Глава 1. Утро в порту Поверхность Тихого океана кажется бесконечной водной пустыней. Корабль затерян между небом и сверкающей водной гладью… Такие мысли возникали у всех, кто находился на борту «Океаника», следовавшего в Гонолулу из Папеэте. Взошло солнце, и над горизонтом в утреннем тумане показались горные вершины сказочной красоты. Одна из пассажирок стояла на палубе, крепко держась за поручни, и не сводила глаз с плавных очертаний пляжа Вайкики и белых стен домов, виднеющихся через роскошную густую зелень. Шейла Фейн, знаменитая кинозвезда, была в центре внимания пассажиров «Океаника» во время всего плавания. Целых восемь лет режиссеры буквально дрались между собой, оспаривая возможность снять мисс Фейн в своем фильме, но в последнее время при упоминании ее имени все начинали качать головами, замечая, что недавняя голливудская «прима» в последнее время сильно сдала и с ее артистической карьерой скоро будет покончено. Шейла Фейн и сама это прекрасно понимала. Сейчас, любуясь расстилающимся перед ней берегом, она размышляла о своем будущем. Звук шагов заставил ее обернуться. – Алан! – окликнула она широкоплечего мужчину, который улыбаясь шел к ней. – Как ваше настроение сегодня? – Я немного взволнован, – ответил он. В противоположность своей собеседнице он был обладателем темного тропического загара. Его лица никогда не касались ни грим, ни ослепительный свет юпитеров. – Наше путешествие подходит к концу, Шейла. Во всяком случае, для вас, – произнес Алан, коснувшись ее руки. – Не сожалеете ли вы об этом хоть немного? – Признаться, сожалею, – ответила она после минутного колебания. – Думаю, я бы с удовольствием путешествовала так всю жизнь. – Полностью согласен с вами. Алан принялся разглядывать открывающийся пейзаж Гонолулу с интересом, свойственным всем англичанам. Тем временем на «Океанике» были выключены машины, и корабль остановился в ожидании визита портовых и таможенных властей, покачиваясь белоснежной птицей на изумрудной поверхности океана. – Для меня путешествие еще не закончено, – снова заговорил Алан. – В полночь я продолжу свой путь, а перед этим мне очень хотелось бы услышать ваше решение. – Да, разумеется, я вам отвечу, – кивнула Шейла. – Обещаю вам. Англичанин бросил внимательный взгляд на свою собеседницу. Едва на горизонте показались очертания берега, как с Шейлой Фейн начали происходить перемены. Она ощущала приближение привычного мира, где все дарят ей поклонение, а оно столько лет было сутью ее жизни. Щеки мисс Шейлы окрасились румянцем, в мечтательных глазах теперь ясно читалось нетерпение. Алан ощутил нешуточное беспокойство; еще немного – и он может потерять женщину, которую за время короткого знакомства успел полюбить и без которой не мыслил дальнейшей жизни. – Но к чему это промедление? Почему вы не можете ответить сейчас? – Нет-нет, – капризно протянула Шейла голосом маленькой девочки. – Смотрите, к нам приближается шлюпка. Должно быть, это репортеры. Такие несносные! Шлюпка причалила к «Океанику». На борт поднялся молодой человек с растрепанными, торчащими во все стороны волосами. – Мисс Фейн, добро пожаловать в Гонолулу! Вы меня не помните? Мы с вами вместе плыли на Таити. Позвольте представиться – Джим Бредшоу, репортер лучшей из здешних газет. Счастлив первым поприветствовать вас на Гавайях. Примите этот скромный дар в знак моего восхищения. С этими словами он накинул ей на плечи искусно сплетенную гирлянду ярких ароматных цветов. Алан молча удалился в сторону. – Это так мило с вашей стороны, – ответила с довольной улыбкой Шейла. – Конечно, я вас помню. Такое радостное лицо просто невозможно забыть! – Обычно это часть моей работы – изображать из себя нечто вроде коврика на пороге с надписью «Добро пожаловать!» и поддерживать репутацию гостеприимства островитян, которое давно вошло в поговорку. Но дело касается вас, и это не составляет ни малейшего труда; моя радость от встречи с вами является абсолютно искренней. Заметив нетерпеливый взгляд Шейлы, репортер снова заговорил: – Мне хотелось бы извиниться за своих нерасторопных коллег, которые все еще пребывают в объятиях Морфея. Как ваши успехи, закончены ли на Таити съемки нового фильма? – Не совсем, – ответила Шейла. – Здесь, в Гонолулу, мы собираемся снять еще несколько эпизодов. Жить тут можно с гораздо большим комфортом, а природа… – Полностью разделяю ваше мнение! – воскликнул Джим. – Я сам не устаю любоваться вечнозелеными склонами, роскошными экзотическими растениями, морем и бескрайним небом… – Как красиво вы об этом говорите, – улыбнулась Шейла. – Будто вы не репортер, а самый настоящий поэт. – На Гавайях поэзия в каждой песчинке и в каждом цветке. Вы еще побудете в Гонолулу, ведь так? – Да, мне уже сняли виллу на берегу моря, и я выписала прислугу. Жить в отеле и постоянно ощущать на себе внимание любопытных так утомительно! Надеюсь, вилла окажется достаточно велика, я люблю, когда уют сочетается с простором. – Разумеется, все давно готово и ожидает лишь вашего появления. Я вчера говорил с вашей секретаршей Юлией О’Нейль, если не ошибаюсь. – Юлия для меня не просто секретарша, она мне почти как дочь. Хотя это может показаться немного странным, ведь разница в возрасте у нас невелика. Джим Бредшоу посмотрел на свою собеседницу с вежливым удивлением. – И, тем не менее, это так. После смерти моей подруги я взяла к себе ее дочь. Что же, надо хоть иногда совершать добрые поступки, – поспешно добавила она. – Ну конечно, – кивнул репортер. – Юлия рассказала мне, какой заботой вы ее окружили. – Да, и поверьте, я вознаграждена за это. Юлия – само очарование. – Именно это я и собирался сказать. Будь я и в самом деле поэтом, я бы обязательно сложил поэму в ее честь. – Но Юлия здесь всего два дня… – заметила мисс Шейла, подозрительно покосившись на молодого человека. – Так и я тоже! – подхватил он. – Мы плыли вместе из Лос-Анджелеса. Должен сказать, это было самое лучшее морское путешествие в моей жизни. Луна, свет которой серебрит волны, прекрасная девушка… – Похоже, мне нужно получше за ней присматривать, – ответила мисс Фейн, шутливо погрозив ему пальцем. В это время к ним подошли двое: мужчина с утомленным лицом, который казался ожившей картинкой из модного журнала, и хорошенькая американка. – Мистер Бредшоу, репортер из местной газеты, – представила им Шейла своего собеседника. – А это мисс Диана Диксон и Хейтли ван Горн, мы вместе снимаемся в новом фильме. Мисс Диксон тут же выдала все дежурные восторженные слова: – Да, Гавайи – это прекрасно! Я так рада, что оказалась здесь! И природа… – Мистер Бредшоу прекрасно знаком с местной природой, – перебила ее мисс Шейла. – Мне очень приятно слышать это от гостей нашего острова, – примирительно произнес Джим и продолжил, повернувшись к Ван Горну: – Я вас видел в каком-то из фильмов. – Ну, попасть на экран посчастливилось даже туземцам Борнео, – ответил тот с мрачной иронической усмешкой. – Шейла вам успела что-нибудь рассказать про наш новый фильм? – Почти ничего. Как вы относитесь к своей новой роли? – Неплохая роль, если только публика не уснет от скуки, глядя на еще одного героя, который попадает в жаркую тропическую страну и опускается там все ниже и ниже. Должен вам заметить, многие киностудии снимали именно такие фильмы, которые оказывались последними перед их банкротством. И вот примерно такого героя я должен воплотить на экране. – А на что ты еще годишься? – презрительно фыркнула Шейла. – Я не ропщу на такую судьбу, – как ни в чем не бывало продолжил дальше Ван Горн. – Тем более что в финале меня спасают. Вот это смуглое дитя, которое сейчас стоит рядом с вами. – Дитя? – сначала не понял Джим. – Так вы имеете в виду мисс Фейн! Все это потрясающе интересно, но давайте отложим дальнейшую беседу до следующего раза. Мисс Шейла, я счастлив, что съемки фильма будут происходить в Гонолулу. Но пока я вынужден с вами распрощаться. Я должен побеседовать и с другими знаменитостями. В их числе, к примеру, некий Алан Джейнс, о богатстве которого ходят легенды. – Когда вы появились, я как раз с ним и говорила, – заметила мисс Фейн. – И где он теперь, не знаете? Владелец алмазных копей в Южной Африке – звучит просто потрясающе! Итак, до новой встречи! – произнес Джим, уже убегая. К группе актеров подошел невысокий седой мужчина в белом костюме, на фоне которого выделялся ярко-красный галстук. Это был режиссер Вал Мартино. – Ну наконец-то можно отдохнуть от Таити, – начал он. – Тропики терпимы, только если у тебя в распоряжении ванная комната и прочие достижения цивилизации. Шейла, ты уже говорила с кем-нибудь из здешних журналистов? – Да, молодой человек, который только что беседовал со мной, и есть репортер местной газеты Джим Бредшоу. – Как жаль, что я не успел рассказать ему о нашем новом фильме! – Господи, как вы все мне надоели с вашим фильмом! – тихонько простонала Шейла. Тем временем «Океаник» медленно подходил к пристани. Мисс Шейла смотрела на набережную с самым разочарованным видом. В прошлый раз ее встретил хор школьниц, наряженных в белые платья и держащих цветочные гирлянды. Но сейчас, судя по всему, повторения церемонии не ожидалось, тем более что было всего семь утра. – Ой, Юлия! – вскрикнула она и принялась махать кружевным платочком. – А кто рядом с ней? – поинтересовался Ван Горн. – Похоже, это Тарневеро. – Да, и в самом деле он, – подхватила Диана Диксон. – И как он тут оказался? – Он здесь, потому что я его вызвала, – невозмутимо ответила Шейла. – В чем дело, Анна? – спросила она у горничной, которая незаметно подошла к ней. – Мисс, пришли таможенники и начали осматривать вещи. Они говорят: лучше, если все будет происходить в вашем присутствии. – Что же, в таком случае иду, – ответила Шейла, удаляясь к себе в каюту. Горничная последовала за ней.