на что я кратко ответила, что вечер проведу с подружкой, и пожелала родственничку отличных выходных. Проводив Юрия до нужной аудитории, попрощалась и вернулась на кафедру делать вид, что слишком завалена работой, чтобы вовремя в пятницу уйти домой, как и положено молодой одинокой женщине. Дожидаться вечера оказалось не так-то просто, практически опустевшая кафедра в этом плане не очень-то помогала. Стрелки на больших часах над дверью ползли до того медленно, что я не нашла ничего лучше, чем, вооружившись общественной отверткой и стулом, заменить батарейки. Бестолку. Минуты тянулись как модный нынче слайм, а я совсем не знала, куда себя деть. Внезапно пришло осознание, что принуждать меня к соучастию Директору уже нет смысла, потому как я вроде и сама втянулась, и вот так бесполезно сидеть и ждать было невмоготу. Хотелось поскорее найти, если не самих злодеев, то хотя бы какие-то зацепки, прямо указывающие на них, и передать все в руки соответствующих органов, которые, как ни печально, нашей ситуацией пока не заинтересовались. Впрочем, думаю, нежелание ректора выносить сор из избы и упование на то, что все рассосется само собой, тоже сыграло определенную роль. Чтобы как-то отвлечься, достала недоеденное печенье и налила себе еще чаю. Ольги Ивановны уже не было на месте, значит, успела убежать домой за то время, что я развлекала Юрия. Пока жевала, крутила в голове умозаключения Измайлова, которые он буквально несколько часов назад вывалил на мою голову. С большой неохотой пришлось признать, что с приложением и благотворительным кофе в кафе действительно нечисто. Раз уж они собирают деньги, почему не дать возможность поучаствовать в этом и сотрудникам университета, не отрезая посредством наличия студенческого столь значимый пласт потенциальных спонсоров? Еще было интересно, как именно бармен отличал действительно благотворительный кофе от напитка, вместе с которым следовало подать наркотик. Другими словами, должна же быть у них при столь неоднозначной схеме так называемая защита от дурака, а то пожертвует какой-нибудь доброхот свои кровные, а ему в кафе за это – порцию «дури» в качестве благодарности. Как ребята узнают про местный рассадник «запрещенки» – другой вопрос, но лично я ставлю на старое-доброе сарафанное радио. Насчет бармена я долго не сомневалась и решила: однозначно виновен. Была, конечно, вероятность, что его использовали втемную, но довольно низкая: очень уж мудрено получается в этом случае. Надо будет не забыть обсудить с Измайловым. В любом случае, других зацепок, кроме подозрительно ведущего бизнес кафе у нас нет. Не идти же в самом деле в студенческую общагу на поиски распространителя таблеток, уж очень бесперспективным мне видится подобное мероприятие, да и не вполне законным, если дело касается обыска чьего бы то ни было жилища. Да и тот факт, что ребята выпрыгивали именно из окон учебного заведения, говорит в пользу того, что принимали они «дурь» скорее всего именно в стенах университета, а значит, и брали ее тут же. Потому что везти с собой запрещенные препараты, насколько я знаю, дело нервное и более того небезопасное: одно дело, если тебя поймают на употреблении, и совсем другое – на хранении с целью распространения. Это я опять же в интернете ценные сведения почерпнула, не то чтобы у меня был столь обширный опыт в этой области. Наконец, на кафедре остались только я и Директор, о чем он и сообщил мне, едва зайдя в преподавательскую. К тому моменту я уже успела раз десять разложить «Косынку» и поставить новый рекорд в «шариках» на телефоне. – Через пятнадцать минут выдвигаемся, – предупредил Измайлов, присаживаясь за соседний со мной стол. – Кофе будешь? – качнул он собственной кружкой. Я отрицательно покачала головой, от выпитой жидкости в животе уже булькало – не хватало еще в самый ответственный момент оказаться в туалете – и вытащила почти приконченную пачку печенья. Вообще, я рассчитывала, что ее хватит как минимум на неделю. – Будете? – предложила я и вгрызлась в шоколадный кругляшок, лишь бы занять руки – есть совершенно не хотелось. Оставшееся угощение Измайлову пришлось на один укус. – Пора, – смял он пачку и поставил пустую кружку на мой стол. – Потом заберу, – на мой вопросительный взгляд отмахнулся. Перед тем, как идти в сторону кафе, мы погасили везде свет, заперли все помещения, как положено уходящим, и покинули здание университета. Ключи от кафедры оставили на проходной и, попрощавшись с охраной, отправились на парковку. Лишние вещи и верхнюю одежду, чтобы не мешались, Измайлов предложил оставить у него в машине. Что показалось мне довольно логичным, поэтому я уже практически скинула пальто, когда дельная мысль пришла и мне в голову, и я поинтересовалась: – А если нам машина на проспекте понадобится? Измайлов нахмурился: – А ты на машине? – Да. – Давай ее припаркуем в арке напротив главного входа, думаю, в это время свободные места там найдутся. Глава 12 Пара мест во дворе, куда вела арка, действительно оказались свободны. Я поставила собственный «Пежо» поближе к выезду так, чтобы у других водителей не было возможности его заблокировать. После мы вернулись на парковку во внутреннем дворе университета и, как и планировали, оставили все лишнее в машине у Измайлова. Вернулись в здание через черный вход. Ключ от двери у Директора конечно же имелся в связи с близостью этой самой двери к стоянке, а черной лестницы – к кафедре. – Неплохие у вас привилегии, – оценила я то ли удобство, потому что мне, как простой смертной, после парковки приходилось огибать внушительное крыло здания и проходить на работу через главный вход, то ли свеженький внедорожник от «Ауди», дверь которого Измайлов не так давно распахнул для меня. – Хочешь, и тебе ключ сделаю? – щедро предложил начальник, отнеся мои слова все-таки к первому варианту. Отказываться я не стала. Дальнейший путь мы проделали практически в тишине. Я поблагодарила провидение, что утром отказалась от модельных сапог в пользу удобных ботинок на плоском ходу, а потому перестук каблуков не раздавался на несколько этажей вверх и вниз, пока мы поднимались по лестнице. Практически все занятия к тому моменту закончились, и редко за какой дверью можно было услышать усталые голоса преподавателей. До первого этажа, на котором находилось кафе, мы добрались, так никого и не встретив. Прогулочным шагом прошлись мимо открытых еще дверей. Внутри, кроме бармена, ожидаемо никого не было, все стулья придвинуты к столам, негромкая обычно музыка в окружающей тишине доносилась почти до конца коридора. Единственный работник заведения натирал стойку и явно готовился в скором времени попрощаться с рабочим местом до понедельника. Отойдя на достаточное от дверей расстояние, мы притормозили. – Что дальше? – шепотом поинтересовалась я. – Не похоже, чтобы парень там занимался чем-то криминальным. Фасовал наркотики, например, или снабжал ими курьеров. Да и вел он себя вполне непринужденно. Хотя, если бы каждый, кто нарушал закон, имел особенные признаки в поведении, никаких проблем с их поимкой не было бы и в помине. – Подождем, пока он закроет кафе, потом проследим за ним, – поведал Измайлов мне прямо в ухо, нарушая при этом все мои мыслимые и немыслимые границы. Я фыркнула – на мой взгляд, идея начальника не выдерживала никакой критики, но за неимением альтернативных спорить не стала. Потому что еще большей глупостью будет просто прогуляться мимо кафе и ни с чем разойтись по домам. А вообще я рассчитывала, что у начальника в рукаве припрятана более грандиозная задумка.